Отвыкший:
Дядюшка Эх:
Извини, что с опозданием, но лучше поздно, чем никогда. Спасибо за написанное. Мне нравится.И ты того-этого, не давй этим в белых халатах ни малейшей зацепочи. Ну если не хочешь, конечно.А на "другой, где я тоже живу как родной" все спокойно. Приходи, почитай, приглашаю.

Спасибо за тёплые слова.
Всё таки я дал слабинку - зацепили меня эти коновалы.Придётся ещё как минимум недельку лежать(а экипаж то мой в отпуске, отдыхають, а я в ЦНИАГе, болезненный(((
Ещё Вам скажу - сейчас у этих эскулапов столько современных подсобных средств, дабы здорового лётчика превратить в ходячий диагноз((
Измываются как хотят((

ВВВ:

Дядюшка Эх:
Ну, нормальный почин! В командировки летаешь-прислушивайся, приглядывайся-запоминай все интересное! И нам, старичкам, в утеху и вспомнить..Удачи!

В командировках много чего случается, да вот по прилёту дитю рассказать нечего))
Да и немного не красиво, рассказывать про наши командировки - я ведь "действующий" и все действующие лица тоже "действующие".Про радиста написал - потому как безобидное.Вспомню ещё чего безобидного - обязательно напишу.

Дядюшка Эх:
Согласен! Про "прислушивайся-приглядывайся" мне тоже не нравится! Не поймут:-))))))) Пиши..как получится! Нормально все!

Доброе утро.

Доброе утро!Насчет уважения Тех.состава.У каждого из летного состава сложились свои отношения, мои сложились так, что в любое время, день это или ночь и по прошествии многих лет, мы будем рады встречи, будем обниматься и с удовольствием вспоминать совместную службу.Таким ребятам, как Александр Подорожный, Александр Иванов, Юрий Грошев, Борис Александров, Анатолий Шахматов, Алексей Науменко и многим другим, в журнал замечаний записывать ничего не надо, спать не будут, но все устранят на совесть.Благодаря таким отношениям, сколько было выполнено интересных и ответственных полетов...не перечесть.Завтра ко мне в гости на море приезжает наш форумчанин ASK, приглашаю и Вас ребята, кто хочет приезжайте, буду рад встрече.

Без, всё только "отравишься"?
Больше нечего сказать?Блёкло выглядишь без вта и
других т.н. неадЭкватов.Тебя и не замечает.
М-да, один в поле (ветке) не воин (нш).

МА!Подъём!
Хлопцы, без вас скучно в выходные, хочеться почитать.
Чего тут скрывать, пИшите отменно!
Утолите, ентот наш, читательский голод ))).

Вот незадача- "отравишься"?- следует читать-"утришься".
Без-не со слобы, очепятка.Долгия годы тебе.

Приворот для неудачника
(вместо предисловия)


Глава 1

«Вахта сорок» - так называется общежитие вахтовиков линейно-эксплуатационной службы, или коротко - ЛЭС, где я сижу в теплом помещении и бездумно листаю старую подшивку «Огонька», терпеливо ожидая начальника Тухардской ЛЭС, Шайдарова Сергея. Сижу в ленкомнате общежития, которое находится в вахтовом поселке Тухард, а для вахтовиков, роднее и привычнее сказать Факел.
Я ожидал Шайдарова с твердым намерением получить ответы на многочисленные вопросы, возникавшие в моей голове после встречи в городе, в управлении; достаточно их возникало и в вертолете, когда глядел через подмерзший иллюминатор на однообразно и бескрайне стелившийся под нами пейзаж. Первый - как тут жить? И живут ли вообще на этих блеклых стылых просторах, а если живут, то как это сказывается на человеке, и сколько он тут может просуществовать?
В управлении магистральных газопроводов Шайдаров удивил меня стремительностью передвижения и поразительной лаконичностью. Надеялся теперь в рабочих условиях поговорить без спешки, расспросить более основательно о специфике работы. Интересовала романтичная сторона моей деятельности, Шайдаров в коротком разговоре успел высветить невероятно притягательную картину человеческого жития в отдаленности от цивилизации. Сейчас задерживался, должен был прилететь откуда-то из глубин тундры. То и дело звонил телефон; слышал, как отвечала уборщица, мол, еще не вернулся, дикарь валом идет, мясо для бригад будет.
Ага! Дикарь - олень, и полеты связаны с добычей мяса. «Однако живут…» - восхищенно подумал я. На Сахалине мы частенько браконьерничали, полеты на предельно малой высоте - удовольствие летчику, и свежая оленина к столовскому рациону всегда была кстати.
Какие загогулины вытворяет судьба!.. Только что вспомнил Сахалин, до него десять тысяч километров, а не далее чем три часа назад я находился за сто восемьдесят километров от этой ленкомнаты, в заполярном городе Норильске.
За час, преодолев на вертолете немыслимый путь и попав, по меркам нормального человека, в другое измерение, я, обозревая в иллюминатор заснеженные просторы, еще не осознавал, что на долгие годы этот пейзаж станет для меня привычным и родным.
Двадцать лет назад вспыхнул тут первый газовый факел, вот и пошло… Факел. Для меня все происходящее в последний месяц - сон... Налет у меня, как вертолетчика, две тысячи часов, но за последние десять лет я только на фотографиях лицезрел винтокрылую машину, и сердечко замирало. А тут не только приблизился к знакомому до последней заклепки Ми-8, но поднялся вовнутрь, занял место на дюралевой лавке и пролетел пятьдесят пять минут, как пассажир, конечно, но сердце рукой придерживал. И произошло это событие вселенского масштаба лишь благодаря тому, что меня взяли на работу в то время, когда весь Норильский промрайон сокращался. Тогда я и поверил, что Бог есть! Прошел комиссию, получил спецодежду, приехал на автобусе в аэропорт Валек, дождался команды на посадку. И не перечислить всех дел, которые я совершал впервые в жизни, существуя на этом свете почти сорок лет.
Три года назад я впервые сошел с трапа самолета Ил – 62 в аэропорту Алыкель города Норильска, впервые не нашел работы, впервые.… Произошло со мной от этих «впервые» лишь то, что захлопнул, как раковина, створки чувств по всем уровням восприятия действительности, закаменел под воздействием внешних перемен, затаился в проявлениях эмоций: душу берег, сердце и ум – нет; спросил – ответили, пошел туда; спросил – ответили, пошел сюда; ну, и сам посылал… И так со мной происходило, пока не сел в вертолет, который доставляет вахтовиков к месту работы…
Никогда не забуду, как, дотащив рюкзак с вещами к посадочному трапу, пропустив всех спешащих на вылет, я остановился в смущении и растерянности, снял шапку, наклонил голову: «Ну, здравствуй, родной…» Глаза больно щипнуло: мороз за сорок и ветерок. В вертолет полез последним, робко устроился в середине на краешке сиденья, пролезть вглубь мешал запасной бак с топливом; присел, боясь вздохнуть.
Услышав вой турбины от запускаемого двигателя, глубоко и обреченно вздохнул, зажмурил глаза, и, может, впервые в жизни перекрестился, неловко ткнув себе пальцем в глаз. От болезненного тычка встрепенулся, и в мгновение все мое существо прониклось верой в происходящее, и тихий восторг наполнил мою душу. Забытые, далекие ощущения всколыхнули память; я воспрял, я понял - они всегда жили со мной и лишь ждали подходящего момента, и, дождавшись, оживили уставший мозг. И сами, пробудившись от привычных, до мельчайшего оттенка понятных и родных запахов, смогли воскресить в памяти несправедливо забытые ценности безвозвратно ушедшего времени. Всё мне знакомо тут! Все мое, все родное! Звуки вертолетного, гудящего от запускающихся агрегатов чрева, милы и желанны. И очертание грузовой кабины незабыты. И так естественны силуэты пассажиров, привычно устраивающихся на неловких сидениях…. Все это неожиданно ласково и ободряюще напомнило мне о том, что жизнь не кончилась…
При появлении чуть слышных звуков посвиста, сопровождающих раскручивание винтов, у меня защипало глаза, а как началась раскачка вертолета и щелканье тумблеров на панели, в кабине пилотов, я уткнулся носом в воротник куртки, слезы подступили... От избытка чувств поклонился всему миру, попросил прощения у мертвых и живущих, и дал слово себе жить уже не хандря, не впадая в уныние, а это день и час запомнить... Вытер рукавом куртки глаза, поднял голову, огляделся. Моя бесшабашная юность, моя суровая зрелость только что встретили меня и по-дружески приласкали. Да как же я!..
Ведь вахтовики меня приняли!.. Как я сразу этого не почувствовал? Внешне обидное равнодушие, но сказано главное: ты, мужик, такой же, как и мы, так что не жди особого внимания… Без любопытных взглядов и пустых расспросов приняли. Поерзал, освобождая плечи, сдавленные соседями; бородатый мужик в нагольном тулупе недовольно крякнул, но ослабил давление - сдвинулся; молодая женщина в собачьей рыжей шапке, в потрепанной мутоновой шубе тоже чуть потеснилась, кокетливо склонила голову.
-Первый раз на вахту?.. - сощурила темные глаза, казавшиеся шальными, диковатыми, наверное, из-за подтекающей в тепле туши. Внимательно кольнула меня острым взглядом, вроде, и в душу заглянула. – Привыкнешь! И старайся первым на посадку стать, не скромничай – затрут, - промокнула маленьким душистым платком глаза, покачала головой, увидев черноту на нем. – Вот, дура! Начепурилась, как на свиданку... - еще раз взглянув на меня, сняла шапку, рассыпав по плечам лавину рыжих волос.
Я невольно улыбнулся.
-Нечего ржать! Ты, в своей вязаной камилавке, без мозгов останешься, закажи немедленно, собачью закажи! – шальные глаза на секунду потемнели. – Говорят, рыжие счастье приносят…
Я кивнул головой. Дама плотно навалилась на меня, наклонилась к уху; вертолет уже рулил на взлетку, вой двигателей мешал диалогу с настырной дамой, а она, в этой обстановке, с до боли знакомыми, родными запахами, мешала мне вполне отдаться воспоминаниям, заполнившим мою душу. Женщина дохнула мне в лицо легким запахом алкоголя.
-В тундру только первый раз так одеваются, - хохотнула, толкнув локтем в бок. - Сразу видать, что холостой, не боишься поморозить?.. - еще раз игриво толкнула вбок. – Присмотреть-то некому?
Минут десять я терпел армат духов и вина, ждал, пока Валя, так звали женщину, устанет надсаживать горловые связки, что и случилось. Уронив голову мне на плечо, она мирно засопела. Пахло от ее волос душистым мылом, мягкой, чистой постелью, пахло от нее забытым домашним уютом.
То ли от разговора ни о чем, от тепла ли горячего тела, мягко прильнувшего ко мне, в моей душе наступило умиротворение и покой, на короткое мгновение почувствовал себя совсем маленьким, сидящим на коленях у матери, ощутил ласковое прикосновение её ладони к моей щеке. Даже руку поднял, потрогать... Опять чуть не прослезился, сердце зачастило, заметалось. Да ведь и есть, с чего… За долгие годы впервые я почувствовал, что не убоюсь мучительной ночи, что меня не устрашит кошмарный рассвет, и я смогу без страха устремить свои мечтания на неделю вперед, на месяц, год; я, наконец, смогу воспринять жизнь, как может ее воспринимать живое, разумное существо. И я теперь не стыжусь прошлого, и настоящее мне уже в радость…


