Первого марта 1957 года на тренировочном самолёте меня отвезли на оперативную точку в зерносовхоз «Гигант», вернее, я сам себя отвёз, ибо это была моя проверка техники пилотирования. Обратно полетел Илья Портыченко – у него начался ввод в строй командиром.

Зерносовхоз «Гигант»

28 февраля 1957 года в Ростовской области весна уже прочно обосновалась над донскими степями, но погода как-то не создавала весеннего настроения. Тем не менее, у меня настроение было приподнятым. Закончилось, наконец моё переучивание на самолёт Ан-2 и теоретическая подготовка к авиахимработам, в моём пилотском свидетельстве появилась первая квалификационная отметка «второй пилот самолёта Ан-2», а назавтра назначена проверка техники пилотирования с посадкой на оперативной точке, где мне предстоит начать производственную лётную жизнь.
С утра 1 марта продолжал моросить противный дождичек, небо плотно укутывали облака неопределённого вида. Однако, синоптики на утренней консультации ничего опасного не прогнозировали и по всем маршрутам давали погоду, соответствующую для визуальных полётов. Штурманский расчёт и консультация по конкретному маршруту у синоп-тика не заняли много времени и я
доложил заместителю командира эскадрильи Никитенко о готовности к полёту.
- Хорошо, подписываем у диспетчера и полетели.
Стоянки самолётов Ан-2 и По-2 располагались в пятидесятых годах в юго-западном углу лётного поля на месте нынешнего аэровокзала с крышей, изображающей донскую волну. Тренировочный самолёт 78 отряда отличался от самолёта учебно-тренировочного отряда только тем, что на нём, как и на всех типовых Ан-2, отсутствовала курсо-глиссадная аппаратура. Моя задача на рулении упрощалась отсутствием на правом рабочем месте тормозной гашетки, но связь с диспетчером, температура головок цилиндров и масла были на моём попечении, чем я и занимался, запрашивая разрешение на выруливание, пересечение ВПП, предварительный и исполнительный старт, а также приоткрывая постепенно створки капотов и маслорадиатора.
После запроса разрешения на взлёт настал моё черёд брать управление. Проверив отклонение триммера руля высоты и, чуть продвинув самолёт для проверки установки хвостового колеса по полёту, увеличил мощность двигателя до номинального. Меня предупредил ещё во время переучивания инструктор УТО Романов, что в отряде не любят разбега на трёх точках, мотивируя слабостью хвостовой установки. На самом же деле это выучка пилотов, ещё вчера летавших на По-2 с костылём вместо хвостового колеса. Не желая получить лишнее замечание начал движение штурвала вперёд, выдерживая направление рулём направления (тормозов-то у меня нет). К моменту отрыва от земли самолёт уже имел скорость, немного превышающую скорость, установленную Руководством по лётной эксплуатации, и плавно перешёл в набор высоты. На ста метрах доложил диспетчеру старта:
- Локомотив-старт, 5545 взлёт произвёл, разрешите правым разворотом на курс.
- 5545, Локомотив-старт разрешаю правым на курс. Работайте с подходом.
На ста метрах, пилотируя и ориентируясь, долетели мы за сорок минут до этого, таинственного для меня, зерносовхоза «Гиганта». Видимость при подлёте к совхозу ухудшилась до двух километров, а окрестности совхоза были буквально забиты летающими на пятидесяти метрах самолётами. Совхоз имел девять отделений и на четырёх из них работали самолёты эскадрильи. Нам нужен был аэродром на центральном отделении, что значительно облегчало задачу. Сели мы за работающим там самолётом, ставшим под загрузку.
- Замечаний нет. Чего ещё не умеешь, Шматков тебя научит. Тебе повезло, что попал к нему.

Экипаж Шматкова Константина Петровича в полном составе подошел к нашему самолёту. Высокий и широкоплечий командир, чуть полноватый второй пилот Илья Портыченко, авиатехник Николай Руденко и розовощёкий авиамеханик Федя Кислушкин.
Портыченко занял моё место в тренировочном самолёте и улетел вводиться в строй командиром самолёта, а я сел в рабочий самолёт и начал час за часом набирать лётный опыт. С командиром мне действительно повезло.
А пока, после знакомства с членами экипажа, предстояло знакомство с самолётом и авиационными химработами.
Самолёт выглядел весьма своеобразно. Вносили пылевидный суперфосфат. Загрузка производилась вёдрами через верхний люк. Часть химиката оставалась у люка сверху и при запуске двигателя потоком от винта разносилась по мокрому фюзеляжу, окрашивая его в белый цвет. Моросящий дождь дополнял картину, смывая местами суперфосфат и освобождая зелёные полосы. Такой зеброй и предстало передо мною моё первое в гражданской авиации производственное рабочее место.
Но некогда отвлекаться на какие-то впечатления. Самолёт загружен, а я – один из его пилотов. Чемоданчик свой я пристроил под тент с авиационным имуществом и занял правое пилотское кресло в кабине.
- Миша, смотри за температурой и мягко держись за управление.
Вырулили, полетели. Поле – в пяти минутах полёта. Отмечаю характерные ориентиры, на случай, если мне будет предложено возвращаться по окончании работы.
- Сигнальщиков видишь, - спрашивает командир.
Впереди по курсу за деревьями лесополосы стоит человек с мешком от удобрений на голове и держит двухцветный щит.
- Вижу одного.
- Чуть ближе и второго увидим в конце поля.
На снижении появился и второй сигнал. На десяти метрах командир установил рычаг механического открытия заслонки химаппаратуры на открытие и белый шлейф потянулся за самолётом, равномерно опускаясь на сырое поле. Но к середине поля устойчивый выход химиката прекратился. Влажная погода сделала своё дело. Часть химиката налипла на бак у выхода и заузила отверстие.
- Миша, пойди постучи пяткой по баку внизу.
Место по которому надо постучать говорило само за себя небольшими деформациями. Несколько умеренных постукиваний восстановило работоспособность выходного отверстия и я вернулся в пилотскую кабину. На втором заходе я уже профилактически поработал с баком и рассев химиката не прерывался.

