Forumavia.ru - ПРЕДПОЛЕТНЫЕ САНТИМЕНТЫ

Vlad_M

06.12.2008 01:40

Продолжаю (с разрешения Romeo) выкладывать некоторые плоды его творчества, пусть он сам и называет это "тупым дилетантством".

ПРЕДЧУВСТВИЕ КАТАСТРОФЫ

Часть 1.

- Сэр, я лишь хочу предупредить вас о возможной аварии самолета. Я надеялась на то, что вы меня выслушаете и оповестите кого нужно. Я ошибалась. Знаете, я, пожалуй, пойду.

- Простите, мэм, но чем я могу вам помочь? Кого мне стоило бы предупредить? То, о чем вы говорите - всего лишь страшный сон, ночной кошмар. Возвращайтесь домой, примите теплый душ, выпейте снотворное - и выспитесь как следует. И забудьте вы об этих ужасах!

Вот в такие дни лейтенант Майк Хитли жутко ненавидел свою работу. Черт бы побрал эту предновогоднюю неделю! Вначале Рождество, теперь вот собственно Новый год на самом носу. Нет, конечно, как всякий нормальный человек Майк эти замечательные праздники любил. И он пребывал бы в прекрасном настроении и сиял стодолларовой улыбкой, находясь дома с женой и двумя маленькими детьми, в тепле и уюте. Но хрен там! Коллега приболел, а обещанная группа полицейских из городского отдела, направленная на традиционное усиление охраны международного аэропорта Лос-Анджелеса в канун зимних праздников, пока так и не поступила в распоряжение начальника. Так что, большинству парней, в том числе и ему, Майку, покамест приходилось трудиться сверхурочно. А работы в гигантском аэропорту в конце декабря, мягко говоря, было выше крыши.

А сегодня все и вовсе пошло наперекосяк с самого утра. Вначале эта гребаная двадцатитысячедолларовая скрипка одного ирландского сноба, чья пропажа поставила на уши всех полицейских в аэропорту, а теперь эта юная леди, плачущая и несущая какой-то бред о катастрофе самолета. Ей это, видите ли, во сне приснилось! С ума сойти! А я Элвиса не раз видел во сне, а еще и Пита Престона в непристойной позе! И что теперь - в психушку идти или вовсе повеситься, обделавшись в страхе и панике?

"Детка, найди-ка себе стоящего парня, который бы взгрел тебя так крепко, что спала бы после как трехлетний младенец и хрен бы потом припомнила, что тебе снилось!" - мысленно пожелал девушке Майк.

Девушку звали Марша Эванс. Она терроризировала Майка и его напарника уже, наверное, более часа. Дэн в конце концов не выдержал и, посмеиваясь, куда-то ушел, оставив его с этой юной паникершей один на один. И вот - слово за слово, и Майк уже понял, что начал сходить с ума.

- Поймите же, я позвонила в авиакомпанию "Пасифик" и выяснила, что рейс 24 действительно существует и, более того, сегодня летит в Шанхай. Все самым невероятным образом совпало! Умоляю вас, хотя бы предупредите авиакомпанию и пассажиров этого рейса! Им угрожает серьезная опасность!

- Мисс Эванс, не забывайте, что это всего лишь сон! - хмыкнул Майк. - Всего лишь сон. Мне вот, например, Элвис иногда снится - и что? Я просыпаюсь, бью себя кулаком в грудь, выбегаю на улицу и кричу - "Леди и джентльмены, а Элвис-то жив, курилка! Вот только что с ним разговаривал. Он даже совсем не изменился!"?

- Сэр, я серьезно! При чем тут Элвис и вообще, я лишь...

- Значит, так - мягко, но напористо оборвал девушку Майк. - Вот вам листок бумаги и ручка. Пожалуйста, зафиксируйте все, что сочтете нужным, в письменном виде, и я таки отправлю плоды вашей буйной фантазии в офис "Пасифик". Факсом. Устроит такой вариант?

- Да, сэр, вполне.

- Ради Бога.

Майк достал белоснежный лист из потертой коричневой папки и протянул девушке шариковую ручку.

- Пишите, мэм. А я, с вашего позволения, займусь делом. Помимо прослушивания изложений кошмарных снов некоторых весьма, замечу, впечатлительных людей я еще и работаю. А вы пишите, не отвлекайтесь. Как закончите, дайте мне знать, о'кей?

- Да-да, конечно. - в голосе Марши слышалось облегчение. - Я вам скажу, когда закончу.

- Нет проблем.

Майк бросил короткий взгляд на юную фантазершу, вновь хмыкнул и сосредоточился на наборе очередного отчета для начальства, не забывая между делом попивать свой стремительно остывающий кофе.

Часть 2.

Аэропорт жил своей буйной, взбалмошной жизнью. Терминалы были битком набиты людьми, обслуживающий персонал, как это обычно бывает в такие дни, едва справлялся с колоссальными нагрузками. Само собой, хватало работы и сотрудникам авиакомпаний.