Глава 2


В беготне с оформлением по устройству на работу, осознать, что же со мной произошло, и хоть немного заглянуть вперед, определиться с дальнейшим поведением, я мог лишь через ощущения и через всклик сердца: наконец-то!.. вроде, наладилось…
Понимание пришло позже. Но естественное состояние русского человека - подай мне все сразу. Русский мужик, по сути своей, есть и остается ребенком и романтиком до последнего вздоха. И мне хотелось поскорее испытать себя: узнать, смогу ли я жить один, жить в совершенно незнакомой обстановке, и не где-нибудь, а у черта на куличках, в тундре, за полярным кругом, на территории полуострова Ямал. О работе не беспокоился, работой испугать меня трудно. Вот терпение и созерцательность для русского человека - мучительное состояние, хотя и необходимое. Я русский, я не мусульманин, у них, что б ни случилось, один ответ: на все воля Аллаха.
А тут, какая еще созерцательность, какое уж терпение!.. Места себе не находил, услышав неделю назад раздумчивый голос начальник управления, господина… а тогда еще товарища Мищенко, соображающего, как помочь военному морскому летчику, согнувшемуся от жизненных тягот.
Начальника управления магистральных газопроводов отличала от прочих многих начальников, виденных мною, железобетонная уверенность в своей значимости. И действительно, его вид вызывал доверие, я бы сказал, вселял надежду: правильные красивые черты лица, кряжистая фигура, крупная голова с густыми волосами, тронутыми обильной сединой, ровно державшаяся на крепкой шее, говорили о том, что для этого человека нерешаемых вопросов не существует. И я с робкой симпатией проникся желанием, чтоб он помог мне. Ну, и речь… неторопливая, успокаивающая, раздумчивая…
«Точно, поможет…»
Мищенко сразу заявил, что работа есть, обходчик нужен, но не в Норильске, а в тундре, на Тухардской ЛЭС работа. Нахмурился: «И не то чтоб денежная…» Внимательно посмотрел на меня, отстранился, и как будто все сразу поняв, сочувственно пробурчал:
-Ну, если так хреново, то на данный момент она для тебя, может, и самая подходящая, и если согласен… то!..
…Я замер, почувствовав всю необычность и ждущие меня открытия уже в словосочетании незнакомых слов: Тухард, ЛЭС, обходчик, тундра. «Согласен! Согласен!..» - все кричало во мне, но лишь кивнул головой, враз очугуневшей от хлынувшего в нее жара. Мищенко добавил, что сегодня прилетел начальник Тухардской ЛЭС, и завтра я с ним должен встретиться тут же.
Наспех попрощавшись, выскочил на мороз, глубоко вздохнул, хватил горстью снег, приложил его к лицу, показалось - он зашипел и стал горячим: меня бил озноб, я подло и трусливо потел в предчувствии глобальных перемен, кошмарную ночь провел в попытке угадать, что меня ожидает на новой работе. А зря мучился, все до такой степени оказалось ново и необычно, что в избытке впечатлений через некоторое время начал я писать стихи, а потом осилил и прозу, но это уже отдельная история.
Искренне благодарен судьбе, позволившей встретиться с людьми, которые с теплом и пониманием приняли чуждого им по духу человека, запутавшегося в своих внутренних переживаниях, не оттолкнули, не добили, а поняли и помогли устроиться в этом сложном мире, помогли укрепить и тело, и дух, успокоить на время мятущуюся душу, осознать свое глубокое я…
Не сомневаюсь, что в делах и поступках героев еще не написанных произведений я предоставлю возможность узнать себя многим, с кем я работал бок о бок два десятка лет. О них сложнее писать в силу того, что мы долго и близко общались по работе. А работа вахтовая такая, что друг о друге мы знаем почти все: проблемы с детьми, усложнившиеся отношения с близкими и далекими родственниками… «северянин деньги лопатой гребет»… Всем нужно от нас одно... А нам что нужно? От меня лично - слова! Слова внимательного, бережного и всевидящего.
Все увидится по-другому по прошествии какого-то времени, за многие сотни километров от этого сурового края. И только там, среди цветов и зелени, под щебет птиц, вновь переживая пережитое и прожитое, отсеивая внешние проявления, я смогу понять этих людей, добросовестно и преданно трудившихся в лучшие годы их жизни, далеко не в лучших условиях. Чему они посвятили свою молодость, на что положили здоровье? На себя? Детям угождали, родных и близких кормили? И это присутствует… А может и на благо Родины они трудились? Родины интернациональной… и многострадальной?


Глава 3

На следующий день, увидев в автобусе, ехавшем на ГРС, высокого, красивого молодого человека с живыми быстрыми глазами, решил, что это и есть Шайдаров. Таким и должен быть настоящий вахтовик: тулуп нараспашку, шапка на затылке. Конечно, не в шапке и в тулупе дело...
У Кастанеды - Дон Хуан - индеец, житель лесов и прерий, вольный человек, учит белого друга, пришельца от цивилизации… учит умению затаиться, умению рационально расходовать силы. Мужчина - воин по своей сути, и долг его - защищать родной очаг, а это достигается непрерывной внутренней собранностью, напряженной готовностью в любое мгновение к бою, к схватке; его естественное состояние - немедленный отпор любой угрозе. Учит тому, что за успехом обязательно последует падение, счастье сменит горе, и лучше бы пониже уровни радости, тогда не так болезненны будут периоды несчастий. Но учит, что и горе проходяще, за ним придет успех… Выдержи, не сломайся в черной полосе жизни!..
Я примерил постулаты мудрого индейца к северянам, к тем, кто волею судеб подался за полярный круг. Северная природа экзаменует слабых и отсеивает их быстро и безжалостно, но слабость неискушенного юноши лишь в том, что хочется сразу заиметь много тут: полярки, деньги... Соответственно, все блага цивилизации подай мне и там, «на материке», и тоже в короткий срок. Но слишком непривычно холодно за полярным кругом, да к этой напасти еще и кислорода в атмосфере маловато. Вот и первостепенная задача: научиться в короткий срок умению беречь силы, научиться здоровье и молодой задор по крохам тратить.
Удержаться сложно первых три года, а далее перетерпятся и остальные, а сколько их, остальных… Это определяет для себя тот, кто терпит! Поэтому молодые в течение первых трех лет жизни на севере очень похожи друг на друга: быстротой мышления похожи, нетерпеливостью в движениях и речи; ну, а после трех лет работы похожи по-другому: во всем сосредоточены и неторопливы, мудрость обаяла разум раньше, чем седина усыпала голову.