Я читаюююююю....... Читаю и потом сижу думаю... потом опять перечитываю.... кино смотрю мысленное, сама режиссер, и актер, а Михаил Иванович главный сценарист, и рассказчики - сценаристы! И такая картина получается, что я улетаю в другой мир, измерение. Я всего лишь пока на 3 странице ветки )))))) Потому что мееедленно читаю..... проживаю.... интересно все.... Если кто по мне соскучится - не стесняйтесь, вызывайте, я мигом ))))) 29-ым ))))))) Позывной "НЕБО" ))))

Я читаюююююю....... Читаю и потом сижу думаю... потом опять перечитываю.... кино смотрю мысленное, сама режиссер, и актер, а Михаил Иванович главный сценарист, и рассказчики - сценаристы! И такая картина получается, что я улетаю в другой мир, измерение. Я всего лишь пока на 3 странице ветки )))))) Потому что мееедленно читаю..... проживаю.... интересно все.... Если кто по мне соскучится - не стесняйтесь, вызывайте, я мигом ))))) 29-ым ))))))) Позывной "НЕБО" ))))

Во втором полёте мои обязанности усложнились. Вырулив на старт, командир даёт команду:
- Бери управление и взлетай.
Взлетел и взял курс на поле, снизился до рабочей высоты над сигнальщиком и выдерживаю десятиметровую высоту.
На первом заходе всё шло нормально, а на втором начались перебои с выходом химиката. Это видит только командир, т.к. зеркало заднего вида слева. Увидев перебои, он молча поднимается и идёт стучать по баку.
Я остался один в кабине самолёта, несущемся на десятиметровой высоте над землёй. Выдерживаю высоту и направление на выходного сигнальщика, увеличиваю мощность двигателя для перехода в набор высоты. Шлейф химиката прервался в конце поля, а значит всё точно по расчёту. Вернувшийся на место командир закрывает заслонку, я перевожу самолёт в набор и мы берём курс на аэродром. Так и летали, по очереди пилотируя и работая с баком. Иногда приходилось открывать люк и счищать химикат со стенок чистиком, специально сделанным нашим мастеровитым авиамехаником Федей Кислушкиным. Он работал тоже первый сезон после окончания школы механиков, но был очень способным. Думаю, что из него получился прекрасный инженер. Вскоре он поступил на заочное отделение Киевского института инженеров гражданской авиации.
Весь март мы работали в зерносовхозе, а после очередного технического обслуживания попутешествовали по мелким колхозам, работая по два-три дня. Жили где попало, питались как попало. Во второй половине мая наш экипаж был направлен в Узбекистан в составе сводного отряда Северо-Кавказского территориального управления ГВФ.

Коканд

Мои личные сборы к дальней и долгой командировке не отличались от обычной подготовки к работе в Ростовской области. Дело в том, что собирать было нечего. Носки, смена белья, зубная щётка… Это и всё отличие от того, что имел Остап Бендер при входе в родной город Кисы Воробьянинова.
Комплектование имущества экипажа проводилось на ином уровне, чем для внутриобластной командировки. На каждого члена экипажа был получен спальный комплект на базе раскладушки с обязательным пологом от кровососущих насекомых, четырёхместная палатка на всех, комплект запасных частей для самолёта, двигателя и химаппаратуры. Имевшие опыт работы в Средней Азии подсказали неопытным, что надо иметь чашку, ложку и кружку, а народ посолиднее запасся ещё и кое-какими съестными припасами.
Грузовая кабина самолёта заполнилась до отказа. Остался узкий проход в пилотскую кабину и пара откидных сидений у борта для авиатехника и авиамеханика. Часть имущества погрузили в бак для химикатов, ещё припахивающий въедливой аминной солью. Никому не приходило в голову взвесить загружаемое имущество. Загружалось всё, что необходимо, а ещё необходимо, чтобы бензобаки были заправлены под пробку.
Группа включала более десятка самолётов из Ростова, Шахт и Краснодара. Взлетали в Ростове по одному, шли не строем, но группой, так, чтобы ведущий и замыкающий видели всю группу.
Перегруженные самолёты с трудом набирали высоту, буквально карабкались до 1200 м, преодолевая по метру в секунду. Шли до Саратова, где предполагалась заправка и первая ночёвка. Этот маршрут не отложился в моей памяти чем-то примечательным, хоть и был первым в моей практике за пределы области. Несмотря на полёт за ведущим, я тщательно сверял карту с местностью, рассчитывал скорость и направление ветра на высоте, определял место самолёта по радиосредствам. Упустить возможность проверки знаний на практике было нельзя. Не так часто выдаётся такая возможность у «химиков». А я пока был чистым «химиком» или, как было принято называть нас тогда, «борьбистом».
От Саратова, после ночёвки, мы ушли за Волгу. Начало этого маршрута ещё не очень контрастировало с первым этапом, но за Чкаловом (ныне Оренбург) местность резко изменилась и Актюбинск принял нас не очень приветливо. Нельзя сказать, что это была пыльная буря, но такое впечатление было после посадки, что слышно некое шипение от переносимого по земле чего-то похожего на песок.

"Мигом 29-ым" - не иначе матчасть учите?
ну что за жизнь, то грозят припомнить, а то сами обнародуют свой позывной....вот и пойми этих казачек)

Переночевали мы в родной для Феди Кислушкина школе механиков, перебившись на обед-ужин в одном флаконе тем, что прихватили из Саратова и ранним утром всей стаей вылетели в Аральск.
Этот участок перелёта стал для нас настоящей школой ориентировки в местности, где ориентиров мало. Кроме того, нам настоятельно советовали в Актюбинске особо внимательными быть при пересечении маловыразительного горного хребта Мугоджары, ставшего местом гибели многих пилотов и самолётов из-за капризов погоды. Нам никаких капризов не досталось. Налюбовавшись пустынными и полупустынными местами, мы благополучно приземлились в Аральске и на вечерней прогулке ознакомились с прилегающими кварталами городка.
Глинобитные стены кварталов с чуть выступающими над ними плоскими глиняными крышами свидетельствовали о том, что мы попали в иную цивилизацию. Это было очень непохоже на южные дома и хаты и как-то таинственно. Нам не удалось заглянуть внутрь двора или квартала, а ознакомился я с укладом жизни в таких дворах только после окончания академии, работая в Министерстве гражданской авиации СССР. И мне этот уклад жизни понравился.
Утром следующего дня, подняв тучу пыли, группа с трудом оторвала колёса от земли, используя утреннюю свежесть. Задержись мы на часок - и проблем со взлётом было бы больше.
За Аральском открылась удручающая картина гибнущего моря. Посреди пересохших солончаков, в десятках километров от берега, стояли и лежали небольшие корабли, ещё на памяти наших отцов и дедов бороздившие просторы Арала. Развитие хлопководства лишило притока воды и море погибло на глазах двух-трёх поколений.
Следующим нашим конечным пунктом маршрута был Ташкент и на этом групповой полёт заканчивался. Более мелкими группами из Ташкента экипажи уходили в Фергану и Наманган, а наш экипаж был направлен на аэродром Коканд, с которого мы в течение четырёх месяцев обрабатывали хлопковые поля (карты), уничтожая совку, поливая удобрениями (внекорневая подкормка), уничтожая листья для машинной уборки (дефолиация), поливая специальным химикатом, ускоряющим созревание и раскрытие коробочек с хлопковым волокном (десикация).