Алекс Каннингэм, один из пассажиров рейса 24 авиакомпании "Пасифик", стоял в очереди у регистрационной стойки компании. Очередь двигалась медленно: видно
было, что молоденькие девушки в бело-голубых - цвета "Пасифик" - униформах справлялись со своей работой плоховато.

Алекс взглянул на часы - ровно шесть вечера. До вылета еще более часа. Да и куда же он денется, этот самолет, пока всех толпящихся тут людей не посадят на борт? Ничего, он потерпит - ему, в общем-то, не впервой.

В рекламе "Пасифик" рейсы 24 и 25 - Лос-Анджелес - Шанхай и обратно - назывались "Восточный экспресс". А часто летающие пассажиры не раз в шутку предлагали сменить название на "Восточный табурет". В туристических салонах "боингов 747", работавших на этом маршруте, кресла были установлены настолько близко друг к другу, что даже откинуть их спинки не представлялось возможным, а колени высокорослых пассажиров непременно упирались во впередистоящие кресла.

"Полсуток на табурете, в вертикальном положении - воистину, это высший уровень комфорта! Наслаждайтесь перелетом, дамы и господа, мы и дальше будем экономить на вас! Скоро мы перестанем вас кормить, ибо аппетиты ваши у нас уже давно в печенках, прекратим поить, ибо стюардессам не по душе подвыпившие пассажиры, и, пожалуй, введем плату за пользование туалетами! Но вы ведь все равно будете летать с нами, и все мы знаем почему - у нас дешевле, чем у азиатов, а крупные конкуренты в пределах Америки еще долго будут просчитывать варианты и впоследствии пыхтеть, открывая эти маршруты, да и у них наверняка будет дороже, если, конечно, они не надумают заняться благотворительностью! Да и многие крупные компании в Лос-Анджелесе и Сан-Франциско по-прежнему имеют с нами соглашения на льготные служебные перевозки своих сотрудников. Так что - куда вы денетесь, дорогие вы наши! Ваша любимая авиакомпания "Пасифик Эйрлайнз"!"

Вспомнив сей опус одного красноязычного коллеги, Алекс улыбнулся. Да уж, конечно, сильно утрировано, но общий смысл верный. А сегодня ему как раз лететь туристическим классом на "Восточном табурете". Тут Алексу было проще, чем иным привередам: он был невысоким и худосочным, да и чрезмерной придирчивостью ко всему и вся не отличался никогда.

Правда, вот регистрация что-то затягивается. Пассажиров много, девчонки из "Пасифик" сегодня слишком медлительны... Алекс достал из внутреннего кармана куртки мобильный телефон. Вокруг стоял такой гвалт, что он сразу отбросил мысль позвонить. И все же от соблазна сказать пару приятных слов удержаться было трудно. Поправив свои очки в тонкой оправе, Алекс нажал на кнопку "SMS-сообщения", привычно выбрал пункт "Новое" и неторопливо набрал на клавиатуре: "Совсем скоро мы уже будем в воздухе. Прости, позвонить из аэропорта нереально - мы просто не услышим друг друга. Но знай - я буду очень часто думать о тебе. Вот и сейчас думаю. Я люблю тебя, солнышко. Жду не дождусь, когда же эта коммандировка закончится, и мы снова будем вместе... Вдвоем, предоставленные только друг другу... Милая, я позвоню тебе, как только смогу. Целую, зайчишка". Поразмыслив, Алекс решил, что больше слов он не найдет, и вставил в поле "Кому" номер, который прекрасно знал на память. Щелкнув центральной клавишей и убедившись в том, что сообщение отправлено, Алекс вновь спрятал телефон в карман. Ну надо же - при каждой мысли о ней, не говоря уж об общении, его одолевает какая-то сладостная истома. На душе сразу становится тепло и приятно. В общем, думается, диагноз ясен - "Да вы влюблены, сэр!". Усмехнувшись, Алекс сделал еще один шаг вперед в гигантской очереди у стойки.

Часть 3.

Вот уже как полчаса назад Марша покинула полицейский офис, но тревога все не отпускала ее. Она не знала, верить ли тому лейтенанту, который всем своим видом показывал лишь то, что хочет поскорее от нее отделаться. Она попыталась изложить все на бумаге. Все подробности ночных кошмаров, одолевавших ее уже без малого неделю. Марша помнила, что говорил ее врач, мистер Петерсон. Он пытался убедить ее в том, что это всего лишь галлюцинации, что это от нервов, от переутомления. Старший брат, Тэд, и вовсе только ехидничал и демонстративно крутил пальцем у виска. Близкие подруги тоже не принимали все это всерьез. Да и она сама тоже от всего открестилась бы! Если бы не история, много лет назад приключившаяся с ее мамой. Мама предчувствовала гибель транспортного корабля, на котором погиб отец… Как же она уговаривала его не уходить в тот рейс! Но увы – папа все же ушел в море… Мама предсказывала ту трагедию В МЕЛЬЧАЙШИХ ПОДРОБНОСТЯХ. И возгорание машины, и серию взрывов, и отчаянные попытки команды спасти судно и свои жизни. Они все же покинули тонущий корабль на спасательных шлюпках, но так и не дождались помощи в Индийском океане, неподалеку от острова Амстердам. Исчерпав свои ресурсы – и физические, и моральные – они погибли… Впоследствии, немного отойдя от горя, мама пыталась помочь расследованию, пыталась убедить этих кабинетных идиотов, что помнит все в деталях – даже отданные капитаном приказы и хронологию событий. Но ее никто даже не выслушал до конца…