Глава 4

…С Шайдаровым, как и предполагалось, мы встретились и переговорили в коридоре управления; он нетерпеливо представился, тут же потребовал трудовую книжку, небрежно заглянул в нее. Мне показалось, что он уже знал, что – там (в год я имел по три-четыре записи), и выдал неприятное резюме: пронзительно и лукаво всматриваясь в мои глаза, произнес раздельно и четко: «По своей воле от нас не уйдешь, или по тридцать третьей, или…» Над вторым «или» задумывался часто… Пришло время, я прочувствовал всем, что есть живого в человеке, это второе «или…», и как оно держит северянина за полярным кругом, и как он сам держится за это «или».
Ну, а Шайдаров стремительно перешел к короткому ознакомлению меня с будущей работой. Его уже не интересовало, что мне комиссию надо пройти, что я могу загулять, пропасть… как о решенном, спрашивал об умении готовить пищу, следить за собой, жильем, ладить с незнакомыми людьми… С природой на каком языке я… А с животными? Охотник? Рыбак? Что умею делать? С собаками, какие отношения?
-Нормальные... - успел ответить на последний вопрос.
Я шалел от тихого счастья. А Шайдаров, на прощанье, поплотнее нахлобучив на голову ушастую ондатровую шапку, хлопнув по ней ладонью, гордо заявил:
-Сам настрелял, - приостановился. – На Факеле «Вахту - сорок» ищи.
…Разговаривали мы с Шайдаровым слишком мало, чтоб я успел его расспросить о том, что ждет меня. В чем он преуспел, так это ошарашил незнакомыми экзотическими терминами, введя меня в состояние жгучего ожидания. Тогда показалось, что красуется парень, что термины: ЛЭС, УМГ, Вахта – сорок, ГТТ, Газ – 77, Нитка, Гребенка, Песец, Куропатка, - экзотика для пацанов, а вдохновенный, с романтическим уклоном, словесный напор и быстрое исчезновение - пустой антураж.
До посадки в вертолет я находился в привычном состоянии тихой агонии, но, неловко ткнув пальцем себе в глаз, неожиданно выплыл из забытья и теперь воспринимал окружающее всеми органами чувств, нараспашку, как новорожденный…


Глава 5



Вертолет пошел на снижение, сделал круг, наклонился, и я заметил какую-то похожесть на людское обиталище. Здоровенные емкости для топлива, заснеженные крыши бараков и длинных сараев торчали прямо из снега. Успокоил себя тем, что сверху всегда так земля видна: неказисто там все и затеряно выглядит. Пока я смотрел в иллюминатор, вертолет приземлился.
Валя толкнула меня:
-Выходи, мне дальше, летчики движки выключать не будут, не задерживай народ …
Не успел я оглянуться, как остался один; с минуту стоял, уткнув лицо в рюкзак: винтами снег так закрутило, что задохнулся. А когда протер глаза… трое сошедших со мной убежали в белую мглу. Покрутил в растерянности головой и замер.
Аэропорт... На картинках видел, а тут – наяву… игрушечное бревенчатое здание в два этажика, кругом снег, плотный, наглый, уверенный, что он хозяин на этих стылых просторах.
Пока стоял, оглядываясь, еще вертушка приземлилась. Ах, и красиво!.. Осев, распластавшись на снегу краснобокой тушей, лениво крутит винтами, гоня поземку… этот с выключением.
От вертолета спешит цепочка людей; наклонившись, отворачивая лица от ветра, подняв воротники курток, шуб, тулупов, тащат рюкзаки, мешки, узлы. Спрошу, куда мне идти… Для полного счастья оленей увидеть, на картинке помню… точно, стояли, с нартами и каюром. Пока водил глазами, и этот народ разбежался, и куда успели пропасть?
«Вахту сорок» нашел не сразу: гуляющих праздно - нет, зайти – спросить - некуда. Сугробы, собаки, жуткий мороз… Наконец, добрался…
Длинное приземистое обиневевшее здание… С трудом открыл тяжёлую дверь, вошел, оббив валенки от снега, и сразу оглохнул от тишины и ослепнул от чистоты. Мавзолей…
С полчаса маялся у закрытой двери с надписью «Начальник Тухардской ЛЭС - Шайдаров». Ни души… Пришла уборщица, равнодушно спросила:
-На работу устроился? Обходчиком? Ничего работа… скучно и зарплата маленькая, - вздохнула. – А так, ничего работа… Пройди в ленкомнату, журналы полистай.
Три часа отсидел в ленкомнате. Тишина поразительная, стекая в раковину, шуршит на кухне вода. «Чтоб не перемерзла», - развеяла мое недоумение та же уборщица. Постукивает по плинтусам швабра, тепло, тихо и мирно до обморока, даже не верится, что тут вахтовики живут. В моем понятии, вахтовик, все равно, что зэка на поселении. Неказистое снаружи здание внутри удивило современностью отделки и рациональной планировкой.
-Недавно построили! Начальник у нас молодец, в первую очередь для людей старается, - с уважением заявила женщина, заметив, с каким вниманием я разглядываю обитые цветным пластиком стены. - В ванную пройди, в душевую загляни, а туалет, ну, загляденье, - и тут же заворчала, - тока мужик есть мужик, хоть золотой стульчак поставь, все одно испоганит, - сердито хлопнула входной дверью.
На прощанье предупредила:
-Смотри, они вчера залетели, если предлагать начнут, откажись, не успеешь и поработать - выпрет, он строгий насчет этого дела, - щелкнула себя по горлу, погрозила кому-то пальцем, - вам дай волю…
И вот, наконец, хлопнула дверь… раз и еще раз, забухали тяжелые шаги, голоса и смех наполнили здание. Народ вернулся с работ. Чуть посидев, я выглянул в коридор, никто на меня и не глянул, все деловито ходили туда-сюда по каким-то одним им ведомым делам. Молодые, пожилые, старые… скидывали ватники, валенки, волокли все это непреподъемное, промасленное, промороженное, в сушилку. Я почувствовал, как звонко пахнуло морозом, свежестью и чистотой от этой ветоши. Деловито и по-домашнему сновали мужики в душ, туалет, на кухню.
Остроносый, темный как грач парень на бегу запалено глянул на меня, в руках он держал две бутылки водки. Остановился, глубокомысленно хмурясь:
-Выпьешь?
Я растерянно покачал головой:
-Начальника жду, надо определиться, куда дальше.
-Сейчас, подожди…
Парень протопал до середины коридора, бутылки поставил на лавочку, стоявшую рядом с открытой дверью, просунув в нее голову, что-то спросил. Оглянувшись, махнул рукой:
-Иди быстрей, тут он, – забрал бутылки и, приостановившись возле меня, кивнул на них. - Болеешь или, правда, не пьешь? - ответа не стал ждать, чуть бочком побежал дальше, на ходу крикнул:
-Если передумаешь, в двенадцатую постучи, Парежева спроси.
В тот момент мне не верилось, что через некоторое время и я стану своим для многих, узнаю столько нового, необычного, отчего жизнь моя заиграет ярким живым светом, и день станет не так тягостен, а ночь мучительна будет только в полярную зиму. Но что это по сравнению с тем, что я приобрел! И главное, я ничего не потерял!
-К Палычу поедешь… - коротко глянул на меня Шайдаров. Я и через порог еще не успел переступить, поздороваться. - Садись, слушай!
Уселся на стул, смотрю во все глаза на него, надеясь определить, что это за чудо цивилизации. До неприличия молодой, уверенный в себе и уж очень энергичный. Ерзает так, будто старый стул, оглушительно скрипевший под ним, горячий или колючий; я невольно напрягся, ждал, что сию минуту начальник вскочит, крикнет: «Вперед!..» - и помчится по наиважнейшим делам, и я побегу вслед за ним. А он, откинувшись вместе со стулом к стене, устало потянулся, спокойно продолжил:
-На девяносто третий километр отправишься, позывной - «Юпитер», - посмотрел на меня, ожидая вопроса по поводу такого названия. Крякнул раздосадовано, – еще есть «Марс», ты там будешь работать, но стажироваться поедешь на «Юпитер», лучше Владимир Палыча работу обходчика никто не знает, грамотный… начальником цеха на Мессояхе работал.
Еще раз внимательно посмотрев на меня и поняв, что вопросов в ближайшую секунду ждать не приходится, а меня заклинило… облегченно вскочил, выхватил из-под стола теннисные ракетки и, крепко зажав в длинных пальцах белый мячик, бросился к выходу. Приостановился, ухватившись за косяк двери, оглянулся.
-Сейчас зам подскочит, с ним и поедешь… Все! Будь здоров...
Я, наверное, вид имел растерянный и глупый, если вошедший мужчина аскетического сурового обличья, посмотрев на меня, понимающе хмыкнул, мелькнувшая лукавинка в глазах сразу превратила его во вполне симпатичного, свойского мужика. Он быстро протянул сухую руку:
-Марсюков, замначальника ЛЭС. Готов? Если да, то поехали.
У меня не нашлось слов как-то выразить свое удивление: то сидел до геморроя три часа, выжидал чего-то, готовя вопросы, и - хлоп, топ... - поехали.
Марсюков за полчаса езды вышиб из меня не только вопросы, но и последние крохи городской пыли, и еще много чего вылетело из меня. Хитро и победоносно взглядывая вперед, зам не только резво управлялся с рычагами, но успевал в короткой остановке, ловко подхватив к плечу ружье, куда-то пальнуть в открытую дверь. Пальнул-то он раз пять, но чуть не на ходу, по-ковбойски выскочив наружу и заскочив назад, кинул в вездеход лишь одну куропатку. Я хоть и ошалел от невероятно романтического начала моей работы в Газпроме, ехидно хмыкнул: « Джигит механический, ё-моё…» Зам понимающе кивнул головой, думаю, другое послышалось, гаркнул, перекрывая грохот работающего двигателя:
-Дробь мелкая, не берет, рикошетит от перьев, вставлю сынуле, не те патроны подсунул. Услышанное повергло меня в тихий ужас: «Что ж тут за птица, если ее и дробь не берет?..»
Зам хлопнул дверью, швырнул шапку на капот движка, - от нее и от кучерявых волос валил пар - остервенело смахнул с худощавого остроносого лица капли пота. «Теперь вперед, без остановки, до победного!..» - хищно оскалился, рванул рычаги; газончик, как пришпоренный, прыгнул в белесое пространство.
Я вжался в сиденье; кусты, снежные бугры, на миг встав перед капотом машины, исчезали, как привидения, снежная пыль то и дело тучами взбивалась в лучах фар, застилая все пространство перед нами. Зам, напрягшись, скорость не сбавлял, газик надсадно рявкал, прыгал и вертелся как ужаленный, что-то объезжая, на что-то наезжая; и я скоро совсем ошалел от такой езды, лишь крепко держался руками за ручку и сиденье, отказавшись понять, куда и зачем меня везут.



