Всем пламенный, пенсионерский привет !

Юксаре, Павел, Бэлл:
Смотрите почту.
:-))

Up-p!

Виктор, не пришло,
дублируйте, плиз.

для Юксаре:
Уже!

'Не верь глазам своим', или - 'четырёхтрубный гигант, над водной гладью, степей Казахстана':

Столбы, - наши ориентиры видимости, из окна гостиницы, - мы их используем для определения погоды на глаз, были видны, аж, до удаления два км, но вот облачность, хоть и неплотная, держалась довольно низко, - примерно 80-100 м, что маловато будет, для нашей, 'лёгкой авиации, с мотором'. Дежурная по этажу, моет полы, долбит шваброй по дверям - не даёт дремать, хоть и не хочется, а что делать, погода дрянь, деньги на исходе, а мне ещё неделю сидеть в 'Подстёпном', - так называется аэропорт в Уральске.
Андрей, - техник , повар, экономка и будильник, в одном лице, тормошит за плечо, - 'командир, пошли кушать, столовка открылась'.
'Эх, нету тапка под рукой, ты бы держал дистанцию, когда капитан отдыхают', - ворчу, на что Андрюха, резонно замечает: 'да ты, капитана, муху с носа не сгонишь, - от лени'.
И то правда, безделье засасывает и расхолаживает нас, 'мелкую авиацию', так зависимую от капризов погоды.
Кто то стучит в дверь и заныв немазанными петлями, открывает, несмело. В щель, -просовывается голова.
'Тута вирталёчики живут ?' - открывает рот голова, - следует немой ответ.
'Тута, грю? - ну, тута, тута', - дальше что, нервничает Андрей.
'На вылет вам', - сказала голова и исчезла, бросив незакрытой, дверь, отчего повеяло весенним холодом, из ледяного коридора.
Иду к телефону, напялив на майку 'демисезонку', - 'сибиряк не тот, кто не мёрзнет, а тот, кто тепло одевается'- присказка Коль Колича, моего комэски. В трубке хрипит голос дипетчера АДП: 'ребятки, надо слетать по санзаданию, к чёрту на кулички - там всё растаяло и залило, наш Ан2 утонет нахрен, выручайте, доктор ждёт', - 'звонил вашему заказчику - он не возражает' - продолжает диспетчер.
На робкий вопрос, насчёт погоды, жизнерадостно вещает: 'погода лётная, готовьтесь!' Интересно, они в окно смотрят-нет? - ворчу, собираясь, напяливая на себя тёплые подштаники - ветерок здесь шаловливый, при этих самых, плюс пяти, будешь как голенький, втянув ягодицы, будто это поможет, мелкой рысью, чесать через проходную и поле, в АДП.
Девочки пишут прогноз под мой минимум, обещая через три -четыре часа, - 'ясно, более десяти'.
Я, пока шёл в АДП, на глаз прибросил высоту облаков - не больше семидесяти метров, но плотность небольшая, облачность вверху, светлеет, значит, там, где то недалеко - верхний край, - верная примета.
Диспетчер дал координаты аула-фермы, ребята, Ан-2шники, которых я пытаю уже полчаса, собирая по крупицам, приметы места и характерные ориентиры, разводят руками - мол, увидишь старую, разваленную ферму, поперёк полёта, от неё - рукой подать - посёлок, примЕт, - 'кот наплакал, но характерный ориентир - красная крыша клуба'. Прокладываю на карте, линию пути, кидаю пеленги, с Гурьева, Актюбинска и Уральска - хоть и далеко, но 'могет быть', пару пеленгов поймаю своим АРК, - рисую поперёк линии пути, прямоугольник, на примерном удалении, подсказанном ребятами с Ан-2, проглатываю холодный шницель в столовке и иду с доктором, к вертолёту.
Облачность, - как стояла, так и стоит, смеются они, что ли, думаю про себя, интересно, на какой высоте я влезу в них ?
Фактические погоды, которые Уральск получал в то время, обнадёживающе хороши, юго-запад, куда пойдём, - чист, - 'ясно, более двадцати, дают'.
РП - Витя Ч., подписывая задание на полёт, - клянётся, что примут назад, даже если, земля пополам треснет и я ему верю, здесь, служба движения слов на ветер не бросает.
Киваю на улицу: 'Вить, какая облачность на старте ? - 'Сто пятьдесят, дают по ИВО'.
Качаю головой : 'на спор, - не выше восьмидесяти, ваша ИВА, сломалась нахрен, а вы и в ус, не дуете'. Ну да ладно, пока туда-назад схожу, синоптики обещают погоду, - хоть загорай.
Мы вошли в облака, ..... на пятидесяти метрах и у меня всё сжалось, - что то не похоже, братцы, что скоро будет 'ташкент'.