А еще этот сегодняшний звонок в "Пасифик". От девушки-оператора Марша с ужасом узнала, что рейс 24 действительно регулярно выполняется. "Восточный экспресс"! Так вот что значит эта аббревиатура "ЕЕ" на хвосте самолета! И еще Шанхай... Самолет летит в Шанхай, без посадки, но... Марше отчетливо что-то слышалось про Гонолулу. Да нет, точно, Гонолулу! "По-моему, это райское гавайское местечко я тоже упомянула в офисе у этого полицейского" - подумала Марша и одобрительно качнула головой.

Но сомнения нарастали. А вдруг тот полицейский с улыбочкой отправил ее писульки в шредер вместо факсового аппарата? Быть может, он просто сделал вид, что оповестит авиакомпанию только для того, чтобы Марша, наконец, перестала ему докучать? А почему бы и нет? Он может сделать такое - видно же было по нему, что много работы, что устал... Черт подери, вероятно, он так ничего и не предпринял!

Так, во сколько должен вылететь этот самолет? Господи, уже совсем скоро! Сколько же она потратила времени на этого ленивого копа! Скоро же объявят посадку!
Марша бросилась к эскалаторам.

Пожалуй, она сама отыщет здесь офис авиакомпании "Пасифик" и сообщит о своих догадках лично! Да, галлюцинации. Да, переутомление. Пусть так, черт побери. Но она может, все еще может спасти всех этих людей! Если ей, конечно, кто-нибудь поверит…

- Извините, сэр! - обратилась Марша к седовласому полицейскому, в одиночестве стоящему у одного из эскалаторов. - Я ищу офис авиакомпании "Пасифик". Пожалуйста, подскажите, где он находится.

- Вам в соседнее здание, мэм. Терминал "Эйр Хоум". Сейчас спускайтесь на цокольный этаж, а потом поверните направо - увидите подземный переход. Ну а там - по указателям найдете нужный поворот.

- Огромное спасибо! - крикнула Марша и помчалась вниз. "Боже, только бы успеть, только бы успеть!" - крутилось у нее в голове.

"Эйр Хоум" встретил Маршу страшной духотой и запахом сладкого попкорна. Здесь толпились сотни людей: "Пасифик Эйрлайнз" была ведущим авиаперевозчиком в Калифорнии и ежедневно выполняла из Лос-Анджелеса около сотни рейсов во все уголки земного шара. На глаза Марше бросились две регистрационные стойки: одна пустовала, а у другой толпились люди. "Восточный экспресс? О господи! Наверняка он!".

Внезапно Марша остановилась и побелела от страха. Она разглядела в толпе маленького мальчика в смешной красной шапочке с "человеком-пауком". Она вспомнила его крик и ужас в глазах! Боже, нужно торопиться!

Следуя указателям, Марша поднялась на третий этаж и подошла к стеклянной стене. Отсюда открывался вид на летное поле и зону для посадки пассажиров. Марша увидела гигантский самолет в бело-голубых цветах "Пасифик". Тот самый, чье крушение снилось ей каждую ночь! Хвостовое оперение авиалайнера-гиганта украшала эмблема авиакомпании, а поверх нее - те самые большие буквы - "ЕЕ". У носа и хвоста самолета стояли трапы, двери были открыты, а в салоне горел свет. Около самолета крутились какие-то люди - наверное, механики - а по трапам на борт уже поднимались пассажиры! "Бог мой, значит, уже идет посадка! Надо бежать, бежать!".

Обнаружив в конце длинного коридора большую галерею с надписью "Пасифик", Марша решительно подошла к двери. Стеклянные створки услужливо отъехали в сторону, и Марша шагнула внутрь. Перед ней тут же вырос молодой человек в форменной одежде авиакомпании.

- Мэм, куда вы направляетесь? Если в зал ожидания, то это - в другую дверь, справа.

- Нет, я бы хотела ...поговорить с кем-нибудь из авиакомпании. По поводу рейса 24 в Шанхай. Умоляю - это очень срочно!

- Мэм, вы пока еще не опоздали на этот рейс! - отрапортовал мужчина. - Посадка еще продолжается, спускайтесь вниз, к стойкам регистрации.

- Нет, я не лечу этим рейсом, я... Я хочу предупредить вас, что этому самолету угрожает большая опасность! Нужно немедленно запретить ему взлет, слышите?

- Успокойтесь, мэм - осклабился мужчина. - О чем вы говорите? Кто вы?

Марша уже поняла, куда дует ветер и проникновенно, снизив тон, проворковала:

- Один из пассажиров - мой чокнутый отец. Он собрался взорвать самолет в воздухе!

Молодой человек на секунду растерялся, но вскоре вновь обрел дар речи.