Глава 6



В дальнейшем на вахту и с вахты меня часто доставляли на газончике, и такое вождение считается тут вполне умеренным. А в то время раздосадовано думал, что матерый тундровик решил поразить новичка, вызвать удивление и сразу, с первого дня, навязать почтение к суровым будням вахтовиков, для этого и продемонстрировал запредельные возможности техники, конечно, мастерство водителя, экзотику тундрового бездорожья, а заодно проверил на выносливость и пассажира...
Увы, суровые будни в действительности оказались намного суровее первого впечатления. Но лет через пять я признался себе, что прекраснее и романтичнее края в своей жизни не встречал. Ну, а тогда…
-Смотри, какая красотища!.. - крикнул мне «водитель», указывая кивком головы на возникший среди сугробов и редких голых деревьев занесенный по самую крышу домик.
-Ага…- буркнул я. - Деревья голые, нашел красу… пожар, наверное, опалил.
Вместе с уходящим чувством неблагополучного периода моей жизни, несчастности по судьбе (природа не терпит даже временной пустоты), в сердце поднималась тревожная волна едкого, радостного сарказма…
-Да ты что? - засмеялся зам. - Это лиственница, летом на нее посмотри, невеста!.. Все! Выгружайся, прибыли.
Газончик, ткнувшись носом в намет снега, остановился, Марсюков, хлопнув дверцей, вмиг оказался на снегу. «Ну, и ловок, черт, а ведь не молод…»
Я с трудом протиснулся в маленькую дверцу газона, Марсюков помог мне вытащить рюкзак, достал из кармана зеленых энцефалитных штанов сигареты, с наслаждением затянулся. Он стоял в лучах фары, подобранный, но и вместе с тем расслабленный, свой и близкий этому дикому, странному миру. Резкие черты лица озарились мягкой, добродушной улыбкой. Я с завистью смотрел на него, впервые мне захотелось немедленно породниться с незнакомым местом, так поразил меня этот взбалмошный человек, давно уже, до последней крупинки и искорки снега принятый и породнившийся с суровой, неземной, диковинной природой.
Я огляделся, задрав голову: полная, зловеще оранжевая луна, покачиваясь, тихо плыла по темному, звездному небосклону, краешком касались ее легкие серебристые облака. Удивился и размеру луны, и цвету, а еще больше тому, что тени от домика, бугорка, пенька, деревца неуловимо подвижны и завораживающе таинственно тут же замирают на голубых сугробах под моим внимательным взглядом. Домик обходчика занесен по крышу снегом, и крыша голубая, узкая темная тропка бежит к нему, и она голубая, светится голубое окошко; все кругом искрится и трепещет, как живое. Действительно, красотища… Сказка, да и только…
Зам деловито затоптал папиросу, вздохнув, полез в вездеход, на прощанье крикнул, хитро щуря глаза:
-Шагай, вон хозяин встречает, а я назад, некогда… Пацана кормить надо.
Взвалив на плечи рюкзак, я заковылял к занесенному по самую крышу строению и замер: чуть ощерив верхнюю губу, ко мне, не спеша, направлялся огромный пес.
-Ну, гад! - ругнулся я во весь голос. - Мог бы и предупредить, кто тут хозяин, - и вдруг я засмеялся… (нервы отпускают, голос прорезался…) Взглянув на пса, присмирел. «Материковские» собаки мелки, и то их опасаешься, а тут надвигается животина чуть не с теленка ростом.
-Не бойся!.. – крикнул мужчина, выглядывая в приоткрывшуюся дверь домика, - знакомиться будет.
-И как же это выглядит? – крикнул я, опасливо приостанавливаясь.
-Да ничего страшного, обнюхает – и шагай дальше.
Пес обошел вокруг меня, сморщил нос, глухо рыкнул и потрусил в сторону неказистого строения за сугробами, оттуда с заливистым лаем выскочила другая собака, помельче, но бойчее. Виляя хвостом и звонко взлаивая, она запрыгала вокруг, пока я соображал, как от нее отбиться, облизала меня до самого носа.
-Не обращай внимания! Иди!.. – громко кричал мужчина, - иди сюда, в домик!.. выстывает!
Я оглянулся, вездеход, оглушительно рявкнув, крутанулся и, вздыбив тучи снежной пыли, покатил в сторону поселка. Еще долго слышался в морозном воздухе звонкий лязг гусениц.
Пошел к домику, вблизи он оказался довольно обширным, новолуние позволяло рассмотреть многое: у крыльца расчищена площадка, снег утрамбован, стоят прислоненные к стене широкие лыжи, кучей лежат смерзшиеся сети. Рядом, стопкой, как поленья, сложены здоровенные рыбины.
-Налима на озере много, для собак ловим, а они зажрались, брезгуют, белую подавай, разморозить бы надо, да скользкие они, возиться неохота …
Мужчина все же вышел из домика.
-Максу можно пожарить – вкуснятина, – пояснил, - налимья печенка, а если брюшки в сметане пожарить, и язык проглотишь, - протянул руку. - Ну, летчик-налетчик, давай знакомиться, - крепко тряхнул мою. – Дергунов Владимир Павлович, - улыбнулся, - прошу жаловать, а любить… как получится.
Высокий, седой, с узким клинышком бороды, он напоминал Дон Кихота. Впечатление сходства со знаменитым идальго усиливала меховая безрукавка, небрежно свисавшая с плеч.
Мы вошли в домик, рюкзак я, было, оставил на полу в холодном коридоре, но Палыч подхватил его.
- Леди враз проверит, что для нее тут вкусного есть, и оглянуться не успеешь. Занеси да разбери.
Прошли через тускло освещенную кухню, у стенки стояла газовая плита, над горелкой чуть тлел фитилек огня, в углу, над жестяной раковиной, висел черный от старости рукомойник. Прошли в аппаратную, которая являлась одновременно и спальней Палыча; у перегородки стоит небрежно застеленная сереньким солдатским одеялом кровать, над ней, на полке, рация: светятся лампочки, в динамике уютно скворчит и пощелкивает. Посредине комнаты занял место стол, на нем чайник и кружки, открытая банка тушенки, масло на блюдечке, хлеб нарезан ломтями.
-Раздевайся, располагайся, а затем к столу, перекусим, чайку с дороги попьем, - пригласил Палыч. - Проходи в эту половину, тут и будешь спать, вон, две кровати, выбирай любую. У окна попрохладней, у стены лучше, но, может, и душно будет, – поежился. – Я вот мерзну, нездоровится, – улыбнулся. – Вчера менялись. Дома, как всегда, проводы. Хоть и летаю пятнадцать лет, а в ночь вылета не спишь как следует, потом дня два расходишься.
Я прошел в отведенное мне помещение, бросил на кровать, стоящую у стены, рюкзак, снял верхнюю одежду. К Палычу старался не поворачиваться, но он, взяв чайник, ушел на кухню.