Участки все были небольшими, располагались они между населёнными пунктами, которых вокруг города было множество, и, практически, каждый участок принадлежал отдельному колхозу. Это создавало не только сложности для полётов, но и организационные проблемы. В день, иногда, выполнялась работа для двух-трёх колхозов. А это – два-три инструктажа бригады грузчиков и сигнальщиков, поиски участков среди кишлаков.
Проблемы создавали самозваные сигнальщики, выставляющие сигнальные щиты, похожие на наши, на плоские крыши домов, надеясь что мы польём по ошибке их поле. Таких самозванцев было много в период борьбы с совкой и при подкормке. Дефолиацию и десикацию колхозы проводили неохотно. Самый качественный хлопок получался только при ручной уборке, а после обработки дефолиантом и десикации уборка проводилась комбайном и годился такой хлопок только для технических целей. В этот период мы перестали быть зваными гостями и только давление районных властей заставляло председателей колхозов (раисов) терпеть наше участие в процессе уборки урожая.
Жил экипаж на территории аэропорта. Нам выделили строение из четырёх глинобитных стен с камышовой крышей, которое можно назвать только сараем. Рядом, для желающих спать на свежем воздухе, поставили палатку. Впоследствии Николай Руденко, наш техник, туда переселился на всё лето.
Способность храпеть, меняя тональность в течение ночи побудила нас искать способ выселить Колю без обид. Воспользовались его неумеренной боязнью местной живности, именуемой фалангами, скорпионами и тарантулами. Надо сказать, что и мы побаивались получить укус, но рассматривали встречу с ними маловероятной. Коля только и говорил о смертельных исходах от укусов. Поддерживая этот разговор, я добавил, что скорпионы особенно любят падать на спящих с потолка и лезут под полог, а Костя, наш командир, указывая на камышовый потолок, сказал, что это любимое место для всей этой живности.
Через десяток минут Николай поднялся со своей раскладушки и скатал постель в рулон.
- Что-то душно здесь. Пойду я, командир, в палатку.

Моя встреча с фалангой не замедлила себя долго ждать.
Утром мы сделали три полёта для вчерашнего колхоза и решили поплотнее позавтракать, пока расставит сигнальщиков сегодняшний колхоз.
Эти три полёта мы стали оставлять регулярно, чтобы не остаться без завтрака и обеда. Заверши работу вечером, - назавтра будешь без завтрака, а, возможно, и без обеда. Сегодня будет и завтрак, и плов на обед от двух колхозов. Эту ситуацию техник характеризовал на своём жаргоне, который в переводе на литературный язык означает: «ничего-ничего, потом много, а потом снова ничего».
Но вернёмся к фаланге.
В ожидании завтрака я присел на запасное колесо у кучи авиационного имущества, накрытого брезентом. Утро было прекрасным. Ещё не таким злым взглядом смотрело на нас солнце. Через лётное поле аэродрома из кишлака на той стороне шли две стройные фигурки в паранджах, игриво отбрасывая эту сетку из волоса конского хвоста вороной масти и оголяя на мгновение симпатичные личики. Проводив их взглядом, я опустил глаза на землю рядом с колесом. В десяти сантиметрах от моей сандалии на босу ногу расположился, по моему мнению, самый крупный в мире и самый ядовитый, экземпляр фаланги.
В следующее мгновение я оказался на другой стороне кучи имущества. Мне казалось, что я её перепрыгнул из сидячего положения, хоть и уверен, что с разбегу такое у меня не получилось бы.
Начинали мы работу утром с восходом солнца и прекращали утренние полёты около девяти утра. К этому времени в кабине самолёта уже невозможно было притронутся к металлическим рычагам, чтобы не обжечься, а мы сами сидели в луже скопившегося на вдавленном сиденье пота, ещё пару часов назад бывшим зелёным чаем.
В ожидании обеда (процедура приготовления настоящего плова начинается с преобразования живого барана в баранину и длится довольно долгое время) узбеки сидят и пьют чай наливая в пиалу по глотку, а мы пошли в магазин напротив штаба местного отряда. Там, среди пачек соли, чая и сельхозинвентаря размещены сказочные сокровища, невиданные в наших местах в те годы. Тома «Тысячи и одной ночи», Эмиля Золя, Дюма, Диккенса и других зарубежных писателей перемежались с русской и советской классикой. Книг мы набирали, сколько можно было донести и читали с упоением.
- Лежить, читаить, прохвесор, сука.
Это Николай, техник, ворчит, в поисках собеседника.
Обижаться на такое ворчание мы не стали, т.к. на следующий день он тоже посетил этот магазин и принёс пяток книг.
- Вот, купил, сыну, пусь читаить, сука.

Жужа 170:

"Мигом 29-ым" - не иначе матчасть учите?
ну что за жизнь, то грозят припомнить, а то сами обнародуют свой позывной....вот и пойми этих казачек)

Жужечка, вспомнила опять (с твоей легкой руки) своего деда, у которого верх ласковости к женщине был во фразе "иииыых ты тварь ненасытная" И так ласково он это говорил, что слово "тварь" обретало исконный свой смысл "творение, сотворение". Матчасть не учу, а вот картинки сравнивала, психанула - получила нервный стресс Не запомнила, чем отличается МИГ-29 от СУ-27 ))))) Что усвоила на собственное восприятие - коротконосик - это СУ-27, а долгоносик - это МИГ - 29 )))))))) И ПУСТЬ МЕНЯ РАССТРЕЛЯЮТ!!!!

