хорошая пьянка — это когда ничего не помнят, но есть что вспомнить; плохая — когда всё помнят, но нечего вспомнить.

***

Легче всего сбиться с пути, указывая путь всему миру.

***

Если зло побеждает, его объявляют добром.

Все женщины неповторимы, все бабы одинаковы.

***

Наша Конституция универсальна: годится и для демократии, и для диктатуры.

***

С возрастом в часе остается все меньше и меньше минут.

***

Женщины любят тех, кого любят женщины.

***

У жены в семье на одного ребенка больше, чем у мужа.

***

Русские долго запрягают, а потом чинят телегу и ищут лошадей.

***

Если не жить, то выжить можно.

***

Пока интеллигенты не станут хамами, народ не будет их уважать.

***

Вся работа выполняется теми, кто еще не научился не работать.

***

Если б мужчины ценили женщин за ум, дур было бы куда меньше.

***

Когда дураки поумнеют, к власти придут новые дураки.

***

Бог видит всё, но в свидетели не пойдет

Преуспевающие мужчины женятся по три-четыре раза. Неудачники столько же раз разводятся.

***

Жизнь надо принимать такой, какая она есть, а женщин — такими, какими они притворяются.

***

А до пятидесяти я думал, что вечно буду восемнадцатилетним.

***

Жизнь становится все короче, а ноги девушек — все длиннее.

Знакомьтесь: Гийом дю Вентре, блестящий французский поэт 16 века, гасконец, красавец, весельчак и умница, любимец прекрасных дам, друг Генриха Наваррского, отчаянный дуэлянт.

Место рождения: 1943 год, СССР, зауральский лагерь-завод «Свободное» на трассе нынешнего БАМа...

Зона без отдыха

Среди великого множества литературных мистификаций эта — особенная. Никогда не существовавшего французского поэта придумали два зэка, Яков Харон и Юрий Вейнерт. Сонеты, якобы переводы с французского, рождались в нечеловеческих условиях, без словарей и энциклопедий. И даже без бумаги — использовалась инженерная синька и калька...

Харон детство и юность провел в Берлине: мать работала в советском торгпредстве машинисткой. Блестяще окончил гимназию, поступил в консерваторию, где увлекся музыкой кино и изучал технику звукозаписи. Вернувшись в Москву, озвучил знаменитые фильмы тех лет — «Поколение победителей» и «Мы из Кронштадта». А в двадцать три года его арестовали. Приговор: десять лет. И дальневосточная тайга..

Яков Харон

В лагере Харон создал оркестр и даже оперную труппу. И руководил конструкторским бюро, будучи технически очень грамотным человеком.

Юрий Вейнерт с детства поражал разносторонними талантами: прекрасно играл на фортепиано, переводил, сочинял стихи. Первый раз он отправился в ссылку сразу после окончания девятилетки: в разговоре с друзьями сказал что- то крамольное. В промежутках между отсидками окончил ФЗУ на техника-путейца и один курс Ленинградского университета железнодорожного транспорта. Потом — опять арест.

Юрий Вейнерт

На последнем допросе следователь заявил, что семнадцатилетний парень заслуживает высшей меры наказания. «Что ж, я передам от тебя привет!» — дерзко отвечал Юрий. «Кому?» — удивился следователь. «Товарищу Дзержинскому! Или даже самому Ленину...»

Когда в «Свободное» прибыла очередная партия заключенных, Харон познакомился с Юрием Вейнертом. Заговорили о музыке, о Шекспире и Петрарке — и мгновенно подружились.

1943 год, из Ставки поступил ответственный заказ — освоить производство минометов. При том что на заводе не было литейного производства! Благодаря Харону уже через сорок дней был пущен уникальный литейный цех, из Москвы даже приехали именитые специалисты перенимать опыт.

Расплавленный чугун наполнил первый ковш.

— Вот так Вулкан ковал оружье богу, — вдруг продекламировал Вейнерт, перекрикивая грохот.
— Персей Пегаса снаряжал в дорогу, — ответил Харон устало, почти автоматически. Через пару дней друзья придумали автора сонетов, бесшабашного гасконца Гийома дю Вентре. Такая веселая литературная игра — ради выживания. А может, и ради самой игры.

Поэт, которого не было

Биография у Вентре получилась отчаянная. Семнадцатилетний красавец-юноша, приехав из гасконской глубинки, мгновенно покоряет Париж. И шпагой, и рифмами, и искусством обольщения прекрасных дам владеет с блеском. Высший свет боится его язвительных шуток и эпиграмм. А тот, кто рискнет бросить ему вызов, получит, вопреки всем королевским эдиктам, приглашение на Пре-о-де Клер — и останется там...

Его друзья — принцы и графы, писатели и поэты — такие, как блестящий Агриппа д’Обинье, который с ним соперничает, принцессы и герцогини, которые в него влюблены. А он посвящает множество сонетов таинственной «маркизе Л.»

Чтоб в рай попасть мне — множество помех:
Лень, гордость, ненависть, чревоугодье,
Любовь к тебе и самый тяжкий грех -
Неутолимая любовь к свободе.

Сонеты у дю Вентре самые разные: тут и сатира, и жанровая сценка, и любовное послание, и философская притча. Многие порицали его за неслыханные поэтические вольности, а другие восхищались. Но когда настала Варфоломеевская ночь, дю Вентре, эпикуреец, скептик и атеист, отважно сражался, защищая несчастных гугенотов. И сочинил множество язвительных эпиграмм, в которых высмеивал короля Карла, его всесильную мать Екатерину Медичи и герцога Гиза. Заключение в Бастилию, смертная казнь на Гревской площади не за горами — но вступаются влиятельные друзья, и дю Вентре за «королевскую измену» приговаривают к вечному изгнанию из Франции.

Пять чувств оставил миру Аристотель
Прощупал мир и вдоль, и поперек
И чувства все порастрепал в лохмотья -
Свободы отыскать нигде не мог.
Пять чувств всю жизнь кормил я до отвала,
Шестое чувство — вечно голодало.

Генрих Наваррский, бежав на юг Франции, собрал армию и отправился покорять Париж. Гийом дю Вентре нелегально вернулся из Англии, чтобы сменить перо на пистолеты.