-'Взлёт, левым на курс'.
-'Набирайте сто пятьдесят, выход, связь доложите', - отвечает старт и мы на ста сорока метрах, выскакиваем сверх облаков. Солнце брызнуло в глаза, ослепительно белые облака мягко курчавясь, несутся, шлёпая нас по мягкому месту, своими мокрыми ладошками.
Докладываю рубеж, связь с районом, - диспетчер просит фактическую погоду, - передаю, растягивая цифры - 'облачность:семён, павел, ольга', что означает, - Витя Ч., ты был не прав.
Выдерживаю курс, подбирая уголок сноса на ветер, благо, иду от радиостанции и у меня такая возможность есть. Через тридцать минут, кончилась облачность и внизу, открылись необъятные просторы, казахстанской степи, весной.
Пятнистая, как рябая кобыла, бело-чёрная поверхность, скоро сменилась картиной, достойной кисти мориниста - вода, куда ни глянь, всё залито - ясное дело, для Ан-2х, условий - никаких. Кое-где, правда, сиротливо чернеют островки земли, но это - исключение. Идти мне, под триста км, в одну строну, поэтому, устраиваюсь поудобнее и чутко держу стрелки приборов на своих местах. Мне нельзя уклониться, - не найду посёлок, на поиски не хватит керосина.
Через час пятьдесят, - 'пошёл' основной бак и я заёрзал на сиденье, спокойнее, когда топлива валом, а качающаяся стрелка - нервирует.
Впереди - чернеет корабль, стоящий поперёк курса, при подлёте выясняется, что это, - искомая ферма, изменяю курс, на десяток градусов западнее и снизившись, напряжённо всматриваюсь вперед.
Облака, плывущие в небе, путают мне карты, создавая причудливые тени на водной глади, - я уже два раза обмишулился - принял их за посёлок. Но, вот, - дымок, потом ещё, и на нас, медленно наплывает островок-посёлочек, с комариную душу, - десяток домов, в центре- домик, с красной крышей, - клуб, как и говорили ребята !
Доктор предусмотрительно одел резиновые сапоги с 'ушами' и быстро 'десантировался' на мокрую землю. Пригибаясь, отбежал и, обернувшись, оглядел колёса вертолёта, которые я примостил на показавшемся мне, более-менее, твёрдом месте - потом показал большие пальцы, - молодец, док !
Выключаю движок, убеждаюсь в безопасности выключения второго. Хвост 'подвесил' над водой и пацанва туда не доберётся, зато впереди их - как мурашей, - стоят, с голыми пупами, на ледяном ветру, только блестящие дорожки соплей под носами, выдают признак холодрыги, а может, так и должно быть. Закалённый народ ! Быстро соринтировавшись, нахожу помощника - мужичка, лет тридцати, видно механизатор, руки - как дощечка, - твёрдая, с обломанными ногтями и следами мазута под ними. Будет следить за порядком вокруг вертолёта, потому что, не выдержав пронизывающего, ледяного ветра, прячусь в кабине. Подоспел док, - ведёт к вертолёту под руку, испуганную женщину, неопределённого возраста, - идёт, тяжело и валко, держась рукой за живот.
За ней, - пацан, лет десяти, прёт сумку с вещами, она для него велика и он волочёт её по грязи, вывозив себе штаны, - пыхтит, но прёт, сосредоточенно глядя на конечную цель - проём двери вертолёта.
Назад шли быстрее, - всего час сорок. С погодой, не обманули и мы сели, 'на лампочке', в лучах заходящего на западе солнышка, обещающего хорошую погодку на завтра.
Хорошо бы, а то, - 'застоялись' мы с Андреем, как кони, пора и размяться, да и 'труба', без нас, - заскучала. Работы накопилось, наверно!
Витя Ч. смеётся, - 'а ИВО- то, точно, сломалось нахрен, нам экипаж 'туполя', дал нижний край, - все, кому положено - получили по 'маленькому овощу - куда кому вошло'.
Эх, - 'расслабились вы, братцы, привыкли к инструментам, а глазу, - не верите'.

111му:
Саня, проверь, все ли фотографии я перенёс в личную папку.

>Bell:
Витя, я нечаянно удалил одно фото, когда редактировал альбом. Войди в ящик: "МВЛ ПАНХ и др., щёлкни "загрузить фото" и загрузи недостающее одно фото, - где ты на крыле стоишь.Потом щёлкни "личная папка "Виктор - Бэлл" и загрузи туда, эту же фотографию.
Сорри.
У каждого участника есть личная папка, куда он может грузить свои фото, а в ящике "МВЛ Панх..можно загрузить одно ВАШЕ фото, щёлкнув "загрузить фото".
У кого нет альбома а пароль знаете - войдите в ящик и щёлкнув "Создать новый альбом" подпишите его своим именем и загрузите свои фотографии, если хотите, конечно.

С уважением, Виктор

"Преемственность поколений:"

Больше всех меня порадовал Денисов. Он сразу про-чувствовал самолет, его реакцию на движение рулей и установил свой режим полета, такой же спокойный и ров-ный, как его собственный характер. Уже на пятый или шестой день полета он самостоятельно сажал машину.
Остальные летали ровно, со своими промахами и ошибками, от которых быстро избавлялись. А Баскаков и Умеренно избавляться от ошибок не хотели, и, самое глав-ное, с посадкой у них не ладилось совсем. То с углом по-дойдут, то начнут высоко выбирать, и я стал готовить их на 'ундервуд'.
Памятуя о Саше Чуднове, я учил ребят сажать ма-шину на колеса с полуопущенным хвостом. Такая по садка всегда хороша, особенно при сильном ветре.
Старшина моей группы Масляков летал отлично, ини-циативно, но вот беда, его тошнило в полете.
Выпустил я их почти всех одновременно, никому не дав полностью вывозной программы, только Баскакова долго возил, а Умеренко был отчислен.
С Баскаковым не получалось никак. Наблюдая за ним в зоне через зеркало, я видел, как на фигурах высшего пилотажа - переворотах через крыло, при срыве в штопор, при петле - бледнеет его лицо и страхом на-полняются его глаза. Он весь каменел в эти минуты и так впивался в ручку управления, что мне показалось од нажды, будто его намертво заело.
Отчислить бы его, да командир отряда сказал:
-Вози! Сейчас с отчислением строго.
А я так понимал: летное дело - это не ремесло, где плохо или хорошо - сойдет, а искусство, и если уж у че-ловека нет способностей, вози не вози, все равно летчи-
ка из него не получится, да ещё и людей загубит. И командир звена Петько с моим мнением соглашается. Нет, не лежала у меня душа к Баскакову! внимательный какой-то, нерасторопный, и его непостоянство в посадке меня настораживало. Ну как такого пускать самостоятельно?
И все же выпустили с грехом пополам. И когда он летал один, мы все боялись за свою машину.
Сейчас, когда ребята вылетали самостоятельно, инструкторам стало куда легче. Только погода нам иногда мешала: поднимется ветер и дует, дует. Надо бы прекращать полеты, да жалко: программа большая, уплотненная, план и так еле-еле выполняется.
И командир отряда 'выходил из положения'. 'Садитесь, - говорит, - товарищи инструкторы, в переднюю кабину'. - 'Так же садиться-то, товарищ командир, полеты-то самостоятельные?!' -
'А вы, - говорит, - не вмешивайтесь в управление, вот они и будут самостоятельные!'
Меня такая 'логика' возмутила, и, кроме того, на 'оих ребят я наделся: с ветром они справлялись отлич-р, недаром же я их учил сажать машину с полуопущен-ым хвостом! Я дал ребятам свой шлем, а был он меня у одного такой, я сам скроил и сшил его.
-Вот, ребята, вам мой шлем, и будете вы по очере-
ди за инструктора.
Так и сделали. И летали целый день. Только к вече-ру видел меня командир на старте и опешил.
-Ты почему тут?
Я сделал удивленный вид:
-Товарищ командир, да у меня же по программе са
мостоятельные полеты в зону!
- А я что сказал? - процедил сквозь зубы командир.
Я прикинулся простачком и - боком-боком - сде-несколько шагов в сторону, чтобы поставить ко-спиной к старту, где мои ребята как-раз сади-
ись в кабины.
-А что вы сказали, товарищ командир?
Командир побелел:
- Как что? Я сказал, чтобы все инструкторы сели ?8 передние кабины! А вас это не касается?!
-Хорошо, хорошо, товарищ командир! -. согласил-
-ся я, наблюдая, как взлетает моя тройка. - Сейчас сяду. Вот прилетят, и сяду...
Подходит инструктор Лобов Иван, любимец Чулкова.
- 'Товарищ командир, .ветер-то упал. Пусть сами по
летают, устали мы. .
А ветер действительно упал, и командиру пришлось согласиться. Но мне он долго не мог простить этой про-деглки.
Самолеты на линейке стоят на козелках, и колеса 'от-дихают' на весу. Масляков, быстрый, дотошный, осматривая машину после полетов, сказал мне:
-- Товарищ инструктор, посмотрите, какой люфт, - - и подергал за колесо.
Да, действительно, люфт большой. При боковом ударе на взлете может запросто срезать контрящую шпильку, и колесо спадет. Подзываю техника:
-Радченко, вам не кажется, что люфт великоват?
-Кажется, товарищ командир! - охотно соглаша
ется, техник. - Инженер об этом знает.
-Гм! Знает. Ну и что?
- Втулки надо менять, а их нет.
На предполетном церемониале докладываю командиру о недопустимом люфте колес.
Чулков смотрит на меня хмуро, он еще не забыл вчерашнее.
-А что поделаешь? Летать-то надо! - И тут же по
старался снять с себя ответственность:
- Будьте осторожны, только и всего!
Ну вот! Вчера заставлял инструкторов летать с курсантами в 'самостоятельных' полетах, сегодня -'будьте осторожны!'. А это значит, если что случится, виноват инструктор, потому что был 'неосторожен'.
Логика заведомо необъективная, что может быть хуже во взаимоотношениях людей? И вот уже день для меня стал каким-то сумрачным, хотя с утра все радовало...