- Я провожу вас к начальнику нашей службы безопасности, мэм.

- Идемте же, быстрее!

Марша рассчитывала, что этот прием сработает и, цокая каблучками следом за этим мужчиной, испытывала явное облегчение.

Мужчина остановился у одной из дверей и, постучав, услышал басистый голос: "Войдите!". Он открыл дверь и, посторонившись, пропустил Маршу вперед, затем вошел сам и аккуратно закрыл дверь.

В уютном кабинете за столом восседал грузный мужчина лет пятидесяти, в форме, смахивающей на полицейскую, но с эмблемой "Пасифик".

- Мистер Стоуксфорд, я прошу прощения за беспокойство. Сэр, эта девушка утверждает, что у одного из пассажиров сегодняшнего рейса 24 имеется взрывное устройство и он намерен уничтожить самолет. Лично мне во все это не очень верится, но я счел, что проверить не помешает.

- Говорите - бомба? - встревоженным голосом пробасил Стоуксфорд. - А ну-ка, присаживайтеь и выкладывайте.

Пошевелив ногой под столом, Стоуксфорд подвинул стул и кивнул Марше.

- Эндрю, выясни, не вылетел ли еще этот самолет.

- Нет, на него еще продолжается посадка, сэр.

- Отлично.

Стоуксфорд поднял телефонную трубку, отбарабанил какой-то номер и, дождавшись ответа, произнес:

- Пит, это Стоуксфорд. Даю распоряжение задержать вылет рейса 24 по коду два. Время задержки будет определено позже. Да, мое личное распоряжение. Код 2. Хорошо, до связи.

Положив трубку, Стоуксфорд поднял голову и вопросительно посмотрел на Маршу.

- Итак, леди, выкладывайте, что вам известно. Кто этот пассажир и какие, по вашему мнению, у него намерения.

И придвинул к себе компьютерную клавиатуру.

- Послушайте, я солгала про бомбу, сэр. - пролепетала Марша. - Прошу прощения. Я сейчас все вам объясню.

Марша услышала, как стоящий у нее за спиной Эндрю усмехнулся.

- Видите ли, мне кажется, что этот самолет потерпит катастрофу при посадке в аэропорту Гонолулу. Я хочу предупредить вас и спасти экипаж и пассажиров.

- Вам кажется? - рявкнул Стоуксфорд. - Мисс, а знаете ли вы, во что авиакомпании обойдется отмена рейса? У них же более четырехсот пассажиров! А сегодня - двадцать девятое декабря! И вот вы приходите ко мне в кабинет, сочиняете историю про бомбу, а на деле просто делитесь своими догадками? Кто вы, мисс? Предсказательница? Профессиональный провидец-шарлатан? И что же, по-вашему, может привести к катастрофе рейса 24? Неудачное расположение звезд на небе?

- Послушайте, сэр, я была в здешней полиции. Там мне тоже никто не поверил, но я попросила лейтенанта ...забыла его фамилию... отправить вам факс. Я все записала на бумаге.

- Какой еще факс? Эндрю, мы разве получали сегодня факс от полиции аэропорта?

- Вообще-то да, сэр, полчаса назад. Но я решил не тревожить вас, там все было так глупо... Страшилка какая-то. По-моему, подробности кошмарного сна. Я и подумать не мог, что перед вами - та самая леди, которая все это сочинила.

- Дай-ка я гляну, Эндрю. Так и быть, не будем отрицать болезнь, не сдав анализы.

- Минуту, сэр.

Эндрю куда-то отлучился, а Стоуксфорд окинул Маршу критическим взглядом.

- Я сейчас ожидаю звонков от старшего пилота и руководства компании - заявил он. - Я буду очень глупо выглядеть из-за вашего бреда о бомбе. И если ваше повествование не покажется мне убедительным, я отрапортую о ложной тревоге и отменю задержку рейса, а вы, мисс, будете оштрафованы. Так что если вы здесь явно пудрите нам мозги - уходите подобру-поздорову. Иначе я буду вынужден применить к вам санкции. Это было предупреждение, мисс...?

- Эванс. Марша Эванс.

- Так вы все же остаетесь, мисс Эванс?

- Да, сэр. Вам сейчас принесут факс. Вы прочитайте и все проверьте. Уверяю вас, что я не имею и никогда не имела отношения ни к вашей, ни к какой-либо другой авиакомпании, я – менеджер по работе с персоналом в строительной фирме и вообще ... я полный профан в авиации. Вы можете все выяснить. Прошу вас, только проверьте. Особенно подробности и имена.

Стоуксфорд насупился и, тяжело выдохнув, плеснул в стакан апельсиновый сок. Сделав пару глотков, он откинулся на спинку кресла. В этот момент вошел Эндрю.

- Вот, сэр - он протянул Стоуксфорду лист бумаги.

Стоуксфорд включил настольную лампу и начал читать.

- Гонолулу? При чем здесь Гонолулу? Они же летят в Шанхай!

- Прошу вас, дочитайте до конца, сэр! - взмолилась Марша.

