2Ветеран ГА:

Сууупер !!!
Переключение с серьезной темы, благоприятным образом позволило усвоиться афоризмам
и анекдотам =:)

Добрый денёчек Всем!
Эх, БРАТЦЫ...
Чтоб - я без Вас всех, делал... Иванычей, Степанычей... да Всех других, проживающих аж на всяких горизонтах... там... Суоми... и т.д... На всех бескрайних ВЕСЯХ... Что - мы облетали... видели...
Какая отрада Вы - для души моей скромной...
(С такими НАСТОЯЩИМИ ЛЮДЬМИ - "...умру - а ногой дрыгну!.."... как говорил, КТО?)
-----------
Ну, с Вашего позволения, - продолжение:


"...Включаем часы.

Витя Можаев, как и подобает рязанскому десантному парню, достойно устанавливает РУДы* на «Взлётный».
Разбегаемся...
Взглядом и ногами - цепко держу по огням ОВИ* в тумане осевую линию ВПП…
- Контрольная!
- Сто шестьдесят!
Жму штурвальную колонку «от себя» с чувством – колёсики передней ножки к бетону полосы для уверенного выдерживания направления разбега…
-Сто восемьдесят!
-Двести!
- Рубеж! – палит штурман Молочный…
- Продолжаем взлёт! – подпеваю с наслаждением… и чуть начинаю ослаблять давление на штурвал, готовый к взятию на себя…
- Подъём! – рявкает любитель лыжного в горах слалома штурман Молочный…
Энергично и плавно одновременно беру штурвал «на себя», оторвав переднюю ножку от ВПП, слегка, как бы, даже отдав небольшим движеньицем обратно в конце взятия… Столько – сколько надо! Застабилизировав нужный тангаж инертных, но таких послушных мне, восьмидесяти семи тонн самолёта…
А вот – и основные отошли! Взгляд - на авиагоризонт, без крена теперь, на указатели курса, скорости, вариометр, с положительной вертикальной…
Взлетели!
- Безопасная!
- 10 метров…
- Убрать шасси!
- Шасси убрано…
- Высота 120 метров…
-Убрать закрылки!
- Закрылки и предкрылки убраны, стабилизатор – ноль…
- Высота 450…
- Номинальный режим!

И – растаяли… в тумане и облаках декабря 1994 года «суверенной» Украины…
- 85407 – работайте с «Подходом»..
- 407 – конец связи…
- Высота перехода!
- Установить давление 760!
-Давление 760 – установлено…
- Давление 760 – установил…
- «Киев – подход», 85407, 1200 – разрешите на Семёновку 8600? Рассчитываем в 15 минут…
- 85407-й, набирайте пока 6000, занятие доложите…
- 407-й занимаем 6000, занятие доложу…

- Взять управление…
Молчок… Нет ответа справа…
Поворачиваю голову к Лёхе… и улыбаюсь Вите вправо назад, тыкая во второго пальцем… Лёха, бедный и заботливый папочка Лёха, умудряется уже – захрапеть. Так удобно откинувшись к спинке своего кресла. Под натужный рокот турбин номинального режима набора…
Витя, отодвинув чёрную защитную тканевую штору, что между ним и вторым пилотом, понимающе улыбается мне…
Ну, пусть поспит чуток, пока в наборе высоты. Покрутим и сами… не впервой.
Включив автопилот в наборе высоты, я радуюсь себе тайком таким толковым в своём деле, моим друзьям, в нашей кабине самолёта. «Как говорил мой друг Саша Новоселецкий, прекрасный пилот Бориспольского ОАО*, - никогда не мешай своим членам экипажа исправно выполнять свои обязанности… Только направляй иногда…» - думал я. Каждый – прекрасный специалист!
Наблюдая, как автопилот держит курс, вертикальную скорость набора и «приборную» скорость, прослушивая «эфир», я, косясь на Лёху, с ностальгией вспоминаю в эту минутку свои давнишние работы на АХР в колхозе Болградского района в Одесской области… Как-то росистым утром, в полёте на Ан-2 на 10 метрах над вспаханным полем, разбрасывая удобрения, - просыпаемся вдруг от удара колёсами о пахоту!.. Хорошо - что не скапотировали! Оказывается – заснули! Оба, со вторым пилотом своим, Вовкой Ульяновым… После танцулек в сельском клубе накануне вечером…

- «Киев-подход», 407-й занял 6000…
- Сохраняйте 6000, 407-й…
- Понял, 6000 сохраняю… 407-й.

- Опа! А я – что? Заснул? – встрепенулся Лёха…

После выхода из зоны подхода, «Контроль» дал нам набор эшелона 9600 метров.
Набираем, а скоро уже и Брянск, и московская зона.
На высоте чуть больше 8000 метров – выскакиваем на яркий и солнечный божий день! Самолёт – будто радостная птица, вырвался из зимней мглы облаков и вот уже всё дальше уходит от ровной и бескрайней равнины верхнего края пушистых и слепящих облаков… Белое одеяло внизу обильно залито солнечным светом справа сзади, а мы всё больше ввинчиваемся в синь неба. И радостно и теплей от золотого солнца и быстрее верится, что скоро вновь – весна и что грядут же какие-то счастливые дни и события впереди. Среди этой всей, непонятно как порушенной и такой непривычной, в чём-то, жизни, какого-то душевного дискомфорта.

Лёша встряхнулся, уже заполнил то, что можно, в задании на полёт.
- Товарищ командир, сколько рассчитывать предельную загрузку на обратный рейс? Для доклада «Внуково-транзит»?
- Серёжа, сколько будем брать топлива назад? По всей вероятности, запасным будем брать Львов, если погода не изменится. Прикинь топливо по километрам оптимально, так – чтоб и не возить лишнее и чтоб не «наколоться»…
- Пусть пока рассчитывают 18 тонн.

- Командир, кому можно поторопиться с «питанием»? – исправно вовремя спросила по внутренней связи старшая.
- Танюша, принеси пока Валерию Ивановичу, второму и инженеру, а мы со штурманом перекусим в аэропорту после посадки, - прошу я, учитывая, что всегда на этом рейсе все не успеваем по-людски позавтракать в полёте. Так скоротечен он.
Пока старший, второй и бортинженер смакуют лакомства, я кручу, а Серёга рассчитывает заход на посадку во Внуково, аппетитно потягивая носом аромат кофейку с подносов товарищей…

- Эх, не повезло… - Бурчит штурман, принимая обновлённую погоду на канале метео. Кажись, можем улететь на запасной на обратном пути. А так хотелось поднять бокальчики у ёлочки дома… Ну, ничё… В средине января всё равно у меня отпуск по плану – жму в горы с лыжами… Имею полное законное право. Не обижайся, командир, полетаешь с Резниченко. Он – грамотный парнишка.