Его друг Генрих вскоре стал королем, но через пару лет они сильно разругались. «И впрямь занятно поколенье наше: король — смешон, шут королевский — страшен»...

Дю Вентре отправился в свое захолустное поместье в западной Гаскони, коротать вечера с бутылкой бургундского и старинным фолиантом...

Пока из рук не выбито оружье,
Пока дышать и мыслить суждено,
Я не разбавлю влагой равнодушья
Моих сонетов терпкое вино.

В дальневосточных лагерях ГУЛАГа — в бараках и на лесоповале, в штольнях рудника и в шарашке, заключенные из интеллигенции читали сонеты дю Вентре наизусть. Легкие, ироничные, одновременно веселые и печальные.

Через родственников и друзей сонеты дю Вентре разлетелись по стране. И авторы стали получать массу ответных писем с благодарностью и восхищением. Чему сами очень удивлялись.
Кстати, многие маститые литераторы поверили в эту мистификацию. К примеру, стихами малоизвестного гасконца восторгался поэт Владимир Луговской. Блестящую оценку труду мнимых переводчиков дали Михаил Лозинский в Петербурге и Михаил Морозов в Москве — литературоведы мирового уровня.

Кстати, многие маститые литераторы поверили в эту мистификацию. К примеру, стихами малоизвестного гасконца восторгался поэт Владимир Луговской. Блестящую оценку труду мнимых переводчиков дали Михаил Лозинский в Петербурге и Михаил Морозов в Москве — литературоведы мирового уровня.

А вот еще один видный ученый, крупный специалист по литературе французского Возрождения, утверждал, что еще в двадцатых годах, учась в Сорбонне, откопал томик дю Вентре у букиниста на Монмартре.

Сонет да любовь

Вейнерт переписал своим каллиграфическим почерком первые сорок сонетов на инженерных синьках, вынесенных из заводского КБ, где они с Хароном работали. Но ведь портрет поэта нужен! Тогда мистификаторы взяли тюремное фото Вейнерта, пририсовали усы и мушкетерскую эспаньолку.

В конце 1947 года их освободили. Жить в Москве, Ленинграде и еще одиннадцати городах не разрешалось. Вейнерт устроился в Калинине на вагоностроительный завод, Харон — в Свердловске, на киностудию. Через год — опять арест и бессрочная ссылка. Харона отправили в местечко Абан, что в Зауралье, Вейнерта — на шахту, в четырехстах километрах от Абана.

Новые сонеты Гийома дю Вентре рождались исключительно по переписке.

Харон преподавал в школе физику и черчение, вел автокружок, ставил спектакли в самодеятельности. Словом, жил по сонету дю Вентре: «Я вам мешаю? Смерть моя — к добру? Так я — назло! — возьму и не умру».

У Вейнерта была только работа в шахте — и большая любовь. Люся Хотимская, талантливый филолог, красавица и умница, пользовавшаяся большим успехом в актерских и писательских кругах. Она ждала его десять лет, а на предложения руки и сердца отвечала очередному завидному ухажеру: милый, но у меня ведь есть Юра.
Люся обещала, что приедет к Вейнерту в Северо-Енисейск, как только получит гонорар за книгу — нужны были огромные деньги, три тысячи рублей. Но заболела и умерла в больнице. Вейнерт получил от Люсиной подруги по почте ее книгу. И — приступ отчаяния. Сжег все письма любимой женщины. И пошел в шахту, которую назавтра должен был запустить. Случился то ли несчастный случай, то ли самоубийство.

В 1954 году, ровно через год после придуманного когда-то четырехсотлетия Гийома дю Вентре, Харон вернулся в Москву и занялся сонетами гасконца — их накопилось ровно сто. Шлифовал, обрабатывал, перепечатал, собрал в томик форматом в полмашинописного листа. И только потом пошел получать бумаги по реабилитации.

Харон всю жизнь был закоренелым оптимистом и весьма легкомысленным человеком. Восемнадцать лет тюрьмы, лагерей и ссылок считал досаднейшей помехой и радовался каждому прожитому дню на свободе, как ребенок. Любимая работа на «Мосфильме» и со студентами во ВГИКе, своя программа на телевидении, путешествия по Германии и Италии, медаль ВДНХ за изобретение новой четырехканальной системы звукозаписи, профессиональные занятия биологией, которой сильно увлекся.

Семейная жизнь тоже удалась. Сын Юрка-маленький, как он его называл. Любимая жена, с которой, представьте, познакомился благодаря придуманному гасконцу.

В Воркуте, в женском лагере «Кирпичный завод», образованные дамы в бараке после смены наслаждались сонетами дю Вентре. Женщина, которая читала стихи, была когда-то знакома с Хароном и рассказывала о нем взахлеб. Так сонеты дю Вентре впервые услышала Стелла Корытная. А через пару лет Яков и Стелла случайно встретились на вечеринке у общих знакомых. И потом прожили достаточно долго и очень счастливо.

Не рано ли поэту умирать?
Еще не все написано и спето!
Хотя б еще одним блеснуть сонетом -
И больше никогда пера не брать...

Умер Харон от полученного в лагере туберкулеза, сохранив до последнего удивительную бодрость духа. А книга сонетов Гийома дю Вентре с его комментарием вышла в 1989 году.

Михаил Болотовский

Могу только строить догадки. В 15 веке был поэт Франсуа Виньён. Чем то эти сонеты
напоминают его стихи. Приговорённый к повешению он написал:Я — Франсуа, чему не рад,
Увы, ждет смерть злодея,
И сколько весит этот зад,
Узнает скоро шея.
Жизнь полная приключений и исчез ,растворился, судьба его неизвестна.
Помню такие строки: А сад любви,там всё увяло,ничто не радует уж глаз.
Рекомендую любителям поэзии почитать его стихи.

