КФТ, вы прогуляли построение!

Виноватъ-с, Ваше высокомноготочие! Разрешите стать в строй?

предлагаю объединение с остатками аппарата

Вспомнилось на рассвете, как вот так же, поутру...
Боши подтянули к Пинским болотам 210-миллиметровую "Большую Марту" на специальном лафете - железнодорожной платформе, и начали обстреливать наши позиции через болото. Пластуны-охотники, посланные в поиск с нашей стороны, до дислокации немецкой не добрались - и даже не по причине непроходимости топи, а по причине того, что местные комары свирепствовали хуже улан Понятовского. То есть прокусывали не только голенище яловых сапог у пластунов, но и каблуки на сапогах наскозь прошивали своими жалами. А уж какая может быть служба, если у тебя пятки в сапогах чешутся? И тогда из Ставки пришла беспроволочная телеграмма: Разбомбить супостата на его территории, малой кровью, могучим ударом! Тут и поднялась наша эскадра поутру... А как шли! Как журавли летят - клином! У ведущего за хвостовым оперением огромный боевой белый флаг с орлом, чуть не до земли полощется... В фюзеляжах бомбы да гранаты... Стрелки у пулемётов замерли... И тут откуда-то со стороны восходящего солнца бошевский "Таубе" вывернулся! Может с ночной разведки возвращался? Однако, наш стрелок не зевал, резанул немца из "максимки"... Да так резанул, что "Таубе"-то вмиг и рассыпался (так бывает, когда пулемётная очередь задевает перенапряжённый силовой каркас самолёта). Бош-пилот, так и повалился как кукла, в своём шарфике белом, мимо нас. Однако наш моторист около мотора возился на плоскости - подачу масла регулировал. И пролетавшего мимо боша за этот шарфик и ухватил. Ухватил, значит, служивого, а тот уж и промок от страха, и видно с нарезки слетел, и в фюзеляж затащил. Почему промок? Да потому, что штаны мокрые. Почему с нарезки слетел? Да потому, что когда стали мы из фюзеляжа бомбы да гранаты на супостата сбрасывать, то подхватил этот немец бомбу-восьмифунтовку в охапку, и с ней в обнимку вниз полетел с криком: Хох! Руссише флиген! Да так удачно у него это вышло, что он угодил в самое дуло "Большой Марте". Тут-то ей и полный конец и настал.

Сейчас мало кто знает об истинных причинах окончания интервенции проводимой Антантой. И уж совсем никто не знает о чём говорил наркомвоенмор товарищ Бронштейн чекисту товарищу Блюмкину в начале лета 1918 года. Только и знаем мы, со слов красноармейца Сухова, наполнявшего в то утро свой медный чайник в туалете дома на Гороховой, что пламенно крикнул товарищ наркомвоенмор товарищу Блюмкину, раскрыв дверь из кабинета в коридор: -За всё ты, Блюмкин, перед ЦК отвечаешь партбилетом! Потом товарища Блюмкина мы замечаем на аэродроме в Пулково, где на КДП два дня проходила утренняя пятиминутка перед полётами. На третий день к "Илье Муромцу" с большими красными буквами на борту, складывающимися в хорошо понятное современникам слово "Рабкрин", подъехал закрытый полугрузовичок "Руссо-Балт", из которого бойцы БАО осторожно перетащили в фюзеляж аэроплана несколько больших деревянных ящиков. Ещё через пять минут к самолёту прошли товарищ Блюмкин и три военлёта, чьи имена до сих пор не установлены. Несмотря на этот позорный факт, все четыре двигателя были поочерёдно запущены и прогреты. После чего аэроплан взлетел, взяв курс норд-норд-вест. О дальнейших событиях мы знаем немного, так как дневники товарища Блюмкина будут рассекречены только в 2077 году, и всё о чём вы ещё прочитаете, является историко-логической реконструкцией, проведенной инициативной общественной группой "Анонимные авиамеханики". Итак: "Рабкрин" по вылету из Пулково взял курс на архипелаг Скапа-Флоу, где и появился через некоторое время над Мэйнлэндом. Его появление было столь неожиданным для британского флота, что ни один самолёт с авиаматок "Аргус" и "Фьюриес" даже не взлетел ему на перехват. Уверенно гудя моторами "Рабкрин" прошёл над якорными стоянками линкоров и линейных крейсеров, сбрасывая на их бронированные орудийные башни, палубы и надстройки стеклянные банки, которые при ударе о броню разбивались, оставляя на шаровом цвете покраски звездообразные алые пятна. Угостив напоследок содержиым банок деревянные палубы авиаматок, аэроплан с набором высоты скрылся в облаках. Старший офицер с линкора "Ройял Соверен", наблюдавший за бомбардировкой с левого крыла мостика, был обрызган с фуражки до ботинок. Отирая рукавом кителя лицо, он машинально лизнул красную каплю на сукне. Это было клюквенное варенье! С криком "Рули Британия!" он скрылся за бронированной дверью радиорубки...
Понятно, что демонстрация возможностей "Ильи Муромца" как стратегического бомбардировщика (единственного на тот момент в мире) недвусмысленно предупредила влиятельнейщего члена Антанты о судьбе их флотов. Что Скапа-Флоу? А Перл-Харбор и Портсмут? А Гибралтар и Сингапур? Так закончилась интервенция.

to КФТ:
Уважаемый! Черкните мне на адрес vakula-k@yandex.ru

Для ...: Квитанция у Вас.

А вы не путаете? Тов. Сухов в своих мемуарах пишет, что самолет назывался "Торгсин", а не "Рабкрин"

Нет, не путаю. Была эскадра "Заводнойапельсин", вот в неё и входили именные аэропланы, все с окончанием на -ин. Товарищ Сухов в то время сопровождал на переподготовку группу свободных женщин Востока из Геок-Тепе в 5-ю авиашколу в Вышнем Волочке, и был озабочен арматурным списком мануфактурных изделий для европейской комплектации Лейлы, Ханум, Зульфии, ..., Гюльчетай. Вот и бегал в основном по торгсинам, меняя бухарские динары, с квадратной дыркой посередине, на сукно для гимнастёрок своим подопечным женщинам. Видно забегался Федя, подзабыл...

...

как только закончилось присутствие Илья Муромцев на Ближнем и Среднем Востоке начались неуправляемые процессы что и говорить а группировка ИМ создавала позитивный фон во внешней политике для Императорского Министерствам ИД

Интересная статья, да и сайт, пожалуй, тоже!

Судя по рассказу написана нашим бывшим соотечественником.

Неизвестные страницы истории русской авиации:

"...Россия уделила свое самое серьезное внимание развитию гиганта "Ilia Mourometz" Сикорского. Действительно, что у этих сильных воздушных крейсеров, вооруженных сравнительно тяжелыми орудиями и способных к достижению высокой скорости, должно быть высшее тактическое и стратегическое преимущество в сражениях в воздухе. Я вновь подтверждаю свое суждение, что гигант типа "Ilia Mourometz", является до сих пор самым важным этапом развития самолетов, и Россия может гордиться достижениями ее сына, и я высказываю свое удивление, что факт строительства этого "Короля Воздуха" остался совершенно неизвестным британской общественности.
Но и Россия не осталась довольной "Ilia Mourometz." Недавно Профессор Слесарев построил улучшенный гигант намного больших масштабов (!), основанном на проектах г-на Kennedy. Профессор Слесарев должен был присоединиться к г. Kennedy в Лондоне, чтобы построить этот самолет в этой стране, но был неспособен это сделать вследствие войны. Один польский миллионер предоставлял Великому Князю Александру Михаиловичу необходимые деньги для этого нового предприятия, строительства Супер-Дредноута воздуха, выражал готовность начать свою карьеру в России. Корабль будет пилотироваться капитаном Рудневым, одним из самых опытных летчиков России, который недавно был со мной в Лондоне. Капитан Руднев командовал воздушным гигантом "Ilia Mourometz -I". Он пролетел на нем от Петрограда до Лемберга и бомбардировал этот город. Позже он бомбардировал Пшемысль и вел очень успешную разведку позиций немецкой армии в Польше, обнаруживая развертывание новых сил противника, препятствуя тем самым российским войскам быть окруженными. Капитан Руднев был в Лондоне по очень важной миссии. Благодаря великолепному сотрудничеству сэра David Henderson, он смог получить все необходимое оборудование и оружие для нового гиганта. Сам я был свидетелем сердечности, с которой британские военные власти помогли моему соотечественнику, который затем уехал, и Англия убедилась, что в британском воздушном корпусе и в лице его руководителей, у русских есть лояльные и преданные собратья по оружию.
У меня, живущего в Англии и любящего Англию, это вызывало большой интерес, что эта страна должна сыграть свою роль в истории создания российских гигантских самолетов. Я с готовностью заявляю, что Великий Князь Александр Михайлович был глубоко тронут симпатией, оказанной капитану Рудневу, и он выразил свое спасибо персонала и сэру David Henderson и майору L.V. Стюарт Блекеру, и капитану C.D.М Campbell, который провел много недель с капитаном Рудневым и обеспечил его всем, в чем он нуждался. Это - достойный пример сплоченности между двумя большими странами и другим шагом к созданию устойчивого и длительного союза..."

http://www.alexanderpalace.org ...