- А мне ждать до лета, - прожёвывает в обе щеки Витёк. Я поеду в Рязань. К папане - мамулечке. Проведаю и сестрицу. Давно не виделись. С дочуркой Ленулей слетаем. Пусть с дедушкой да бабулей свидится. Они так любят её. А то – так заколебало уже здесь всё. Эти «миллионные» заработки, так надоело всё…

- 85407-й, «Москва-контроль», вам «встречный» на 9100. Впереди справа сорок км.
- Лёша, смотри внимательно… Ага, вот и сам вижу…
- «Москва-контроль», 407-й расходимся со встречным правыми бортами…

- Так, что ты там говорил, Вить?
- Да, наскучили уже эти президенты, выборы-перевыборы. Один – молодец был, теперь другой… Посмотрим, куда вывезет. Такие самолёты порезали. Хоть ТУ-160 взять, хоть Ту-95. Какие супербомбардиры стратегические! И – на металлолом! А ядерное? За бесценок отдали! А взамен – что? Какие гарантии, какой безопасности? Идиоты…

- Не, ты не прав, - отвлекается от лыж Серёга Молочный. Знаешь, скока надо на обслугу и тех ядерных и тех же военных самолётов! Правда, самолётики таки можно было б оставить.

- Ну, что, мальчики, можно забрать подносики? Вкусно было?
- Да, ласточка, спасибо, дай поцелую в щёчку, - тянется Серёга губками трубочкой к Татьяне.
Та стеснительно подставляет раскрасневшуюся щёчку. С конфетти в волосах.
Сега – убеждённый холостяк и все бортпроводницы его любят. Всегда подтянут, выбрит, загорелый и отутюженный. Спортсмен.
- Тань, а что там за песенки в салоне? - улыбаясь, спрашиваю я…
- Да, уж, товарищ командир, детки «в лесу родилась ёлочка» по салону распевают. У одних пассажиров маленькая ёлочка нашлась, у других - игрушки, а у некоторых - и шапочки Снегурочки и Деда Мороза, настоящий хоровод водят!
- А, можно и мне поплясать? Лёша - не спать, смотри в оба!
И я вышел на минутку в пассажирский салон...

- Оооо! Товарыш командырэ, идить скоришэ до нас хоровода водыть!
Прикоснулся к рукам детей... Угостил шоколадками...
- С праздником наступающим всех! Ну, уж, всем скоро по местам и пристёгиваться, будем снижаться к Москве-матушке!

Выполнили необходимую предпосадочную подготовку на эшелоне. Распределили обязанности при заходе на посадку во Внуково. Прочитали карту контрольной проверки самолёта Ту-154 перед снижением с эшелона.

- Лёша, проси снижение.
-« Москва-контроль», 85407 , разрешите снижение до 8600…
- Разрешаю снижение за тридцать до Скурыгино, эшелон 8600, «Москва-контроль»…
- Понял, 8600 за тридцать до Скурыгино, 407…

Примерно на той же высоте «нырнули» в ту ослепительную от солнца белоснежную сверху пену облаков и сразу остужаемся чувствами в тёмно-сером зимнем неподвижном воздушном океане . И солнце померкло. Мы, как будто, снова возвращаемся из райских мечтаний и ощущений к свинцовой действительности.

Внуковская полоса встретила нас ещё более мрачным и влажным цветом и дыханием хмурой зимы центральной полосы России.

Радостные и оживлённые пассажиры нетерпеливо устремлялись к трапу, невзирая на строгие предупреждения бортпроводников пропустить сначала экипаж. «Они – уже счастливы…», думал я, глядя на радостные и сонные лица детишек, мам и пап, людей преклонного возраста, вставших из рядов кресел самолёта… «Они уже, считай, - прибыли. И уже – могут праздновать свою удачу. До Нового года – всего каких-нибудь больше двенадцати часов…»

http://i037.radikal.ru/1305/d3 ...

Топая по заиндевелому перрону Внуково к АДП, мы вчетвером, с проверяющим, штурманом и вторым пилотом, зябко поднимали воротники форменных зимних пальто. Выйдя из такого домашнего самолётного тепла. Сверху - то ли посыпало, то ли поливало.

Ступив с перрона в коридоры АДП, мы все ринулись сначала в комнатку «метео».
С замиранием сердца взяли в руки у улыбавшихся нам загадочно девчат синоптиков бланки фактической и прогнозируемой погоды.
- Так и есть! – Воскликнул Серёга первый, усёкший неладное в сочетании данных…
- Я – в штурманскую, а вы тут – парьте мозги. Да, смотрите, чтоб довезли меня до Нового года домой! А то – меня симпатюля в Дарнице ждёт у ёлочки с нетерпением! Эх, чую – заторчим…
Лёше я сказал пока идти заполнить «флайтплан», а с Валерий Ивановичем стали разбирать складывающийся пасьянс погоды…


(продолжение следует)

Доброго здоровья, дедушкам и авиадедушкам !!!

2Soyuz4819:
"Не томи", Володя. Чудо как хорошо, лететь с вами братцы,
хоть и не допущен я, на Ту-154 ;)

(продолжение)

Значит, так, Иванович…
Экипаж у нас к вылету - готов.
Матчасть, самолётик, будем считать, - тоже готов к вылету.
Информацию диспетчера о состоянии аэродромов вылета, назначения и запас-
ных, о воздушной обстановке и обеспечении полета – имеем.
Согласно пункта 5.5.2 НПП ГА-85:
- техническое состояние аэродрома вылета Внуково и назначения - Борисполя – соответствует установленным требованиям;
- техническое состояние запасного аэродрома Львов, погода которого допустимая, - также соответствует;
- воздушная обстановка не препятствует выполнению полета, а фактическая и прогнозируемая погода (видимость) на аэродроме вылета Внуково не ниже моего минимума, установленного мне для взлета, то-есть, болем 500 метров;
– экипаж имеет необходимый предполетный отдых, прошел медицинский и штур-
манский контроль, получил необходимую полетную документацию и информацию;
– количество топлива, указанного в задании на полет, не менее потребного, рас-
считанного дежурным штурманом.
А, вот, с пунктиком:
– "прогноз погоды по маршруту, на аэродромах назначения и запасных соответствует требованиям пп.5.5.11., 5.5.12 настоящего Наставления" – давай будем разбираться…

Расчётное время полёта у нас до Борисполя – час десять минут. То-есть рассматриваемые варианты сочетания фактической погоды и прогнозируемой, согласно таблицы 4 НПП, - первый и второй. Первый – при указанной продолжительности полёта до 2-х часов, а второй – при полёте продолжительностью, как указано, - более часа.
При этом, - мы обеспечены верным запасным аэродромом Львов, которым, в его единственном числе (согласно таблице), – мы и удовлетворяемся.
А, вот, по вариантам погоды – мы «зависаем»…
Потому что, смотри: - к расчётному времени прилёта на аэродром Борисполь и фактическая и прогнозируемая погода будут, по данным метеослужбы, - хуже моего личного минимума для посадки… Высота облачности то – проходит. А, вот, видимость – менее требуемой величины 1000 метров! Всего 800 будет…

- Приплыли. Представляешь, Иваныч, как чувствовал, ещё полмесяца назад, что будем на новогоднюю ночь – кукарекать. Либо – в самолёте, либо, в лучшем случае, - в профилактории где-то. Ну, что ж, ничего не поделаешь. Для прокурора – лететь не имеем права. Вы согласны?
Валерий Иванович… несогласно – кивнул. Скривившись.
И мы пошли нерадостно к окошку диспетчера АДП.
Доложили о принятом решении пока задержать наш рейс на Борисполь на один час по причине метеоусловий. Отметили это в задании на полёт.
Пошли в штурманскую комнату, где нас вопрошающе ждали штурман и второй пилот.
По выражению наших кислых лиц – те всё поняли.