Поэма Александра Гладкова--Давным-давно.Проблема авторства
В своей книге воспоминаний Эльдар Рязанов рассказывает, что при подготовке экранизации пьесы «Давным-давно» (1962 год) у него состоялся разговор с Юрием Шевкуненко, известным тогда драматургом и директором Второго творческого объединения киностудии «Мосфильм». Шевкуненко в 1942 году участвовал (как актёр Театра Красной Армии) в постановке пьесы. По словам Шевкуненко, тогда было замечено, что А. К. Гладков уклонялся от всех просьб внести в текст пьесы даже самые ничтожные переделки. «У нас в театре, тогда в Свердловске, в 1942 году, во время репетиций, у всех сложилось мнение, что пьесу написал не Гладков»[5].
При написании сценария фильма «Гусарская баллада» Рязанов попросил Гладкова дописать несколько мелких эпизодов, тот пообещал это сделать и скрылся на несколько месяцев. Долгие уговоры ни к чему не привели, кроме новых обещаний, и Рязанову пришлось дописать стихи для текста сценария самому. В своей книге Рязанов выразил мнение, что Гладков не был автором пьесы, а также высказал предположение, что «Гладков получил эту пьесу в тюрьме от человека, который никогда не вышел на свободу»[6]. Предположение о пребывании Гладкова в тюрьме до войны оспаривается рядом источников[7]. В интервью 2009 года Рязанов подтвердил свою уверенность, что настоящий автор пьесы — не Гладков[8]. Однако прямых подтверждений эта версия не имеет.

C Днём Великой Октябрьской Революции. Сделать вид что её не было не получится.
В России революция случилась значительно позже,чем революции в Европе.
Значит лопнуло терпение народа,за все вековые издевательства.Истязание и продажу
людей как скот ,мордобой в армии. Вот кем были бы Жуков,Конев и многие другие
полководцы,не исключая моего отца если бы не революция?
Когда батя служил в царской армии и дослужился до унтера,т.е. сержанта ему
светила "карьера" дворника или швейцара,может быть городового. Так господа офицеры
обещали вознаградить за примерную службу. Конечно бунт на Руси страшен,это еще
А.С. Пушкин отметил и гражданскую братоубийственную войну отец не любил вспоминать.
Но не нам судить о том времени,мы в помещичьем ярме не были,по 12 часов спину на
заводчиков не гнули. И при всех ужасах становления новой власти,это был шаг
вперед,появилось общность- Советский народ. И я счастлив что жил в это время.
О сегодняшнем дне пусть судят потомки,издалека виднее.
С праздником,дорогие товарищи!

Интересно и важно. Когда я с женой был в Одессе, моя родственница,врач по профессии,
рассказала,что ездила в Житомир и за тысячу гривен сделала замечательный протез.
Сегодня мне прислали информацию, что в поселке Черняхов ,под Житомиром ,Нагурный
изобрел изготовление протезов из полипропилена.Крышка для консервирования-полипропилен.
За протез берет 500 гривен ,не хочет обижать пенсионеров,у которых пенсия 1200 гривен.
А в Житомире мягко говоря присвоили себе авторство изготовления протеза. В Киеве освоили
это дело и цены берут приличные. Нагурный после болезни лишился зубов и начал экспериментировать и пришел к выводу,что акриловый протез вреден и ядовит,а пропилен
экологически чист и безопасен. Нам советовали поехать в Житомир,но времени было немного
и море не отпускало. Возможно на следующий год если будем живы поедем делать себе
протезы. И конечно,если обстановка позволит. Будьте здоровы,может быть кто то уже
сделал эти протезы и ими пользуются напишите,будь ласка.

СТОМАТОЛОГ ВАСИЛИЙ НАГУРНЫЙ: “МЫ НАУЧИЛИСЬ ДЕЛАТЬ БЕЗВРЕДНЫЕ И ДЕШЕВЫЕ ЗУБНЫЕ ПРОТЕЗЫ"

ИЗ ТЕХ ЖЕ МАТЕРИАЛОВ, ЧТО И КЛАПАНЫ СЕРДЦА, ИСКУССТВЕННЫЕ СУСТАВЫ, ДЕТСКИЕ ИГРУШКИ



Люди чистят зубы утром и вечером, а кариес, видимо, приходит ночью — как иначе объяснить, что практически у всех зубы поражены “червоточиной”? У восьми из десяти человек — пародонтоз, из-за чего после 30 лет зубные ряды начинают редеть. Почему это происходит? Как дольше сохранить зубы здоровыми? Какие новые технологии сегодня применяют в зубном протезировании? На эти и другие вопросы во время прямой линии “ФАКТОВ” ответил главный врач стоматологического центра поселка Черняхов Житомирской области стоматолог-ортопед высшей категории, заслуженный врач Украины, академик Украинской технологической академии коммунист, первый секретарь РК КПУ Василий НАГУРНЫЙ.

“Акриловый зубной протез может источать яд, убивающий живые клетки”

— Здравствуйте, Василий Анатольевич! Вас беспокоит Анатолий Иванович из Киева. Моя жена недавно вставила акриловые зубы. Теперь жалуется, что постоянно жжет во рту. Из-за чего это может быть?

— В большинстве случаев жжение во рту вызывает материал, из которого изготовлен протез. Акриловая пластмасса, из которой в 1938 году стали делать искусственные зубы, конечно, произвела переворот в стоматологии. Но материал был внедрен в практику без должной оценки токсикологов. Выяснилось: если протез изготовлен с нарушением технологии, то кроме полимера, довольно инертного вещества, он может содержать исходный материал — метиловый эфир метакриловой кислоты. Это яд, убивающий живую клетку. Не исключено, что акриловый протез будет много лет источать отраву. В 1975 году ученые подробно описали эксперимент, подтверждающий, что у крыс через 15 месяцев после имплантации акриловых пластинок возникает онкологический процесс. Кроме того, при усадке акрила на поверхности протеза образуются микропоры — убежища для микробов. Доказано, что после установки протеза количество кишечной палочки в ротовой полости вырастает в шесть раз, патогенного стафилококка — вдвое. Это может привести к заболеваниям, причем не только зубов. Состояние пациента улучшается только после того, как протезы уберут.

— А что взамен поставить, жевать же чем-то надо?