Глава 7



Не знаю, как другие возвращаются к жизни, что они испытывают после утрат жизненных ценностей… не знаю. В голове у меня с треском перемалывалась настоящая действительность и кошмарное забвение последних лет, ввергая ум в сладкий сон нереальности происходящего, временами страх леденил сердце: сейчас проснусь, и все кончится. Недалекая, примитивная, ужасающая обыденность… и память о ней свежа. А ведь если подумать, ничего мистического! Происходят понятные житейские события, простые, привычные для большинства живущих…
Я плюхнулся на кровать, качнулся на пружинистом матраце. «Эх! Жаль, книг нет…»
Заглянул Палыч.
-Ну, что, устроился? Пошли чаевничать.
Не выдержав, я простонал:
- У Вас что-нибудь почитать найдется?
-О!.. – Палыч кивнул на большой ящик, стоявший на полке. - Напарник натаскал, потом посмотришь, идем.
Пили чай, исходя потом (я со счета сбился, какую кружку уже), и говорили, много говорили. О чем? О многом…
Спал я плохо, знобило, слишком сильны оказались первые впечатления, с трудом дождался рассвета, оделся и решил выйти наружу. Палыч, солидно похрапывающий, бодро произнес:
-Погоди, и мне пора вставать. Умоемся, перекусим, доложим на диспетчерскую, «Ласточке», сводку - давление газа в трубе, а потом прогуляемся, – кивнул головой в сторону двери. – Манометр на улице, смотреть там, туда бежать во всякую погоду; берегись, спросонья выскочишь, и все! На таблетки зарплаты не хватит. Четыре раза на диспетчерский пункт в город, о давлении в трубе, докладываем. С восьми утра и до двадцати вечера, через каждые четыре часа, – засмеялся, лукаво взглянув на меня. – Если справишься с этой задачей, остальные обязанности в удовольствие.
Всерьез смешок Палыча я не принял, а зря, впоследствии не раз мне попадало за пропуски доклада, причины разные бывали...
Почаевничав, доложив сводку, мы вышли на улицу, Палыч нес тазик с запаренной овсянкой, щедро приправленной кусками мяса. Я глянул жадными глазами на это мясо, быстро отвел в сторону: «Не дай бог, заметит Палыч…»
Он остановился посреди площадки: - Давай-ка, поближе познакомимся со старожилами.
Из-за угла с диким воем вылетела собака.
-Оголодала маленько… это Леди. Так, шкодная сучонка, тянет все подряд, ничего съестного без присмотра нельзя оставить, ну, а это Том… - потрепал по загривку сурового, серой масти пса, солидно протрусившего дорожкой вдоль сугробов. Пес виду не подавал, что голоден, косил взглядом на сучку, спешащую побольше заглотить каши, порыкивал, но терпел хозяйскую ласку. Палыч, наконец, отпустил пса.
-Ну, иди, иди, старичок. И тебе хватит... - пояснил: - Придерживаю, чтоб сучка поела, у них ведь просто, по праву сильного: если возьмется жрать, сколько влезет, столько и оприходует.
Он взял две пары широких лыж, прислоненных к стене домика, одну отдал мне: - Подгони крепления, - другую поставил на лыжню, уходящую в тундру, с кряхтеньем согнулся, завязал веревочки вокруг валенок. – Ноги вихляются, на днях соскочила и укатилась чуть не на километр, еле достал, ты тоже завяжи, – распрямился, облегченно вздохнул. – Залежался в городе, у телевизора с утра до утра, - подмигнул собакам. - А тут разбегаемся, сегодня хозяйство наше посмотрим, завтра на ту сторону сходим, все пятнадцать дней будем сновать по тундре. А чистую теорию я тебе за чаем преподам... - чуть построжал: -Тома особенно не донимай – не любит; присмотрится, подойдет сам. Ну, поворчит денька три.
Палыч за три часа показал все, что находилось в ведении линейного обходчика: краны, задвижки, трубопроводы разного сечения: на 720 мм, 520 мм, 320 мм, опоры, расширительные камеры, рассказал об особенностях практической работы.
Палыч не спеша ширкал охотничьми лыжами, и тем не менее подвигался по лыжне довольно быстро, я через полчаса взмокрел. Стояла морозная, тихая погода, перед уходом в тундру я посмотрел на градусник, висевший за окном, стрелка замерла около отметки в минус сорок пять градусов. Но по моим ощущениям мороз куда меньше, да еще и мартовское солнышко; в распадке я скинул шапку и привычно хватанул ладошкой снега, намереваясь смочить пересохшие рот и горло.
-Ты что!.. - вскричал Палыч. – С ума сошел, ты ж на градусник смотрел, – укоризненно покачал головой. – Говоришь, на севере почти три года, эх, молодежь! Кто за вас думать будет? Шапку надень, прей, выгоняй дурь городскую, у нас и банька есть, – посмотрел на меня, – попариться не желаешь?
Я утвердительно кивнул головой.
-Завтра сходим на озеро, сетки проверим, перед этим снега в котел набросаем, горелку разожжем, веник у напарника есть, – мне показалось, с укором посмотрел на меня. - Попаришься, отогреешься телом, на душе легче станет, сердце, как молодое, застучит, – махнул раздосадовано рукой. – О чем говорю, вся жизнь у тебя впереди…
На следующий день, с утра, мы с Палычем сходили на озеро, проверили сетки. Я выполнял команды Дергунова: то лопатой откидывал снег, то колол пешней лед; с непривычки дыхание сбивалось, немела спина и пешня вырывалась из рук, но я старался. Лунку от снега и колотого льда очистил лопатой с дырками. Палыч, передохнув, скинул рукавицы, опустился на колени… «Неужели голыми руками в воду полезет?» – остолбенел я.
-А как по-другому? – уловил мое змешательство Дергунов. - Рыбу из сетки надо быстро выпутывать, рукавицы вмиг обмерзнут, за сеть цепляться начнут, намучаешься.
Он прихватил верхний шнур и начал выбирать сеть на лед. Я стоял и с трудом воспринимал пр

ВВС
Да я свое уже сказал, сделал,
и теперь только обозначаю
присутствие на ветке.
Многим из посетителей есть,
что сказать, пусть говорят.
А я пока поразмышляю над новым
форматом...

ВВС:
...Утолите, ентот наш, читательский голод ))).

Утолю. Обещаю. Не знаю только когда. Я те и на гармошке сыграю)))))))))

Привет ВСЕМ! Задолбал квартирный вопрос. И почему все так "денюжку" любят? Всё норовят обмануть или "кинуть".
Кубр. опять смотался на восток. Я их всегда "веду" по трассе. Навроде диспетчера.
Он на этот раз втихаря... Думал я не узнаю

!!!!!, и все остальные названия:
А нельзя определиться с наименованием?
Я могу понять провокационные заходы
под разными "никами", чтобы посмотреть
реакцию, но сейчас, когда это уже
становится "не очень серьезным"?

Мощенко:

Володя, спасибо на добром слове, многих ребят можно было бы перечислить и озвучить добрым словом, это просто невозможно - десятки тысяч таких было - и у нас и в каждом авиационном гарнизоне.
Ты вспомнил Толю Шахматова - большой ведь оригинал был по жизни!
Часто, после того, как вечером выпьет, считал своим долгом позвонить домой комдиву или начальнику политотдела, высказать свой взгляд на службу и на то, как "благоустроить страну", но на бетоне - умница, никого не боялся и ни в чем не отходил от положенных регламентов и ТУ.
В лютый холод, бывало, по самолету бегал в летних "тапочках" на босу ногу, и это не в салоне Бе-12-го, а по фюзеляжу "Бекфайера".
Увы, нет уже его в живых! Добрый малый был, помянем, раз вспомнили!!!
И, кстати, хорошим наставником для всех нас был наш ЗК по ИАС Валерьян Сальников, стогий, но иначе на железе нельзя. Это всегда - чья-то жизнь.
А то, что в кабинете - не в счет! Это на безопасность не влияет.

Mashtak:

Только в Монино не надо, а то ведь - несколько дублей придется делать, - застукают.
У нас есть свои практики на ветке - НТО, Pol, вы где?

Бес-овское учение-вредное.
Вот когда "рожки" исчезнут, тогда и успокоюсь. У всех нет. А у Вта и Бес-а есть.
Хочу знать. Имею право. У нас в МА стартехов не обсыкали. А у Бес-ов может быть.

Простите, подписаться забыл, прошлое - мое.
morlet:
Как там наш Сальников на гражданке? Не скучает по Монгохто?

nikroba
Вот видишь, вполне узнаваем,
без всяких глупостей.
Рожкам, - рожкино.

nikroba:
Серёга!
Это не "рожки", это крылышки, у меня по крайней мере.:-))
А вот Б.М.В. БЕЗсовестно стянул мою идею. Правда , он это будет отрицать, равно как и давнюю историю с регистрацией ника одного. Да и не ник важен, а нечто другое. Удачи!

Не в тему, но тем не менее:
http://autorambler.ru/journal/ ...

Каково вам это?

2 Kolmak
Продолжайте! На одной из веток читал, "тундряк Филимон ...", сейчас не вспомню которую, дайте ссылку.

Доброе утро.

Shef:
Наберите в поисковике "Виктор Самуйлов" На авторской странице есть о Филлимоне.Есть она и на нашей ветке-чуть раньше, в ссылках.

Что-то все не в масть сегодня.
Открыл второй пакет креветок,
а сьесть не смог, да и вторую
бутылочку пива не осилил...
Старею, наверное...
Пойду, полежу, о жизни подумаю.
Надо что-то менять...