Сидели мы у широченного и длинного стола, какие обычно – во всех штурманских комнатах всех аэропортов необъятного СССР. С картами, маршрутами трасс, справочными таблицами всякими под органическим стеклом. Приуныли, задумавшись о своей кочевой пилотской жизни. И были мы – не одни такие. Многих, видать, ожидала та же участь – не явиться к родным семьям на новоричнэ свято. По всей европейской части Азии господствовала малоподвижная «гнилая барическая система» с туманами. Вынесенными сюда с юго-запада от Чёрного да Средиземного морей. А, говорят дети, – «почему облака не падают на землю?» Туманы, где сильней, а где – слабей. И только в местах, характерно отличных от равнинного рельефа местности да значительно удалённых, ещё была мало-мальски приемлемая для посадки погода. Даже в Симферополе и в Одессе, в Днепропетровске и Запорожье, Харькове и Донецке – погода была – дрянь. Странно, но, вот, Львов – перед Карпатами, и на этот раз – удивительно держался пока, по требуемым параметрам для запасного.
«Иваныч, наверное, сожалеет теперь, что влип со мной в этот рейс, как старший. Вон, как голову опустил да пригорюнился…» - подумывал я с горчинкой.

Серёга с Иванычем отпросились смотаться в аэровокзал поменять возможные рублики на баксы в обменном пункте, Лёша тоже пошёл в ближний киоск что-нибудь прикупить из московских сладостей да новогодних сувенирчиков для сынишки, а я остался скучать в штурманской. Да заглядывал через некоторое время на метео. Тоскливо было на душе. Особенно от осознания того, что объявили, конечно, в аэровокзале пассажирам нашего рейса о задержке вылета. А это значит, что найдутся такие «радостные» приключениям, что добавят ещё по соточке в кафе вокзала, провожая старый год. Потом – попробуй, собери всех оперативно, таких, на посадку.

«Эх, хотя бы на часок - другой дали... Хоть прогноз погоды – по моему минимуму, хоть - фактическую. Чтоб, хотя бы, право появилось решение на вылет принять. Да улететь отсюда. А в Борисполе – там, уж, поймут, могет. Как иногда, бывает… Правда, это случается, с такой помощью от диспетчеров, говорят, чаще только таким маститым командирам, как – Женику Никитину, «усатому Чкалову». Да... дали б "своему" борту разрешение на посадку, думаю. При терпимой погодке то…» - всё размышлял я.

Когда вскоре все сбежались и мы зашли на метео – о, боже! Нас услышали на небесах! По прогнозу появился «просвет»! Через час- два прогнозировалось – не хуже моего минимума! Но – надо было торопиться. Мы ознакомились, как положено, под роспись с погодой и побежали в АДП торопить диспетчера с посадкой на наш рейс. Записался в журнал принятия решения на вылет. Но не тут-то было. Диспетчер, почему-то с улыбкой, сообщил нам, что в аэровокзале, в том накопителе, где должны были производить посадку на наш рейс – уже происходит выпуск пассажиров внуковского какого-то рейса. И, пока не выпустят – других возможностей начать отправку наших пассажиров – нет.

Мы задержались с вылетом из Москвы из-за этого дольше, чем предполагали.
180 доставленных к трапу пассажиров, бежали неистово в самолёт занимать свои места, страстно желая, во что бы то ни стало осуществить свои заветные планы этим чудесным декабрьским вечерком!
А – так оно уже и было. Потому что незаметно, к 16.00, да ещё в мряке, - вокруг совсем, уж, почернело. И только неоновые фонари на высоких вышках перрона – тускло светили нам в тумане, как мягкие ёлочные игрушки…
И, хоть, для прокурора, мы и имели, наконец, все права юридические взлетать из Внуково, когда всё было готово – задержка сыграла всё же свою отвратительную решающую роль.

На подлёте к зоне контроля Киева, мы с тревогой слышали по каналам метео быстрое ухудшение погоды в родном аэропорту. После захода солнца и падения температуры воздуха до точки росы, погода так конкретно испортилась, что мы, даже не снижаясь к входному коридору, проследовали на дальнюю приводную радиостанцию аэродрома, и встали в круг полётов над Борисполем на высоте полёта 9100 метров. Летали по установленному кругу полётов, пока позволял расчётный запас топлива. Всё надеялись, что – авось, появится хоть кратковременное улучшение. Не появилось.

Мы вынуждены были оставить надежду, взяли курс на запад и произвели посадку на запасном аэродроме во Львове.

Мне никогда не нравился этот аэропорт.

Короткая и кривая, как покатые волны моря, ВПП. С уклоном на юго-восток. Когда туда приземляешься – того и гляди - выскочишь, а в обратную сторону – взлетать страшно… Кажется – вот за крыши зданий зацепишь! Малюсенький, серенький и какой-то неухоженный, вроде, аэровокзал. Старенький профилакторий-гостиница.
А тут, ещё, эти допотопные годы. После 91-го. Уже началась эта «свистопляска» с недостатком керосина для заправки самолётов. Надо было топать то в ПДСП*, то долго что-то улаживать в АДП, то слать РД* в Борисполь для согласования вопросов по заправкам какими-то «гарантийными письмами». Видно было по всему, что нас здесь, за шесть часов до поднятия новогодних бокалов – никто не ждал. Весь личный состав работников аэропорта всех служб - так же неудачно «загремел» в эту новогоднюю ночную смену, как и мы сами. Казалось, скромно, но уже все здесь предвкушали минутку - спокойно «вздрогнуть» за «новое счастье» в приближавшуюся стремительно полночь. А тут мы, - как снег на голову…

Ещё заруливая на стоянку, второй пилот обратился по радиосвязи:

- «Львов-транзит», 407, просим обеспечить заправку самолёта без высадки пассажиров, с соблюдением всех необходимых при этом, требований.

Согласно положению разрешающих руководящих документов на тот момент, при обеспечении самолёта пожарной машиной для такого случая и трапами к обоим входным дверям самолёта – это допускалось, при необходимости. Нас, хоть и с продолжительной волокитой, но в итоге, заправили. Хоть и по минимуму. Находясь на аэродромном питании и включив систему кондиционирования, мы после всех формальностей в АДП, стали нервно ожидать в самолёте поступающие новые сведения о погоде.
Подкрепляясь кофе в кабине самолёта, я рассуждал с ребятами:

- А смотрите, братцы, всё не так, уж, и совсем плохо складывается пока. Сейчас – около 19.00. После захода солнца, видимость, конечно, по понятным причинам – ухудшилась. Но – при наступлении ночи мы можем учитывать и пользоваться значениями «видимости на ВПП*», а не только значением «видимость*». А «видимость на ВПП» да по огням высокой интенсивности - это уже раза в полтора больше, чем просто «видимость»! Так, Иваныч? Да ещё ветерок, вот, смотрю, больше стал подворачивать на восточный. Хоть и слабоват, пару метров в секунду всего.
Может – всё ещё и сложится ровненько? Главное – чтоб пораньше этот проблеск погодки случился.