В выходные дни мы уходили в город после дневной жары. День проводили у «хауза». В самом начале нашего пребывания на кокандской земле в тридцати метрах от нашего «замка» пробурили скважину. Из неё ударила мощная струя воды. За нашим жильём бульдозер вырыл солидную яму, а от скважины к ней прорыли канаву. По ней и пошла вода в этот импровизированный бассейн, быстро его заполнив. Вода оказалась очень вкусной. Канава превратилась в «арык», а бассейн получил местное наименование – «хаус» или «хауз», кому как нравится, а я не помню, как правильно, а может быть и не знал. Но мы оказались с вкуснейшей водой и отличным бассейном для купания. Только тот, кто знает, что такое среднеазиатское лето, может судить о том, как нам повезло с водой. Много позднее, через десяток лет, командуя сводным отрядом в Туркмении с базированием в городе Мары, я сам смог прочувствовать, как трудно жить и работать там, где плохая вода. А в Мары она очень плохая и имеет запах и привкус ила, от которого невозможно уйти несмотря на содержимое стакана: вода, пиво, лимонад или даже водка, если это сделано в Мары. Спасали бутылки кавказской минеральной воды, но не всегда эту воду можно было раздобыть, да и хватало бутылки на час. Если там начинаешь пить, то жажда потом одолевает весь день.
Наша работа в Коканде затянулась до осени. Многие экипажи группы улетели, а в нашей зоне работа продолжалась. Летели в Ростов мы в одиночестве. К тому имуществу, что мы привезли с собой, добавились арбузы и дыни. После того, что мы съели по пути в течение трёх дней полёта из Мары до Ростова-на-Дону, осталось ещё килограммов двести. После проявления дружеских чувств встречающими нас своими и чужими командирами, каждому из нас осталось ровно столько, сколько может донести человек: по паре дынь и одному арбузу.
В Коканде у меня был с собой фотоаппарат, но работа была такой сложной и утомительной, что на фотографию не оставалось ни физических, ни творческих сил. Даже то малое, что было снято, с переездами затерялось.

Итогом сезона 1957 года была первая производственная награда – Почётная грамота, а в начале 1958 года – путёвка в санаторий.
Лечить в санатории мне было нечего, опыта в этом у меня ещё не было, чтобы что-то требовать, поэтому всё время было посвящено прогулкам по окрестностям (санаторий Советский полярник располагался в Мисхорском парке).
Постоянным спутником в этих прогулках был киевлянин Николай. Не помню, чем он занимался, но к авиации, равно, как и к полярникам, он никакого отношения не имел. Те и другие в санатории были, но их неумеренная склонность к преферансу и алкоголю исключала возможность общения с богатой природой Крыма. С Николаем мы прошли пешком весь Южный берег. Перед обедом заходили в ларёк. В те времена на разлив продавали любые напитки. Сто грамм «Столичной» стоил недорого (вся бутылка – около двух рублей). Николай, как истинный украинец, никогда не предлагал расплатиться.
Вторая встреча с Крымом была мимолётной в 1961 году. Министерство гражданской авиации организовало там совещание командиров самолётов малой авиации. Из 83 авиаотряда, базировавшегося в Ставрополе-на-Кавказе, направлен был я, как передовик производства. Это была Ялта.
Третье и четвёртое посещение Крыма выразилось прохождением таможни и границы в Симферополе (тогда эти рубежи ещё не разделились) при полёте в Африку (Москва-Симферополь-Каир-Хартум-Найроби-Лусака-Мапуту-Бейра-Марромеу-Бейра-Мапуту-Лусака-Найроби-Луксор-Каир-Симферополь-Москва). От этой встречи с Крымом осталось только воспоминание о сырых простынях в гостинице аэропорта.

Говорил же я Вам, что это будет скучно.

Ветеран ГА:
про воду с илом, вот как Вы так вкусно рассказываете даже про плохую воду?! Аж скулы свело от ощущения плохой воды! Помню тоже, воду плохую пила, имеется ввиду, не чистую, "илистая" - такое правильное название! То ли серой отдает, то ли тиной, но вот болото и все! И она вязкая такая, жирная, вода эта. Пьешь ее - а пить еще больше хочется! Как наказание! Вот служба, а не прикажешь - куда распределили, там и служишь!

Ветеран ГА:
Говорил же я Вам, что это будет скучно.


НЕ (!) скучно!!! Просто все читают. А когда книжка интересная - попробуй оторви от чтения! Но уже поздно, я прощаюсь с веточкою до завтра! Всем привет и хороших и добрых снов!

Ветеран ГА: "Но некогда отвлекаться на какие-то впечатления."

Как же много событий было спрессовано было в Вашей молодой жизни, Михаил Иванович. Столько городов мелькают один за другим. Ростов, Краснодар, Саратов, Оренбург, Ташкент, Крым - как не позавидовать! Но как же мало было удобств в той авиационной жизни. "Вода оказалась очень вкусной." - дааа.. Теперешние люди не могут без комфорта и "ништяков". Гражданские вообще поголовно все.
Кстати, очень интересно про все эти тонкости с обработкой хлопка, я не предполагала, что ради простых тканей столько хлопот.
Ух, сегодня сначала растрогали до слез, а потом вдруг рассмешили:
"- Лежить, читаить, прохвесор, сука."