Ветра нет, штиль, - и пыль, поднимаемая самолетами, тучей висит над стартом. Я сижу в передней кабине, прикрывшись воротником, в задней - курсант Куликов просит старт. Стартер пожимает плечами: 'Пыль, ничего не видно!' Стоим, молотим винтом воздух, а меня грызет обида: слова командира не выходят из головы.
Наконец горизонт проясняется, стартер разрешает взлет. Куликов летает отлично, но сейчас, из-за штиля, разбег увеличивается намного, и самолет, медленно набирая скорость, принялся считать колесами бугры и ямы. И каждый удар отзывался в сердце - жалко было машину. Наконец, стукнувшись последний раз, мы оторвались, , Я облегченно вздохнул и по привычке выглянул из кабины, чтобы посмотреть на колеса шасси. Правое бешено вращалось, а левое... А где же левое?! Смотрю и не верю - левого колеса не было! Торчала голая полуось, вымазанная тавотом, и шайбы-прокладки, крутясь и вибрируя, сваливались одна за другой вниз...
Я откинулся на сиденье. Вот здорово! И что удивительно, в эти секунды я не испытывал никакого страха, просто, видимо, не успел, потому что в моем сознании яркой вспышкой возникла картина.
Я, курсант ЦИТа, при мастерских 'Добролета', лежу в траве, а рядом, за стеной подстриженных кустарников, сидя на скамье в тени тополей, ведут беседу два летчика. Ты помнишь Федоскина? - говорит один другому.- Они ходили на Р-1 звеном на стрельбы с пикирования по щиту. Ну, командир увлекся и очень низко вышел из паке, а Федоскин, он был ведомым, снес шасси. Так что оа сделал? Чтобы сохранить машину, сел в хлеба. На брюхо. Да не просто сел, а сначала винт поставил горизонтально, чтобы не сломать. Раз пять заходил'.
Вот этот разговор я и вспомнил. Словно специально хранил его в памяти для такого случая... И я уже знал, что мне делать. Выключу мотор, остановлю винт горизонтально и так буду садиться. Машина, конечно, встанет на нос, но винт яе будет поломан, значит, не будет аварии!..
Авария! Я не должен делать аварии. Не должен, и
все тут!
И опять в груди словно пружина тугая закручивается. Куда уж тут страху! Ему некуда было приткнуться.
Куликов, ничего не подозревая, сделал первый разворот, потом второй. Смотрю на старт, а там - переполох, словно муравейник встревожили. Самолеты заруливают, выстраиваясь в ряд, бегают курсанты. И вот уже заворачивают левое полотнище посадочного 'Т', что означает: неисправна левая сторона шасси! И вот кто-то бежит, держа над головой наше злополучное колесо-Осторожно посматриваю через зеркало на Куликова. Он уже, молодец, заметил переполох, но сбит с толку моим спокойным видом. Качнул крылом, чтобы привлечь мое внимание. Я обернулся, закивал головой и, показав пальцем на левую сторону шасси, взял управление. Теперь мы будем приводить в действие задачу летчика Федоскина.
Мы в воздухе одни. Полеты прекращены, все самолеты стоят в одну линейку с выключенными моторами.
Лежит посадочное *Т* с завернутым полотнищем и на нем лежит- колесо. Толпятся люди. Даже отсюда видна их встревоженность. Мелькает злорадная мысль: 'Командир отряда уже записывает себе авансом аварию (это в лучшем случае!) со всеми вытекающими отсюда последствиями'. А у меня на сердце спокойно. И вовсе не из-за необходимости, а чтобы покрасоваться драматичностью положения, разворачиваюсь и прохожу над стартом: 'Нате, смотрите, какой я инвалид! Без колеса-то как садиться? Сейчас вот трах-бах-тара-рах! И машина вдребезги!'
Ну, а теперь за дело! Лихо разворачиваюсь и по малому кругу веду машину к третьему расчетному развороту. Мотор выключил с прямой. Планирую. А винт вращается! Ну, понятно, от встречного воздуха. Сбавляю скорость. Пропади ты пропадом, вращается, и все тут! Еще сбавляю скорость. Ага встал. Но вертикально! Ах ты! Включаю магнето, увеличиваю угол планирования. Винт закрутился, и я, к общему разочарованию, ухожу на второй круг.
Конечно, на земле не догадываются, чего я добиваюсь, и поняли наверняка, что у меня душа с телом от страха расстается. Ладно, думайте как хотите, а я своего добьюсь!