А.Л.Л.:

to Vic:
Возможность прочитать вышеозначенную книгу у Вас будет, но не все сразу...


А.Л.Л.! Так когда наступит этот момент? Когда появится возможность прочитать книгу Б.Докутовича «Над пустыней Гоби»?

всем уколы в живот !!!!

еду в музей на неделе фотоотчет будет файлы по 800-900 кбайт

Да …, а Феденьке то Сухову, я жизнью своей обязан … Да и не только я … Было это году в 19-м, или 20-м. Собиралось тогда начальство отправить целый кавкорпус, усиленный горнострелковой дивизией, на освобождение Индии от английских колонизаторов, а до этого послали на туркестанское направление топографические партии. Наш авиаотряд был задействован на картографировании восточного побережья Каспийского моря с зоной ответственности от Гурьева до Мешхеда. Брали мы обычно с собой на борт четверых топографов с нивелирами, теодолитами, рейками, компасами, астролябиями, и летели … Работа скучная, но ответственная, а условия тяжёлые – жара, солнце, пресной воды всегда в обрез. Края дикие, безлюдные … Немного сайгаков, немного карсаков, много фаланг, много змей и ящериц, много пота… Мало растительности, воды, пищи…. В общем, забытое людьми, и проклятое шайтаном место. А тут ещё стали самолёты пропадать. И не какие-нибудь там “Сопвичи” или “Фарманы”, а надёжнейшие машины Сикорского – “Ильи Муромцы”. Ну, до поры, списывали пропажи на условия эксплуатации – высокая температура воздуха, песчаные бури. Однако, за месяц на базу не вернулись две машины, вместе с экипажами... Ни слуху о них, ни духу … И вот, в один из вылетов на реконгсцировку, забарахлил у нас третий двигатель. Попробовали на лету исправиться, да не вышло – масляные фильтры сплошь были забиты пылью, которая спеклась в корку. Пришлось идти на вынужденную на полуострове Бузачи. Приземлились метрах в пятистах от прибойной зоны. Справа до горизонта – сине-зелёное море, слева до горизонта – серый песок, поросший полынью, над головой - белое солнце плавит небеса. Топографы, пользуясь случаем, решили с координатами определиться, и пробить нивелирные ходы от уреза воды в глубь полуострова. Мы ведь сели на старом берегу, и справа от нас песок метра на три был ниже – прежнее дно мельчающего с каждым годом Каспия. Механик занялся сменой фильтров, а мы со штурманом сняли тужурки и сели в узкой тени плоскостей, покурить. Внезапно штурман подтолкнул меня под локоть – с севера вдоль моря по направлению к нам по песку шёл человек в выгоревших на солнце до белизны фуражке, гимнастёрке и галифе. На ногах человека были аккуратные обмотки и истёртые солдатские ботинки. На ремне висела жёлтая кобура с наганом, поперёк груди – шинельная скатка. За спиной – тощий сидор – солдатский вещмешок. В левой руке он нёс медный чайник. Мы продолжали молча курить, разглядывая незнакомца. Человек подошёл ближе, и мы увидели его спокойное загорелое лицо, голубые внимательные глаза под козырьком фуражки с красной звездой, давно не бритую щетину на щеках и слегка курносый нос. Человек, явно обратив внимание на звёзды на плоскостях аэроплана, тоже рассматривал нас. Он остановился рядом со стойкой шасси, вытащил из-за спины короткую сапёрную лопатку, воткнул её в песок, черенком вверх. –Ого!- глядя на длину тени от черенка сказал он, -Три часа! Зря расселись, авиаторы! Вам бы надо отсюда убираться поскорее… Не ровен час, песчаный скат* вами подхарчиться решит… -А, ты кто будешь, служивый?- спросил я. -Красноармеец Сухов! Иду домой, после демобилизации…- ответил он, поднеся ладонь к сломанному козырьку фуражки. –Где ж твой дом? Ты же с севера идёшь? –Это я увидел что вы сели и решил вернуться, упредить, чтоб не пропали зря от скатов…-Ты про какие скаты толкуешь? -спросил штурман косясь на колёса шасси. Красноармеец Сухов стащил со спины сидор, развязал тесёмки, и вытащил из него предмет, завёрнутый в грязную тряпку. Из тряпки показался автолог, такой же, какой стоял и у нас в кабине аэроплана. Но этот был весь в кавернах, как бы изъеденный кислотой, и с пятнами засохшей крови. По виду, он был явно с корнем вырван из панели с какой-то дикой силой. Я аж привстал от неожиданности: -Эт-т-то, что? –Да вот, в ста верстах отсюда. На ваших скаты напали. Там и обломки аэроплана, – уверенно ответил Сухов. – Что за жуть? - штурман уже был на ногах. –А, эти брат, хуже зверей Апокалипсиса, будут! – Сухов уже засовывал сапёрную лопатку в брезентовый чехол, прикреплённый сзади к поясному ремню. –От ваших ребят мокрого места не осталось. Да и вам уходить надо. Что-то мне неспокойно – позавчера на вашего “Илью” наткнулся, вчера Саид пропал с лошадью … - Сухов из-под ладони, сощурившись, смотрел в ту сторону куда ушли топографы. Его тревога передалась нам. Механик уже закончил менять фильтры, и нацеливался перекурить окончание ремонта, но я велел ему заводить моторы. Гелиографом штурман часто помигал топографам, и те уже спешили к самолёту. – Ты, командир, вот что… Передай там, по команде – эту гадость надо либо не трогать вовсе, либо бомбить. По другому - никак…Восток – дело тонкое… - Сухов вытащил из носика чайника тряпичную затычку и отпил глоток воды. -Ну, ладно, я пошёл… -Стой, Сухов, полетим с нами, до Гурьева за пару часов доберёмся, - я придержал его за рукав. – Нет, спасибо, я уж так дойду. Да и дела у меня тут, в Педженте… И красноармеец Сухов, выбирая привычный ритм движения, зашагал по песку на север, вдоль увала старого берега моря... А мы вернулись в Гурьев, и уже через неделю всей эскадрой утюжили напалмовыми и шариковыми бомбами песчаные дюны, сначала на плато Устюрт, а потом и на полуострове Бузачи. Много мы чего тогда насмотрелись страшного, но это уже совсем другая история… А перед моими глазами до сих пор стоит одинокая фигурка красноармейца Сухова, уходящая по пескам Бузачей …. Отсюда - и в вечность. Туда, где найдётся место всем героям всех времён и всех народов. Но это - во своевремении. Не будем сами торопить события…
(*) О песчаных скатах, доживших до современных дней, желающие могут прочитать в “Записках рисовальщика” Майзингера. Мы – то на них нагляделись во всех видах…

Браво, КФТ!

Навещал в выходные деда, воевавшего на "Муромцах" о котором писал ранее. Упрашивал его про Среднюю Азию еще что-нибудь рассказать, но он отнекивался все, говорил что многое уже не помнит, что ни с Суховым, ни с Верещагиным не довелось ему свидеться, но загадочно подмигнув, порылся в своем старом сундучке и сунул он мне пожелтевший листок газеты "Правда", - читай!

- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
Братская помощь многострадальному Афганистану.

После успешного для афганцев завершения в августе 1919 г. третьей по счету войны с Британской империей правительство Советской России предприняло энергичные шаги по установлению дружеских связей с «врагом своего врага». Среди прочих мер в 1921-22 гг. в Афганистан было отправлено несколько самолетов, в основном, стареньких «Ньюпоров» и D.H.9. и один "Илья Муромец" серии Г. Особенностью доставки являлась вьючная перевозка, порою исключительно экзотическая - на слонах. Позднее кабульское правительство получило еще около 20 самолетов, большую часть которых составили Р-1...

(Примечание. Здесь несколько абзацев не читались, слишком были затерты.)

...Правивший в то время в Кабуле эмир Аманулла-хан проводил политику по «модернизации» страны и столкнулся с неприятием своих действий в широких слоях консервативного афганского общества.

Нараставшее недовольство привело к вооруженному антиправительственному восстанию, вспыхнувшему во второй половине 1923 г. в провинции Пактия. В Москве решили помочь дружественному кабульскому режиму. В частности, 29 сентября 1924 г. направили за Гиндукуш 6 самолетов Р-1. За штурвалами машин находились летчики: Ю.Н.Арватов, М.М.Гаранин, В.В.Гоппе, А.И.Залевский, Я.Я.Якобсон. Отряд возглавил командующий ВВС в Туркестане герой гражданской войны П.К.Межерауп. Полет по маршруту Ташкент-Кабул отличался особой сложностью - он пересекал снежный хребет Гиндукуш на высоте свыше 5000 м, протяженность перелета составила 1400 км. Самолеты прибыли на место назначения 1 октября.

Хотя события к тому времени стали развиваться в пользу правительственных войск, советские авиаторы приняли активное участие в завершающей стадии боев, совершив множество вылетов на разведку, бомбардировку, для разбрасывания листовок над расположением противника. Все они по возвращении в Москву были награждены орденами Красного Знамени. Их самолеты продолжили службу в Афганистане, а в начале следующего года в страну поставили еще 6 Р-1. Летали на них поначалу только советские летчики - афганцам это попросту было не по силам.