- Товарищ командир, я уже не знаю, что делать с ними! Эти пассажиры, вот они, не могу удержаться – курить лезут на трап! Я уж и так запрещала и так!
- Так, ребятки, ещё немного, ещё чуть-чуть – и будете кольца пускать прямо дома скоро, за праздничным столом. Только потерпите. Погода вот-вот должна появиться. Таня, объяви ещё раз убедительную просьбу соблюдать спокойствие и порядок в салоне самолёта.
...
- Товарищ командир, а вот, ещё детки просятся кабину "лётчицкую" посмотреть, можно?
- Хорошо, пусть заходят, только по два "лётчика"...
- Это что - на резиночке, за мордочка зайчика, дядя?
- Это, ласточка, - "кислородная маска", называется...
- А что это такое? Для чего кислородная маска нужна?
- А я, колы выросту - тожэ буду лёччиком! - Крутит штурвал, сидя в кресле и еле дотягиваясь до него, мальчуган...


(продолжение следует)

Вот за что я не люблю сериалы, так это за то, что вживёшься в повествование, а тебя резко выбрасывают в... Правда, грех обижаться на ту действительность, куда я резко выпал из экипажа Владимира, но всё-таки, Володя, не томи долго. Я немного полетал в подобных условиях, нанимаясь в отряд на лето во время учёбы в академии. А лето - не зима. Был только один неординарный случай, когда мы влипли на незапланированную ночёвку. В Апатитах накрылся стартёр. Подул северный ветер с моросью и снежной крупой, а мы в тонких рубашечках. Голодному человеку мерещится бифштекс, а посиневшему от холода - толстый свитер. Об этом полёте в памяти остался только этот ветер, пронизывающий до костей.

Ждём продолжения. Мы с Виктором летим в составе экипажа в статусе наблюдателей. Документами "наблюдатели" в экипаже не предусмотрены, но мы вериуальные и нас может быть сколько угодно.
Ждём продолжения.

Ощутил напряжённую работу КВС...

Ветеран ГА:
"...Мы с Виктором летим в составе экипажа в статусе наблюдателей..."
nikolai:
Ощутил напряжённую работу КВС...


Да.., я ж - ничё, ребятки...
Просто... не хотел - надолго прерывать... чойхоны беседу...

Ну, здорово не взыщите...

(продолжение):
-----------

И около 21.00 судьба над нами смилостивилась. Только видимость и облачность чуть улучшились до допустимых величин – мы тут же радостно и торопливо запросили запуск.

Но снижаясь уже к третьему развороту круга полётов над Борисполем и планируя заход левым разворотом на ВПП с курсом посадки 358 градусов, у нас мурашки поползли по коже спины – погода вдруг стала ухудшаться.

- 85407, я «Киев-подход», какой ваш минимум посадки?
- 80 на 1000, 407-й…
- Будьте готовы к уходу на запасной аэродром, если видимость до входа в глиссаду не улучшится. Ваш запасной – Львов? Сейчас видимость по ОВИ всего 800, и ухудшается, удаление 30, «Киев-подход»…
- 407, запасной – Львов, понял – быть готовым к уходу на запасной…

- Ну, братцы, молитесь за погодку, весело и громко прошептал я. Будем надеяться, что автопилот и заход в «автомате» любимой «тушечки» - не подведут, как всегда. С центровкой у тебя, Лёшенька, всё верно подсчитано? Не сильно передняя? Не «клюнет» после отключения АП*?
- Не, командир, будь спокоен…
- Всем предельно внимательно контролировать параметры захода.

- «…подход», 407, - занял 1500…
- Снижайтесь 1200, с «кругом» 126, 0, «Киев-подход»…
- «Борисполь-круг», 85407, снижаюсь, 1200, заход по системе, режим автоматический…
- 85407, «Борисполь-круг», эшелон перехода 1200, давление 740, заход на посадку разрешаю, занимайте 600..
- «Борисполь-круг», 407, давление 740, эшелон перехода 1200, занимать 600…
- Экипаж, установить давление 740мм.рт.ст.
- Взять управление!
- Управление взял…
- Давление 740мм.рт.ст. установлено…
- Командир, удаление 25…
- Контроль по карте «после перехода на давление аэродрома»!
- Высотомеры?
- Давление установлено 740 мм.рт.ст.
- КУРС-МП?
- Включён, частота установлена…
- Посадочный курс на ПНП?
- Выставлен, 358 градусов…
- АРК?
- Первый – ДПРМ, второй – БПРМ…
- ПН-3 и ПН-4?
- Подготовлены…
- Карта выполнена..
- «Борисполь-круг», 407, занял 600…
- Сохраняйте 600, удаление 20, «..круг»…
- Лёша, задатчик скорости – на 390!
- Выпустить шасси!
- Выпускаю… Шасси выпущено, три зелёные горят, давление в норме…
- Задатчик скорости 370!
- Есть 370…
- Контроль по карте после выпуска шасси!

- Интерцепторы!
- Убраны…
- Задатчик стабилизатора!
- Установлен согласно центровке…
- Балланс СП?
- Проверен…
- РВ задатчик?
- Включены, задатчик на 80 метров установлен…
- Включить автомат тяги!
- Включён…
- Лёша, задатчик на УС-И 340!
- Понял, уже ставлю…
- Закрылки 28!
- Выпускаются…
- Закрылки выпущены 28, стабилизатор - 3, предкрылки выпущены…
- Скорость 310!
- Скорость – задана...
«Так, табло «Взлёт Пос. РВ», «Взлёт Пос. РН» - горят, полётные загружатели – работают…»
- «Борисполь-круг», 407, подхожу к четвёртому -600…
- Работайте с «посадкой» 128, 0, «Борисполь-круг»…
- 407, с «Посадкой» 128, 0… конец…
- Командир – четвёртый!
Жму кнопку-лампу «ЗК*» на ПН-5… и умница самолёт плавно и послушно входит в левый разворот…
- Есть «захват курса»!

Да, светосигнальное табло «КУРС» - загорелось и стрелочка командная на ПКП-1 – отклонилась, дрогнула, и мягко теперь будет вести такую огромную махину «кучи культурно и технически оформленного металлолома»* к вертикальной плоскости глиссады… Такая тонюсенькая – а – такая важная сейчас!

- «Борисполь-посадка», 85407, на четвёртом, 600…
- 85407, «Борисполь-посадка», удаление 16, продолжайте заход…
- 407, понял…
- Командир, - торопливо подсказывает штурман сзади - а видимость то пока 800 дают по каналу метео…

- Ребятки, - обращаюсь скороговоркой к экипажу, - в случае команды диспетчера на уход на второй круг и следовать на запасной, действуем, как всегда учили на тренажёре и на лётных тренировках… Взлётный режим дашь по моей команде сам, Вить, а не на автомате тяги, а крен и тангаж пусть держит автопилот…

- Задатчик скорости – 300!
- 300- задана…
- Закрылки 45, скорость 290, - командую Лёхе, который уже давно не спит…

Вижу – пошли и закрылки и стабилизатор перекладывается. Пробую включить фары, для проверки, и – тут же выключаю. Сильнейший и огромный светящийся шар выхваченного светом тумана впереди за стёклами кабины ослепляет глаза.

- Посадку будем производить без фар, - информирую экипаж… - Контроль по карте!
- Механизация крыла!
- Выпущена, закрылки 45 градусов…
- Стабилизатор!
- Минус 5 градусов…
- Шасси!
- Выпущено, три зелёные горят, кран нейтрально…
- Загружатели РВ*, РН*!
- Выключены, табло «взлёт-посадка» горят…
- Фары!
- Выпущены
- Карта выполнена.