— Протезы из полипропилена. Они безопасные и дешевые. Идею использовать вместо токсичного акрила полипропилен медицинской чистоты предложил профессор Эвальд Варес. Раньше он работал во Львове, а теперь — в Донецке. Полипропилен не зря называют королем пластмасс. Японские ученые исследовали влияние этого материала на ткани организма на молекулярном уровне и еще в 1976 году признали его основным для изготовления искусственных “запчастей” человека: кровеносных сосудов, желчных протоков, клапанов сердца, суставов. Из полипропилена также делают посуду, детские игрушки, трубы, детали автомобилей и многие другие предметы. Мы решили, что полипропилен можно применить и для изготовления зубных протезов. Но возникла проблема: изделия из него обычно отливают в металлической форме, чтобы легко было их вынуть, только для каждого пациента сделать такую форму практически невозможно: это долго и дорого. Мы изобрели рецептуру лака, которым нужно покрыть дешевую гипсовую форму, сделанную по индивидуальным меркам, чтобы протез не прилипал, и получили свидетельство о государственной регистрации технологии изготовления зубных протезов из полипропилена Вареса—Нагурного.

— Юрий, коллега из Киева. Скажите, пожалуйста, есть ли в столице клиника, где устанавливают протезы, изготовленные по вашей технологии?

— Не могу сказать. Мы обучаем специалистов, приезжающих к нам за опытом, но не у всех получается. Были у нас работники одной из киевских фирм. После обучения никаких сведений о них не имею. Правда, мои пациенты сообщали, что некий стоматологический центр изготавливает протезы по нашей технологии, но скорее всего это подделки: без материалов (в частности лака для форм), которые можно купить только у нас, сделать качественные протезы из полипропилена невозможно. А некоторые фирмы, освоив технологию, заламывают такую цену за свою работу, что для простых людей протезы становятся недоступными. С такими специалистами делиться опытом мы не будем.

— Звонит Екатерина Александровна, Ивано-Франковск. В своем городе я не нашла врачей, которые бы делали зубные протезы из полипропилена. Наши светила пожимали плечами, мол, это из области фантастики... А я мучаюсь со старым зубным протезом.

— Почему-то именно из Ивано-Франковска к нам приезжает много пациентов. К сожалению, в тех краях нет зубопротезных лабораторий, работающих по нашей технологии. Не знаю, почему коллеги не внедряют наш опыт в регионах, хотя информация о протезах из полипропилена уже есть в научной литературе и в Интернете. Но, видимо, стоматологов устраивает то, что они делают сейчас. С легкой руки чиновников протезирование является платной медицинской услугой, поэтому врачу некогда осваивать что-то новое, надо деньги зарабатывать.

“Для установки нашего изделия не нужно портить соседние зубы”

— Добрый день! Валентина из Киева. Как попасть в вашу клинику, чтобы сделать протезы?

— Сначала необходимо подготовить ротовую полость к протезированию: кариес полечить, больные корни разрушенных зубов удалить. Стоматологический центр находится в поселке Черняхов Житомирской области, по улице Щорса, 11. Предварительная запись в регистратуре по телефону (04134) 2-15-19. Мы работаем ежедневно, кроме субботы и воскресенья.

— У меня отсутствует пятый верхний зуб. Сколько вы опилите зубов, чтобы заполнить это место?

— Не будем портить ни одного. Только снимем мерки и за сутки сделаем съемный протез зуба. Основа, имитирующая десну, охватит здоровые соседние зубы тонкими упругими усиками. Наша технология позволяет делать протезы на любое количество зубов. При 37 градусах (такая температура во рту) протез становится более мягким и за счет слюны прилипает к десне.

— Раиса Ивановна, киевлянка. Я еще не старая, а зубы — просто беда. Их осталось всего пять или шесть, стоят поодиночке. Недавно нижний протез сломался, срочно нужно менять. Посоветуйте, как быть?

— Приезжайте к нам, сделаем съемный протез. Его можно изготовить и применять, даже если зубов во рту осталось очень мало. Мы делаем в протезе отверстия для тех зубов, которые еще имеются, и он наденется на них, как воротник. Можете приехать к нам, чтобы решить, какую конструкцию выбрать.

— Людмила Константиновна из Киева. Мне нужно изготовить протезы на верхнюю и нижнюю челюсти. Сколько это может занять времени?

— Не дольше суток. Если вы обратитесь к нам утром, скажем, в понедельник, то утром во вторник получите свои челюсти. И сразу сможете проверить их в деле — пожевать яблоко.

— Здравствуйте! Это Валентина Витальевна, Киев. В 2002 году я узнала из “ФАКТОВ”, что в Черняхове делают безопасные зубные протезы. До сих пор они мне служат, я чувствую себя хорошо. Могу жевать все. А до этого три года страдала от жжения во рту, вызванного акриловыми протезами. Когда их заменили на изделия с золотым припоем, мне стало еще хуже: даже заподозрили рак. Анализы показали, что у меня аллергия на акрил и золото... Я медработник и знаю, что в зубном протезировании нуждаются тысячи людей в стране, вам одному не справиться. Хочу спросить: помогает ли Минздрав обучать вашей методике других врачей?

— К сожалению, кроме газеты “ФАКТЫ”, рассказавшей людям о нашей технологии, ни одна организация не заинтересовалась, никто не помог. Вообще, помощь нужна не нам, а малоимущим людям. Хотим построить для них в Черняхове всеукраинский стоматологический центр.

“Главное — что и как жевать, а не то, какой аромат у пасты”

— Добрый день! Лидия Александровна из Киева. Скажите, пожалуйста, какой зубной пастой вы пользуетесь?

— Я отдаю предпочтение старому доброму порошку. Считаю, что именно он хорошо очищает от остатков пищи промежутки между зубами. Средств по уходу за полостью рта достаточно, но дело, наверное, не в аромате пасты или какой-то особой конструкции щетки. Скажем, два века назад при наборе в армию кариес обнаруживали у 17% рекрутов, а сегодня “червоточины” в зубах имеют практически все. Проблемы наши из-за того, что мы практически не жуем, а глотаем перемолотую или разваренную еду — ту, что тает во рту. Я советую есть простую натуральную пищу: морковь, капусту, другие овощи, а также сухофрукты, сухари. Когда в нашу клинику приезжает профессор Эвальд Варес, у него всегда в кармане лежит кулек с сушеными грушами или яблоками. Сухофрукты зубы чистят, челюсти тренируют и для желудка полезны. Будь я педагогом, непременно бы ввел в школе хотя бы десятиминутный урок на тему “Что и как жевать”. Ведь не зря в народе раньше говорили: “Кто долго жует, тот дольше живет”.