По мере ознакомления с текстом выражение лица Стоуксфорда становилось все серьезнее. Периодически он что-то проверял на компьютере. Марша сжала губы и молча сидела, уставившись в одну точку.

Внезапно Стоуксфорд отложил лист и, щелкнув кнопкой, перевел телефон в режим громкой связи. Послышался длинный гудок, затем три коротких писка, короткие гудки и, наконец, зазвучал бодрый голос:

- Драммонд слушает.

- Добрый вечер, Джон. Это Стоуксфорд. Подскажи-ка, кто сегодня командир рейса 24 в Шанхай?

- Секунду... Капитан Лоуренс, Сэм Лоуренс.

- Так... А второй пилот?

- Тебя интересует вся команда, я так понял? Тогда слушай - капитан Сэм Лоуренс, первый пилот - Марк Делоянни, второй пилот - Артур Ошерзби, стюардессы - Джиллиан...

- Так, стой! - крикнул Стоуксфорд. - Стюардесы не волнуют. Джонни, старина, скажи, а самолет, летящий в Шанхай, может завернуть на Гавайи? Ну там, аварийная посадка или дозаправка, что-то еще..?

- Авиатрасса, по которой полетит двадцать четвертый, проходит через эту точку. Разумеется, аэропорт Гонолулу всегда держат в уме для экстренных случаев при полетах через Тихий океан. Но они не планируют садиться там для дозаправки, они летят прямо. Это 747, Шон, и у них в баках достаточно горючего до Шанхая, плюс запас еще часа на два лета. Слушай, а что там у тебя происходит?

- Джонни... - произнес побледневший Стоуксфорд. - Срочно поднимись ко мне, слышишь! Как можно быстрее!

- Понял, старина. Скоро буду.

Стоуксфорд повесил трубку. Его лицо было каменным.

- Что-то и правда многовато совпадений у вас, мисс Эванс - промолвил он. - Эндрю, немедленно наведи справки об этой леди. Нужен максимум информации. Дуй!

- Есть, сэр - отрапортовал Эндрю и покинул кабинет.

- Надо же, поверили, не прошло и года! - в сердцах бросила Марша - Мне этот ужас уже которую ночь снится, вчера я звонила в вашу авиакомпанию, но меня даже толком не выслушали! А сегодня я с самого утра билась с полицейскими, но они только смеялись надо мной!

Марша задрожала и всхлипнула. Стоуксфорд предложил ей носовой платок и стакан сока, но она лишь махнула рукой.

- Умоляю, мне ничего не нужно, только отмените этот рейс!

- Спокойно, мисс Эванс, мы сейчас все выясним.

В кабинет вошел невысокий, чуть полноватый, мужчина в форме пилота с чашкой дымящегося кофе в руке.

- Что случилось, Шон?

- Садись-ка, Джонни. Да возьми ты любой стул, хоть на мой сядь! - разнервничался Стоуксфорд.

Дождавшись, когда пилот разместился на стуле рядом с Маршей, Стоуксфорд протянул ему лист.

- Читай, старина. Скажу честно: я тут немного шокирован.

Джон Драммонд, старший пилот "Пасифик", отхлебнул свой кофе и принялся изучать распечатку.

" - Центр Джи-Оу, говорит "Пасифик" два-четыре тяжелый, эшелон триста семьдесят. Сигнал пан-пан-пан. В кабине и на верхней палубе дым. Вероятно возгорание электропроводки. Навигационные системы в порядке, самолет управляем. Запрашиваем аварийную посадку.

- "Пасифик" два-четыре тяжелый, вас понял. Выполняйте левый разворот курсом на двести градусов.

- Поняли, Джи-Оу. Приступаем к выполнению разворота. "Пасифик" два-четыре тяжелый.

- Марк, что там с горючим?

- Нужно слить порядка сорока тысяч галлонов.

- Я запрошу центр о снижении и сливе.

- Хорошо.

- Инес, не тратьте время. Не поднимайтесь сюда. У нас все не очень здорово. Пошли на аварийную. Начинайте надевать на пассажиров спасательные жилеты. Я сообщу об аварийной посадке, как только смогу. У вас там пока нет паники? Ну вот и славно. Надеюсь, что все быстро и благополучно закончится. Работайте. Все.

- Джи-Оу, мы намерены слить горючее, сорок тысяч, сорок тысяч. Можем ли мы сделать это прямо здесь?

- "Пасифик" два-четыре тяжелый, примите чуть правее, 43 градуса. Снижайтесь до трехсот. Как поняли?

- Я выставил.

- Все в норме, мы снижаемся. Триста шестьдесят пять и снижаемся.

- Джи-Оу Центр, вас поняли, сорок три право, снижение до трехсот. "Пасифик" два-четыре тяжелый.

- Внимание – возможна небольшая турбулентность на трехстах тридцати – трехстах десяти.

- Поняли, Джи-Оу.

- Черт, становится трудно дышать.

- Артур, система кондиционирования. Резервная гидросистема.

- Все выглядит нормально здесь, сэр.

- Ладно, дотянем.

- Высота тридцать!

- Доложи, Марк.

- Есть.

- Вам потребуются компьютеры?