А вот, гляжу, и глиссадная стрелочка подходит… Но, что ж про погодку
то молчат диспетчеры? Неужели угонят на второй? Не сжалятся? На малой 134-й «тушечке» крутили и по минимуму 45 на 600! А тут – аж целых 800-1000 метров! Да ещё ОВИ!

- «Борисполь-посадка», 407, вошёл в глиссаду, шасси выпущены, к посадке готов!
- ….. 407, понял, «Борисполь-посадка», посадка дополнительно!
- 407, посадка дополнительно…
- 407, «Борисполь-посадка», подходите к дальнему, видимость на ВПП 1000 метров, нижний край 80, ветер - тихо, сцепление - 0, 45, посадку разрешаю!
- 407, посадку разрешили!

Переглянулись ликующе!

- Дальний, высота 200!
- Скорость велика!
- Задатчик 290!
- Скорость задана…
Стреляю взглядом – огней ВПП –нет…
- Оценка!

Гляжу с высоты 110 метров уже продолжительней, если можно так выразиться в эти доли секунды, вперёд за переднее стекло кабины, и с тревогой зову мысленно в эти мгновения встречное праздничное свечение огней ВПП из тьмы тумана впереди, налетающего на нас со скоростью 300 километров в час… Только пульсирующие вспышки проблескового маяка да слабоватых красного и зелёного огней АНО* с левого и правого крыла, слегка высвечивают нас, взвешенных пока ещё во влажной и холодной воздушной среде…

- Решение? – кричит Лёха справа…

- Садимся! – Радостно, громко и с облегчением, эхом палю я в ответ, увидев наконец, - прямо перед нами, неожиданно возникшее и всё разгорающееся долгожданное, пунктирное свечение, и - сообщая экипажу о принятом решении.

И уже тяжело определить, на 80 ли метрах высоты от земли, или чуть ниже это было… Главное, что – вот они! Родненькие огонёчки родной полосы! Сначала засветились осевым горящим перстом центральной линией осевых огней. А потом обняли нас и боковыми приглашающими огоньками. И как прекрасно, что такое умное творение рук человеческих – этот чудесный самолёт – вывел нас так красиво и точно к торцу ВПП. Никаких тебе предельных боковых отклонений от глиссады, ни по высоте полёта, никакого сноса и движения под углом к оси ВПП… Ну, а дальше – мы уже знаем, что делать!

- Жму пальчиком кнопочку на штурвале «Отключение автопилота» и правой рукой легонько надавливаю вперёд РУДы, отключая тем самым автомат тяги.

- 60 метров!
- 50!
-40!
…….
- Порог!
- 10 метров!
- 5 метров!

Мог бы и не говорить. Ласково привлекаю штурвал к себе всё любовней, как самую желанную женщину и, убрав газы до «малого», «выравниваю» летящую птицу, которая жаждет к поверхности, наконец, долгожданной…

- 2 метра!

Самолёт и не зависает. И не проваливается…

- 1метр!

Он послушен моим чувствам и каждому нерву, и - как лебедь садится на гладь озера, - так и он мягко касается своего твёрдого пути…

- Реверс!

- «Борисполь-старт», 407, посадку произвёл…
- 407, посадка 22.05, с рулением 119, 0…
- Спасибо большое за руководство! С наступающим Новым годом Вас! Счастья! Здоровья! Конец связи.



Зарулив на стоянку и покинув под ликующие и благодарные возгласы счастливых пассажиров самолёт, мы наперегонки мчались в АДП к дорогому Павел Ивановичу Песковцу, бывшему тоже лётчику, а теперь заправлявшему в маленькой комнатушечке здания АДП этаким «планированием».
- Павел Иваныч, дорогой наш! Выручайте! Давайте нам машинку свою микроавтобусик, да отправляйте поскорей в Киев домой! Может, ещё успеем как раз к столу новогоднему…
- Э, нееет… Так нельзя быстро… Вон, ещё один рейсик прибывает… Тоже наши ребятки просились подождать их… Прибудут – и все вместе и поедете.
Мы его и обнимали, и подарками сладкими с самолёта одаривали, а он всё стоял на своём твёрдо! Сразу видно было – бывалый и знающий жизнь человек!
Когда прибыли сотоварищи, мы успели уже и задание полётное оформить, и портфель штурман в БАИ спокойненько сдал. И даже в комнатушечке какой-то маленькой от метео, на втором этаже, умудрились проводить старый годик с синоптичками, пригубив малость, на радостях, что так всё удачно складывается.

Пока мы дотащились всей гурьбой на непроворном уже микроавтобусе к станции метро «Левобережная», пока дождались на её открытом, холодном, мокром и студёном гранитном перроне еле ползшего в ночи поезда, я весь уже извёлся. Хорошо зная дорогу на работу и обратно, я точно знал, что добираться и до «Левобережной» и оттуда домой – требуется, хоть кровь из носа, а – все 50 минут. И ровно столько оставалось до полуночи, когда двери вагона закрылись за мной!

У себя на Виноградаре на конечной остановке 26 троллейбуса от станции метро «Нивки» я был минут за десять до поздравительной речи наших президентов. А до дома ещё оставалось добираться столько же времени, если бежать…

И - ни одной машинки нигде, как назло!

Расстегнув своё форменное зимнее пальто, я уже мокрый, как мышь, бежал к своему дому по родному проспекту Свободы. Портфель досадно оттягивал руки и хотелось – просто выбросить его. Синий шарф неудачно развевался и тоже норовил потеряться с плеча, отвлекая меня от кросса… Пробегал уже около школы для глухонемых, что совсем рядом с домом, но я видел, что, хоть и недалеко уже осталось, но я наверняка, хоть на минуту, хоть на две, но – всё же точно уже опаздываю! Навсегда!

Не помню, взмолился ли я хоть раз за этот день и вечер к господу за помощью…

Вдруг, откуда-то сзади что-то заурчало?

Оглянулся – и увидел – желтоватую «копейку»…
Я рванул на средину дороги, и парень притормозил, с интересом глядя на меня…
Я сунул ему в спешке все деньги, что попали мне в руку из своего тощего кошелька и просил бессвязно подбросить меня оставшиеся метров триста – четыреста…
Сердце вырывалось из груди…

Когда я вскочил в своё, ярко освещённое электрическим светом, жильё, я будто кожей тут же почувствовал тот ритм жизни здесь, что совсем был не похож на мой, которым я прожил весь прошедший день… Никто, будто , и не обратил даже на меня никакого внимания. Будто всё происходило именно так, как и должно было быть… Доця, жена и тёща, разодетые и никуда не спешащие, мерно разгуливали по комнатам, что-то носили, разговаривали о своём…

Сбросив верхнюю одежду, я шустро оценил обстановку…
Стол был накрыт вовсю, но на нём не было пока ни одной бутылки, в том числе и шампанского!
Президент Кучма уже произносил с экрана телевизора свою первую президентскую поздравительную речь гражданам нэзалэжной Украины. И она – уже заканчивалась!

Я стремительно открыл дверцу бара и вытянул оттуда пару пузырей и шампанское…
Президент уже завершал, и его рука с бокалом тянулась уже, казалось, вверх…
Я, не очень классно справляясь с серебристой наклейкой на головке продукта Киевского завода шампанских вин, очень шустро, всё же, уже крутил проволочную петельку! Не скрывая вслух своего раздражения по поводу умения женщин сервировать праздничные столы… Как вдруг – я с животным, будто, страхом вижу у себя в руках – отломавшуюся, эту самую проволочную петельку!