Захожу второй раз. Поставил. Горизонтально! Но едва увеличил угол планирования, винт снова встал вертикально! Вот ч-черт!
Включаю мотор, ухожу снова. Успеваю заметить: командир звена Петько обреченно взмахнул перчаткой: 'Садись уж, не мори душу, не трусь...'
А я злюсь на себя за свою недогадливость и уже на третьем заходе знаю точно - сейчас поставлю винт как надо.
Захожу. Выключаю мотор. Задираю машину, чтобы быстрее остановить распроклятый винт. Остановил. Вертикально. Ладно, сейчас я тебя перехитрю! Увеличиваю угол планирования, и винт - хлоп! - встал горизонтально!
Планирую на малой скорости. Не дышу. Молю всех святых, чтобы винт не повернулся. Самолет с правым креном подходит к земле, тихо-тихо касается травы колесом. Я - весь внимание. Отклоняю рули, все сильнее, сильнее. Самолет бежит, бежит, постепенно замедляя скорость, а я держу ему крен. Держу, держу! И вот самолет остановился, замер; постоял чуть-чуть и, повалившись на левую ось, мягко уткнулся цилиндром в землю.
Бежали курсанты с криком 'ура'. А я, словно во сне, вылез из кабины, нагнулся, сорвал травинку, сунул ее в рот и отгрыз кусочек...
Самолет тут же подняли, поставили на место злополучное колесо, уже с новыми бронзовыми втулками, нашлись ведь, значит! И мы продолжали полеты, будто ничего и не случилось.
Командир отряда, сразу же списав с себя аварию и все 'вытекающие из нее последствия', повеселел, а я, конечно, раздул от важности зоб, потому что из-за врожденной скромности никому не сказал, что этим благополучным исходом обязан вовсе не своей находчивости, а опыту прошлых поколений.

Это, короткий отрывок, из повести моего любимого писателя-лётчика Б.Тихомолова, 'Романтика неба', кто не читал - прочтите, почувствуйте романтизм той эпохи, а кто читал, ещё раз порадуйтесь успеху другого....

Ссылка на всю повесть, есть на страницах этой ветки, немного раньше выдана 'Егором', он нашёл роман в глубинах интернета, дай Бог ему здоровья.......

С уважением, Виктор

Всем привет, ребята!

Был в Торжке, в командировке, вчера полетали по спортивной погоде, сегодня туман глухой, уехал домой.

Viktor:

Витя, спасибо за наводнение, читаю и лечу вместе с тобой! Сразу вспомнил про Кульсары, творилось нечто, Эмба соединилась с Каспием, год кажется 90-й, +, -, опишу позже.
Поместил несколько новых фото во второй альбом, посмотрим?

Всем удачи и хорошей погоды!
Александр, г.Тверь

Александру:

Спасибо Саша ! Ты счастливый человек, как и всякий, уловивший прекрасное мгновение из нашей, такой короткой жизни в небе.
:-))
http://www.streamphoto.ru/user ...

Виктор, вы не поверите, но ничего не пришло:(

Адрес на всякий случай: ilya-2003(собака)mail.ru

Илья, счас ещё раз пошлём.Придёт, куда ОНО денется.

Всем:

Не помню, публиковал ли я полностью, короткий рассказик:
-'Что за шум там, на дворе, доча ? - Да, то меня, ......вертолёт подвёз, к деревне, мамо, или мы, с Вовкой, в зимнем небе':

Жмём мы с Вовкой, домой, в Уральск под заход, по принципу молодого телёнка - чем выше хвост, тем больше скорость. Вовка за рулём, - я, на сиденье сзади, лежу, смотрю в блистер, на белоснежную равнину. Настроение у обоих хорошее, у Вовки, уже не болит живот, потому как он, хорошо себя чувствует; я показал, как, можно зимой, на Ми-2, в чистом поле, на ветру, в туалет, в тепле, по 'большому сходить', да и проверяющий, т.е. я сваливает домой, значит, не будет никто 'парить' мозги. У меня, - потому, что еду домой, - конец длинной, зимней командировке.
Скоро Каменку проходить будем. Солнышко, коснувшись диском горизонта, подсвечивает нам, сзади и наша тень на снегу, мчится домой, далеко впереди нас, туда, где ждёт вкусный, командировочный ужин, сварганенный техником и поваром, в одном лице - Андрюшкой. Неожиданно, взгляд упал на тёмную точку, похожую на жучка в белом поле, движущуюся от трассы, куда-то на север, к 'железке', железной дороге, т.е. Показываю Вовке, - 'неужто человек' ? Он тоже глаза таращит, до захода меньше часа, а ближайшая деревенька, километрах в 12-13 виднеется, неужели туда, в ночь и, в одиночку ?
Говорю Вовке: непорядок, надо подбросить !
Вовку, долго просить не надо - шаг вниз и к точке. А это девчушка, лет 16-18. Видели-бы вы, её глаза !
Думаете испугалась? Нифига !
Мы сели и орём, ты куда!- а она показывает в сторону той деревеньки. Туда.
Машем - садись, - села.
Взмыли мы и понеслись, хвост - 'ещё трубее', высадили на окраине и домой, в Уральск, у неё свои дела, у нас свои , ужин стынет, да и диспетчер орёт, заход, однако !
Не представляю, что ей скажут родные, если она им расскажет.........
:-))

Юксаре:
Послал, Илья.
Ребята, кто имеет пароль и логин, сдублируйте пожалуйста Илье, может у меня какая то, нестыковка.
:-((

Юксаре:
Проверь почту.

to Viktor
Ну сэр Вы и намешали коктейль из моих фоток. Хи-Хи.:-))
Ладно, разберемся.

111му:
Прости Саня, я и так, чуть не рёхнулся их по одной таскать, туда. А для удаления, нужно каждую выделить и кликнуть "удалить", - врубаешься ? Все пальцы стер, нахр.
Шутка.Не надейтесь.
:-))

>Alexz:
Саша, Вы обещались, кратенько про родные места добавить ! И фейса Вашего не видно в папочке.А хотелось бы.
Плиии-з !
:-))