- Да, будем рассчитывать… тьфу… (громкий и продолжительный кашель)…"

- Да это похоже на отличный сюжет для голливудского боевика! – воскликнул Драммонд. – Мисс, вы когда-нибудь были в кабине магистрального самолета?

Марша отрицательно покачала головой.

Драммонд снова звучно отхлебнул обжигающий кофе.

Он – старый воздушный волк – никак не мог взять в толк, откуда эта юная леди могла знать все подробности пилотажа "Боинга 747" в экстренной ситуации. Девчонка (если, конечно, она это придумала сама) весьма толково описала снижение самолета с задымлением в кабине, радиопереговоры с диспетчером, слив топлива над океаном. Она даже не забыла упомянуть про кислородные маски и специфический звук отключения автопилота.

Внезапно Драммонд остановился. Лицо его побелело.

- В чем дело, Джон? – поинтересовался Стоуксфорд.

- "Сто гребаных чумазых негритят!" – воскликнул Драммонд. – Это одна из любимых фразочек Сэма. Поверьте – я знаю его уже очень давно. Не могу поверить – как это вообще … возможно, а, мэм?

Марша удрученно покачала головой.

- Вы умеете заглядывать в будущее? Вам когда-либо раньше что-то подобное удавалось?

- Нет, сэр. Никогда. Но вот моя мама… Она… она предсказала трагедию. Она тоже приснилась ей во сне и снилась часто, потому она помнила все подробности.

- Что за трагедия?

- Грузовой морской корабль "Дель Неро". Он затонул в Индийском океане. Погиб мой папа…

- Когда это произошло?

- В 1981-м году. Двадцать первого или двадцать второго июля, до сих пор никто не знает точно… Кроме моей мамы. Она утверждает, что 22-го.

Стоуксфорд надул щеки, уставившись в монитор.

- Это правда, Джон. Как звали вашего отца, мэм?

- Мистер Фред Эванс. Он был штурманом, сэр.

- И это правда – заключил Стоуксфорд. – Хочешь сигаретку, Джон?

- Не откажусь, дружище.

Стоуксфорд достал портсигар и вынул оттуда две элегантные, длинные сигариллы темно-коричневого цвета. Одну из них он закурил сам, другую протянул Драммонду. Тот вставил сигарету в рот, но не стал прикуривать, а в раздумьях посмотрел на Маршу.

- Мисс, а как выглядят пилоты? Вы можете их описать?

Марша попыталась вспомнить, но смогла описать только человека, сидевшего в левом кресле – капитана лайнера.

- Мдаа, совсем не это я хотел услышать… – вздохнул Драммонд и продолжил читать.

- Что, сходится? – спросил Стоуксфорд.

- В яблочко, черт возьми – ответил Драммонд, вновь тяжело вздохнул и продолжил читать.

" - Дьявол, я ни черта не вижу!

- Высота две тысячи, парни!

- Ты уверен?

- Что у тебя?

- Мать твою греб, углы держите!

- За углами следит здесь кто-нибудь?!!!

- Не волнуйся, старик. Мы с тобой.

- Боремся, вашу мать!

- Норма.

- Может, еще чуть добавить режим?

- Валяй!

- У меня все глухо. Ты видишь, на сколько делений, Марк?

- Нет. Я вообще ни черта здесь не вижу!

- Парни, давление упало до критического!

- Совсем ни к черту?

- Умоляю же вас, боритесь, боритесь! Я не хочу умирать…

- Никто не хочет. А ну не вешать нос, сто гребаных чумазых негритят! Бороться, бл.дь!!!

- Что со скоростью?

- СМОТРИТЕ – МЫ ПАДАЕМ!!!!

- ВОДА!!!! БЛ.ДЬ!!!!

- Как низко…

- Взлетный! На всю гребаную катушку, давай!!!!!!

- Даю взлетный!

(шум двигателей усилился до предела, пилоты вынуждены кричать, их голоса звучат очень глухо в кислородных масках)

- Не сможем!

- Сможем, твою мать! На себя!

- Еще! Еще!

- Выводим, выводим!

- Я не хочу умирать!

- Я не хочу умирать!

- Ну вот и все.

- Сара, Майки, я люблю вас! Родные мои! Прощайте!

- Прощайте, парни!

- ААААААААААААААААА!!! БЛ…….дь!!!!!!

- По…

(на этом голоса обрываются. Я вижу кричащих людей в салоне. Маленького мальчика в смешной красной шапке с эмблемой "человека-паука" на руках у мамы. Она плачет, а он не совсем понимает, что происходит, но тоже плачет. И девочка с длинными волосами тоже плачет. Навзрыд. А кто-то поет какую-то песню. Я не знаю, что это за песня:

О, о, наступает ночь, и я боюсь заблудиться.
О, о, наступает ночь, и снова темно.
Когда-то я мог смеяться вместе со всеми…
А теперь весь мир кажется мне серым.
И все ослепли, поверь.
О, о, наступает ночь, и я боюсь сбиться с пути,
О, о, наступает ночь, и снова темно,
И снова темно, и снова темно…"

- Ну все, довольно с меня! – не выдержал Драммонд.