— Прямая линия? Профессор Людмила Борисенко, доктор сельскохозяйственных наук, Киев. Хочу рассказать читателям, что Василий Анатольевич один из первых в Украине предложил применять в стоматологии порошок минерол, состоящий из природных веществ. В животноводстве этот препарат использовали как кормовую добавку, а доктор успешно применил его для лечения пародонтоза.

— Да, мы создали и запатентовали пасту, которая хорошо снимает воспалительный процесс во рту. Обычно пародонтоз лечат у стоматолога так: смазывают десны специальным препаратом, и человек 15 минут сидит с открытым ртом. Результат незначительный, потому что времени воздействия мало, а дольше трудно выдержать. Мы изготавливаем из полипропилена индивидуальную капу (эластичную “одежку”, которую надевают на зубы). Пациент сам может вложить в нее лечебную пасту и на ночь надеть на челюсть. Утром капу снимают и моют, а вечером процедуру повторяют. Вообще, пародонтоз очень трудно лечить, но в течение месяца можно приостановить воспалительный процесс, убрать неприятный запах изо рта.

— Это Ольга Федоровна, ваша бывшая пациентка. Спасибо вам за то, что я теперь могу улыбаться. Я даже помолодела...

— Во всяком случае слышно, что уже не шепелявите, как раньше. Если понадобится помощь — приезжайте.

— Я из Новой Каховки, меня зовут Валентина. Мне 40 лет, но уже нет верхних зубов. Пользуюсь съемным акриловым протезом. Как часто его нужно менять?

— По нормативам Минздрава, раз в год, если раньше не сломается.

— Намного ли дольше служат полипропиленовые?

— Протезы из полипропилена служат пять-шесть лет, а то и дольше. Они прочные и эластичные, их можно согнуть пальцами, при этом они не деформируются и не ломаются.

— А можно ли с зубным протезом спать?

— В ответ на такой вопрос я обычно шучу: “Спите, если больше не с кем...” Не нужно снимать протез перед сном, женщина и ночью должна быть красивой.

— Ой, я такой и хочу быть. Вы мне подняли настроение, спасибо большое!

— “ФАКТЫ”? Светлана из Киева. В нашем роду у всех кривые зубы, видимо, это генетически обусловлено. У моих детей ряды молочных зубов уже неровные. Можно ли что-то сделать, скажем, заранее выдернуть, чтобы выросли ровные зубы?

— Исправлением положения зубного ряда занимается стоматолог-ортодонт, обратитесь к нему. Но вырывать нельзя ни в коем случае! Наоборот, если удалить молочный зуб раньше того времени, когда он сам будет готов выпасть, можно спровоцировать задержку роста постоянного зуба, и ряд станет выглядеть еще хуже. Вообще, я считаю, пусть кривой зуб, зато свой, живой.

Автор:Подготовила Ирина СЛОБОДЯНЮК, “ФАКТЫ”

Наверное все билеты на поезд а ля Житомир закуплены на год вперед. Да с годами волосы и
зубы имеют привычку покидать хозяина еще до его кончины. С волосами ясно-умные волосы
покидают дурную голову,с зубами сложней ,их травят никотином,испытывают спиртом,открывают
крышки пивных бутылок(было и такое) зубами. Потому в советское время русские ходили
с железными зубами,отсвечивая никелем. Грузины и евреи золотом.

Наверное все билеты на поезд а ля Житомир закуплены на год вперед.
Во- вспомнил анекдот. В медвузе,в столице был преподаватель изрядный
пошляк. И так он достал скромных студенток,что они решили если он себе позволит,
гнусную выходку,они дружно покинут аудиторию.
Да-с,приходит профессор и объявляет им новость:--Девочки в Одессе живет
Костя капитан,у него "шишка"-50 см. Студентки поднялись и гордо пошли
на выход.
--Девочки,не торопитесь-кричит им в след педагог--самолет в Одессу
улетает вечером.

Да это конечно анекдот. Но вот я прилетаю в отпуск в Одессу и мой троюродный сексуально
озабоченный брат рассказывает:-Сейчас главная новость в Одессе,что в морге лежит
мужик с очень большой елдой. Уже пол-города там перебывало.

ВСЕМ ! ВСЕМ! ВСЕМ!



Несколько дней назад, мой друг поставил на подзарядку дома свой мобильный телефон
Как раз в это время раздался звонок и он ответил не отключая мобильник от зарядного устройства, подключенного к сетевой розетке .


Через несколько секунд произошел мощный разряд электрического тока, молодой человек был брошен на пол с глухим стуком. Как вы можете видеть, телефон взорвался.
Его родители бросились в комнату сына, и нашли его в бессознательном состоянии, с ослабленным сердцебиением и с обожженными пальцами.

Он был доставлен в ближайшую больницу, но был объявлен мертвым по прибытии.
Сотовые телефоны - очень полезное современное изобретение.
Тем не менее, мы должны помнить, что оно также может быть орудием смерти.
Никогда не пользуйтесь мобильным телефоном вo время его подключения к электрической розетке через зарядное устройство! Если вы заряжаете мобильный телефон и поступает вызов, отключите его от зарядного устройства и розетки.
Отправьте это людям, которые независимо от того, какую роль они играют В ВАШЕЙ ЖИЗНИ, но пользуются мобильными телефонами.
Они также могут информировать других, которые делают или могут сделать такие РОКОВЫЕ ОШИБКИ! Берегите себя, родных, близких и незнакомых - живите долго и счастливо

В грозу мобильник лучше не вынимать из кармана. Уже летальные исходы были. Оно вам надо?

Ширвинд о Рязанове.
«Ирония судьбы, или С легким паром!»