15 июня 1925 г. СССР и Афганистан подписали соглашение о дальнейшем сотрудничестве в области авиации. В соответствии с ним 2 сентября в Кабуле была открыта авиашкола, в которую передали все ранее поступившие D.H.9 и единственного "Илью Муромеца". Позднее сюда поставили еще 7 Р-1. К ноябрю 1928 г. в ВВС Афганистана насчитывалось около 20 самолетов, в основном - Р-1. Правда, исправных из них было всего 11. Летный состав - 20 советских и 10 афганских авиаторов.

Между тем, реформаторские настроения Амануллы-хана, носившего уже титул падишаха, вкупе с некомпетентностью и злоупотреблениями его чиновников отнюдь не способствовали спокойствию среди подданных. В конце 1928 г. в Афганистане вспыхнул очередной мятеж под водительством главы банды разбойников Хабибуллы. Вскоре мятеж перерос в крупное восстание, и с 13 декабря начались бои за Кабул. Правительственные войска отбили наступление на город, но сил для решительной контратаки у них не оказалось. Начались позиционные бои, в которых приняли участие и несколько самолетов. На первых порах действия авиации ограничивались разведкой. Не обошлось без потерь -14 декабря один из летчиков, выполняя полет на Р-1 на малой высоте, налетел на дерево и разбился, а самолет сгорел. Офицеры и чиновники из окружения падишаха настоятельно рекомендовали ему отдать приказ авиации нанести бомбовые удары по войскам мятежников. Аманулла-хан поначалу отказывался, заявляя, что ВВС - его оружие против внешних врагов Афганистана, а не против своего народа. Но развитие ситуации вскоре заставило его изменить свое мнение, и 17 декабря на позиции повстанцев были сброшены первые бомбы. Штурмовые удары Р-1 для поддержки наземных войск продолжались почти неделю, и 25 декабря войска Хабибуллы отошли от столицы.

И все же «Восток - дело тонкое!». Нерешительность падишаха, измена многих его приверженцев привели к тому, что в середине января 1929 г. Аманулла-хан покинул Кабул и отрекся от престола. 15 января Хабибулла вошел в столицу и присвоил себе титул эмира. Бывший падишах появился среди своих сторонников в Кандагаре, где немедленно принялся собирать новую армию, и в начале апреля предпринял поход на Кабул. На сей раз авиация находилась в руках Хабибуллы. Основная часть летчиков, разумеется, не относилась к числу преданных сторонников новоявленного эмира, однако им пришлось подчиниться и выполнить несколько боевых полетов, результативность которых была, мягко говоря, невысокой. Например, 13 апреля пара Р-1 и ИМ появилась над расположением отрядов Амануллы-хана у г. Газни, однако не только сбросила бомбы вдали от их лагеря, но и перед тем, как взять обратный курс, поприветствовала шахские войска.

Вскоре начался штурм Газни. Осажденные в городе отряды эмира сопротивлялись отчаянно, а 22 апреля вновь пустили в ход авиацию: та же тройка отбомбилась по боевым порядкам наступавших - погибло несколько солдат и лошадей. Вскоре гарнизон Газни получил подкрепление, и 25 апреля войскам шаха пришлось отойти к Кандагару. На головы отступавших посыпались листовки с информацией о положении в столице и других районах страны. В роли «крылатого пропагандиста» выступил прилетевший из Кабула ИМ.

Афганская междусобица длилась еще несколько месяцев, пока в октябре 1929 г. престол не захватил Надир-шах, которому довольно быстро удалось навести порядок в стране. К тому времени все самолеты были неисправны, однако местным авиаторам удалось привести свою технику во вполне боеспособное состояние, и она эксплуатировалась еще несколько лет, время от времени привлекаясь для подавления мятежей непокорных племен...
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

Прочитав статью, я задумчиво поглядел на деда и спросил: "Неужели это были вы?"
- Нет, -говорит, - не я. Я ж в лагерях в тот момент парился...эт друзья мои, но об этом в другой раз, - устал, - говорит, - немочь одолела. Поезжай сынок домой, глядишь Бог даст еще свидимся...

Господа авиаторы!Мне кааца упущена тема озёрно-морской модификаци "ИМ".

Чего только не выбрасывает на полночные берега Рунета!
Из ночной почты в электронном ящике “Анонимных Авиамехаников”:
--Здоровко амиго руско меканикел з Муромез! Пишет твоя письмено з Гондураз по завет Большой Белый Вождь Кетцалькоатль Двойное Крыло пришедший з Небо. 105 год он жил з наш народ и вчера уйти к свой Белый Бородатый Маниту Живущий над Облако. Кода он прилетел на Большой Пернатый Змей Муромез то стал давать мудрый совет наша вожди Ашутко Витко и Татамка Ятамка. Через его совет наш народ стал могучий народ и тепер янки нюхать бели порошок з Колумбия и не хотеть ращивать маис и сорго. Для его Большой Пернатый Змей Муромез мы есть построил ступенчатый каменный пирамид что Паленко. Ещё кода он пила много текила говорила так: за большая вода есть великий страна где в город бели медведь в ушанка пьет обнимка з мужик самовар и играет балалайка. И луче нет ети страна в усе свет. Амиго руско меканикел з Муромез! Кито таки бели медведь? Ети такой порошок? И кито такая мужик з самовар а балалайка? Ответика наша бистро бистро—
Мы, конечно, ответим, и объясним нашим гондурасским друзьям кто такие белые медведи и кто такие мужики. Мы им объясним, почему медведь носит в городе шапку-ушанку, и по какой причине обнимается с мужиком. Мы им объясним, что на самом деле они пьют из самовара, и почему после этого хочется играть на балалайке. А вам мы объясним, что по нашим предположениям “Илья Муромец”, который сейчас хранится в пирамиде в Паленко, это тот самый аэроплан, который считался пропавшим без вести, после того как в 1917 году вылетел, и не вернулся с поисков Земли Санникова. Может, его командир нашёл таки свою собственную Землю Санникова, где был счастлив до конца своей жизни?

вариант на поплавках это былоно отказались

Вместо предисловия

"Окрестности Плещеева озера (вблизи города Переславля-Залесского Ярославской области) славятся туманами, в которых возникают хрономиражи в виде бредущих по траве древнерусских воинов. Свои загадки таятся и в лесной болотистой долине Мясной Бор, что в Новгородской области. Здесь во время войны погибли десятки тысяч солдат — советских, немецких, испанских и других. Их останки до сих пор не захоронены, и местные жители говорят, что время от времени в этом мистическом лесу видны фигуры воинов и слышны крики - Ура!!!."

Самолет-призрак

Иван Чернов, житель пригорода Переславля-Залесского, местный интеллигент, однажды вечером прогуливаясь с собакой наблюдал в воздухе довольно странную картину. Увидев это в первый раз, он испытал сильное психологическое потрясение.

Прибежав поздним вечером на дачу к моему другу, он постоянно оглядываясь и заикаясь, чего за ним раньше не наблюдалось, сбивчиво стал рассказывать: «Прогуливаясь по тропинке недалеко от моста, я поднял голову... Прямо на меня, на высоте 50 м над землей летел очень большой самолет времен Первой мировой войны! Я огляделся и увидел, что моя собака заскулила, поджала хвост и неожиданно бросилась наутек. Но что меня больше всего поразило — так это неожиданное изменение в атмосфере: накатила зловещая тишина и ужас проник в мое сознание, словно я зашел в морг...
Поверьте! Я не увлекаюсь паранормальным и оккультным и не верю во все эти штучки по поводу потусторонних сил и НЛО, но что-то очень странное произошло со мной. Когда самолет приблизился, я разглядел вращающиеся пропеллеры, но он вообще не издавал никакого шума, хотя в тишине я явственно различал переговоры экипажа: "Петрович! Хватай свечной ключ и мухой на правое крыло - крайний движок что-то барахлит!" Затем самолет неожиданно изменил направление и скрылся за вершиной холма неподалеку. Я ожидал звука падения или взрыва, но ничего не происходило.
Я поспешил на склон холма, куда, по расчетам, должна была упасть машина. Но вместо обломков самолета моему взору предстали лишь мирно пасущиеся коровы...»

Напоив интеллигента до бесчуственного состояния, мы с другом стали размышлять по поводу этого необъяснимого явления, но в тот вечер ничего вразумительного так и не пришло нам в голову...

Но в прошлое воскресение, роясь в библиотеке деда, мой друг раскопал старый номер журнала "Flight", где описывался случай, который его еще больше озадачил...

