Помню при выпуске начальнику училища задавали
вопрос-У нас на гауптвахте сидят курсанты сейчас
после присвоения воинского звания лейтенант
их переведут в офицерскую камеру?
Ивана Онуфриевича Шеститко курсанты любили.
Особой строгости он не проявлял, обращался с
как с сыновьями, не всегда путёвыми.
Генерал ответил-Сели курсантами, курсантами
и выйдут.
Сутки мы провели на гарнизонной гауптвахте.
В караульном помещение на окне лежала немецкая
ручная машинка поднимать тревогу. Крутишь её она
завывает. Когда времени много начинаешь задавать
глупые вопросы-Товарищ капитан, у кого слизали
автомат Калашникова?-У итальянцев ответил нач.кар.
И пойми пошутил или серьезно. Он редко улыбался.
В одиночной камере сидел солдат из Средней Азии.
Изнасиловал, убил. Целый день солдат тоскливо,
уныло тянул песню. Солдаты-арестанты-Если не
заткнешься, мы тебе доклад Хрущева на 6 страницах
будем читать. Иногда помогало, молчал.
Выводили его в туалет только с начкаром приняв
все меры предосторожности.
Я был выводным. И ночью без дела. Кто то из комендатуры
предложил нам спать в камере.Бросили матрацы и мы хорошо
отдохнули. Так что на гауптвахте я не сидел, а спал.
Наряд прошел спокойно, без замечаний. Бывалые говорили
зам коменданта в комендатуре люди строгие и из караульного
при нарушении легко можешь сам стать арестантом.