Б.Тихомолов.
"Жаворонки:"
-Мне показалось, что я только-только сомкнул глаза и стал по-настоящему крепко засыпать, как вдруг чьи-то безжалостные руки затормошили меня:
-Вставай, вставай! На полеты опоздаешь.
Не открывая глаз, я нащупал рукой подушку, поднял ее и положил себе на голову, стараясь закрыть лицо и уши. Но подушка тотчас же отлетела в сторону, и Петр Агеев громким шепотом проговорил:
-Борька, вставай! Довольно дурака валять! Ты же
в стартовой команде. Забыл?
Я откинул одеяло и, поднявшись, сел, спустив с койки ноги.
-Ну, чего расшумелся? Ведь ночь же. Темно совсем...
-Ладно, хватит! - нетерпеливо прошептал Петр.-
'Темно'! Разлепи глаза-то! Проспал. Второй раз бужу.
Я открыл глаза и поспешно вскочил на ноги. Действительно, уже светало и нужно было торопиться.
Быстро и бесшумно убрал постель, оделся, снял с вешалки шлем с очками и вышел из палатки, в которой, досыпая, сладко похрапывали двое моих товарищей по летной группе.
Завтракать было уже поздно, я проспал. Да и не хоте-
лось. Сон еще сковывал все тело. Потягиваясь, дошел до дороги, ведущей на летное поле, и остановился, поджидая товарищей.
Наступило утро. Гася звезды и оставляя за собой высокие перистые облака, розовые и прозрачные, быстро уходила на запад короткая летняя ночь. Над узкой, извилистой речкой, приподнявшись, повис туман, влажный и теплый. Растворяясь в сумерках, сливались с неясным еще горизонтом выстроенные в ряд учебные самолеты. Светилось окошко в столовой. Было тихо кругом. Лагерь спал, белея палатками.
Похрустывая гравием, четверо курсантов подвезли тележку со стартовым имуществом.
-Все забрали?- спросил я и, не дожидаясь ответа,
взялся за ручку. -- Поехали!
Шли долго, оставляя на влажной, еще не скошенной траве длинные извилистые следы от ног и две широкие полосы от резиновых шин тележки. Словно боясь разбудить кого-то, разговаривали тихо, короткими отрывистыми фразами.
И вдруг, расколов предрассветную тишину, над спящим лагерем разнеслись певучие звуки трубы. Мы остановились, замерли, с наслаждением прислушиваясь, как горнист старательно и умело выводит утреннюю зорю.
-Це тоби не до-ома, це тоби не до-ома! Вста-вай!
Вста-вай! - подражая трубе, пропел Агеев и крикнул
громко: - Встава-ай!
И в лагере тоже, вплетаясь в мелодию горна, во всех концах палаточного городка закричали дневальные:
-Подъе-о-ом!., Встава-ай!..
И сразу загудело, как в улье. Лагерь проснулся, рабочий день начался.
Распорядившись выкладывать посадочный знак, я взял флажок, полотнище ограничителя и зашагал, отмеряя расстояние. Отмерив, остановился, чтобы посмотреть. Все так, как и сказал командир. Место старое, что и вчера и месяц назад. От многочисленных посадок и взлетов летное поле здесь полысело. По оголенной земле, перекрещиваясь, разбегались в разные стороны тугие поблескивающие бороздки - следы от металлических пяток хвостовых костылей. Лишь кое-где торчали истерзанные кустики травы. Жалкая картина! Но место удобное. В другой же части аэродрома хуже: встречаются неровности. Машины прыгают там, как козлы. Только знай смотри в оба!
Выложив ограничитель, я пошел было назад, чтобы свзировать прямую линию, и вдруг увидел: в перё-гстке трех бороздок сидят, качая желторотыми головками, три голых птенчика. Я остановился.
Птенчики были совсем маленькие. Они сидели в ямке голой земле, среди еще не просохших скорлупок, время от времени поднимая на тонких, старчески сморщен- шейках сплюснутые большеротые головки. Птенчики дрожали от утренней свежести. На их посиневших пульсирующих тельцах мелко-мелко трепетали голые отростки - будущие крылья.
'А ведь где-то рядом, наверное, мать сидит, - подумалось мне. - Дожидается с нетерпением, когда я уйду, чтобы согреть их'. Подошел Агеев.
-Ты что?
-Да вот, погляди, - ответил я.
Агеев взглянул и замер, пораженный.
-Смотри-ка, жаворонки! - прошептал он. - Вот те раз! - Он нагнулся, присел на корточки, посмотрел
р'зумленно, растерянно. - Это что же такое, а? Высиживала и не боялась? А над ней самолеты грохали, костылями землю чертили! Рядом совсем. Вон смотри - свежий след. Вчера только. А вон еще! И еще! Знаешь что?..
Петр вскочил, нетерпеливым жестом сбил на затылок шлем, поскреб пальцами лоб.
-Да-да, знаю! - сказал я. - Мы переложим старт.
Передвинем немного. А здесь воткнем флажок, чтобы
знать.
И старт был передвинут на новое место.
Загудели, вылетев прямо от стоянки, самолеты. Набрав высоту, расползлись по небу выполнять учебные полеты. Пришли курсанты в строю, разноголосые, шумливые.
-Борька! - кричали они. - Ты что старт по-чуд-
ному разбил? Вот будет тебе сейчас на орехи!
Прилетел Носков, вылез из самолета, постоял, недоуменно покрутил головой и зашагал к стартовым знакам.
-Старшину стартовой команды с помощником ко
мне! - прогремел его рассерженный голос.
Мы с Агеевым переглянулись.
- Трое суток обеспечено, - сказал я. - Пошли.
И мы побежали.
-Вы что, не выспались сегодня? - строго спросил
командир и покраснел от гнева.
Мы молчали.
-Я вас спрашиваю!
-Т-товарищ командир, - запинаясь, проговорил
Агеев, - там... птенчики! - и показал рукой на фла
жок.
-Какие еще птенчики?! - загремел командир.
-Ж-жаворонки, - сказал Петр.
-Где жаворонки? - уже тише спросил коман
дир. - Что вы мне чепуху мелете! На выбитом, голом
месте?

-Да, на выбитом.
Командир моментально остыл:
-А ну, пойдем!
Мы не шли, а прыгали, вились вьюнами вокруг командира.
Вот и флажок. Почти из-под ног вспорхнула и села невдалеке птичка с хохолком.
Командир подошел, посмотрел. Кустистые брови его дрогнули, и в углах губ разгладилась морщинка.
-Вот глупая! - проговорил Агеев. - Где птенцов
высидела.
-Нет, не глупость это, пожалуй, а мудрость, - ти-
хо сказал командир.- Мудрость и мужество, и мате-
ринская любовь. В поле выводки гибнут от хищников:
лис, хорьков, змей. Здесь же их нет. Здесь - человек...
Так-то вот. Ну ладно, - добавил он и, повернувшись, за
шагал прочь; -Старт оставьте, как есть. И флажок оставьте. Пока не вырастут.
И ребята узнали про эту историю, и никто из них вовсе и не думал смеяться над нами, а наоборот, смотрели на нас теплыми глазами, потому что мы, наверное, открыли в их сердцах то, о чем они сами и не подозревали.