Какое-то неверие в загадочность происходящего сначала заставляет меня потерять дар речи и, вообще, оцепенеть, будто… Но этот гипноз быстро покидает меня… Потому – что уже начинают бить колокола!

Я бросаюсь к шкафчику, где лежат мои инструменты и, естественно, - плоскогубцы… Потому – что я хорошо соображаю сейчас, что зубами, как в кино, может быть, - мне этот один оставшийся занудный виточек жёсткой проволочки, - совсем не одолеть…

Я раскручиваю плоскогубцами уверенно и надёжно неожиданный «замок» на сосуде с новогодней искристой радостью и пробка – летит в потолок, дождавшись своего торжественного момента…

Шипучее вино – в бокалах и… - оно успело к празднику!

Гремят последние удары!

Я шарю переключателем телевизора по каналам, потому что чувствую, что мне чего-то не хватает…
Что-то – не совсем так, как должно быть!

И – вот они!

Родные и знакомые с детства! Кремлёвские куранты!
Их последние сейчас, в этом уходящем году, торжественные, и - для меня тоже, - удары!
Как удары сердца СТРАНЫ!
Как удары - моего сердца!
Я – успел к ВАМ!

"Здравствуй, тысяча девятьсот девяносто пятый год!
С праздником Вас, друзья!
С Новым, 1995-м годом!"

С новым счастьем!


(РS.
Таким приключенческим рейсом уготовано было мне свыше завершить свои счастливые полёты на этом прекрасном самолёте.
В лётном деле, в листе задания на тренировку по ПП КВС-93 на Ту-154 (Программы подготовки командиров воздушного судна Ту-154), задача 8, отмечено:
- 31.12.94,
- общий налёт: – 4час. 10 мин. - 3 полёта;
- ночь: - 2 часа 00 мин. - 2 полёта.

Может показаться, что некоторые моменты из описанного - надуманные, недопустимые в лётной работе.
...Спит пилот в кресле в полёте...
...Дети в кабине самолёта...
...КВС - хоровод водит с пассажирами...

- Скажу так: И поспать можно кратковременно, когда можно, одному из пилотов экипажа, при необходимости и повышенном внимании остальных членов экипажа, и ребёнку за штурвал подержаться - когда можно, и кабину экипажа покидать кратковременно, при соблюдении всех требований...
Потому пишу эти строки, что:
- никогда не "карабкался" на Ту-154, у которого "практический потолок" - 12100 метров, - до 13600 метров, пытаясь обходить мощные грозы "верхом", забыв аэродинамику самолёта и - что такое "критические", "закритические" углы атаки и "штопор самолёта"...
- никогда не позволял детям (даже своим родным) в полёте, без присмотра находиться - у штурвала и "случайно нажимать кнопочки"...
- никогда слепо, не задумываясь о последствиях, не допускал и не повторял, тем более, - попыток повторных заходов и посадок на аэродромах с недопустимо плохой погодой и недостаточно оборудованных техническими средствами, как это было в Смоленске, а - всегда уходил на запасной аэродром, если это требовали документы МГА... Даже - не снижаясь с эшелона полёта...
Просто - за всем нужен всегда - "глаз да глаз".

Но - всегда готов выслушать критические замечания по возможным профессиональным моментам, в "промахах" которых специалисты меня "уличили".

Храни Вас всех и всегда господь, дорогие.)



*
- "САМОЛЁТ - куча культурно и технически оформленного металлолома" - излюбленная фраза моего обожаемого преподавателя Гримова (самолётовождение) в Кременчугском лётном училище. Он любил ею как можно чаще подчёркивать желторотым птенцам за партами необходимость совершеннейшего изучения нами всех наук о САМОЛЁТЕ, в том числе и "воздушной навигации". Подчёркивая тем-самым, знаменитое изречение Н.Е.Жуковского, который изначально утверждал, что:
- "Самолёт - великое творение разума и рук человеческих, и он не подвластен никаким авторитетам, кроме лиц, уважающих лётные законы!"

(И - да пусть договорятся наши президенты сегодня в Сочи - о чём-то взаимополезном - для Всех людей на Земле!)

Спасибо, командир!Вздохнул облегчённо после
успешного приземления.
В Борисполе приходилось бывать и в качестве
пассажира, и в по делам метрологии КЛУ ГА.
Аэропорт нравился и дорога к нему, тоже.
Метро оригинально выходит из подземелья
сразу на Днепр.Сильно бьёт по глазам и
по чувствам...
Тёплого лета!

Thank`s...
nikolai:

2Soyuz4819:
Присоединяюсь к словам благодарности Филиппыча, Володя.
И я вздохнул, облегченно, когда вы сели благодаря понимающему РП
и своему мастерству, на родную полосу. А когда "разлили по фужерам"
- ещё и улыбнулся, довольно, так как встреча Нового года дома, это
священное действо для всех командировочных, а для лётной братии
тем более. Спасибо Володенька, за вложенную душу в написанное!
Тебе дан дар свыше, донести словом специфические ощущения мгновений жизни
присущие авиаторам. Их ведь читают и молодые ребята, чтобы познакомиться
с романтикой небес. Особенно те, кому здоровье не позволяет осуществить
мечту подняться самому, к облакам.
Так что пиши, друже, и для нас тоже :)
Обнимаю.

Присоединяюсь к Viktor49A: !

Делаю вывод : Мало перевезти почти две сотни людей, преодолеть кучу объективных преград и посадить практически вслепую многотонную машину. Для полноценного праздника, у настоящего мужчины должны храниться дома все необходимые мужские инструменты.;-)))
Присоединяюсь к благодарностям остальных посетителей чайханы!

Ай, да молодец, Володимир! Дюже гарно!
Я уже так не смогу описать полёт на Ан-24. Многое забыто. Да и немудрено. Четверть века прошло.
Но, как бывший инспектор и какой-никакой начальник, не могу обойтись без замечаний. У нас такая нехорошая черта, у инспекторов и начальников: обязательно находить недостатки и писать замечания. Так что, прошу извинить, горбатого могила исправит.
Так вот, сидим мы в разных концах мира и переживаем, успеет Володя к курантам домой, не уйдёт ли на второй круг. Сами ведь в такой ситуации были. И здоровье у нас уже не то, чтоб долго переживать, нервная система местами износилась, местами поржавела, а Володя нам:

- Интерцепторы!
- Убраны…
- Задатчик стабилизатора!
- Установлен согласно центровке…
- Балланс СП?
- Проверен… ... ...

Это само по себе прекрасно, но мы же не железные. И вспомнил я "Корону Российской империи", когда иностранных гостей занимали библейским генеалогическим деревом, пока корону спасали:

"Авраам родил Исаака,
Исаак родил Иакова,
Иаков родил Иуду и его братьев... ..."

Прими это, Володя, как шутку. Замечательно изложил всё. Даже перерывы в повествовании пошли на бользу, обостряя ожидание развязки. Я присоединяюсь ко всем со своим Спасибо.

Спасибо, братцы, на добром слове...

Таким было завершение лётной работы на прекрасном Ту-154...

Похожие приключения - но короче - были и на Як-40...

Но - о том позже...