Привет из будущего

В 1916 году два немецких журналиста, репортер Бернард Хаттон и фотограф Иоахим Брант, получили в своей редакции задание подготовить материалы о гамбургской судоверфи. Они сделали свое дело, но в момент, когда покидали верфь на автомобиле, услышали страшный шум. Это был вой появившегося в небе огромного пикирующего самолета необычной конструкции, сопровождавшийся выстрелами орудий противовоздушной обороны. Затем вокруг начали рваться бомбы...
Весь этот фантастический кошмар на верфи Хаттон и Брант видели собственными глазами. Бранту даже удалось заснять увиденное на пленку. Когда налет кончился, газетчики вернулись к воротам верфи. Они стали расспрашивать сторожа о повреждениях, но тот смотрел на них, как на сумасшедших. Все было целым, никакого налета не было!
Обескураженные журналисты помчались в редакцию. Там в фотолаборатории они проявили пленку. Кадры бомбежки исчезли!

Но самое удивительное случилось двадцать восемь лет спустя, в 1944 году. Эмигрировавший из фашистской Германии Хаттон жил в Лондоне. В газетах он увидел фотографии налета русской авиации на гамбургскую судоверфь. И снимки, и описание бомбардировщика в точности совпали с тем миражом-предвидением, который они с Брантом увидели в 1916 году...

2 Ас ночных полётов: Спасибо. Пробирает.
Помните, у Высоцкого: Небо этого дня - ясное, / Но теперь в нём - броня лязгает./ А по нашей земле - гул стоит, / И деревья в смоле - грустно им./ ...Лес шумит, как всегда, кронами, / А земля и вода - стонами./ Но нельзя без чудес - аукает/ Довоенными лес звуками...
Подобные тому, о чем Вы рассказали, случаи, имеют свой ежегодный событийный пик - это 22-е число.

Новая загадка! Попалось еще одно странное сообщение...

"12 августа 2005 года

Эстонская пресса утверждает, что на прошлой неделе со стороны России в направлении Эстонии и Латвии были зафиксированы несколько имитаций авианалетов, сообщает DELFI.
По данным эстонских газет, в воздушных маневрах, которые проходили 12 августа возле эстонской границы, участвовали около 10 больших самолетов, тип которых было невозможно определить на экранах радаров из-за невысокой скорости и малой высоты полета.

По свидетельству очевидцев, самолеты направлялись в сторону эстонской границы со стороны России. Они шли в боевых порядках и разворачивались возле границы, не пересекая ее. Эстонские эксперты считают, что они отрабатывали боевое задание.
Всего, как утверждают очевидцы, было зафиксировано три волны самолетов, которые летели со стороны Псковской области. По данным местной прессы, точно такие же маневры происходили неподалеку от латвийской границы.

Министерство обороны Эстонии никак не прокомментировало эти события. По неофициальным данным, такие маневры происходят возле границ постоянно.
Напомним, что 12 августа два немецких истребителя F-4G Phantom искали в воздушном пространстве прибалтийских стран самолеты-нарушители, но обнаружить их не смогли.
Обстоятельства этого происшествия неизвестны. По некоторым данным, таких самолетов вообще могло не существовать..."


Некоторые исторические данные.

- 29 июля ( по старому стилю, что соответствует нынешнему 12 августа) с 1912 года отмечался день российской авиации, т.е. в Ильин день, день покровителя авиаторов.

- На аэродроме под Псковом (рядом Новгородская область) во время ПМВ базировалась Эскадра Воздушных Кораблей.

- В одном из парадов, посвященных дню российской авиации, по указанию Великого Князя Александра Михайловича участвовали почти все корабли ЭВК.

Попробуйте объединить всю исходную информацию и сопоставить все факты...
Напрашивается только один вывод - это был воздушный парад ИМ в честь 90-летия создания ЭВК!


А вообще случаев встреч с самолетами-призраками очень много:

http://www.riasamara.ru/rus/re ...

http://unknown.h12.ru/?article ...

http://gorod.tomsk.ru/index-11 ...

В продолжение темы "Мистика или реальность?" для размышлений в выходные дни.

Хоть и не про ИМ, но описываемые события имели более серьезные последствия, чем в предыдущих случаях...


...Брэйди Филд, как персонал чаще всего называл базу, была сооружена согласно договору между США и Грецией в конце шестидесятых годов. Кроме десятка реактивных самолетов F-105, здесь постоянно базировались еще два монстра С-133, два грузовых транспорта, похожих на пару толстых серебряных китов, сверкавших под ярким Эгейским солнцем...
...Взлетная полоса располагалась на острове Тасос в северной части Эгейского моря. Остров был отделен от Греческой Македонии шестидесятимильной водной полосой, которую часто называли проливом Тасос. Сама территория острова состояла из ста семидесяти квадратных миль скал, леса и обломков исторических памятников первого тысячелетия до нашей эры...
Сержант направил бинокль на дремавшие самолеты в поисках признаков жизни. Летное поле было пустынно. Большинство служащих находилось в соседнем городке Панагия, где они пили пиво, загорали на берегу или дремали в прохладных укрытиях. Только одинокий военный патруль, охранявший главный вход, да смена дежурных на антенне радара, наверху, в цементном бункере, представляли собой хоть какое-то человеческое присутствие...
...Неожиданно его визуальные наблюдения были прерваны резким голосом, раздавшимся по селекторной связи.
- Привет, Наблюдательный Пункт. Это Радар... Прием!
Сержант отложил бинокль и включил микрофон:
- Наблюдательный пункт слушает, Радар. Что случилось?
- Я обнаружил цель в десяти милях к западу.
- Десять миль к западу? - пробормотал сержант, - так ведь это над островом. Твоя цель практически над нами. - Он повернулся и еще раз взглянул на большое табло, снова удостоверившись, что по графику не было никаких полетов. - Не мог бы ты в следующий раз предупреждать меня заранее?
- Разрази меня гром, но откуда он мог появиться? - звучал удивленный голос из бункера радара. - За последние шесть часов на экране ничего не наблюдалось ни в одном направлении.
- Лучше смотреть надо было, или почаще проверять свое чертово оборудование, - проворчал сержант. Он отключил связь и схватил бинокль. Затем он вскочил и стал всматриваться на запад.
Это была... крошечная темная точка, летевшая низко над холмами и верхушками деревьев. Она перемещалась медленно: не более восьмидесяти миль в час. Несколько мгновений казалось, что она зависла над землей. А затем почти сразу начала приобретать форму. Стали вырисовываться очертания крыльев и фюзеляжа. Ошибиться было невозможно - это был старый одноместный аэроплан с двойными плоскостями крыльев и жестким рулевым механизмом. Сержант вздрогнул, когда звук стучащего мотора разорвал сухой воздух острова.
За исключением выступающего цилиндрического носа, фюзеляж имел обтекаемую форму, которая сужалась по обеим сторонам открытой кабины. Огромный деревянный пропеллер рассекал воздух, как старая ветряная мельница, передвигая допотопный самолетик над местностью с черепашьей скоростью. Ткань, покрывавшая крылья, дрожала на ветру, совсем близко были видны зазубренные фестонами края. От самого кончика оси, на которой крепился пропеллер, до задних закрылков вся машина была полностью выкрашена в ярко-желтый цвет.
Сержант опустил бинокль. Демонстрируя хорошо видимый черный Мальтийский крест, использовавшийся Германией в первую мировую войну, самолет пролетел над наблюдательным пунктом.
При других обстоятельствах сержант рухнул бы на пол, так как самолет пролетел всего в полутора метрах над наблюдательным пунктом. Но реальное привидение времен Восточного фронта так захватило все его чувства, что он застыл, как столб. Пилот помахал ему рукой из кабины. Он находился так близко, что сержант мог различить черты его лица под кожаным шлемом и очками. Призрак из прошлого ухмылялся, сжимая ручку спаренного пулемета, закрепленного на капоте двигателя.
Была ли это какая-то дикая шутка? Может, пилот - сумасшедший грек из цирка? Откуда он появился? Вопросы мелькали в голове сержанта, но ответов не было. Неожиданно он увидел яркие вспышки света, идущие из-за пропеллера самолета. Затем разбитые стекла окон наблюдательного пункта с грохотом посыпались вокруг него.
Время остановилось, и в Брейди Филд пришла война. Пилот времен первой мировой войны кружил вокруг наблюдательного поста и атаковал гладкие современные реактивные самолеты, лениво стоявшие на взлетной полосе. Один за другим истребители F-105 были исполосованы и исхлестаны старыми восьмимиллиметровыми пулями, которые пробивали их тонкую алюминиевую обшивку, три истребителя превратились в факелы, как только взорвались их полные горючего баки. Они горели очень сильно, растапливая мягкий асфальт и превращая его в дымящиеся грязные куски. Снова и снова ярко-желтое летающее ископаемое взмывало над полем, изрыгая свинцовые, все разрушающие потоки огня. Один из транспортных самолетов С-133 стал следующей жертвой. Он превратился в гигантский ревущий столб огня, поднявшийся на сотни метров в небо.
Сержант лежал на полу в башне и изумленно смотрел на красную струйку крови, сочившуюся из его груди. Он осторожно вытащил из нагрудного кармана черную записную книжечку и с удивлением уставился на маленькое аккуратное отверстие в середине обложки. Темная пелена начала застилать его глаза, но он попытался отогнать ее, с трудом поднимаясь на колени и осматриваясь кругом.
Сверкающие осколки разбитого стекла покрывали пол, радиооборудование, мебель. Посередине комнаты валялся перевернутый кондиционер. Он напоминал мертвое механическое животное; его ножки застыли в воздухе, и охлаждающая эмульсия вытекала на пол из нескольких круглых отверстий. Сержант уныло посмотрел на радио. Невероятно, но оно не было повреждено. Превозмогая боль, он пополз, острые осколки стекла впивались в его колени и руки. Он дотянулся до микрофона и крепко схватил его. На черной пластиковой ручке оставались кровавые следы.
Темнота обволакивала мысли сержанта. Как же это делается, удивлялся он? Что нужно говорить в таких случаях? Говори что-нибудь, кричал его мозг, скажи хоть что-то!
- Всем, кто меня слышит. МЭИ ДЭЙ! МЭИ ДЭЙ1! Говорит Брейди Филд. Нас атакует неизвестный самолет. Это не учение. Я повторяю. Брейди Филд атакована...