- Ну, и? – спросил Стоуксфорд.

- Форменное издевательство! – рявкнул Драммонд. – Идиотизм! Чертовщина какая-то!

- Какое примем решение, дружище?

- Тьфу ты, черт побери – выругался Драммонд и тяжело выдохнул. – Я, конечно, понимаю, что уже совсем скоро я ущипну себя за задницу, проснусь и громко расхохочусь, но тем не менее сейчас иду на поводу. К чертям все это. Наверняка, это глупое, сентиментальное и идиотское решение, но сейчас мне отчего-то кажется, что это самый разумный поступок, какой я только совершал в жизни. Мы отменяем рейс и отправляем самолет к механикам на детальную проверку.

Марша облегченно вздохнула и тихо произнесла:

- Вы приняли правильное решение, сэр.

- Вы так думаете? Смотрите, чтобы мы все не пожалели об этом!

Закурив-таки изжеванную сигарету, Драммонд направился к выходу.

- Я лично свяжусь с экипажем Лоуренса из своего кабинета – сказал он – А потом мы соберемся вместе с коллегами и станем ублажать боссов. Эх, пропади оно все пропадом!

- Постой-ка, Джон.

Драммонд уже собирался открыть дверь.

- Да, дружище?

- Чем бы там не обернулось – улыбнулся Стоуксфорд – Знай, я всегда на твоей стороне.

- Спасибо, Шон – ответил Драммонд и покинул кабинет.

- Вот тебе и празднички – хмыкнул Стоуксфорд, глядя в окно.

- Невзирая на погоду, у меня теперь отличное настроение! – улыбнулась Марша. – А вы, господа, как выяснилось, не такие уж и вшивые задницы. Так держать!

- Смотрите не разочаруйтесь, мэм! – рассмеялся Стоуксфорд.

Раздался телефонный звонок.

- Стоуксфорд слушает. Да, да, сэр, это было наше коллективное решение. Да, мы оценили риски и по всему вышло, что…

- Я, пожалуй, не буду вам мешать – улыбнулась Марша и, подмигнув Стоуксфорду, покинула кабинет.

Часть 4.

- Решительно не понимаю, что происходит, у нас здесь все в порядке но приказ есть приказ – твердо произнес капитан Лоуренс.

- Отбой, отбой, Сэм. – прозвучал в наушниках голос Джона Драммонда. – Дождитесь бригаду техников во главе с Колином МакГилли и передайте им самолет. Как передадите – вы все свободны.

- Ясно, Джонни, ясно.

- Ну тогда все. Ах да, Сэм, тебе персонально - когда освободишься, заскочи ко мне в кабинет. У меня к тебе чрезвычайно занятный разговор.

- Понял, старина.

- Ну, тогда все. Конец связи.

- Отбой, ребята! – скомандовал Лоуренс и снял гарнитуру. – Ждем ребят МакГилли и идем на выход, вы слышали, да?

- Да-да, слышали – недоуменно развел руками второй пилот, молодой стажер Артур Ошерзби. – Только вот никак не пойму, что же случилось? Наличие у одного из пассажиров бомбы все же подтвердилось?

- Нет, ни одного кода тревоги не было – пожал плечами Лоуренс. – Ну что ж, видимо, этим парням на земле известно нечто, о чем пока не знаем мы.

- Видимо, да. – согласился Ошерзби. – Эх, все же жаль, что не полетим, такую метеосводку имели – красота! Ни гроз, ни плотной облачности… На протяжении почти всего полета мы бы наблюдали там, внизу, океан! Ну да ладно, чего уж там.

- Ничего, парни, еще обязательно слетаем вместе – ободрил коллегу Лоуренс. – Все еще будет.

- Ну уж точно, что не в последний! – хмыкнул первый пилот Марк Делоянни. – Ладно, я пойду разомнусь. Пассажиров уже высаживают?

- Разумеется – ответил Лоуренс.

- Эх, ну и натерпятся сейчас в аэропорту от них! – улыбнулся Марк.

В салонах лайнера-гиганта и вправду обстановка накалилась до предела. Многие пассажиры и без того уже были возмущены часовой задержкой по загадочным "техническим причинам". Около часа их продержали в салоне, а эти парни в кабине даже не попытались запустить двигатели! Когда же капитан весьма озабоченно сообщил, что рейс отменяется, у многих не отличающихся выдержкой людей наступило состояние, близкое к истерике. Разгневанные, они покинули самолет и не успев даже ступить на землю, вынули свои мобильные телефоны и устроили вокруг ужасный гвалт.