2 BBB
Спасибо

немного фото на креветочную тему
http://ipicture.ru/uploads/080 ...
http://ipicture.ru/uploads/080 ...
http://ipicture.ru/uploads/080 ...
Этот котик - гордость моей супруги.
З.Ы.Без, сейчас беду в виде -вта- накликаешь, он по креведкам знатный специалист))))

Дядюшка Эх:
Мы ща поможем с темой креветочной!
http://i030.radikal.ru/0801/d1 ...
http://u.foto.radikal.ru/0706/ ...
http://r.foto.radikal.ru/0706/ ...
http://i021.radikal.ru/0712/38 ...
http://i001.radikal.ru/0712/2f ...
http://i032.radikal.ru/0712/c8 ...

Креветко-еды:
А вас "стояк" не замучает, мужчины?
Это ведь белок!
А вообще это не креветки (на фото), а жалкое подобие левой руки ))).
Вот на Сахалине-КРЕВЕТКИ, так креветки, с ладонь.
Валера, в магазине Метро на Пулковском такие есть-королевские,
всего по 400 руб за кг.

Очень модной стала в последние дни писсуарная тема. И мне захотелось внести в нее свою лепту. Все кто говорили об этом - мужики. как я понимаю. А каково с этим вопросом было в женском экипаже? Я имею в виду знаменитый в тридцатых годах перелет из Москвы на Дальний Восток Валентины Степановны Гризодубовой с Полиной Осипенко и Мариной Расковой. Они летели, если я не ошибаюсь, двадцать семь часов. Мне как то, очень давно, попалась книга, где довольно подробно описывалась подготовка к т. н. Сталинским перелетам. так вот там я прочитал, что чуть ли не в последние дни спохватились, что об этом не подумали.
Весь конструкторский корпус на ушах стоял, пока что то срочно не придумали.
Я как то спросил Валентину Степановну: - верно ли , что туалетная тема грозила задержкой? Она ответила что то вроде того, что - спросил бы ты о чем нибудь более серьезном.
А теперь от писсуарной темы плавно перейду к воспоминаниям об одном из самых порядочных, самых уважаемых людей из всех, с кем мне пришлось встречаться в жизни, о Валентине Степановне Гризодубовой.
О ней мало что знали тогда, а сейчас тем более: - ну был известный перелет Гризодубова-Осипенко-Раскова, торжественная встреча в Москве, Герои Советского Союза.
Все! И подавляющее число обывателей больше ничего о ней не знали. А она всю войну командовала полком дальних бомбардировщиков. и одна эскадрилья была транспортрых Ли-2.
Она лично совершила 203 полета за линию фронта, много раз летала к белорусским партизанам.В полку 16 человек стали Героями, а она сама за всю войну получила только одну "Звездочку". Дело в том, что перед Войной она руководила Международной группой. И к ней пришел сталинский любимец Голованов, проситься на работу. Он тогда почему то оказался не у дел, а может временно в немилость попал, не знаю. Так она его не взяла, сказав что то вроде того, что ей хорошие летчики нужны, а не паркетные щелкуны.
А после начала войны Сталин его назначил Командуюшим Дальней Авиации....
После войны Валентина Степановна организовала Летно-испытательный институт и много много лет руководила им. Я имел счастье познакомиться и много лет довольно часто общаться с ней.Она была уже на пенсии, очень нездорова и мало подвижна. Она была очень образованным человеком : Авивционный институт, еще какой то, не помню точно, и Консерватория. И не забывала тех, с кем работала. и помогала им как могла. А могла она много, не выходя из дома, с помощью телефона. Я ее как то спросил - почему у нее нет гаража : во дворе полно гаражей. а ее "Волга" под дождем стоит. Оно возмутилась: Я что, для себя просить буду? Но когда нужна была помощь кому то из ее однополчан, вдовам ее летчиков, их детям или внукам, вот тут Валентина Стапановна брала трубку и звонила кому угодно:Секретарю горкома, обкома. Министру Обороны, кому угодно. Но все это только после того, как убеждалась, что человека действстально крепко обидели. Я был, можно сказать, почти свидетелем, ну т е. она мне рассказала почему всю эту ночь не спала, такой истории: в двенадцать ночи ей из Новосибирска позвонила вдова ее инженера, одноролчанина: Ее маленький внучек тяжело заболел, был в очень тяжелом состоянии, а его по каким то непонятным причинам не брали в больницу. она подняла на ноги все руководство города, Мин. здравоохранения, и через четыре часа за ребенком приехала мащина.
Она вытащила Королева, она и Байдуков, из ГУЛАГа, а мить Королева в это время три месяця жила у нее дома. Оно мне много рассказывала о том своем полете то, о чем практически никто не знал. Ну кто знал, что знаменитая(тый) штурман Раскова штурманом то не была? Она была секретаршей (и не только) Нач кафедры самолетовождения в Академии Спирина, он был флаг-штурманом папанинской группы. А потом, как сказали как то в ее юбилей по телевизору, у нее проявился талант в штурманском деле. Короче до того полета у нее был налет 35 (тридцать пять) часов. Но она была профессионалом в другом деле: она была старшим лейтенантом НКВД, и была в том полете "государевым оком". А штурманская ее роль закончилась через пару часов полета, когда она за чем-то открыла верхний люк, и из кабины вытянуло все: карты, борожурнал, карандаши, все, и дальше она сидела пассажиром. А Валентина Степановна, привыкнув до этого летать без штурмана, имела на коленях свою карту. Насчет НКВД, кто сомневается, зайдите в интернет, поройтесь там. Да и в литературе все это уже есть. А потом она была "Экспертом" по авиации, и много авиаторов, по ее вине оказались в ГУЛАГе. И много что мне еще рассказывала Валентина Степановна. Вечная ей память.

Здравствуйте, всем!
В 76-м или в 77-м году женский экипаж повторил свой полет и даже удлинил его.Они прилетели во Владивосток на Ил-62..
Рассказанное Маркниной напомнило короткую историйку, свидетелей у которой немного..
На ТОФе планировалось серьезное учение.Привлекались корабли , Авиация, земля с ее танками и т.д.Все было расписано по секундочкам! Время взлета, маршрут, время десантирования, время освобождения района.. И началось солидно-рано утром, все по нулям-взлетел с Новонежино, сел в Кневичах.Ладненько прошла загрузка.Сверяем время взлета, чтобы все было "чики-чики".Вот оно-время запуска, выруливания.. Запрашиваем! А тут перед носом ИЛ-62 выруливает! И приоритет, конечно , ему! Да и говорят по не-нашему, по-женски!Непривычно!У нас время пошло, а они еле рулят, на поворотах не спешат-аккуратненько!Волнуемся, а больше всех почему-то штурман.Челноком внизу крутится!ИЛ-62 запрашивает "исполнительный" и дает квитанцию, что занимают..Тут голос в эфире:-"Занимаю, занимаю! В поле тебе цветочки собирать!.. Корова!.." И думаете кто это? Да наш штурман! Гад-нам хотел пожаловаться, а вышел в эфир!
Решение мы нашли! Я все-таки взлетел первый-со старой полосы, и сразу влево.. "Девочки" тоже взлетели! Но еще долго наш радист "отвечал за базар" по своим каналам с радистом Ила. Говорит-даже удовольствие от общения получил.Подружились, извинились! Свои люди!..

Кстати..Пару дней праздновали-отмечали 50-летие 710 ОКПЛВП.Сейчас народ разьезжается потихоньку. Так вот, с этим штурманом-тоже встречались. Сейчас в Москве-солидный деятель..Те, кто имел дело с корабельной Авиацией-его знают.И, думаю, уважают!

Этот женский полет на ИЛ-62 был в нашем домодедовском 206м отряде. У нас в отряде были три девочки: второй пилот, штурман, и радистка. Летали в разных экипажах. Но кому то потребовался новый женслий рекорд. Нашли женщину-командира корабля на ИЛ-18, и еще одну - бортмеханика с МИ-4. Поднатаскали их и получился женский экипаж. Но выполнить полет Москва-Владивосток это, как говорится не фунт изюма: - это нормальный ежадневный Первый рейс, протяженностью семь тысячь км. А нам нужен рекорд!!! Вылетели они из Праги, и выполнили обычный полет на комфортабельном самолете, со стюардессой и благоустроенными туалетами. Но шум на весь мир: Новый мировой рекорд!!! Женский экипаж ыыполнил беспосадочный перелет по маршруту десять тысячь километров!! Ура!!
Когда они "отчитывались" на собрании отряда о своем "рекордном" полете, кто то спросил - чья это была фуражкав кабине, которую заметил один из журналистов? Да ладно вам, мальчики! Что вы, в самом деле, как дети...
А было это , мне кажется, поз0же, в начале восьмидесятых. Хотя, может, я и ошибаюсь

Доброе утро.

А "дальники" никогда не рассказывают, что их
училище названо в честь уполномоченного
особого отдела НКВД, ст. лейтенанта
госбезопасности.
Может, не знают?
Или стесняются?

начинаются провокации)))))))

do-300:

начинаются провокации)))))))

30/06/2008 [13:18:38]

Просто кое-кому скучно стало без скандальчика.

Питон:
Питоша, ты на 316 странице учил балбесов как фото загнать с помощью ..Чего -то у меня не грузятся! А надо загнать папку из 206 фото на соседнюю ветку. Сможем самостоятельно или идти в фирму!?