Улыбнитесь, люди....
:-))

to Viktor:
залил новый альбом

Александру:
Посмотрел ещё раз твой альбом, увидел, что вы прыгали зимой, вздрогнул - холодно небось было прыгать то?

У меня сын, тоже Бугуруслан кончил, в 92м, и есть его снимок готовности к прыжку, - один в один с моим, - на 23 года раньше, на аэродросме Кахновка - Кременчуг.

-Какие у вас лица счастливые - хоккеисты-лётчики.
:-))

http://www.streamphoto.ru/user ...
Это и есть - хвост трубой !

111Му:
Посмотрю обязательно, Саша.
Не стесняйся давать ссылку на свой альбом, - мы ведь, - народ ленивый.
:-))

111му:
Саня, а почему ты их отдельным альбомом сделал? Надо было в свой личный войти и щёлкнуть "загрузить фото"......Здорово всё таки, что нет "хвоста", - спокойнее.
А это называется - "миллиметровщики" - от винтов до железок - метры....
http://www.streamphoto.ru/user ...
:-))

да еще толком с сайтом не разобрался, да и желательно было отдельно положить.

Когда монтировали опоры подвесной дороги в 2001 году, то там было еще меньше.

Да еще за счет потока от винтов сначала сдули крышу с балка, а потом и стены поотрывали.
На всю площадку раздули стекловату.
Но самое интересное было наблюдать со стороны за этим балком.
Сначала во все стороны рванули из домика крысы, за тем рабочие, последним выскочил бригадир, далее ушла крыша и разлетелись стенки.
После этого начальство дало команду все домики на колесах убрать с площадки.

Всем привет! :)

посмотрел новые фотографии - красотища! :)

Виктору: спасибо за интересную книгу. я ее проглотил одним махом :) теперь я точно попробую планирующую тряпочку с веревочками :)

фото из Приэльбрусья

http://www.streamphoto.ru/user ...

Петро:
Да, Петро, спасибо! Я все твои фотки Приэльбрусья перекачал, будто побывал сам в горах. Очень хотелось бы.
Первый раз мы с семьей, я, жена и трех-летний(!) сын, отправились по Баксанскому Ущелью пешком, пообедать на верхотуре. На автобусе с Нальчика доехали до Хуштосырта, дальше ногами... И обратно тоже, любуясь и фотографируя местные красоты. Фото найду, выложу на обозрение, правда они черно-белые. Есть и с высоты 6000 метров, и наоборот, Адыл-су тоже канатка, Чегем, водопады и т.д.
Тогда у меня не было хорошей фототехники. Так вот когда обратно пришли в Хуштосырт и подсели к туристам в автобус, сын вырубился, просто никакой, а пассажиры смотрели на нас-родителей-садистов с укоризной, мол, чего так над ребенком издеваться!
Наверное сейчас Нальчик еще красивее стал! Спасибо за воспоминания!

Viktor:
Да, Витя, прыгали и летом и зимой, а я умудрялся и за других это делать.
Летом на прыжках комэска в матюгальник непонятливому курсанту весь оборался, всякими словами крыл бедного, а его все равно несет не туда, куда надо. Все инструкторы уже давно сообразили, что машины надо отогнать по-дальше от греха, а комэска все надрывается! И так продолжалось до тех пор, пока он не увидел, что курсанта несет прямо на его машину. Дальше пауза, характерный звук смятого багажника любимого Жигуленка керзовыми сапогами, и просто мертвецкая тишина!
Думали, что тот задушит стропами от парашюта бедолагу, но нет, обошлось нарядами...

Всем удачи, Александр, г.Тверь.
Вообще в хоккей играли с мячом, а до училища играл в команде в хоккей с шайбой.

Петро:
Сори, не Адыл-су, конечно, а Азау, время, время... путать начал...

Петро:
Сори, не Адыл-су, конечно, а Азау, время, время... путать начал...

А вообще Адыл-су одно из самых красивых ущелий!

Чегото я сегодня названия все напутал, читаю свою писанину и думаю, во люди скажут, альпинист, все ущелья напутал, конечно ходили, я имею в виду с сыном по не по Баксанскому, а по Чегемскому ущелью! Совсем сплю, ладно всем спокойной ночи, у нас второй час ночи, а утром на работу, пока!

111му:
Ну надо же - крысы оказались самые сообразительные ! А со стороны всегда интересно наблюдать, особенно, когда ситуация разворачивается непредсказуемо - замираешь внутри и в молчаливом оцепенении-обалдении, внимаешь !
Как наглядно видна работа этого интереснейшего агрегата, под названием - вертолёт, - прёт такую громадину.
У меня был приятель - "бортач", с восьмёрки, -ныне покойный, погиб от автомобиля, земля ему пухом, - он рассказывал, как на строительстве канатки, "восьмёркой" ставили опоры, да не вертикально, а под определённым углом к склону.Петя даже придумал приспособу, как мгновенно насадить на болты многотонную махину.Здорово всё-таки, -как судьба, так распорядилась, что нам выпала честь быть свидетелями и участниками такого широкого применения авиации !
:-))

Петру:
Ты насчёт параплана, да ?
Может, лучше в аэроклуб - на самоль или вертоль ?
Пардон- это теперь, бешеных денег стоит, бл.
:-((

Александру:
Любил нервы себе пощекотать, да Саня ? И у нас на прыжках ребята отчебучивали номера - один в кусты маслины въехал, так мы его полдня оттуда доставали, орущего, "не тяните, бл-ди", больно. А второй - летел шпагатом , только одна нога вниз, вытянута, а вторая кверху, между строп застряла, так и въехал в землю-матушку, но слава Богу, ничего не сломал !

-Вот это фото Петра, очень похоже, на склоны Каратау, о которых я рассказывал, чёрные острые скалы, впереди-справа. Только, без снега.Как вспомню, -так взрогну, мы по ним через 250-500м "скакали".

http://photos.streamphoto.ru/3 ...

Юксаре:
Илья, где снимки ????
:-((

Александру, Петру и всем:
Лучше гор, могут быть только горы, на которых никто не бывал......
:-))

В выходные предприму всё необходимое :)

Привет участникам ветки!
Долго не заглядывал.
to Viktor
Спасибо за расказы. Очень интересные.
Про полет по ППП, ("руку на колено"), пробовал, помогает. Заметил что с права пилотирование по приборам получается лучше. За прошедшие три летных дня накрутились по приборам до посинения.
Я до сих пор в командировке. Сегодня должны были перегонять в-т на базу, но не было погоды.Завтра, если будет погода, перелетим. Насчет "зайти тренировкой по ОПВП" здесь этот номер не проходит (местная особенность)
Надеюсь следующий раз буду смотреть ветку дома.