Полёт в станицу Вешенскую

В зиму 1958-1959 года я вошел с программой ввода в строй. Зима в Ростовской области выдалась очень снежная. Все дороги занесло. Техники для расчистки в районах практически не было. А в станице Вешенской зимовал всеми любимый и ценимый властью Михаил Александрович Шолохов. Т.к. аэродром в станице Базковская был занесен снегом, а чистить его под Ил-14 было нечем, для обеспечения писательских и депутатских нужд Михаила Александровича было приказано поставить в Миллерово самолет Ан-2 на лыжном шасси. Там и проходил мой ввод в строй. Зима была устойчивой и пролетали мы там более двух месяцев, вывозя из станиц отрезанный от внешнего мира народ.
Дважды вывозили и привозили членов семьи Шолохова, и один раз - его самого.
Самолет был заказан на вторую половину дня. Прилетели мы с запасом. На площадке нас ждала масса народу.
- Смотри, сколько провожающих! - говорит мой инструктор.
Оказалось, что это не провожающие, а желающие улететь на нашем самолете. Вся сотня людей.
Но наши главные пассажиры все не ехали. Зимний день даже на этих широтах недолог, а для ночи ни мы ни самолет, ни аэродром Миллерово не приспособлены. Наконец показался гужевой транспорт: на санях, следующих вереницей друг за другом подъехали Михаил Александрович, его супруга и казак в сапогах и галифе, который бодренько забросал весь салон чемоданами.
Шолохов поздоровался с каждым за руку. Вопреки рассказам, что он трезвым не летает, в этот раз он сел в самолет абсолютно трезвым. Супруга его, очень внушительная женщина, дала некоторые распоряжения по упорядочению багажа и все сели на места у самой кабины экипажа.
Не успел я проинструктировать их по вопросам взлета и посадки, как толпа народа, впихнув техника, стоящего у двери, в самолет, ринулась в двенадцатиместный салон всей деревней, втаскивая с собой огромные торбы и чемоданы, и даже ободранную корову с торчащими мослами. .
- Михаил Александрович, не взлетим с такой массой народа и груза. Вас они послушают, - это я пытаюсь призвать Шолохова на помощь.
- Казачки, выйдите. Я пришлю сегодня за вами самолет.
Какое там, пришлю. Солнышко уже лесочку движется. Дай бог по светлому до Миллерова долететь.
Кое-как вытолкали часть людей. Осталось двенадцать человек. С учетом массы чемоданов и узлов - все равно много. Но зима. Мотор на взлетном режиме вырывает нас за пределы поля, ограниченного деревьями. Через тридцать минут полета на предельной скорости мы с прямой приземлились в Миллерово, проводив в ночь верхний край солнышка.
Казачки быстренько побежали в кассу, сопровождаемые работницей аэропорта, а Михаил Александрович, тепло поблагодарив экипаж и отправив своего казака с поклажей на двух "Победах", сел с семьей в "ЗиМ" и уехал на станцию.

ОБЕН
ТТХ ястребков не даются?) обиделись на Командира батареи тяжелых пистолетов?) Зря.
Там у летчиков ВВС "разбор полетов". Произошла авиакатастрофа, погибли их товарищи, они ищут ошибку. Им ни до кого. Это они ещё предельно снисходительно и мягко отреагировали на Ваше сообщение, если бы это был мужчина - ему бы не поздоровилось, отвечаю. Так что не обижайтесь, Небо) Я слышала, что казачки не обижаются!)

«Куй железо, пока горячо» или «Бери быка за рога»

Сезон 1958 года был занят разными по назначению полётами: авиахимработы и местные воздушные линии, санзадания и спецрейсы.
Была и перегонка нового самолёта из Киева в Ростов-на-Дону.
В начале сентября 1958 года командир отряда Подзоров Николай Андреевич сказал, что меня можно вводить в строй, но сначала надо сдать экзамены на третий класс. Я пообещал ему подготовиться и сделать это, но у моего командира, К.П. Шматкова, был другой стиль, который он выразил сразу двумя поговорками: «куй железо – пока горячо» и «бери быка за рога». Последняя означала, чтобы я завтра же был в управлении и вернулся с третьим классом. Это «завтра» было четвёртым сентября. 5 сентября 1958 года мне был присвоен третий класс пилота ГВФ, а через месяц, 7 октября 1958 года приказом начальника Северо-Кавказского территории-ального управления ГВФ меня перевели на должность командира самолёта Ан-2.
Между этими двумя событиями произошло ещё одно, пожалуй более важное для меня и всей гражданской авиации. Моё девятимесячное знакомство с Климовой Ниной Ануфриевной завершилось 22 сентября 1958 года походом в ЗАГС Сталинского района города Ростова-на-Дону. Мы сумели убедить сотрудницу в срочной необходимости оформления брака, оплатили пошлину, дали на бутылку водки два рубля с копейками свидетелям и на оставшиеся у нас деньги купили сто грамм сырокопчёной колбасы, которой и отпраздновали бракосочетание.
Мы прожили с Ниной Ануфриевной 42 года (царство ей небесное), два сына – командиры воздушных лайнеров и внук летают по трассам всего мира, а два внука занимаются обеспечением полётов.
Жаль, Нина Ануфриевна не дожила до рождения внучки Полины. Не пережила она эти перестройки, перестрелки и беспредел девяностых.
В связи с женитьбой я пропустил очередь переучивания на самолёт Ил-4, уступив её Виктору Донченко, а судьба самолётов Ан-2 в Ростове решалась в пользу их перемещения в Шахты. Это побудило меня перевестись в Ставрополь, что и было утверждено приказом начальника СКТУ ГВФ от 3 апреля 1959 года.

Хочется равняться на такую семью, Михаил Иванович

И уже среда! С чем всех и поздравляю. Как старший по возрасту на этой ветке, а может и на форуме, даю чёткую команду: У чём дело? Почему народ не спит?
Как жаловался один КВС на экипаж после полёта: просыпаюсь, а они, козлы, все спят.
Всем - спать!
Спокойной ночи!

Ветеран ГА:
просыпаюсь, а они, козлы, все спят.


Кто это спит? Мы не спим! (вспомнила шутку: странно, но только у нас в России когда крикнешь в толпе "эй, ты, козел - все оборачиваются"

ОБЕН
ТТХ ястребков не даются?) обиделись на Командира батареи тяжелых пистолетов?) Зря.

Нее, я не обиделась, конечно, но общаться расхотелось наверное на все время )))) Там тем более я пообещала там после шлепка по кепке - не путаться под ногами, прошу заметить! )))) Майор запаса молодец, сделал всем очень верное замечание. И я двумя руками "за"!
А пример надо брать с shurik25753: и с Вас, Жужа 170, которые умеют (в отличие от некоторых на соседней ветке) легко и просто объяснить, чем СУ-24 отличается от СУ-27 и тем более от МИГ-29, и даже подколоть небольно на эту тему )))))))) Вот такое мое мнение!

С добрым утром и хорошей перспективой на день, уважаемые дамы и товарищи господа!

В кафе порядок и уют. Сразу чувствуется, что последними ушли женщины. Однако, с утра пустовато, а ведь у Востока далеко не утро. Все в делах. Виктор в работе, Саша кошку выгуливает. А меня стало будить солнце. Ровно в восемь, высунувшись из-за елового горизонта, ярко разрисовало мне стену над кроватью. Восемь - не рано, конечно, но после трудов у компьютера мне захотелось побыть какое-то время на кухне. Не люблю спать голодным. Лёг в половине третьего.
А вот и прогноз пришёл. Минус 3, облачность и небольшой снег. С чего бы это. На небе - ни облачка. Прогноз раньше был моим будильников, а сейчас уже им стало солнце.