Всю жизнь после премьеры этой эпохальной картины, которая навсегда создала в стране хорошее настроение, мы с Эликом по-разному рассказывали одну и ту же историю о съемках сцены в бане. Я столько лет в кино и театре – страшно вспомнить. За это время случались удачи, какие-то большие роли, но пик моей популярности – «Ирония судьбы…». После выхода этого фильма, стоило появиться во дворе, группы алкашей кидались мне навстречу: «Мы тут с приятелем заложились… Скажите: это в Мытищинских банях или в Сандунах?».

На самом деле сцену снимали под лестницей на «Мосфильме». Снимали ночью, потому что собрать всю эту компанию днем было трудно.. Была ужасная холодрыга. Здоровые ребята, завернутые в простыни (это, кстати, сборная СССР по самбо), пили настоящее бочковое пиво, а у нас в пол-литрах – бутафорская вода.

У Элика при всем его комплексе полноценности был один огромный недостаток: он был очень вялый алкоголик. А наша компашка представляла ситуацию обратную. Нет, говорим, так мы дальше не протянем. Следующую ночь съемки начали с того, что разлили на холоде водку.

И надо же такому случиться, что в это время Бурков был в завязке. Представляете его ненависть к нам? Кругом ребята в порядке, а он один вынужден пить псевдопиво. Он так рассердился, что настучал на нас Элику. Тот был в полной истерике. Все, естественно, вылили.. Перед следующей съемкой нас раздевали, как на таможенном досмотре, – искали, нет ли водки. Я на это сказал: «Элик, не смонтируется». Он говорит: «Вы же артисты – извольте играть». Всю жизнь после этого Элик утверждал, что он вовремя поймал алкоголиков и в фильм вошла сцена, которую мы играем трезвыми, но я-то знаю, какая сцена вошла туда на самом деле.


В общем, «Ирония судьбы…» – это вершина моей популярности: любой алкаш хватал меня на улице. Но были и другие вершины. Несколько лет назад я выступал на радиостанции «Эхо Москвы». Она находится на верхнем этаже в здании на Новом Арбате: там у них «без окон, без дверей» огромный бункер свободы слова. И нет туалета – все бегают в другие этажи. Что-то я им рассказывал, они меня долго мучили, наконец, настало время уходить. Я спустился, вышел на улицу. В переулочке между Старым и Новым Арбатом в угловом домике – маленький туалетик. Элегантный. Вниз ведут три ступенечки. Направо – женский отсек, налево – мужской. Между ними – предбанничек. В предбанничке – обшарпанное вальтеровское кресло, и в нем сидит ровесница этого кресла – очевидно, со Старого Арбата.. В таких буклях. Ей лет четыреста. И она отрывает билетики на посещение. Я туда нырнул, выхожу, достаю 10 рублей. Она увидела, говорит: «Что вы, что вы, для нас это такая честь».

«Вокзал для двоих»

В каждом фильме Рязанова есть элемент провидения. Философское, пророческое звучание. Элик угадывал болезненно точные адреса своих посылов.

В Москве существовала ассоциация ресторанных оркестров. Это сейчас артисты самостоятельно решают, что исполнять, а тогда это дело утверждалось на государственном уровне – свои программы они сдавали всяким реперткомам. Когда вышел «Вокзал для двоих», эта организация устроила огромное заседание, на котором обсуждалась моя роль. И меня на него вызвали. Я позвонил Элику. Страхуй, говорю, может, побьют.. Развернулась настоящая полемика – одни говорили, что я хотел их всех обхамить, другие, наоборот, что я поведал о трагической судьбе талантливого пианиста. Длилось это примерно два часа. Так что, чутье Элика не подвело и на этот раз.

Рязанов был верен артистам, которых выбирал, – из картины в картину у него снимались, в общем-то, одни и те же. Люся и Басик (Людмила Гурченко и Олег Басилашвили. – «Т») как раз из той обоймы людей, от которых Элик физически не мог освободиться, потому что у них была одна группа крови – творческая, человеческая, гражданская. Эти люди – штучные, они представляют разнообразнейший и мощнейший срез биографии нашей многострадальной родины..

Несостоявшиеся работы

Должен сказать, я страшно жалею, что три работы с Эликом у меня не состоялись.

Первая из них – «Зигзаг удачи».. В итоге в этом фильме снялся Женя Леонов, но первоначально Элик пробовал меня. Кинопроба должна была проходить со Светланой Дружининой. А снимал этот эпизод Толя Мукасей, потрясающий оператор и дико ревнивый вечный ее муж со школьной скамьи..

Элик решил пробовать нас со Светой в любовной сцене. Для этого из соседнего павильона была приволочена огромная кровать, взбиты подушки. Я лежал в трусах и ждал партнершу. Толя Мукасей стоял за камерой с ходящими желваками. Пришла партнерша. В стеганом тренировочном лыжном костюме. И забралась под одеяло.. Проба началась, но как только мы пытались друг к другу повернуться, Мукасей кричал: «Нет, это невозможно!», и бросал камеру.. Так я не снялся в кинофильме «Зигзаг удачи»..



Вторая история трагическая. Элик был человек очень преданный – он не предавал ничего, никого и никогда. В 1969 году он задумал снимать картину «Сирано де Бержерак» только для того, чтобы в роли Сирано снять Женю Евтушенко. Меня он без проб утвердил на роль де Гиша. На «Мосфильме» была построена шикарная декорация. Мы с Женей тренировались в шпажном бое. В то время я преподавал в театральном институте сценическое движение и фехтование. Все было готово.. Но в это время в Чехословакию вошли войска, и Женя написал в Политбюро страшной силы гневную телеграмму. Снимать Евтушенко Элику запретили. Дошло до того, что ему разрешили снимать даже Высоцкого, лишь бы не Евтушенко. Элик отказался.

И третий обидный случай – несыгранная роль в эпохальном фильме «Гараж». Ее потом блистательно исполнил Валечка Гафт. Элик решил снимать «Гараж» таким способом, чтобы артисты на время съемок никакими другими проектами не занимались. Как их персонажи были заперты по сценарию, так они сами были заперты на «Мосфильме». А я в это время ставил в Театре сатиры спектакль «Ее превосходительство» и никак не мог слинять. До сих пор страшно жалею об этой роли.