Продолжение следует...

Продолжение.

...Майор Дирк Питт поправил наушники на своих густых черных волосах и стал осторожно поворачивать ручку настройки радиоприемника, пытаясь улучшить прием. Несколько мгновений он напряженно вслушивался. Его темные, цвета морской волны глаза были полны недоумения, брови напряженно сдвинулись, на лбу пролегли глубокие морщины.
Дело было не в том, что слова, раздавшиеся в наушниках радиоприемника, были непонятны. Они как раз были очень понятны. Только он не поверил им. Он вслушивался еще и еще, вслушивался напряженно в гудящем шуме двухмоторного гидросамолета Каталина. Голос, который он услышал, пропал, когда по сути должен был бы звучать сильнее. Громкость была включена в полную силу, да и база Брейди Филд находилась всего в тридцати милях отсюда. При этих условиях голос оператора наблюдательного поста должен был оглушить Дирка, у него бы лопнули барабанные перепонки. Оператору, наверное, не хватает мощности радиоприемника, либо он серьезно ранен, подумал Питт. Он подождал еще минуту, затем наклонился вправо и потряс спящую фигуру в кресле рядом с пилотом: - Давай, просыпайся, спящая красавица.
Он говорил мягко и без особый усилий, но его было хороши слышно и в гудящем самолете.
Капитан Ал Джордино медленно поднял голову и громко зевнул. Усталость от сидения в старом вибрирующем гидросамолете PBY и течение целых тринадцати часов ясно отражалась в его темных, налитых кровью глазах. Он поднял руки вверх, вздохнул полной грудью и потянулся. Затем выпрямился, наклонился вперед и посмотрел через окно кабины.
- Мы уже приближаемся к Первой попытке? - спросил Джордино, снова зевая.
- Почти, - ответил Питт. - Впереди Тасос.
- Черт возьми, - вскрикнул Джордино, затем он усмехнулся: - Я мог бы поспать еще десять минут. Почему ты разбудил меня?
- Я перехватил сообщение с базы Брейди, где говорилось, что ее атаковал неизвестный самолет.
- Неужели ты думаешь, что это серьезно? - недоверчиво произнес Джордино. - Это, скорее всего, какой-то розыгрыш.
- Нет, я так не думаю. Голос оператора совершенно не был похож на голос шутника. - Питт посмотрел на водную поверхность, находившуюся в каких-то пятнадцати метрах от плоскости самолета. Последние двести миль он, ради практики, летел низко над волнами, это заставляло его быть собранным и внимательным.
- Наверное, база Брейди действительно говорила правду, - сказал Джордино, всматриваясь через окно кабины вдаль. - Посмотри туда, в восточную часть острова.
Оба пилота уставились на приближающийся остров, который выступал из моря. Яркий желтый берег и невысокие холмы, покрытые зелеными деревьями, отражались в теплых волнах и живо контрастировали с ослепительной синевой Эгейского моря. В восточной части острова огромный столб дыма поднимался в безветренное небо, превращаясь в гигантское спиралеобразное черное облако. Гидросамолет подлетал все ближе к острову, и вскоре они смогли различить оранжевые языки пламени на охваченной дымом базе.
Питт схватил микрофон и нажал на кнопку на рукоятке:
- База Брейди, База Брейди, говорит борт PBY-086, прием. - Ответа не последовало. Питт еще дважды повторил вызов.
- Не отвечает? - полюбопытствовал Джордино.
- Ничего нет, - отозвался Питт.
- Ты говорил, неизвестный самолет. Как я понял, это означает, что он один?
- Именно так передавали с базы, прежде чем они отключились.
- Это не меняет смысла. Почему один самолет предпринимает атаку против военно-воздушной базы США?
- Трудно сказать, - ответил Питт, слегка отодвинув рычаг назад. - Может быть, это какой-то разозлившийся греческий крестьянин, которому надоело, что рев наших реактивных самолетов разгоняет его коз. В любом случае, это не может быть полномасштабная атака; в противном случае Вашингтон бы уже уведомил нас об этом. Нам надо подождать и осмотреться. - Он потер глаза, чтобы отогнать сонливость.
- Будь готов, я собираюсь поднять машину, облететь вокруг тех холмов и спуститься со стороны солнца, чтобы посмотреть поближе.
- Постарайся проделать это легко и красиво. - Брови Джордино сошлись на переносице и лицо приняло серьезное выражение. - Этот старый автобус не слишком превосходит по силе и маневренности находящиеся там реактивные истребители.
- Не волнуйся, - рассмеялся Питт. - Главная цель моей жизни - оставаться здоровым как можно дольше. - Он добавил газу, и оба мотора усилили обороты. Его большие загорелые руки двигались уверенно, он переключил рычаг, и самолет подставил солнцу свои плоскости. Большая Каталина поднималась уверенно, набирая высоту с каждой секундой. Она обогнула горы острова и взяла курс в направлении все увеличивающегося облака дыма.
Вдруг резкий голос раздался в наушниках Питта. Внезапный звук едва не оглушил его, прежде чем он успел сделать потише. Это был тот же самый голос, который Питт слышал раньше, только в этот раз он звучал сильнее.
- Вызывает база Брейди. Мы атакованы. Я повторяю, мы атакованы! Ну, давай, ... хоть кто-нибудь, отзовитесь, пожалуйста! - Голос был близок к истерике. Питт ответил:
- База Брейди, говорит борт PBY-086. Прием.
- Слава богу, кто-то отозвался, - голос прервался.
- Я пытался установить связь раньше, но ваш голос затих и пропал из эфира.
- Я был ранен во время первой атаки, я... я... кажется, терял сознание. Сейчас все в порядке. - Слова звучали отрывисто, но последовательно.
- Мы находимся приблизительно в десяти милях к западу от вас, на высоте тысячи восьмисот метров. - Питт говорил медленно и поэтому не стал повторять своих координат. - Какова обстановка у вас?
- У нас нет никакой защиты. Все наши самолеты были разбиты на земле. Ближайшая эскадрилья перехватчиков в семистах милях отсюда. Они не подоспеют сюда вовремя. Вы можете помочь?
Питт отрицательно покачал головой:
- База Брейди, моя предельная скорость около трехсот шестидесяти километров в час, и у нас на борту всего пара винтовок. Мы только потратим время, вступая в бой с истребителями.
- Пожалуйста, помогите, - умолял голос. - Нас атакует не реактивный бомбардировщик, а биплан времен первой мировой войны. Повторяю, нас атакует биплан первой мировой войны. Помогите.
Питт и Джордино изумленно переглянулись. Прошло не менее десяти секунд, прежде чем Питт мог полностью собраться с мыслями.
- Хорошо, Брейди Филд, мы на подходе. Но вам следует получше определить тип самолета, а то вы слишком опечалите двух маленьких седых матерей-старушек, если мы с помощником пропадем. Конец связи. - Питт повернулся к Джордино и заговорил быстро, не меняя выражения лица, его голос звучал четко и расчетливо: - Пройди по самолету и открой боковую дверь. Возьми карабин и устройся как снайпер.
- Я не могу поверить в то, что услышал, - ошеломленно произнес Джордино.
Питт покачал головой: Я не могу окончательно поверить в это, но мы должны протянуть руку помощи тем парням, которые находятся там внизу. Теперь поторопись.
- Я все сделаю, - пробормотал Джордино. - Но я все еще не верю этому.
- Сейчас это не имеет значения, друг мой. - Питт легонько похлопал Джордино по руке и улыбнулся. - Удачи тебе.
- Припаси ее и для себя, ты можешь истечь кровью так же легко, как я и, - глубокомысленно сказал Джордино. Затем, тихонько бормоча что-то себе под нос, он поднялся со своего кресла и прошел в салон самолета. Там он достал с полки карабин тридцатого калибра и зарядил его пятнадцатью патронами. Струя горячего воздуха ударила ему в лицо и наполнила жаром салон, когда он открыл люк сбоку. Еще раз проверив оружие, он сел и стал ждать. Мысли его обратились к тому крупному мужчине, который управлял самолетом.