Будьте здоровы и пусть нал Вами всегда в мирном небе светит ласковое Солнце!

А в Москве говорят "ка-а-зёл". А я ж не про нашу чайхану. Наши не спят. А только расхожую шутку-страшилку для пассажиров вспомнил. А ещё вспомнил давнюю реальную "шутку".
На Ли-2 не было связи с пассажирским салоном, а, по-моему, и бортпроводник не всегда был. Информацию пассажирам выдавал вживую второй пилот:
- Уважаемые пассажиры, по техническим причинам мы возвращаемся в аэропорт вылета.
- А в чём дело? - это встревоженные пассажиры подают голос.
- Меридиан под Омском лопнул.

Ветеран ГА
Спасибо, Вы сами как Солнце для всех)
Вы освещаете нам путь!

Мы, люди Восточные хоть и пашем, но один глаз продолжает мониторить монитор в части касающейся повествования, Михаил Иванович:) Так шта не извольте беспокоиться. Мы бдим
читая или - пашем бдя:))

Про воду с илом...
С началом командировок, кто то из старших товарищей, дал мне очень дельный совет, которому я следую всю жизнь: в каждом городе, регионе, водопроводная вода отличается от остальных. Не хочешь проблем с желудком - воду из под крана пей только дома! А в командировках - только минералку. Если есть)))

"Жужа 170:
Ветеран ГА
Спасибо, Вы сами как Солнце для всех)
Вы освещаете нам путь!"


Со всей серьёзностью должен высказать своё
мнение-так начинается культ личности.
А повествование реально отражает жизнь СССР
с точки зрения гражданского пилота.

nikolai
каюсь, Экзюпери и его "Южный почтовый" тоже освещают мой путь!
хихи, не знала, что я развожу культ на личности)

"Мне - 60!
А я всё ещё хочу быть летчиком!!!!"
Эти слова тоже осветили мой путь, лет 5 тому назад)

Спасибо Михаил Иванович! Читаем и путешествуем вместе с Вами.

Да, в Мугоджарах лежат по нашим подсчетам, порядка 14-15 бортов всех типов, начиная с
самых первых открывавших этот путь через Актюбинск-Аральск или Джусалы, на Ташкент.
Кто ночевал в "гостинице" Аральска, тот никогда не забудет характерный запах простынь
и постелей, запах сушеной рыбы, скрип песка на зубах и вольный ветер:))

Хорошие, тёплые воспоминания, на а женщины, во все века, при виде гусар, кричали ура, и в воздух чепчики бросали :)). Грибоедов бессмертен.

ОБЕН:

dgon:

NN Наконец-то убрали с форума!

"Женщину вынули, автомат засунули" (с) Кин-Дза-Дза ))))))) Целехонький Ваш NN! На диспетчерский ветке он, жив здоров, и общается! И слава Богу! Глядишь, одного человека общими усилиями и воспитают. Как надо жить в условиях кризиса ))))


Вы уверены, что кто-то нуждается в воспитании?
Может, тот кто высказывается о ком-то за его спиной?
Ни к Вам, ни к кому другому из этой ветки я не обращался.
Когда люди обсуждают другого человека, которого совершенно не знают, и который к ним ни словом не обратился, это называется "сплетни".

Добрый день! Коля, не волнуйся. Женщины очень прозорливы. Оба мои фото-аватарки в головном уборе, а под ним - чем не Солнце. Ну чуть меньше блестит.
А день со второй половины пошёл навстречу прогнозу. Налетел ветер, гремит чем-то там во дворе. Пока гонит только облака поверху.
У меня есть ещё полчаса времени до открытия ворот (сын подъезжает) и всё это время я шарюсь по архивам в поисках рассказа о ополёте с Будённым С.М. Попал на ранний вариант начала работы в Ростове и он мне показался полнее того, что я представил выше. Информативнее.

Лётное училище позади. Поступал по воле секретаря приёмной комиссии, опасаясь за здоровье. Чуть не оправдались мои опасения: были проблемы весной 1956 года в связи с прободением барабанной перепонки левого уха. Но всё обошлось, благодаря доктору-окулисту, дай ей бог здоровья, если жива (лет на 8 старше – это уже крепко в девятом десятке). Благодаря заступничеству командира эскадрильи Кириченко В.М. я не пополнил численность населения Дальнего Востока (очень настойчиво комиссия по распределению толкала меня во Владивосток), а прибыл в ту же точку, где поступал в училище – Северо-Кавказское территориальное управление ГВФ.
Поскольку родители мои жили за Доном в пределах визуального наблюдения с какой-либо высокой точки города Ростова, я выбрал местом приложения своих сил и способностей 78-й авиаотряд, который базировался в Ростове и Шахтах. Во второй половине сентября, добросовестно отгуляв отпуск, заявился в штаб отряда для того, чтобы начать длинный и извилистый путь, именуемый лётной работой. Было это 18 сентября 1956 года.

Штаб 78-го авиаотряда размещался на втором этаже служебного здания слева от конца подъездной дороги к старому аэровокзалу (тогда он был единственным и не старым). У входа стояла гипсовая фигура лётчика с планшетом и в шлёме с очками. Мне шлём с очками не светил.
Из 17-ти прибывших в отряд выпускников лётных училищ я один претендовал на нормальный самолёт с закрытой кабиной – Як-12. Остальные закончили училище на По-2 и готовились утюжить на нём Ростовскую область. Но пришли мы в осень и зиму. Пока изучали район полётов и сдавали всякие зачёты началась непогода. По установившейся традиции заниматься с выпускниками лётной подготовкой в отряде начинали с середины мая.
Все эти месяцы молодые пилоты сидели на голом окладе 640 рублей. С этой мизерной суммы брали подоходный налог и налог на бездетность (был и такой). Кроме того надо было обязательно с каждой зарплаты добровольно-принудительно покупать облигации государственного займа. Оставалось на одноразовое питание, а иногда в день обходился одной котлетой.
Командование знало, что мы живём впроголодь и старалось как-то помочь. Пилоту, включённому в наряд на полёты, полагался талон на обед. Кормили пилотов в ресторане на втором этаже аэровокзала. Обеды там нам казались сказочно вкусными и сытными. Раз или два в неделю командир эскадрильи Аничкин ставил нас в наряд на По-2, якобы, стажёрами для изучения района полётов. Иногда удавалось слетать – это в случае, если по санзаданию надо было отвезти кровь. Но, как правило, это было невозможно, т.к. задняя кабина самолёта была занята врачом или почтой. Но талон всё равно обеспечивал стакан сметаны с неограниченным количеством сахара «за маму», «за папу», как мы шутили тогда, наваристый борщ со сметаной же или харчо, а, самое главное, - бефстроганов с картошкой фри. Это сказка. И компот, естественно. После столовской котлеты со слипшимися макаронами (с голодухи и это казалось вполне съедобным) обеды по талонам на полёты были верхом блаженства. Позднее, когда я уже работал в Министерстве гражданской авиации СССР, при посещении Северо-Кавказского управления специально заходил в этот ресторан пообедать. Создавалось впечатление возврата в молодость. За два с лишним десятка лет там ничего не изменилось: всё так же вкусно и недорого. Наверняка, уже пара десятков последних лет и там навела свой «порядок».