"Видимо, им нужно как следует выпустить пар, прежде чем отправиться осаждать стойки "Пасифик" – подумал Алекс Каннингэм, не спеша шагая ко входу в терминал. Он специально покинул самолет одним из последних и сейчас шел медленно, не желая принимать участие в буйной давке взбешенных людей. "Эх, какие все вокруг бешеные, неудержимые и по-детски наивные" – пронеслось у него в голове. "Люди никак не могут взять в толк, что самолеты тоже могут ломаться, авиакомпаниям очень непросто в давно бушующем финансовом кризисе, а задержка вылета или прилета, сколь долгой бы она ни была – вполне себе уважительная причина как опоздания на деловую встречу, так и – тем более – неявке вовремя "домой на стоянку". А может, это современная бешеная, какая-то дьявольски компактная жизнь, со столь плотно утрамбованными событиями, всему виной? Кто знает, кто знает". Вот лично он, Алекс, мудро примет эту задержку как должное. Он спокойно дождется, когда истеричные пассажиры наконец успокоятся и отправятся разряжаться едой и выпивкой во многочисленные аэропортовые кафе, и спокойно решит свои проблемы у стойки "Пасифик". Вероятно, они сумеют уже сегодня починить этот "Боинг" или организуют другой рейс; или же его отправят в Город утра самолетом другой авиакомпании. И чего здесь переживать? Стоп-стоп, надо бы предупредить встречающих о том, что он задерживается. А потом наконец-таки позвонить ЕЙ. При мысли об этом Алекс улыбнулся и отправился искать тихое местечко, откуда можно было бы сделать пару звонков, имея все шансы, что он будет слышать своих собеседников, а те, в свою очередь, услышат его.

Часть 5.

Покинув кабинет Шона Стоуксфорда, Марша летела вниз как на крыльях. Огромная гора упала с плеч, и она наконец смогла вздохнуть спокойно. Спустившись на первый этаж, Марша с улыбкой наблюдала, как ворчат и ругаются раздосадованные пассажиры рейса 24. "Эх, если бы вы знали, что вам стоит плясать от радости, а не возмущаться" – подумала Марша и вновь улыбнулась. Она снова увидела того мальчика в смешной шапке. Строгая мама быстро вела его за руку – он еле за ней поспевал. "Ничего, ничего, парнишка, твоя мама тебя любит, очень любит, если бы ты только знал, как!".

В голове у Марши вновь пронеслись леденящие кровь кадры: падающий самолет, стремительно приближающаяся пучина океана – и мама, та самая мама, плачущая, и крепко-крепко прижимающая своего сынишку к груди… "Тьфу ты!" – выругалась Марша и поморщилась. К черту, вот они, у нее перед глазами, и все они живы! Пусть, ничего не понимая, злятся, ругаются, нервничают, но – ЖИВЫ И ЗДОРОВЫ! А остальное имеет более чем мизерное значение.

- О, о, наступает ночь, и я боюсь сбиться с пути, О, о, наступает ночь, и снова темно, И снова темно, и снова темно…

Черт, она же слышала эту песню!

Оглядевшись по сторонам, Марша увидела молодого человека в весьма, скажем так, экстравагантной одежде: кожаной ковбойской куртке и двухцветных, черно-розовых, джинсах. На шее у парня висели толстенные стереонаушники.

"Ого!" – присвистнула Марша. Не колеблясь ни секунды, она нагнала парня и окрикнула его:

- Простите, а что за песню вы поете? Мне кажется, что я слышала ее раньше… Мне правда очень интересно!

Парень обернулся и бодро отрапортовал:

- Это "Куин", "Наступает ночь". Вот, пожалуйста.

И парень вынул из одного из многочисленных карманов своей чудо-куртки маленькую карманную книжку в черном переплете. Стремительно пролистав страницы, парень протянул развернутую книжицу Марше.

- Вот, держите. Это здесь. Ну ладно, мне надо бежать. А вы красивая!

Парень повернулся и пошагал прочь.

- Стойте! А как же книга?

- Дарю – у меня таких много! – улыбнулся он. – С наступающим Новым годом!

- И вас. Спасибо!

Экстравагантный парень вскоре растворился в толпе, а Марша продолжала стоять с застывшей улыбкой на лице.

"Боже, как жутко хочется есть!" – наконец, пришла она в себя. "О Боже, уже без четверти девять! Похоже, самое время немного перекусить и отчаливать домой".

Но в руках была маленькая толстая книжка в черном переплете и большой золотистой надписью на обложке: "QUEEN: History, Details, Lyrics". Марша с интересом раскрыла книжку на любезно найденном юношей развороте.

THE NIGHT COMES DOWN (B. May):

When I was young it came to me
And I could see the sun breaking
Lucy was high and so was I dazzling
Holding the world inside
Once I believed in everyone
Everyone and anyone can see

Oh oh the night comes down and I get afraid of losing my way
Oh oh the night comes down oooh and it's dark again

Once I could laugh with everyone
Once I could see the good in me
The black and the white distinctively colouring
Holding the world inside
Now all the world is grey to me
Nobody can see you gotta believe it

Oh oh the night comes down and I get afraid of losing my way
Oh oh the night comes down oooh and it's dark again
And it's dark again, and it's dark again

…25 ноября 2006 года. Написано за одну (правда, бессонную) ночь в Вашингтоне.

P.S. Разумеется, все это фантастика и вымысел. Но своя Марша Эванс здорово помогла бы перед вылетом рейса 778 S7 9-го июля…

0 0

ПРЕДПОЛЕТНЫЕ САНТИМЕНТЫ

Войти на сайт