Джордино знал Питта уже довольно давно. Они играли вместе, когда были мальчишками, занимались в одной легкоатлетической секции в колледже, ухаживали за одними и теми же девушками. Он знал Питта гораздо лучше, чем кто-нибудь еще из мужчин или женщин. Питт состоял, в известном смысле, как бы из двух человек, не связанных непосредственно друг с другом. Один Питт Дирк был хладнокровным, расчетливым человеком, который редко ошибался и к тому же обладал чувством юмора, был непритязательным и легко сходился с каждым, кто соприкасался с ним; довольно редкое сочетание. Но существовал еще и другой Питт, замкнутый, который часто уходил в себя и становился далеким и отчужденным, особенно когда его мысли были заняты какой-нибудь несбыточной мечтой. Конечно, должен был существовать ключ, который бы отпирал дверь между двумя Питтами, но Джордино до сих пор не удалось найти его. Однако он заметил, что превращение одного Питта Дирка в другого стало происходить более часто в последний год - с той поры, как Питт потерял женщину в море около Гавайских островов; женщину, которую он глубоко любил.
Джордино вдруг вспомнил, какие глаза были у Питта, когда он уходил из кабины. При одном упоминании об опасности в его темно-зеленых глазах появился блеск. Джордино никогда прежде не приходилось видеть таких глаз, как эти, за исключением одного случая, и он невольно содрогнулся при воспоминании, посмотрев на отсутствующий палец правой руки. Но он отогнал свои мысли прочь и, попытавшись сосредоточиться на происходящем, снял карабин с предохранителя. Как ни странно, но он сразу почувствовал себя увереннее.
Там, в кабине, загорелое мужественное лицо Питта. Он был не так красив, как звезда экрана. Женщины редко бросались на нею. Обычно они чувствовали себя немного скованно и неуютно в его присутствии. Они каким-то образом чувствовали, что Питт не относился к тем мужчинам, которым доставляли удовольствие женские хитрости или глупые кокетливые игры. Он любил женское общество и ощущение их нежности, но терпеть не мог увертки, ложь и всякие другие мелкие смешные хитрости, пускаемые в ход мужчинами, чтобы соблазнить женщину. Но не потому, что ему не хватало ума завлечь женщину в постель: он был достаточно опытен. Он предпочитал откровенных и честных женщин, а таких очень редко можно было встретить.
Питт слегка наклонил вперед рычаг и гидроплан начал плавно пикировать в сторону ада на Брейди Филд. Белая стрелка высотомера медленно двигалась вниз, вокруг черного диска, показывая снижение. Он увеличил угол крена, и двадцатипятилетний самолет начал вибрировать. Этот самолет не был предназначен для высоких скоростей. Его назначением была воздушная разведка, он был надежен на дальних маршрутах, в этом заключалась его основная работа.
Питт попросил предоставить ему возможность работать на этом самолете после того, как его перевели из Военно-Воздушных Сил в Национальное Морское Управление Подводных работ по распоряжению Главы Ведомства адмирала Джеймса Сандекера. Питт все еще оставался в звании майора и, согласно предписанию, ему вменялся неограниченный круг обязанностей в НУМА. Его должность называлась - офицер Службы Безопасности, что было для него не более чем абстрактным названием, обозначающим стрелочника, на случай непредвиденных ситуаций. Если где-нибудь проект сталкивался с неизвестными трудностями или неразрешимыми проблемами, то обязанностью Питта являлось устранение всех препятствий для дальнейшего развития операции. Именно в этом и заключалась цель его назначения на летающую лодку Каталина. Из-за своей тихоходности она была удобна для перевозки пассажиров и груза, и, что особенно важно, она могла садиться на воду и взлетать с нее. Это было главным козырем, ведь почти девяносто процентов операций НУМА проводились в сотнях километров от берега.
Вдруг ослепительный блеск на фоне черного облака привлек внимание Питта. Это был ярко-желтый аэроплан. Он сильно накренился, показывая высокую маневренность, и начал пикировать сквозь дым. Чтобы не промахнуться с гидроплана в этого необычного противника, Питт сбросил газ, уменьшая скорость своего резкого снижения. Аэроплан вынырнул из клубов дыма на другой стороне, и стало ясно видно, как он обстреливает Брейди Филд.
- Будь я трижды проклят, - воскликнул громко Питт. - Это же старый германский Альбатрос.
Каталина приближалась со стороны солнца, и пилот Альбатроса, сосредоточив все внимание на разрушении базы, не видел гидросамолет. Сардоническая улыбка появилась на лица Питта, когда момент боя стал близок. Он проклинал отсутствие на борту Каталины пулеметов, готовых открыть поражающий огонь по его команде. Он надавил на педаль руля, и самолет развернулся боком к аэроплану, чтобы Джордино было удобнее стрелять. Каталина все еще оставалась незамеченной. Затем сквозь рев моторов он вдруг услышал долгожданные выстрелы из карабина.
Они находились уже почти над Альбатросом, когда одетая в кожаный шлем голова летчика в открытой кабине повернулась к ним. Они подошли так близко, что Питт смог разглядеть открывшийся от удивления рот летчика при виде большой летающей лодки, которая атаковала его со стороны солнца - охотник превратился в дичь. Пилот быстро пришел в себя, и Альбатрос резко качнулся в сторону, но не раньше, чем Джордино успел всадить в него пятнадцать зарядов из карабина.
Мрачная, нелепая драма в задымленном небе над Брейди Филд получила новое развитие, когда летающая лодка времен второй мировой войны приготовилась к бою против боевого самолета первой мировой войны. Каталина была быстроходнее, но Альбатрос имел преимущество в вооружении - у него было два пулемета, и к тому же он обладал более высокой степенью маневренности. Конечно, Альбатрос был менее известен, чем его знаменитый двойник, Фоккер, но он показал себя прекрасным бойцом и трудягой в Германских Имперских Воздушных Силах с 1916 по 1918 годы.
Вильнув в сторону. Альбатрос развернулся и нацелился на кабину гидроплана. Питт действовал быстро, он рванул на себя рычаги управления и молил бога, чтобы крылья не отвалились от перегрузки, когда летающая лодка с громыханьем и завываньем взмыла вверх и начала выписывать петлю. Питт забыл на момент о предосторожностях и нормативах пилотирования тяжелого самолета. Возбуждение от сражения лицом к лицу с противником кипело в его сознании и крови. Ему казалось, что он слышит, как выскакивают заклепки из обшивки, когда самолет перевернулся фюзеляжем кверху. Неожиданный ловкий маневр вывел его самолет из-под удара противника, и двойной поток свинца с желтого аэроплана прошел мимо, совершенно не задев Каталину.
В ответ Альбатрос сделал крутой разворот влево и полетел прямо на гидроплан, они сближались лоб в лоб. Питт мог видеть, как пули, вылетавшие из приближающегося самолета противника, прошли метрах в трех над его ветровым стеклом. Наше счастье, что этот парень не такой уж меткий стрелок, подумал он. У него возникло неприятное ощущение в животе, когда оба самолета сходились друг с другом в лобовой атаке. Питт выжидал до последнего момента, прежде чем направил нос самолета вниз и, стремительно сделав крутой вираж, получил небольшое, но важное преимущество перед Альбатросом. Джордино снова открыл огонь. Но желтый Альбатрос бросился в пике, уходя от града выстрелов из карабина; он устремился вертикально к земле, и Питт на какой-то миг потерял его из вида. Он сделал резкий разворот вправо и осмотрел небо. Но было слишком поздно. Он почувствовал это раньше, чем ощутил глухой звук ударов пуль, которые впивались в гидросамолет. Питт бросил свой самолет в крутой вираж вниз и ловко увернулся от смертоносного огня маленького самолетика. Ему едва удалось избежать опасности.
Неравное сражение длилось целых восемь минут, и все это время военные на земле зачарованно наблюдали за происходящим в небе. Необычная воздушная схватка медленно перемещалась на восток к береговой линии, и финальный раунд начался там.