"бользу" - какая-то странная ошибка. Обычно такое бывает, когда до буквы недотягиваешь или перетягиваешь. С перелётом у меня часто идёт "ё" вместо "й". А в этом случае "б" от "п" довольно далеко. Прошу извинить и, таки, читайте "пользу".

Ну, уж Вам то, Михаил Иванович, нет нужды оправдываться. Где-где, а в чайхане знают, что с орфографией у Вас всё в порядке.

Кстати, об ошибках...Я и не заметил, прочитав "с налёту".
У меня, по причине "двуязыкости" клавиатуры, тоже быва-
ют ошибки.По-этому контролирую несколько раз прежде,
чем отправить.Ну, и с запятыми стараюсь соблюдать.

А, что - в разгар летне-дачно-курортного сезона жизнь в "ЧОЙХОНЕ" всегда замирает... Пока не запуржит снова за окнами "заведения"?..

Какая странная... слабость... виртуально-реального общения коллектива...

Тяжело даже представить... что - не дай бог - пропади, например, электричество на белом свете... - и всё - прекратится...

"Нам электричество пахать и сеять будет
нам электричество из недр все добудет..."
Если оно есть и будет.А если не будет,
то человек его добудет!Эволюция, однако!

Доброго здоровья дедушки и авиадедушки !

Soyuz4819:

Володенька ! Ты не серчай, брат - просто многие из старожилов облегченно
вздыхают, втч и я, когда эстафету рассказчика подхватывает новый человек,
и, ....прикидываемся "ветошью", ожидая продолжения. Если ты пробежишься
по страничкам этой ветки, или той же Двоечной, то увидишь призывы "к совести"
ветчан-молчунов :)

Пока тебе пишется и хочется рассказать - пиши и рассказывай, т.к. слушатели
всегда есть, здесь.

Не помню, рассказывал или нет небольшую историю "Из жизни патрульного экипажа" на этой ветке. Если повторяюсь - скажите.



Похоже, обычное патрулирование автотрассы сегодня отменяется, так-как не успели мы
взлететь с инспектором, с вертолетной площадки ГАИ, как в нашу сторону уже летит, вспыхивая мигалкой, милицейская «канарейка».

Осела пыль из развернувшейся машины, и из неё, вышел не спеша командир вертолетного дивизиона – капитан. Следом медленно "выплыл" большой начальник, судя по «лампасам на брюках».
Капитан жестом подозвал "инспектора" выделенного для патрулирования, на сегодня, и что-то стал втолковывать. Тот вытянулся ошалело, перед «лампасами», но похоже "не догонял" о чем речь, т.к. досадливо поморщившись, капитан показал мне «крест руками», подзывая кивком.

Пришлось выключить двигатели и идти, слушать «вводную».
Такие перемены заданий мне хорошо знакомы, поэтому ничему не удивляясь слушаю новый
приказ для "дежурной вертолетной смены". Выслушав «Наше начальство», достаю карту и предлагаю показать район, куда следовало отвезти «Большое».

Вскоре мы уже неслись, на ста пятидесяти метрах, на север, в низовья реки Или.
«Большое начальство» сказало, улыбнувшись благодарно и выйдя по прилету: "Прийти за
мной - через неделю. Пока !" И, махнул рукой "Счастливо, мол !"

Мы недоуменно переглянулись: И это - всё, на сегодня ?!

- Ну что ж, поехали «до дому до хаты» ! – кивнули друг другу, одевая наушники.

Взлетели с крохотной площадочки взяв курс на юг.
Лететь нам назад около двухсот кэмэ, и местность внизу не очень то живописна,
чтобы любоваться ею, разве что, красивыми желтыми барханами.
Их здесь целое море, барханов-то. Гребни песчаных исполинов как и морские неспешные
волны - на строго определённом расстоянии друг от друга, тянутся с юго-востока на
северо-запад. Причём, высота гребня некоторых гигантов, достигает сорока-пятидесяти,
а то и больше, метров.

Идём на юг, лавируя «над и между» огромными песчаными валами, рассматривая редкую и
очень осторожную, «живность», имеющуюся здесь.
Дороги..
Дорог практически нет. Исключение - узенькая, полузасыпанная дорожка, больше схожая с тропинкой. Она тянется, петляя меж песков, от посёлка до которого километров семьдесят,
и натыкается, закончившись, на отдалённый северный отгон - бывшее хозяйство выращивавшее верблюдов.
Видно вода из глубочайшего колодца, взятого в бетонное кольцо, ушла из этих краев, а
люди - не верблюды - колючки не едят.

За бортом - поздний октябрь, и выжженная безжалостным южным солнцем и без того скудная растительность, стала ещё не приметней и желтей.
Шары «перекати-поля» держат свой путь, подгоняемые свежим ветерком, словно торопятся к югу, как перелётные птицы. Но, «споткнувшись» о какое-нибудь значительное препятствие,
или перестав «поддуваться» притихшим ветром, иногда сбиваются в огромные кучи как в
стаи, и темнеют буграми до новой бури, которая размечет их играючи, да заодно и разнесет по свету семена, породив новые заросли колючек.

Справа по полёту всколыхнулось, меняя на глазах конфигурацию, жёлтое пятно и
превратившись в клин, а затем - в жёлтую стрелу, стало стремительно удаляться от
нашего шумного соседства. Это стадо сайги, голов в пятьсот-семьсот, если не вся
тысяча.
Инспектор - молодой парень, сделал вид, что вскидывает винтовку.
Прищурив и без того узкий глаз, дёрнул указательным пальцем и засмеялся озорно.
Он - совсем мальчик, и мне понятен его охотничий азарт.

Мы прошли уже около тридцати минут, на юг, когда инспектор вдруг посерьёзнел, хлопнул
себя «по ушам», и пригнувшись торопливо крутанул ручку громкости, своей радиостанции.
Ясно ! Надо лезть вверх: связи - нет. Или если есть, то только «на прием»: далеко ещё
от базового поста ГАИ МВД.

Резво карабкаемся в высоту, чтобы патрульная радиостанция смогла «достать», городской ретранслятор, в сотне с гаком, километров от нас, и поговорив со своими, сержант протянул
листок, на котором торопливо и коряво было нацарапано... «110-й кэмэ трассы Алма-Ата
– Баканас. ДТП. Сведений нет. Сходить, посмотреть, доложить !».

И, приписка ниже: «там - туман, передал пост ГАИ из Чингельдов».
Чингельды - это небольшой поселочек кэмэ в сорока, к северу от городка Капчагай.

С вопросительным недоумением смотрю на инспектора, а он, сложив руки ладошками и сделав «брови домиком», просит: Давай попробуем, а ?

«Переварив» сказанное, имея опыт и «допуски к полетам» на сегодняшний день, понимаю, что выполнить задание можно, если осторожно, и киваю сержанту: Хорошо. Попробуем !

Потом, взяв его левую руку положил сверху, на ручку управления вертолетом: - придерживай, мол !
Он - замер, сияя, и старательно пытаясь «рулить» ровно.
Отмечаю краем глаза, что неплохо получается, кстати.
- Молодец ! – показываю большой палец, и продолжаю «колдовать освободившимися руками».

Надо выполнить ряд операций, для которых желательно иметь две свободные руки, а поскольку автопилот на вертолете не предусмотрен, приходится выкручиваться привлекая так сказать… «служебного пассажира».