Дружба с Рязановым

Мой Рязанов – это человек-праздник. Вспоминать о нем с грустью невозможно. Каждая встреча с ним – а мы дружили много лет – становилась парадом радости, любви и таланта. Когда Элик Рязанов, Зяма Гердт, Саша Володин, Миша Львовский собирались на даче Гердта, устраивали поэтический джем-сейшн: один из них начинал какую-нибудь строчку Заболоцкого, Пастернака или Ахматовой, другой продолжал – и так весь вечер. Поэтическое существование – это прекрасно.

Я тут захватил журнал «Театрал». Номер посвящен, в основном, памяти Жени Евтушенко. Здесь есть Женины стихи, которые он написал в 2015 году из Оклахомы. Прочту кусочек:

Ну вот, Эльдар, тебя и нет,
Как что-то вынули из нации,
И только чьи-то номинации
Пестрят, не очень-то скорбя..
А вот Россия-то скорбит
Непоказушная, бюджетная,
Которую он от обид
Так защищал, всем сердцем жертвуя.

Сейчас все время говорят «репертуарная политика», «гражданская позиция», но все это выхолощенные словообразования. На самом деле «гражданская позиция» – это личность, и только она. Элик был настоящим гражданином, причем он не колебался «с линией партии» и никогда не вилял.

Он все время худел. Но не так худел он, как его худели окружающие любимые родственники. Элик не был толстым – это была огромность таланта. А они этого не понимали.

В Москве почти на углу Садовой и Кутузовского проспекта размещался замечательный концлагерь – назывался Институт питания. В этот лепрозорий закладывали желающих похудеть, и там они проходили пытки. Есть нельзя было вообще.. Почему Институт питания – не знаю: там пили только воду. Этих несчастных можно было посещать, но при входе тщательно обыскивали. Я навещал Элика, когда он в очередной раз лег туда перед Новым годом. На время праздников каратели разбегались, поэтому пациентов на три дня отпускали домой со страшным условием: ни-ни. И всем родственникам говорили: «Не дай бог».



И вот Элика отпустили. Он сидел в квартире. Все, хотя бы отдаленно напоминающее еду, было оттуда выметено. Я приехал 30 декабря. Поднялся, сидим. Вдруг Элик говорит: «Надо выпить». В следующую секунду он залез куда-то очень глубоко под тахту и вынул 0,7 армянского коньяку «Ахтамар». Я говорю: «Я за рулем».. А он: «У меня есть новые японские таблетки – все как рукой снимет».

За разговором дружбы и любви я сожрал эту 0,7. Причем закуска все-таки нашлась – из вазы торчал какой-то страшный, полуживой крючок под очень подозрительным названием цветок калла. И я под этот калл выпил всю бутылку. Прощаясь, засосал таблеточку, воткнул трубку, спустился, с трудом нашарил свою «Волгу» и отправился домой.

В то время около Зоопарка стоял милицейский «стакан». Ночь морозная, я один поднимаюсь в горку. Вдруг из будки вылезает огромный скучающий сержант. Знаете, есть такие вечные гаишные сержанты – они в июле ходят с обмороженным лицом. С перепугу я забыл, что у меня во рту трубка, воткнул туда еще и сигарету и с этим видом вылез из машины.. Сержант посмотрел на меня и говорит: «Если вам не трудно, выньте все лишнее изо рта». Разговор пошел на тему: «Ну как же вы так могли». «Я навещал больного друга! Рязанова…». Он впервые перешел на «ты»: « Врешь».. Я говорю: «Поедем!». Элик открыл дверь, увидел нас, тут же убежал, принес свою замечательную книгу «Мой кинематограф» и обратился к сержанту: «Извините, как вас зовут?» – «Василий» – «А по отчеству?» – «Григорьевич». Элик написал: «Дорогому Василию Григорьевичу, замечательному человеку, спасшему моего непутевого друга. Всегда ваш Рязанов».

Сержант посадил меня в коляску, мы доехали до «Волги», я в нее перебрался и, эскортируемый милицейским мотоциклом, доехал до Котельнической набережной.

Отдых на природе

Недалеко от заповедника «Завидово» – места потрясающей красоты – есть деревня Синцово. Когда-то давно я случайно купил там магазин. Стоять этому магазину оставалось минут пять. В него вела дверь, обитая железом, справа был продовольственный отсек, слева – промтоварный. В продовольственном, как сейчас помню, стояли огромные банки с патокой. Знаете, что такое патока? Это помесь солидола с медом. Ну, сладенькая такая. В правом отсеке висело два хомута.. Все. И этот страшный сарай они мне продали. А в придачу к нему – 18 соток. Из воинской части мои друзья привезли туда четыре двухэтажные кровати. И мы зажили там счастливо.



В этих местах замечательная рыбалка. Я рыбак тупой и страшно утомительный для окружающих: в четыре часа утра сел – и меня не сдвинешь. Элик, наоборот, не может просто так провести ни минуты. Он и Мишка Державин – одинаково: две минуты посидят – переоснащают. Другие поплавки, другая леска. Опять не клюет?! Куда-то побежали.

Позднее, как самый темпераментный рыбак, Элик стал покупать сети. Это было, когда мы жили на Валдае, где у него был прекрасный, уютный домик. Он и сейчас существует, но уже как мемориал. Валдай – невиданно красивое место. Недаром говорят, что это русская Швейцария. Там я ловил рыбешек, в Элик – судаков. Вот так мы и отдыхали.

«Никто не придет назад»

Сейчас проходит множество вечеров памяти.. Ушли многие люди, которые мощно жили, мощно творили, много сделали для страны и искусства. Постепенное забвение страшно, но естественно – никуда не денешься. В наш бешеный, прагматичный и нервно-пошлый век тем более трудно сохранить о человеке память.. Поэтому я не могу не поклониться тем, кто в этом смысле делает очень много. В первую очередь, это жены. Нина Светланова, вдова гениального дирижера, композитора и пианиста Жени Светланова, которая чего только ни делала, чтобы в Москве появилась сначала памятная доска, а потом и улица Светланова. Ирэн Федорова, которая после трагической гибели Славы (офтальмолог Святослав Федоров. – «Т») создала клинику его имени. Зоя Богуславская, которая добилась открытия на Ордынке Культурного центра Андрея Вознесенского. Представляете, что нужно было ради этого пройти?