В "курилке" грех не подколоть
соседа, тем более, что вскрываются
интересные обстоятельства.

ВВВ:
Попробую Вам помочь.
Заходите на ресурс www.radikal.ru , регестрируетесь(обязательно). Не помню только ждать подтверждения по E-MAIL. Далее устанавливаете программу, которая рекламируеться слева или сверху. Далее, после успешной регистрации и установки проги, выделяете все фото разом, правой кнопкой мыши открываете контекстное мень и отправляете на РАДИКАЛ все фото разом(как это делать, там приводиться пример). При первом заходе таким способом может потребоваться ввод пороля и логина. При такой отправке фоток, ссылки автоматически копируються в буфер и Вы сразу можете их вставить в текст. Удачи.

ВТА:
Елы-палы, как оказывается просто
Валера, спасибо! Буду пробовать! Хотя, после трех дней разгульной жизни, вряд ли что получится! Одна надежда-сын прийдет, поможет!Значится-я регистрации не дождался!Оно мне сказало:-Позже!

День добрый ВСЕМ!
Вышел из отпуска, потихоньку читаю, что тут новенького...

Морлет:
С выходом!Ну, все в порядке, будильник заработал!Как отдохнулось?В Приморье лето пришло?

Морлет:
Пару свежих, отпускных, фото брось на Одн.Посмотрим, как ты отдохнул, потом уберешь, если что...

Отдыхать всегда хорошо, даже просто-лёжа на диване...
а июнь у нас в этом году на удивление-задался...(кто помнит, обычно в июне в ПК-морось, духота, мразььь).

Доброе утро.

Доброе утро МА!
С удовольствием прочитал Маркнину!
Живая История на нашей ветке.
А в том рекордном экипаже женском командирша ИЛ-18-го кажись была Уланова из Латв.УГА
Я её застал инструктором на тренажёре.
Ветераны рассказывали, что когда пересели с ИЛ-18 на ТУ-134, она его недолюбливала за то, что штурвальная колонка торчала между ног, а она любила летать в юбке...

morlet: Привет!
Один мой знакомый любит говорить: "из отпуска, как из запоя, надо выходить постепенно".

Для тебя берёг.

Перелетаем, кажется, из Крыма на Ту-22м2.
Система кондиционирования на нем работает отлично! Еще бы! ВСУ! 60л шлемы! Турбохолодильник! Летом, в самую жару, из патрубков, на крайнем «холодном» белые хлопья вылетали. Это после Ту-16-ого то! Красота!
Добираемся до самолета, от жары уже начинаем ноги подволакивать. Садимся в кабину. Ура! Прохладно и есть чем дышать! Закрываемся, запускаемся, выруливаем, взлетаем. Прохладно, хорошо! Просто кайф!
Ну, все, достаточно прохлады, пора греться.
Командир намекает оператору, мол, пора бы и потеплее сделать, уже вполне остыли. Проходит какое-то время. Теплее не становится!
Командир уже более настойчиво просит оператора сделать потеплее. Смотрит вопросительно на меня. Пожимаю плечами. Начиная потихоньку понимать, что «что-то у них не сложилось», продолжаем теребить оператора. Он просит всех заткнуться и не мешать ему работать.
Наконец, кода мы уже начали звереть, опер сдался. Рассказал все начистоту, как есть. Оказалось, что заслонку заклинило в «крайнем холодном» и на «теплое» эта зараза отрабатывать ни за что не хочет. Призвал открыть дискуссию по сложившейся ситуации. Первым подал голос штурман.
-Снижаться нельзя, лететь еще долго, около 4-х часов. И замолчал.
Командир сказал, что ему все равно, что он там будет делать, лишь бы выжить и не замерзнуть.
Переучились мы недавно и я, как самый «опытный эксплуатант СКВ на Ту-16 (6, 5 лет), начинаю давать советы. «Убери наддув полностью, подожди секунд пять, потом отрабатывай «на горячее». Давай наддув». Ушами –то все всё почувствовали, а вот тепла как не было, так и нет. Советую отработать в «автомат», хоть и понятия не имею, есть он там или нет. Мало того, что уже холодно, так еще и по ушам шарашит!
Принимаем коллегиальное решение прибрать наддув «до уменьшения перепада до терпимого». Пусть хоть дует не так сильно. Сказано – сделано.
Подтягиваем маски, проверяем кислород, оператор уменьшает наддув. Дует меньше, но в ушах начинает «побухивать». Теплее не становится.
Штурман говорит, что хрен с ним, с ветром, добавляй-ка ты наддув, а то с ушами совсем плохо. Догоняем перепад до 0, 3-х.
В кабинах непривычная тишина. Никто не шутит, не болтает. Ну, нет настроения.
Все сидят, скрючившись, подобрав под себя ноги и обняв их руками. Вслух мечтаем о куртках. А чемоданы с куртками запихнуты куда-то в тех отсек, кажется, и поэтому недосягаемы абсолютно!
Опять тишина. Вдруг оператор начинает просто ржать. Причем как-то почти не по-человечьи. Переглядываемся с командиром и осторожно спрашиваем, что еще случилось. Хорошего-то ничего случиться не могло! А он, сквозь всхлипы смеха, сообщает, что штурману так жарко, что он еще и вентилятор включил! На короткое время стало весело и нам с командиром.
Наконец-то мы услышали штурмана! Он так долго молчал. А какая была великолепная тирада по поводу не выключенного им вентилятора, мудака оператора, себя и меня, советчика гребанного! А то он, видите ли, все никак не мог понять, откуда так дует!
А я так даже и не обиделся! Подумаешь! Сам такой!!!
Через пару-тройку часов полета пришли к выводу, что «мудозвон» не образное, а вполне четкое определение, относящееся конкретно к таким, как мы. Звенеть потихоньку начало все, включая и их.
Кое-как мы все-таки дожили до Семипалатинска. Еще на пробеге открыли форточки и жадно ловили на себя потоки теплого воздуха казахских степей.
Зарулили, открыли фонари и долго еще сидели, не вылезая. Все замерзло так, что разгибаться не хотело ни за что. Но вылезли. Сообщили оператору, что если бы не крайняя степень блаженства, достигнутая от получаемого тепла, то накостыляли бы ему по первое число. Хотя вряд ли получилось бы, он был парень очень крепкий.
Отшутился, что все познается в сравнении. Зато сейчас то как хорошо! За его «такой веселый нрав» хотели оставить на стоянке, до прибытия техсостава на Ан-12. Отказался категорически. Сделали минимальную послеполетную.
(Это проверить установку чек, закрыть и загерметизировать фонари, стравить конденсат, отсоединить аккумуляторы, вставить и опечатать скобу под кнопкой разгерметизации, проверить колодки. Кажется где-то так.)
И уехали. Когда прилетевшему техсоставу с ужасом рассказали о «неисправности», они искренне сочувствовали. Даже согласно кивали головами. Зато как смеялись, когда мы рассказывали о пережитых мучениях!
Оказалось, что есть такая особенность у этого самолета. Просто они о ней забыли! Надо было на земле отработать на горячее и стукнуть, то ли кулаком, то ли отверткой, по какому то определенному месту!
Вот так!
Приходим мы на следующий день, на вылет. Все почти как вчера. Жарко. Только вот в кабине уже не то, что не холодно, а даже и не прохладно как-то. Поворчали немного, ну да ладно. Зажаренных меньше, чем замороженных. Полетели.
Оператор, решив сделать доброе дело, отработал на «чуть-чуть похолоднее». Стало лучше.
Почти сразу после взлета от него поступило предложение вернуться, пока далеко не улетели.
??????????????????????
А оказалось, что теперь уже он просто «ткнул не в ту сторону», а в это время его, видите ли, еще и штурман его отвлек каким-то вопросом, и заслонку опять заклинило в «крайнем холодном». У всех просто шок. Оператор пытается утешить нас тем, что лететь уже не 5 часов, а «всего-то каких-то 2, 5. Может, выживем как-нибудь?». Да и первые полчаса уже почти прошли. Правда, самые теплые полчаса. Грамотный, черт!
Реплики в его адрес вспоминать не буду. Ну, да Вы и сами все прекрасно себе представляете.
Командир, теперь уже точно зная, что нас ждет, принимает нелегкое решение о продолжении полета, обещая компенсировать лечение за счет оператора. Скрипнули зубами, приготовились звенеть всем остальным, заранее скукожились, кто как мог, что бы на максимально долгий срок сберечь имеющееся пока еще в теле тепло и пригорюнились.
От отчаяния и безнадеги мозги работают в каком-то «режиме свободного поиска». Взгляд, беспорядочно блуждая по кабине, постоянно падает на какой-то задатчик какой-то температуры и тормозится на нем. И как я не пытаюсь увести взгляд на что-нибудь другое, через пару минут он опять упирается в этот задатчик. И тут до меня медленно так доходит. Все-таки мы идиоты!!!
А надо заметить, что, что такое ВМСК, мы знали только понаслышке. Или видели в к/ф «Случай в квадрате 36-80». Оранжевые такие костюмчики. Очень понравились! И все. Так что о системе под названием «управление СКВ гермокостюма» мы просто забыли! А что нам про нее помнить! Мы же ее никогда не включали!
Не буду вдаваться в технические подробности, т.к. я их забыл напрочь. Но смысл в том, что есть она у каждого члена экипажа. У каждого кресла шланг диаметром, наверное, 25-30мм. Я попытался ее включить. И мне это даже удалось!
Сначала раздалось какое-то странное сипение, потом как выстрел из игрушечного пистолета. Помните такой пистолет-пугач, который стрелял шариками для пинг-понга? Вот такой вот звук.
Из шланга вылетает довольно-таки плотный клубок пыли, а за ним, о счастье, пошел теплый воздух!
Перепуганный командир, слыша хлопок и видя клуб пыли, начинает орать на меня, что я сломал новую матчасть, не понимая, что же я все-таки сделал. А мне по уже барабану, мне уже почти тепло, а скоро будет и совсем тепло, т.к. этот шланг я подтащил, на сколько смог, поближе к самому дорогому и уже собираюсь начинать получать удовольствие от полета.
Естественно, я же не жлоб какой-то. Тут же поделился с экипажем обнаруженной мною возможностью обогрева кабины, но и про пыль предупредил. Сказал, что могут подождать, пока кабина нагреется от моего шланга. Как Вы думаете, эта пыль кому-нибудь помешала?! Правильно, никому.
В ближайшие несколько минут я услышал много по-настоящему хороших, теплых слов в свой адрес! А сам сидел и думал: Идиот я все-таки! На коротком этапе додумался! Ну, нет бы днем раньше! А с другой стороны все-таки «лучше поздно, чем никогда».
Но, что интересно, не заболел никто!