>hlcpt:
Ок!
Удачи, ждём выхода в эфир.
Может загрузимся в наш фотоальбом ?
С уважением, Виктор

to Viktor:
"Сделай пожалуйста кратенькие надписи под снимками, это сразу прояснит- где, что. А ?"

сделал, это здесь
http://www.streamphoto.ru/user ...

Я отрываюсь от земли-
Без разбега- сразу взлет.
Порезвимся-так и быть...
Понимает ли пилот,
Что ведет...
Не соперник я другим,
С фюзеляжем и хвостом...
И на дальность я не в счет,
Понимает ли пилот
Что ведет
Вертолет.
Я любому кораблю
Дам пятьсот ходов вперед,
Я летающий оплот
Чья-то слава и почет,
Чья-то Смерть....
Я-вертолет!

Породолжение...


.... Между небом и землей
Нет проблем и нет забот
Нет законов и Судьи
Понимает ли пилот
Что ведет Вертолет...
Я летающий оплот
Чья-то слава и почет,
Чья-то Смерть....
Я-вертолет!

песня группы "Пикник" из альбома "Вампирские песни"

Привет всем!

рад что понравились фото гор :) Александр, я сам заметил: едешь с гор так намертво вырубаешься - отравление кислородом ;-)

насчет приземления на машины - в октябре на прыжках ветер внезапно изменился и двоих унесло с поля. один сел на дерево, другой на автомобиль - сердобольный товарищ остановился помочь тому кто на дереве висел :)

Виктор - да я имел в виду параплан :) Ми-2 в аэроклубе стоят без лопастей - ресурс :( самолеты летают - пара 52-х и 55-й...ну и конечно трудяга Ан-2 - парашютистов бросают...вот. если б медицина на пути не стояла - был бы летчиком давно. а так повезет если до СЛА допустят :)))) но я постараюсь пробиться. не все же по земле ползать :))

111му:
Спасибо, Саша, кратко и по теме. Особенно -"Изобразили чебурашку"- понравился.Хорошие фотографии.
:-))
hhttp://www.streamphoto.ru/user ...

>Sky Koyote:
Иногда понимает, Сашок, что ведёт !
У дяди Вовы, Высоцкого, про истребитель есть хорошая песня, но там концовка другая, найди и послушай.

Ты чего скис ? Фост кулэмэтом, Саня !
:-))
:-))
:-))
:-))
Видишь, на тебя - твои товарищи смотрят ?

Петру:
Ок! Удачи, но будь осторожен!
:-))

Б.Тихомолов(Читайте люди, улыбайтесь)