Питт покрылся потом. Маленькие блестящие капельки появились у него на лбу и, стекая, оставляли следы на лице. Противник хитрил, но Питт тоже играл в стратегические игры. С бесконечным терпением, собрав всю силу воли, он ждал, подходящего момента, и когда, наконец, враг появился, Питт уже был полностью подготовлен к схватке с ним.
Альбатрос пытался пристроиться сзади и чуть выше Каталины. Питт держал скорость постоянной, и противник, предвкушая легкую победу, приблизился почти на пятнадцать метров к хвостовому отсеку летающей лодки. Но прежде чем заговорили пулеметы противника, Питт ослабил педаль газа и опустил закрылки, это привело к резкой потере скорости большого самолета. Ошеломленный маневром, пилот-призрак промахнулся и пролетел над гидропланом, получив в ответ несколько метких попаданий в двигатель Альбатроса. Карабин Джордино стрелял точно. Старый самолет поравнялся с кабиной гидроплана, и Питт с уважением взглянул на противника, оценив его храбрость. Налетчик в открытой кабине снял свои очки и салютовал ему, отдавая честь. Затем желтый Альбатрос и его таинственный пилот повернули прочь и направились в западную часть острова, волоча за собой черный шлейф дыма - свидетельство меткой стрельбы Джордино.
Каталина, потерявшая скорость, вошла в штопор, и Питту пришлось пережить несколько напряженных секунд, прежде чем ему удалось стабилизировать положение. Затем он начал стремительно подниматься в небо. На уровне полутора тысяч метров он выровнял машину и стал осматривать остров и побережье, но нигде не было видно ярко-желтого самолета с нарисованным Мальтийским крестом. Он исчез.
Мрачное, леденящее чувство охватило Питта. Желтый Альбатрос казался ему чем-то уже встречавшимся. Это было точно забытое привидение из прошлого, явившееся перед ним. Но странное ощущение прошло так же быстро, как и появилось, и он с облегчением вздохнул, когда напряжение исчезло и приятное чувство расслабления мягко охватило все его существо.
- Ну, когда я получу свою медаль за меткость? - спросил Джордино, стоя в дверях кабины. Он улыбался, несмотря на глубокую ссадину на голове. Кровь сочилась из ранки на правой стороне его лица, капая на воротник цветастой рубашки.
- После приземления я куплю тебе выпить вместо этого, - ответил Питт не оборачиваясь.
Джордино опустился в кресло рядом с пилотом:
- Я чувствую себя так, словно покатался на катере по крутым волнам Лонг Бич Пайк.
Питт не откликнулся на шутку. Он постарался расслабиться, молча откинувшись на спинку кресла. Затем повернулся и посмотрел на Джордино, его глаза округлились:
- Что с тобой случилось? Ты ранен?
Джордино бросил на Питта наигранно печальный взгляд:
- Ты когда-нибудь слышал, что можно сделать "мертвую петлю" на гидросамолете?
- Кажется, это следует делать время от времени, - парировал Питт с искорками в глазах.
- В следующий раз предупреждай пассажиров. Я прыгал по салону, как баскетбольный мяч.
- Обо что ты так стукнулся головой? - лукаво спросил Питт.
- Тебе обязательно надо это знать?
- А все-таки?
Джордино вдруг засмущался:
- Если тебе так интересно, это была дверная ручка сортира.
Какое-то мгновение Питт выглядел удивленным. Затем он запрокинул голову назад и разразился оглушительным хохотом. Веселье было таким заразительным, что Джордино вскоре присоединился к нему. Смех заполнил кабину и даже заглушил шум моторов. Прошло около тридцати секунд, прежде чем веселье улеглось и вернулось понимание серьезности пережитой ситуации.
Голова Питта была ясной, но усталость постепенно затуманивала разум. Долгие часы полета и напряжение недавней схватки сделали свое дело, и тело требовало отдыха. Он думал о приятном запахе мыла, прохладном душе и хрустящих чистых простынях, и они почему-то стали жизненно необходимы для него. Он посмотрел из окна кабины на Брейди Филд и вдруг вспомнил, что действительным пунктом назначения для них была Первая Попытка, но мрачный призрак или, лучше сказать, явление из прошлого, заставило их изменить курс.
- Вместо того, чтобы садиться на воду и курсировать вдоль борта Первой Попытки, я полагаю, нам лучше приземлиться на Брейди Филд. У меня такое предчувствие, что несколько очередей все-таки угодило нам в корпус.
- Хорошая идея, - отозвался Джордино. - Если честно, я что-то не настроен на прыжок с парашютом.
Большая летающая лодка стала заходить на посадку, выбирая неповрежденную часть посадочной полосы. Гидросамолет снизился, шасси коснулись разгоряченного асфальта и издали характерный для резины звук трения. Это означало, что они приземлились.
Питт остановил машину подальше от языков пламени, в дальнем углу площадки у ангара. Когда Каталина остановилась, он выключил зажигание. Два плоских серебряных пропеллера постепенно прекратили свое вращение и застыли, сверкая в лучах Эгейского солнца. Все было тихо. Они с Джордино сидели спокойно, еще какое-то время наслаждались тишиной, наступившей в кабине после тринадцати часов гула и тряски.
Питт отодвинул задвижку на боковом окошке и открыл его, наблюдая с напряженным интересом, как пожарные с базы боролись с огнем в этом аду. Везде лежали шланги, как стрелки на карте, люди суетились вокруг и кричали, добавляя неразберихи в происходящее. Огонь, охвативший реактивные самолеты F-105, был почти потушен, но вокруг транспортника С-133 языки пламени еще продолжали бушевать.
- Посмотри туда, - показал рукой Джордино.
Питт оторвал взгляд от панели с приборами и с интересом посмотрел через окно со стороны Джордино на голубую машину воздушных сил, которая мчалась к гидросамолету по взлетной полосе. В машине находилось несколько офицеров, а позади с радостными криками бежала толпа из тридцати-сорока человек. Они гнались за машиной, как шумная стая гончих собак.
- Сейчас ты увидишь, что я, черт возьми, называю торжественным приемом, - сказал Питт, широко улыбаясь.
Джордино прижал носовой платок к кровоточащей ссадине. Когда ткань пропиталась кровью, он скомкал ее и выбросил из окна на землю. Его взгляд остановился на расположенной рядом береговой линии, беспокойные мысли завладели им на какое-то мгновенье. Наконец, он повернулся к Питту:
- Я полагаю, ты в курсе, нам здорово повезло, что мы приземлились здесь.
- Да, я знаю, - вяло отозвался Питт. - Была пара моментов там, наверху, когда я подумал, что призрак подбил нас.
- Желал бы я знать, черт побери, кто он такой и ради чего все это разрушение?
По лицу Питта было заметно, что он о чем-то напряженно думает,
- Единственный ключ - желтый Альбатрос.
Джордино удивленно посмотрел на своего друга.
- А какое значение может иметь цвет этого старого летающего отщепенца?
- Если ты изучал историю авиации, - Питт говорил с оттенком добродушного сарказма: - То ты должен помнить, что германские пилоты во время первой мировой войны раскрашивали свои боевые самолеты в необычные, иногда присущие только им цветовые гаммы.
- Оставь свои уроки истории на потом, - проворчал Джордино. - Сейчас все, что я хочу, - это выбраться из этого карцера и насладиться той выпивкой, которую ты мне обещал. - Он поднялся со своего кресла и направился к выходному люку.
Голубая машина резко затормозила рядом с большой серебристой летающей лодкой, и все четыре двери разом распахнулись. Пассажиры с громкими криками высыпали из машины, и начали стучать кулаками по алюминиевой крышке люка самолета. Вскоре подоспевшая толпа облепила гидросамолет, люди с громкими приветственными криками размахивали руками перед стеклом кабины.
Питт продолжал сидеть и лишь помахал им из окна. Его тело ломило от усталости, но мозг оставался достаточно трезвым и продолжал активно работать. Одно название вертелось у него на языке, пока, наконец, он не произнес его вслух:
- Ястреб Македонии.
Джордино уже у выхода обернулся к нему:
- Ты что-то сказал?
- Да так, ничего, - Питт шумно выдохнул. - Ну, пошли, я покупаю выпивку, как обещал...