Всем привет!
Отвыкший своим отличным рассказом разбередил.
Вспомнил и я эту "отличную" систему на Ту-22м2. Хреновая она была, прямо скажем.
Заслонками управлял штурман-оператор и выдавала она всем поровну, и передней кабине и задней штурманской. Было бы гораздо лучше, если бы было раздельное по кабинам управление наддувом.
Сколько раз мы перематерились из за этой хрени. У штурманов идёт тепло от блоков, они делают температуру оптимальную для своей кабины. А у лётчиков в это время из патрубков в рожу летят хлопья снежинок. Холодно блин! Начинаем с командиром уговаривать штурманов сделать потеплее.
В ответ получаем совет заняться делом и согреться. И так всякий раз!
Кресло гадское охлаждается, сидишь как на холодном камне. Колени касаются холодного металла.
Через несколько лет стали у меня болеть колени. Просто ныли. Мог заснуть только предварительно согрев их, подсунув под ноги жены. Врачам не сдавался, терпел.
В полете зимние перчатки выкладывал на кресло, стараясь до минимума снизить возможность контакта холодного металла кресла с своими проблемными ногами. Помогало.
На встрече разработчиков систем самолёта с лётным составом полка, я сказал об этой проблеме кресла заводским представителям. Записали, обещали подумать. И не обманули!!! Была доработка!
На кресло, в местах его контакта с ногами, наклеили фетровые накладки. Хоть что то!
А ноги у меня с тех пор к счастью не болят. Как перешёл на Су-24, проблема незаметно отпала сама собой. Кресло К-36 удобнее туполевского во много раз. Там не было таких проблем с холодом. Везде, где касаешься своим бренным телом, обшито иск. кожей.
Чашка на которой сидишь, спрофилирована особым образом, что позволяет легче переносить длительный полёт. У Туполева же сидишь на прямой крышке НАЗа и через два-три часа полёта начинаешь четко ощущать место, где кости таза соединяются с костями ног. И начинается...
Сначало посидишь на одной половинке, потом на другой половинке... Терпишь это хреновое кресло, материшь двоечников. Могли бы на Ту-22м2 и К-36 поставить, да не захотели.
Хорошо хоть потом на Ту-160 его поставили, а не пытались изобрести свой фирменный "велосипед". Вот такие воспоминания навеялись.

-Персонально для do-300:
Как я понимаю, замечание о провокации и желании устроить небольшой скандальчик относится ко мне, т.е.к моему рассказ0у о великом штурмане Расковой. Принимаю, и извиняюсь за ошибку: у нее было не тридцать пять часов налета до ее второго рекордного полета, а тридцать(тридцать). А первый ее мировой рекордный полет был из Архангельска в Севастополь в экипаже Веры Ломако, Тот полет продолжался одинадцать часов, т.е. она начинала его с налетом ДЕВЯТНАДЦАТЬ часов! Так вот Вера Ломако, уже будучи старой пенсионеркой, рассказ0ывала лично мне, что из одинадцати часов полета - "десять часов Маринка валялась на полу кабины почти без сознания и блевала". Но сразу после посадки вместе с Ломако и Полиной Осипенко, профессиональными пилотами, стала великим штурманом нашего времени.
Да и хватит о ней. А если подробней хотите, то обратитесь к интернету, многим журнальным публикациям и к книге Ю Каминского "Кремлевские перелеты"
Я понимаю: Когда рушатся легенды, которые слышал тысячи раз, становится не по себе. И тут две реакции: у нормальных людей появляется любознательность: а как было на самом деле?. А у людей с замполитовским складом ума сразу появляется мысль о провокации, о желании сделать скандальчик...
Мне вспоминается, как однажды замполит на каком то собрании упомнил о 28 панфиловцах и знамннитых словах комиссара "Позади Москва.... И тут один молодой летчик бросает реплику: - Если все погибли, то откуда же известно что он сказал? На что у последовал встречный вопрос: - Так Вы что, ставите под сомнение подвиг советских солдат!?
Но мы народ авиационный , я вам подкину еще пару " провокаций.
Первые семь Героев Советского Союза были летчики, спасавшие челюскинцев, вывозившие их со льдины. Так вот знаете ли Вы, что один из них, Сигизмунд Леваневский, Герой номер два, На льдине не был, ни одного полярника не вывез, И ВООБЩЕ В СПАСАТЕЛЬНОЙ ОПЕРАЦИИ НЕ УЧАВСТВОВАЛ? Про него, про ЛЕВАНЕВСКОГО, МНО-о-о-го интересного можно узнать, хотя бы из0 той же книги Каминского. (Все - провокации, конечно)
Ну и на последок еще один "скандальчик".Самый, наверно, злобный на замполитовский взгляд. Забудьте сейчас о политике, об идеологии, обо всем постороннем, будем говорить только как специалисты авиаторы. Оцените роль летчика истребителя, превосходного пилотяги, но не летавшего по приборам вне видимости горизонта в сложнейшем шестидесяти трехчасовом полете через океан. Когда самолет входил в облака ( а в этих условиях они летели почти все время)за штурвал садился второй пилот, опытнейший летчик испытатель, налетавший на этой машине многие сотни часов. Последние шестнадцать часов полета проходили в страшных условиях грозовых фронтов, сильной болтанки, обледенения. И ВСЕ ЭТИ ШЕСТНАДЦАТЬ ЧАСОВ ЗА ШТУРВАЛОМ СИДЕЛ ВТОРОЙ ПИЛОТ! Но зато когда они сели, и обнаружилось, что за эти 16 часов они уклонились от маршрута и сели не там, где хотели, он своей командирской рукой "врезал штурману по морде".
Да, а почему города "Байдуков" не было, а?
Ну, и последнее:Если Ваше замачание относилось не ко мне, тогда - из0вините.

Кажется это была действительно Уланова

Маркнина
Это он (do-300)меня имел в виду.
Именно я, "по следам Ваших выступлений",
подколол "дальников", мол, почему они
никогда не рассказывают, что закончили
училище имени оперуполномоченного особого
отдела НКВД.
Я спрашивал про Тамбовское ВВАУЛ имени
Марины Расковой, которое готовило летчиков
Дальней Авиации.
Конечно, я просто пошутил, но некоторые
не поняли этого.
Продолжайте "открывать нам глаза", очень
интересно, да и весьма познавательно.

2Маркнина:
Интересные факты подкидываете, Марк!
Насколько они верны?
Как штурмана с 19 часами налёта могли послать на такой перелёт?
Это ж меньше опыта, чем у курсанта второкурсника.
Из средств навигации в те далёкие годы мало было чего.
Приблудить в тех условиях мог и опытный штурман, а уж про начинающего и говорить нечего.
И про Сигизмунда Леваневского, имя которого сменило имя И.В. Сталина в училище, какое Вы закончили, хотелось бы поподробней. Как это не был на льдине? А Звезда номер два за что?
Неужели за компанию? Очень интересно!

Марк заинтересовал неожиданными фактами.
Поискал в интернете, нашёл немало неожиданного про Полину Денисовну Осипенко.
Она же Полина Дудник, она же Полина Говяз.
Такая короткая жизнь была у женщины и столько в ней оказалось сложного и трагического.


http://www.zamos.ru/dossier/?t ...

История интересная штука! Наукой, такой, как в нашем понимании воспринимается математика, физика, химия, её назвать невозможно. Скорее всего, история это инструмент политики.
Поэтому и всякие неожиданности всплывают там, где на первый взгляд всё известно.