Взяв на время управление, набрал ещё сотню метров на всякий случай.
Теперь можно и отвлечься ненадолго, от пилотирования.
Достаю полётную карту, линейку и треугольный транспортир, отмеряю точку на автодороге «куда нам нужно попасть».
А идти до места, отсюда, примерно сто с копейками кэмэ.

Ставлю кружок на предполагаемой точке посадки, через «круглое отверстие» транспортира, и отчеркнув карандашом линию на него, снимаю заданный курс полета, на точку, прибавляю «склонение».
Коснувшись ручки управления поверх руки инспектора, вывожу вертолет на новый курс, только что «снятый с карты».
Оглядевшись, по туче пыли на земле прикидываю направление и силу ветра, и рассчитываю ориентировочное время прибытия в «новое место назначения».

Передаю своей «службе движения» изменение в профиле полёта, и его новую цель.

Разглядываю десятикилометровую карту, вспоминая этот район, и его особенности.
Отмечаю карандашиком, характерные изменения рельефа по курсу полёта и примерное время полёта до первого ориентира.

Инспектор прилежно летит «волнами», но всё равно молодец !

Эти места, мне хорошо знакомы. Район, радиусом под четыреста с лишним километров, досконально изучен за два десятка лет, полётов на трёх типах вертолетов.

Мысленно представляю, как будет меняться местность под нами: Где - ждать препятствия: провода там, вышки, и тэдэ и тэпэ.
Перепад высот от точки где находимся, до нужного места - небольшой - в пределах двухсот метров в сторону увеличения.
Прикинул оптимальную высоту, для чёткой работы «радиовысотомера» - замечательного и
умного помощника и прибора, имеющегося на борту, и снизившись до намеченной высоты по барометрическому высотомеру, идём вперед, на повышенном режиме двигателей, вырывая у
«Его Величества случая», максимальную скорость.

Кто его знает: может-быть, мы там и пригодимся.

Вскоре, навстречу и ниже полета - насколько глаза хватает, впереди потянулось белесое покрывало тумана. Он растекся по долине и вдоль реки, на нашей стороне, и вздымался
вдали клубясь кверху, неопрятными космами.
Вскоре предстоит пересечь реку Или, с запада-на восток, практически - поперёк.
Берега реки скалистые, резко обрывающиеся вниз; ширина «русла» где-то с километр будет – судя по карте.

Этот природный «зигзаг внизу» и предстоит нам «засечь», используя работу «радиовысотомера», показывающего чувствительной стрелкой все изменения рельефа местности под нами. А стрелочка чудесного радиоприбора, показывающая ежесекундно изменяющееся расстояние до пролетаемой поверхности, «резко уйдет вверх» отметив цифрой, и высоту и начало ущелья, внизу, да ещё и обязано загореться «сигнальное табло».

И тогда, сохраняя высоту полёта будем ждать - когда стрелка снова «покажет» уменьшение вертикального расстояние до земли, «знаменуя» фактический пролёт и окончание ущелья под нами. Ведь это - ценнейшая информация при полете вне видимости земли, и мы её используем
в данном случае себе на пользу, помня профиль рельефа местности внизу и сличая его изменения, с показаниями радиовысотомера.

Я точно помню, что через километр-другой после пересечения ущелья начинается уклон вниз,
в так называемую «луковую долину», и нам можно и нужно в этом месте снизиться, чтобы
выйти на визуальный контакт с землёй как можно раньше, потому что провода высоковольтки вдоль искомой нами дороги хоть и проходят «за» этой дорогой, и невысокие, но они нам - «поперёк линии полета», а значит - несут опасность.

Идем над молоком тумана уже десять минут, и вскоре можно ожидать «реакции» умного прибора на резкое изменение рельефа местности под нами…
Внизу, пунктирной линий стеклянных изоляторов, сверкнула высоковольтка, проходящая недалеко от западного берега реки. Значит точно, скоро будет пролет ущелья.

Невесёлая картина внизу-впереди: …верхушки ЛЭП метров по пятьдесят высотой, выглядывают, «заманчиво и радушно поблёскивая» изоляторами над туманом.
Зато теперь - никаких препятствий, кроме противоположного берега реки, да столбов, за искомой дорогой - нет... А это - тоже информация для размышления, так сказать.

Вспыхнуло в сером полумраке кабины, ярким пятном, табло радиовысотомера
«РВ-3 не работает !» и, стрелка ушла на упор, показывая максимальное значение высоты
под нами.

- Отлично ! Значит, мы вышли на обрывистый берег, и под нами ущелье и река.
Пока не снижаемся, но вскоре уже несёмся, периодически погружаясь, в холодный и мерзкий туман, облепивший противоположный высокий берег.
Несемся, ожидая, когда стрелка радиовысотомера вернется назад, и погаснет красное сигнальное табло, показывая тем самым, что ущелье – «пересечено» и под нами - противоположный берег.

Щёлкаю тумблером на щитке «противообледенительной системы» и в ответ ободряюще «зазеленело» табло: «ПОС работает». «ПОС» – это противобледенительная система, делающая «своё дело», а мы – своё.
- Вот и славно ! - киваю сам себе.
Вертушка оборудована, для полетов в условиях обледенения, и система автоматически и преданно работает сама, на благо вертолета и её пассажиров, помогая справиться с нарастающим в тумане и осадках, льдом.


- Есть ! Погасло табло «РВ не работает» и стрелка быстро «метнулась» к цифре "семьдесят".
- Отлично ! Мы - над противоположным берегом. Спасибо прибору, сделанному людьми для людей…
Уменьшаю скорость до девяноста километров в час и с небольшой вертикальной скоростью, плавно снижаюсь к невидимой пока земле.
«Задатчик опасной высоты радиовысотомера» при достижении установленного пилотом предельного значения, запищит предупреждающим сигналом.

До дороги, «по расчету», примерно пять-семь минут ходу и если установим контакт с
землёй, то дальше «проползём и на пузе» до места аварии.
На приборе тридцать метров, но внизу - пока ещё «сплошное молоко».


...«Двадцать метров»...
...Одна секунда, две, три. Внизу - по прежнему белО. Пора уходить вверх.
Добавляю режим движкам, но, вдруг унылая и серая пелена внизу светлеет, и прямо под
нами - кажется можно рукой дотянуться - плывет тёмными ямками-лунками, так называемая «Луковая ложбина». Её прозвали «Луковой», из-за громадных плантаций лука, высаживаемых трудолюбивыми корейцами, весной.
Это - правый или восточный берег, которой нам и нужен.
Вскоре выходим на автотрассу, а ещё через пару-тройку минут, мы - на месте.

Но мы там - уже не нужны... Дорожно-транспортное происшествие - очень тяжёлое.
Извините братцы.

Ну, ну...

Эраплан, эраплан, - посади меня в карман!
А в кармане - пусто!
Вырасла - капуста!..

Не дай Боже, чтобы " капуста" в карманах начала сама расти........ Вымрем от лени.

А некоторые деды 76-лет от роду вон чо вытворяют!

http://www.mirror.co.uk/news/u ...

Не... Я просто хотел сказать,
что - действительно - выборы
18-го августа действительно глупо проводить...

А самолётик, само-собой - классный был, наверное...

Привет Всем заслуженным завсегдатаям...
Что й то последнее времечко с ЛП зачастило...
Там - МИ-8... мелькнул...
Тут - ЯК-52...
В США - тоже кто-то на жильё...

Кто держит руку на пульсе?
Что происходит?