Продолжение следует...

Окончание.

...Когда Питт проснулся, было еще темно. Он не знал, как долго он спал. Возможно, он только вздремнул. A может быть, он находился в объятиях сна несколько часов. Он не знал, да и не хотел знать этого. Металлические пружины казенной кровати скрипели, когда он поворачивался в поисках более удобного положения, но сон не шел к нему. Его мозг пытался найти причину. Может быть, ему мешает гудящий шум кондиционера, спрашивал он самого себя? Но он привык спать под громкий стук двигателей самолета, так что это не могло быть причиной. Может, ему мешал треск цикад? Весь остров был покрыт ими. Нет, было что-то еще. Наконец, он понял. Ответ таился в глубине его дремлющего мозга. Это была его вторая половина, его подсознание, которое заставило его проснуться. Как на экране перед ним снова и снова мелькали картины странных событий прошедшего дня.
Один кадр остановился, отодвинув на второй план остальное. Это была фотография в галерее Имперского Военного Музея. Питт живо представил себе ее. Камера запечатлела германского пилота, позировавшего около своего боевого самолета во время первой мировой войны. На нем была летная форма, его правая рука лежала на голове огромной немецкой овчарки. Собака, очевидно, талисман, высунув язык, смотрела на своего хозяина преданными глазами. Пилот повернул к камере свое мальчишеское лицо, которое казалось голым без традиционного прусского шрама от дуэли и монокля. Однако, гордая тевтонская военная кровь легко угадывалась по оттенку его дерзкой улыбки и прямой осанке.
Питт даже припомнил подпись на фотографии: "Македонский Ястреб".
Лейтенант Курт Хейберт из 91 авиационного полка одержал 32 победы над врагом на Македонском фронте, один из выдающихся асов великой войны. Предположительно был сбит и пропал без вести в Эгейском море 15 июля 1918 года.
Некоторое время Питт лежал в темноте с отрытыми глазами. Сегодня ночью больше не удастся заснуть, подумал он. Привстав и облокотившись на руку, он дотянулся до прикроватной тумбочки, взял свои часы марки "Омега" и поднес их к глазам. Светящиеся цифры показывали 4.09. Затем он сел, опустив босые ноги на кафельный пол. Пачка сигарет лежала рядом с часами, он достал одну и прикурил ее от серебряной зажигалки. Глубоко затянувшись, он встал и потянулся. Его лицо сморщилось; мускулы спины до сих пор ощущали дружеские похлопывания, которые достались им от радушных людей с Брейди Филд сразу после того, как они с Джордино спустились из кабины гидроплана. Питт невольно улыбнулся в темноте, когда вспомнил о крепких теплых рукопожатиях и поздравлениях, доставшихся им,
Лунный свет, падавший в окно офицерской казармы, и теплый прозрачный воздух раннего утра заставили Питта почувствовать себя отдохнувшим. Он снял трусы и начал рыться в багаже при скудном освещении. Когда ему удалось нащупать плавки, он быстро надел их, захватил полотенце из ванной и шагнул в темноту ночи.
Там, на улице, блестящая средиземноморская луна окутала его тело, она заливала призрачным светом окружающий пустынный ландшафт. Небо было усыпано звездами и млечный путь яркой белой полосой выделялся на черном бархатном небе.
Питт направился по дорожке, ведущей от офицерской казармы к главным воротам. Он остановился на минуту, посмотрев на пустынную дорожку, и заметил многочисленные черные прогалы в линии разноцветных огней, обрамлявших края посадочной полосы. Наверняка некоторые огни сигнальной системы были повреждены во время налета, подумал он. Несмотря на это, основная полоса оставалась видна для пилота, совершающего ночную посадку. Позади промежуточных огней он сумел различить темный силуэт гидросамолета, одиноко пристроившегося на противоположной стороне площадки, как утка в гнезде. Пулевые повреждения в корпусе Каталины были незначительными, и техники Службы Обеспечения Полетов собирались утром сразу же приступить к ремонту, обещая, что восстановление займет всего лишь три дня. Полковник Джеймс Льюис, командир базы, принес свои извинения за задержку, объяснив это тем, что часть техников будет заниматься ремонтом поврежденных при налете реактивных самолетов и уцелевшего транспортника С-133. Между тем Питт и Джордино решили воспользоваться гостеприимством полковника и остаться на Брейди Филд, используя вельбот «Первая Попытка» для сообщения между кораблем и берегом. Такая договоренность устраивала всех, потому что жилые каюты на борту «Первой Попытки» были тесными и уже переполненными.
"Не рановато ли для купания, приятель?"
Голос оторвал Питта от его мыслей, и он увидел, что стоит под белым ярким прожектором, установленным над контрольно-пропускным пунктом у главного входа в базу. КПП располагался на ограничительной линии, где заканчивалось и начиналось движение, и там мог находиться только один человек. Невысокий плотный охранник шагнул из двери и внимательно посмотрел на него.
- Мне не спится, - едва сказав это. Питт почувствовал себя в глупом положении, потому что не придумал ничего более оригинального. Но, черт возьми, ведь это же правда, подумалось ему.
- Я вас не осуждаю, - сказал охранник. - После всего, что сегодня случилось, я был бы действительно удивлен, если кто-нибудь на базе смог бы заснуть спокойно. - Но сама мысль о сне вызывала рефлекс, и охранник зевнул.
- Вам должно быть ужасно скучно сидеть здесь всю ночь в одиночестве, - сказал Питт.
- Да, скучновато, - отозвался охранник, держась одной рукой за кожаную портупею, а второй он сжимал автоматический Кольт 45 калибра, который висел у его бедра.
- Если вы собираетесь покинуть базу, вам следует показать мне пропуск.
- Извиняюсь, но у меня его нет. - Питт забыл попросить полковника Льюиса выписать им пропуска, чтобы выходить и входить на базу.
Важное и неприступное выражение появилось на лице охранника.
- Тогда вам следует вернуться в казарму и взять его. - Он смахнул с лица мотылька, летевшего на свет прожектора.
- Это будет напрасной тратой времени. У меня совсем нет пропуска, - сказал Питт, беспомощно улыбаясь.
- Не надо со мной шутить, приятель. Никто не может зайти на базу или выйти с нее без пропуска.
- Я смог.
В глазах охранника мелькнуло недоверие.
- Как же вам это удалось?
- Я прилетел.
Охранник с удивлением посмотрел на него. В его глазах появились огоньки. Еще один пролетавший мимо мотылек сел ему на белую форменную фуражку, но он этого не заметил. Затем из него громко вырвалось:
- Вы пилот с Каталины, летающей лодки!
- Виноват, так оно и есть, - ответил Питт.
- Послушай, я хочу пожать твою руку. - Губы охранника растянулись в широкой улыбке, обнажив ровный ряд зубов. - Это было самое захватывающее пилотирование, какое я когда-либо видел. - Он протянул массивную руку.
Питт взял протянутую руку и пожал ее. У него самого было сильное пожатие, но оно показалось бы слабеньким по сравнению с пожатием охранника:
- Спасибо, но я бы был более удовлетворен, если бы мой противник грохнулся на землю.
- Черт возьми, он не мог уйти далеко. Старая груда хлама дымила, как труба, когда перевалила через холмы.
- Может, он упал на другой стороне?
- Невозможно. Полковник посылал туда целый взвод охранников, чтобы мы на джипах прочесали весь остров. Мы искали до темноты, но так ничего и не обнаружили. - Он выглядел растерянным. - Конечно, меня больше вывело из себя то, что мы вернулись на базу слишком поздно, чтобы можно было где-нибудь перекусить.

Клайв Касслер
СРЕДИЗЕМНОМОРСКИЙ ПИРАТ

Господа, прошу помнить, что некоторые наши братья еще читают по слогамЪ. Пишите, по-возможности, покороче. А там, где надо смеяться, ставьте смайликЪ.

2 Ассоциация Анонимных Авиамехаников!

Намек понял...

Но, к сожалению, в 6 последних постах нет ничего смешного - все на полном серьезе! Да и в остальных, если внимательно читали, тоже трудно подчас понять, где правда, а где вымысел. Жизнь, как не крути, - сложная штука, и иногда подкидывает такие штуки, что лежат далеко за гранью понимания простого обывателя!!!

мне понравилось про сон в летнюю ночь молодец

to Ас ночных полетов:
Не обижайтесь на Ассоциацию анонимных механиков!
Ее реакция, вероятно, объясняется тем, что в Вашем последнем писании (несомненно, талантливом!) она не обнаружила главной составляющей писаний, свойственных этой ветке: парадокса, стеба, абсурда и конечно юмора. Скорее всего, литературный жанр, который Вы продемонстрировали (сродни Р.Брэдбери), приживется, но не сразу. Пока что общественность ждет Шекли, Саймака, Гаррисона, что в предыдущих работах Вам удавалось.

предлагаю составить по Р Шекли Бегущий Илья Муромец (Running I M)

Лучше по "Координатам чудес"

К стати о никах: Секюрити Идентификейшен Модуль, проверте почту.

голова после вчерашненго боль.... кстати вчера видел АВАКС настоящий аппарат не успел включить спасибо посмотрю

пост бокс емпти сорри

а Глонасс на Муромцах стоял?

2 Простой обыватель: Парадокс, стёб, абсурд, юмор есть в произведениях Килгора Траута. Помните его шедевр про роботов "Чудо без кишок", увидевший свет в 1932 году?

а что должно быть в почте
гувернер: нет не было орбитальная группировка имела два ведроида всего
читайте опус Битва за небеса Калашникофффф М

леша что должно быть в почте

на Муромцах был акустический Глонасс, спускались над какой-нибудь деревней пониже и штурман кричал вниз эй мужик как деревня называется?

Иногда для энтих целей(как деревня называцца)использовалась конская упряж(штурмана привязывали на ней и опускали вниз поближе к народу), особливо ежели сильный ветер мешал расслышать навание деревни, а также ежли народ оказывался в подпитии по различным причинам и кричать уже не мог , ну и т.д.Летом некоторые недобросовестные штурмана злоупотребляли энтим приспособлением в целях подсматривания за голыми девкми и бабами загорающими на деревенских прудах и речушках, а осбливо ретивые ишшо и норовили ухватить какую-нибидь молодку за "там" или за "здесь"!

леша ответь по своему сайту вопрос есть

на Муромцах был акустический Глонасс, спускались над какой-нибудь деревней пониже и штурман кричал вниз эй мужик как деревня называется?

Точность определения координат, тогда саставляла 0, 725 метра (если мужик трезвый был)

смирительных рубашек на илья муромцах всегда нехватало , отсюда и такие темы на форумах

Господа, поклонники дальних тяжелых бомбардировщиков "Илья Муромец"!

А вам не кажется, что все доктора, появляющиеся на нашей теме, сами немножко не в себе - все участники им кажутся их пациентами?

доктор вовху, не надо нас лечить, рубашки вам не помогут...

этих Йозефоф Менгеле самих гнать ..

эх вас бы мне в лабораторию , тогда бы действительно рубашки б не понадобились

А правда, что Илью Муромца во время Первой Мировой войны по шумам и эмиссии в Германию не пускали?

а с больших высот прилетьали корабли и на авторотации садились чтобы стружку там не срывало другие негативные моменты исключить ведь ПЕЛОДСКИЕ ксивы получались действительно за доблесть и отвагу а не за флужение по форумам