2 NN
о-ё-ёй, горе то какое....но мы тут бессильны, обратитесь к Администратору форума)

Добрый вечер, Уважаемые, авиа-дедушки и авиа-барышни !
Ветеран ГА: В вашем посте есть одна принципиальная неточность, а именно :
" Саша кошку выгуливает. "
Симона смотрит обидчивым взглядом на такую фразу. Я тоже поначалу искренне полагал, что это я выгуливаю Симону. Но она несколько раз возражала мне, давая понять, что у неё на этот счёт есть своё мнение. Позднее я убедился, что она права : это ОНА МЕНЯ выгуливает. Она выбирает время и маршрут. Попробовали бы Вы вывести её на прогулку, если она не хочет или занята своим делом.
Ничего и ни у кого не выйдет. Понравилась фраза в анекдотной ветке : У собак среди людей могут быть друзья, у кошек - обслуживающий персонал.
Читаю ваши воспоминания с большим удовольствием. Кстати, о женитьбе. Наш брак был зарегистрирован 13 октября 197. года. А 12 октября свидетельство о заключении брака было уже у нас на руках.
Всем Здоровья !

Жужа 170: - наряд вне очереди чистить трубу и штрафная рюмка чая. Посетителей в чайхане встречаем с улыбкой, даже если они зашли без сменной обуви.

А я нашёл Семён Михалыча. Но немного ещё их ростовской жизни.

Первая лётная зарплата

Первый месяц получился у меня щадящий, но 70-т часов налёта по каким-то там ранневесенним расценкам и мёрзло-талым взлётам и посадкам потянули на сумму, превышающую три тысячи рублей. В связи с тем, что к кассе я подошёл к концу дня, оставались лишь пачки трёхрублёвых купюр. Пришлось идти за чемоданчиком, предком кейсов конца века.
Первой моей покупкой был фотоаппарат – давняя мечта. Родителям купил шифоньер и радиоприёмник первого класса «Октябрь».
В апреле мы с Константином Петровичем налетали 117 часов. Жизнь наладилась. В лучшем ателье Ростова заказал два костюма из лучшего материала: синий бостон и светлый костюм, который долго был предметом зависти на праздничных вечерах как в Ростове, так и в Ставрополе.
Костюм такого качества мне удалось купить только уже в Москве где-то на Ленинском проспекте перед первой командировкой за рубеж. Однако, большая часть жизни прошла в синей форме пилота гражданской авиации, украшенной шевронами, погонами и знаками, которых с годами становилось всё больше.
Но тогда ещё был только 1957 год. На груди светились крылышки лихо заломленного знака пилота четвёртого класса, а на рукавах шевроны средней ширины, установленные соответствующим приказом ГУГВФ для вторых пилотов самолёта Ан-2.

NN: НЕ ВЕРЬ ! НЕ БОЙСЯ ! НЕ ПРОСИ ! Это не воспитание и не совет. Это закон жизни.

И Узбекистан - пошире.

Лето 1957 года было настолько жарким, что на моих плечах сгорели две рубашки, в которых я летал. Это был Коканд в Узбекистане. Мы делали по полсотни полётов в день. Летали, пока не раскалялась атмосфера в кабине настолько, что невозможно было дотронуться до металлических частей. Рубашка была мокрой, а самый чувствительный прибор пилота, соединяющий ноги с туловищем, утопал в луже стекающего пота. В девять часов утра уже было невыносимо находиться в раскалённой кабине, пропахшей испарениями метилмеркаптафоса. Бочки с этим ядохимикатом, уютно устроившиеся невдалеке, вселяли надежду на светлое будущее надписью на немецком языке: «Боевое отравляющее вещество».
Наливают эту гадость вёдрами сверху самолёта через загрузочный люк, а воду из арыка подаёт трактор через заправочный шланг, подсоединённый к штуцеру на левом борту самолёта.
Наш тракторист – узбек богатырского роста и атлетического телосложения имел такие же проблемы с аппетитом, как и у трактористов какого либо рязанского колхоза. Без стакана самогона обед не шёл. Наш же Геркулес всегда посылал мальчишку в магазин за «аппетитом». Поллитровую бутылку водки он выливал в суповую пиалу и со словами «немного аппетита» выпивал одним махом. После такого аперитива следовала чашка-другая шурпы с лепёшкой и плов, который он ел мастерски руками.
Несколько дней всё шло нормально, а после особо жаркого дня мы начали вечерние работы. На загрузочной площадке подсоединили заправочный шланг и механик дал команду заправлять самолёт. Тракторист включил насос, увеличил обороты двигателю, вода согнула дугой шланг и устремилась и бак самолёта. Узбек с ведром забрался к горловине и залил в бак химикат. Я стою у окошка бака и контролирую количество заправленной жидкости. На основе опыта, примерно за 100 литров до полной загрузки, даю команду отмашкой руки на прекращение подачи воды. Тракторист выключает насос и мы несёмся на все парах травить несчастную совку, а вместе с ней и ни в чём неповинных жителей кишлаков, тесно расположившихся вокруг Коканда. Наше возмущение по этому поводу ни к чему не привело. «Гибнет хлопок. Мы принимаем меры, чтобы люди не пострадали».
Но вот эта заправка пошла наперекос. Всё шло по плану. Залили яд, на нужном этапе я дал отмашку и прокричал обычное «болды», т.е. «хватит», но шланг продолжал извиваться, а вода заполнила бак доверху и струями хорошего душа полилась в фюзеляж. Тракторист наш уснул. Пока его будили, пока он сообразил где он и чего от него хотят на полу самолета от седьмого до пятнадцатого шпангоута образовалась лужа разведённого метилмеркаптафоса.
Мы с командиром, не раздумывая, бросились всеми средствами вычерпывать и вымачивать отраву. Женщина-агроном поддерживала наш боевой дух словами:
- Да вы же отравитесь. Да у вас же детей не будет…
На одном дыхании, с помощью подключившихся техника с механиком, мы избавились от лужи, промыв пол чистой водой. Просохло всё быстро и мы продолжили работу.