"Без вести пропавший"
Четыре пассажира: двое мужчин и две женщины, все молодые и симпатичные, летели с каким-то важным заданием в Ургенч. И очень спешили. Они обязательно должны быть там в этот же день. Обязательно!
Их провожал сам начальник Узбекского управления ГВФ. Ну, раз сам, значит, действительно очень важно. И я тоже преисполнился значимостью этого полета.
Синоптик Костя Гребенюк, давая мне сводку погоды по трассе, сказал:
- Вообще-то все вроде бы нормально, но ты там поглядывай. Что-то мне эти миллибары-изобары не нравятся.
Костю летчики любили. Он хоть молодой, но башковитый. И бывало так: все кругом ясно и прекрасно, а он говорит: 'Не очень-то там доверяйтесь, погода испортится'. И даже пояснял, когда и как. И точно, все выходило так, как он сказал.
Особенно он опекал нас, 'одномоторных пиратов', не оснащенных рациями, а потому беспомощных в затруднительных обстоятельствах.
Вот и сейчас, раз уж Костя сказал свою знаменитую фразу - 'миллибары-изобары не нравятся', значит, он обеспокоен. Но свежие радиосводки докладывали: по всей трассе - ясно. Штиль. Дымка. Видимость пять километров.
Мне лететь почти за тысячу километров. Первый прыжок трехчасовой, через горы, минуя Самарканд, на Чарджоу, где я должен сесть на заправку. И оттуда на Ургенч, два с лишним часа, через пустыню Каракумы. Веселенький маршрут, хороший. Но времени в обрез: весь полет - шесть часов, да в Чарджоу на заправке потеряю час, итого семь. И мне останется до захода солнца полчаса.
Все рассчитано, все взвешено. Вылетаю с шиком, точно в назначенное время, минута в минуту, и сразу же набираю высоту. Через час полета передо мной встанут горы, и их надо будет перешагнуть через Джизакский перевал. А если он забит облаками, то самолеты в рейс не пускают. Самое нудное место! Другой раз сидишь в Самарканде, до дому рукой подать, один час двадцать минут полета, и погода кругом отличная, а перевал закрыт - сиди! Иной раз по двое, по трое суток высиживаешь. Какой синоптик попадется: другой, который вредный, да еще захочет показать свою власть, выйдет, посмотрит, увидит - облачко к скале прилепилось, все, перевал закрыт.
Вокруг взвешенная муть, видимость неважная, словно смотришь через кисею, и горы просматриваются плохо. Набираю еще тысячу метров и пробиваюсь в чистый воздух. Все видно хорошо, но гор нет, гряда облаков. Вот тебе на! А по сводке все открыто. Как же быть? Возвращаться?
Да... Трудное дело - возвращаться... Для каждого летчика это прежде всего вопрос чести. Удовольствия
такое возвращение не принесет никому; Прерванный полет - это уже чья-то недоработка. Наторит синоптику- раз. Диспетчеру - два. Прибавится минус в работе управления - три. Летчик здесь не виноват, конечно, и никому даже и в голову не придет упрекнуть его в этом. Но где-то глубоко-глубоко, в подсознании людей отложится минусок в определении качеств этого летчика и как человека и как пилота. Один минусок, другой минусок, третий, - и, пожалуйста, количество перейдет в качество! А кому хочется минусового качества? Никому! А мне тем более. Хочу плюсы. Хочу летать отлично. Но ведь это само собой не придет, отличное качество-то! За него надо бороться, настырноствю, умом, уменьем. Жизнь ставит перед тобой задачи, решай их смело, но с разумом, конечно, на рожон не лезь!
Примерно в таком духе рассуждал я, подлетая к гряде слоистых облаков, закрывавших горный хребет. Возвращаться, конечно, я не был намерен, но лезть в эту кашу все-таки было страшновато. А может быть, там, за слоистыми облаками, да вдруг будет 'рожон', в виде грозовых? А с ними шутки плохи, может так тряхануть, что куда хвост, куда крылья! Да и скалистые пики рядом., .
А время идет, и самолет тащит меня, тащит прямо в неизвестное. Сердце сжимается, сжимается... А с собой я уже ничего не могу поделать. Не могу свернуть, решил!
Облака ближе, ближе... Летят навстречу со скоростью сто восемьдесят километров в час.
У-у-ух! Ворвался! Сразу стало слышно, как вибрируют расчалки, как поет мотор и свистит в неплотно прикрытой форточке ветер.
Все мое внимание на приборах: нервная стрелка 'пионера', подрагивая, стоит вертикально, значит, самолет летит по прямой, и чуткая стрелка компаса это подтверждает. А вот стрелка вариометра мягко и настойчиво полезла вверх. Смотрю на указатель скорости. Сто восемьдесят километров в час! Ну, все понятно: мы попали в восходящий воздушный поток. Вверх не страшно, лишь бы не вниз.
Я занят, и у меня в кабине уютно-уютно. И я уже посмеиваюсь над своими страхами, чуточку горжусь собой. Вот и еще приобретенный опыт! В копилку его!
Через четверть часа облака кончились. Здесь воздух прозрачен и чист. Справа от меня видны просторы Кызылкумов, слева - долина Зеравшана с плодородней-
шими землями, с древними городами. Впереди - Бухара, а потом Чарджоу, но там что-то творится. Одного взгляда достаточно, чтобы понять, что это 'афганец' - Пыльная буря, ураган, который налетает внезапно из Афганистана.
Ну вот и, пожалуйста, еще задачка! Что делать? Чарджоу закрыт, это ясно, и лететь туда по меньшей мере глупо. Пассажиры мои до Ургенча. А что если...
Я заерзал на сиденье: ох и заманчиво! Рвануть прямо в Ургенч, через пустыню?! Правда, это грубое нарушение, за уклонение от трассы по головке не погладят, ну, а 'ели обстоятельства заставили?
Под 'давлением обстоятельств' беру новый курс. Страшновато, конечно, а вдруг откажет мотор? И допустим, я сяду нормально где-то в песках, но кто нас там найдет? Да и кому вообще придет в голову искать пропавший самолет в пустыне?
Риск, риск и риск. Но все же сворачиваю. Теперь мы летим наперегонки с 'афганцем'. Кто кого!
Беру планшет, нахожу на карте свое местонахождение, замеряю расстояние. Пятьсот километров. В идеальных условиях - два часа и сорок минут полета. Не так-то уж много. Впрочем... Я забыл про пассажиров! Ну, там... помыться-побриться захочется, а условий нет...
Подумав, решил: спрошу у них самих. Достаю блокнот, пишу записку. Слева за моей спиной - окошечко в пассажирскую кабину. Вырываю листок, сворачиваю, передаю.
Читают, переглядываются, смеются, пишут ответ:
'Это очень хорошо, что мы так скоро будем на Месте. Ради этого мы готовы потерпеть. Дерзайте!'
Ну, тогда, как говорится, с богом!
Летим. Ровно, спокойно. Под нами пустыня. Там-то внизу жарко, конечно, а здесь, на высоте, термометр на стойке показывает плюс пять. Прохладно, и мои ноги стынут, часто вызывая вполне известные ассоциации. У меня-то все нормально - есть приспособление, а пассажирам каково? Переживаю. Однако тут же отвлекаюсь. Меня всегда волнует пустыня, когда я лечу над ней. Волнует своей загадочностью, своим прошлым, скрытым под толщей песков. Вон из-под барханов едва проглядывают контуры развалин крепостных стен и сети оросительных каналов: и это в самом центре пустыни! Значит, здесь когда-то жили люди. Но когда? И что за-ставило их уйти отсюда? Какое бедствие? Пески? А откуда они взялись, эти пески, и почему? Тайны, тайны, тайны... Походить бы там, покопаться. Прикоснуться б рукой к великому прошлому. И невольно отсюда, с высоты трех километров, я прикасался к этому прошлому. Мысленно снимал песчаный покров, возрождал города, поселения, заселял их людьми.
И все мое существо наполнялось трепетным чувством волнения, необыкновенного счастья. И всякий раз я при-анавался себе в том, что люблю, люблю до самозабвения свою чудесную профессию.
Может быть, конечно, она не для всех летчиков была такой, но это уж зависело от взгляда на профессию и на самую жизнь. Если ты не будешь чувствовать себя неотделимой частицей этой жизни и не сумеешь слиться с ней, деятельно, гармонично, не будешь дерзать, искать' увлекаться, познавать, то существование твое будет серым и бесплодным, мучительным для тебя самого и для людей, тебя окружающих.
Ну вот, пустыня помогла мне скоротать время, а ураган сократил мой полет. Я все время видел его. Он шел слева грозной в своей неистовости красновато-коричневой тучей песка, поднятого на высоту трех тысяч метров, и двигался на северо-запад, к Ургенчу. Но мы были впереди.
Где-то на севере создалось низкое атмосферное давление, и воздушные массы, сдвинувшись и приобретя инерцию, ринулись туда, чтобы заполнить пустоту. И мы, подхваченные воздухом, преодолели четыреста километров за час.
И вот мы над поймой реки. Здравствуй, великая и своенравная Амударья! Теперь нам веселей, мы вышли на трассу, и на сердце у меня празднично, и до посадки осталось пятнадцать минут. Я обернулся и посмотрел через окошечко на пассажиров: как-то их самочувствие? Они поняли, что полет подходит к концу, и на их лицах я увидел радость.
Я с ходу сел, торопливо подрулил к стоянке и выключил мотор. Мои пассажиры быстро покинули самолет, а дежурный, поздоровавшись, спросил, откуда я явился: все порты давно закрыты, и в эфире творится черт-те что - ни по радио, ни по телеграфу связи нет.
А когда я сказал, что из Ташкента, он засмеялся: 'Брось разыгрывать! Ты из Турткуля!'
Ураган налетел через сорок минут и свирепствовал четыре дня.

И все эти дни Ташкент был в тревожном неведении: куда девался самолет с четырьмя пассажирами на борту, раз он не прилетел в Чарджоу?

Интересно, таким видел Турткуль Тихомолов ?
http://www.streamphoto.ru/user ...

Виктору: Спасибо, постараюсь :)