Мы красные кавалеристы и о нас...

В нашей, казалось бы скучной и однообразной работе (утром взлёт в первый полёт – вечером посадка в сороковом полёте) иногда были запоминающиеся эпизоды. Одним из экзотических полётов было задание обеспечивать посещение Ростовской области Семёном Михайловичем Будённым.
Маршал не очень любил летать, тем более в таком шарабане, как Ан-2. В те годы не было кресел на этом типе самолёта. Сидели на откидных сидениях вдоль бортов. Хорошо хоть что-то положили на них мягкое. Попробовав это удовольствие, он быстренько, на ближайшей химической площадке у дороги, перебрался в свой ЗИМ, оставив нам заложника – министра сельского хозяйства. Мацкевич тоже недолго мучился и перебрался к Будённому. А мы на малой тяге летели, развлекаясь неглубокими виражами, чтобы сильно не отрываться от них. А путь был не близкий и дорог тогда асфальтовых по области не было. Однако ЗИМ шёл ходко. Чтобы далеко не уходить от машины мы подсаживались на 15-20 минут к химикам или просто на пустую химическую площадку и так добрались до родных мест Семёна Михайловича одновременно с ними.
Приземлились на луговину с пятном от кучи удобрений и углами из белых полотенец - это был конзавод имени Будённого. Маршал так радовался встрече с родными местами, а все остальные так радовались его посещению, что о нас и о самолёте все забыли. И сидели мы в чистом поле часа три. Только за столом маршал пошарил глазами по лицам и не нашёл лётчиков.
- А где пилоты?
Сцена, как нам рассказали, была очень похожа на то, что последовало после фразы у Гоголя «К нам едет ревизор».
Последовали крепкие выражения, после чего нам привезли сторожа с берданкой. Мы нашли старую стоянку с якорями для По-2, кое-как привязали самолёт и поехали на линейке к месту ночёвки. Стол нам был накрыт царский, но, как говорится, за рулём, хоть это и будет завтра, мы не пьём.
На следующий день Будённый и министр, опасаясь, что после хорошего коньяка будет плохо в самолёте, решили снова ехать на машине, а мы должны будем лететь так, чтобы их периодически наблюдать. Вдруг Семёну Михайловичу вздумается перебраться в самолёт. Беспокоила его ещё и рука, то ли сломанная, то ли ушибленная при падении с коня в Персиановке около Новочеркасска, где ради него держали кавалерийский полк. Так и въехали в Ростов – Будённый с Мацкевичем на ЗИМ”е, а мы на своём ревущем джине Ан-2. На окраине Ростова примостились на грунтовое поле родного аэродрома и стали на стоянке недалеко от экзотического забора из саблевидных лопастей.
Это работник ремзавода с присущей тому времени непосредственностью ежедневно нёс домой по лопасти, которые при ркмонте самолёта списывались.

shurik25753:

Добрый вечер, Уважаемые, авиа-дедушки и авиа-барышни !
Ветеран ГА: В вашем посте есть одна принципиальная неточность, а именно :
" Саша кошку выгуливает. "


Саша, каюсь. Передай Симоне, что ошибка вышла из-за перегруженности в связи с поисками утерянных фрагментов жизнеописания.

Ветеран ГА
Слушаюсь.......((((
Михаил Иванович, этот NN скамер, автор "Исповеди диспетчера". Лжедиспетчер. Кстати, можете объявить мне целых два наряда, но я жаловалась на него Администратору. В 13 ч его сообщение было удалено мгновенно. Скоро Вы увидите - мы с ОБЕНОМ порвем его как ттузик грелку))) Разрешите заступить в наряд!

Действуйте. Второй наряд - за пререкание.

Всем доброго вечера! :))) И чего это тут кто-то в наряде? Даже в двух? Ааа... Понятна... )))
Женщинам свойственно посплетничать, мы ведь с ЖУЖЕЙ 170 нормальные, и местами даже классные! Но приказ не обсуждается, так что сочувствую, Жужа 170 )))) А я недавно гуляла по крышам на соседней ветке, красиво!
К пилотам больше не пристаю, они злые )))))

Смешно ...

Небо, я в наряде, а скамер атакует нашу чайхану (см в 16:18)
Он тут уже с 13 ч. Думаю, всё ясно без слов?
Есть план: я буду "в образе", а ты будешь моим адвокатом)

Жужа 170, Вам официальное предупреждение:
Правила форума (приняты 19.06.2003 г., с изменениями и дополнениями от 17.11.2007 г., 21.03.2008, 21.01.2010 г. и 04.08.2011г.)...
3. Запрещается:
3.5. умышленно клонировать чужие Сетевые Имена и совершать действия, направленные на компрометацию чужого Имени

ОБЕН
Кстати, как поянть "гуляла по крышам"? Небо, имею горячее желание побывать на крыше по ул Гороховой, 4. Пробовала, не получилось. Там консульство и какое то подпольное ателье. Всё шито-крыто. Говорят, что у любого, кто впервые оказался в этом месте, исполняется любое, самое заветное желание

Он не атакует, Жужа, он нам может ветку наверх поднимает, хоть польза от него есть, нашего Михаила Ивановича будут читать, рассказы его прекрасные, достойны любого продвижения на верх! Так что NN будете нашим промоутером! Платить нечем, правда, окромя слов, но и слово ласковое дорого стоит! Как Вам рассказы нашего Михаила Ивановича? Нравятся?

ОБЕН
Да, пока что, я Вам только помогал.
Рассказы Михаила Ивановича не читал, но, думаю, они стОят того, чтоб ради них поддержать Вашу ветку.
С уважением, В.И. Бубнов.