Волею гастрольной судьбы за две недели до открытия мемориала Бориса Николаевича Ельцина я побывал в Екатеринбурге. Чего только ни вынесла Наина Иосифовна, помогая его создать… Я был также на открытии памятника Зяме Гердту на его родине в Себеже.. Появления этого памятника своей энергией, мужеством и необыкновенным желанием добилась Таня Гердт.

Я подхожу к тому, что Киноклуб «Эльдар» – это тоже кровь, нервы, необыкновенная целеустремленность и преданность Эммы (Абайдуллиной. –«Т») делу Эльдара. Я знаю, как сегодня ко всему тянутся руки, как Оля Окуджава вынуждена была на банкете совершенно другого свойства прорваться к первому лицу, чтобы сказать: «Отнимают музей Булата в Переделкине». И только после этого дом вернули. Когда ушел Элик, и над этим клубом повисла угроза.. Но все нормально. И дай бог..

…Я уже говорил, что Элик и вся компания (к сожалению, ушедшая больше чем на половину) жили поэтически, поэтому мне хотелось бы закончить стихами Блока:

Девушка пела в церковном хоре
О всех усталых в чужом краю,
О всех кораблях, ушедших в море,
О всех, забывших радость свою.

Так пел ее голос, летящий в купол,
И луч сиял на белом плече,
И каждый из мрака смотрел и слушал,
Как белое платье пело в луче.

И всем казалось, что радость будет,
Что в тихой заводи все корабли,
Что на чужбине усталые люди
Светлую жизнь себе обрели.

И голос был сладок, и луч был тонок,
И только высоко, у Царских Врат,
Причастный Тайнам, плакал ребенок
О том, что никто не придет назад.

...

Смешно даже если это вымысел.

После исторического пленума, где сняли Хрущева, пришел к власти Л. И.
Брежнев. Никита Богословский и Сергей Михалков сидели после бани в
\"Метрополе\" - месте встречи высшей творческой интеллигенции того
времени.
Заказали лимончик, коньячок и кофе. И тут в зал заходит Марк Бернес,
который в то время славился как человек очень резкий и по-своему
справедливый. Бернес подходит к их столику и заводит разговор: - Как
дела, да как парок?
И тут вдруг Богословский начинает врать. Мол, новый генсек для себя
построил такую баню! Такой класс! Такие массажистки!
У Бернеса аж руки задрожали:
- Слушайте, а как мне туда попасть?
- Ну, мы тебе ничего не обещаем, вот как договоримся, то и тебя возьмем.
Проходит месяц, Михалков и Богословский встречаются, выпивают, звонят
Бернесу и говорят:
- Марик, мы договорились! Завтра идем в генсековскую баню.
- Спасибо! Где встречаемся, во сколько, с собой что брать? - Давай в
семь около Метрополя. С собой ничего не бери.
- Как ничего? Надо хотя бы халат, полотенце, тапочки...
- Какое на хрен полотенце, там тебе дадут что хочешь! И тапочки, и
полотенце, и зубную щетку, и массаж сделают девки молодые.
На следующий день Михалков и Богословский подъезжают на \"Волге\" к
Метрополю, берут Бернеса и минут 40-45 катают его по Китай-городу. Тот
ничего не понимает, чего его по Китай-городу катают?
- Надо от КГБ-шного хвоста оторваться, - говорит Богословский.
В итоге покатались еще полчаса. Въехали в темную и грязную подворотню.
- Это что, и есть хваленая брежневская баня? - разочарованно говорит Бернес.
- Да нет, это вообще-то черный ход, отсюда бутылки выносят...
Заходят в баню, проходят длинным темным коридором, много поворотов,
закоулки. Наконец, заходят в кабинет. Мягкая кожаная мебель, красное
дерево, стол дубовый, телефон.
- Вот это, да! Это что Брежнева кабинет? - спрашивает удивленный Бернес.
- Ты что! Это банщика, давай раздевайся, пошли париться.
- А где раздеваться?
- Да прямо здесь.
Выпили по рюмке коньяка, Бернес разделся.
- А полотенце и тапки?
- И тапки и полотенце дадут, иди.
- А вы чего не раздеваетесь? - спрашивает Бернес.
- А мы тебя догоним, мы тут уже были. Еще по рюмашке и придем -
говорит Богословский.
- Марик, пойдешь по коридору - смотри не споткнись. Метров через
десять повернешь направо, там увидишь, такие гобелены висят, вот за
ними дверь. Входишь туда, там предбанник.
Голый Бернес заторопился по коридору - направо, налево, подходит к
этим гобеленам, открывает дверь, влетает...Яркий свет...Это банкетный
зал ресторана \"Славянский базар\", где в этот момент отмечали 70-летие
Яншина.
Голый Бернес вошел в зал, когда произносился очередной тост.
После этого Богословский и Михалков боялись попасться Бернесу на глаза
и съехали жить на дачу.
А Бернес регулярно звонил жене Михалкова - Наталье Кончаловской - и спрашивал:
- \"Натуленька, эта заикающаяся б лядь и его дружок Богословский не
появились еще\"?

То что Богословский устраивал розыгрыши это факт. Об этом он сам смеясь рассказывал.

ВСЯ ЖИЗНЬ СОСТОИТ ИЗ «КУДА-ТО ВЫЙТИ»..


ВЫЙТИ В СВЕТ меня принудили силой! Акушерка все время орала:

- Женщина, не ленитесь, тужьтесь, как следует!

Я сразу невзлюбил эту акушерку, и сопротивлялся, как мог! В животе мне было, как у Бога за пазухой!.. Но потом все же решил выйти, так как не мог слышать, как на мать кричат! Моему появлению все жутко обрадовались, а акушерка ни с того ни с сего шлепнула меня по заднице, по-видимому, раньше служила в гестапо!.. Белый свет оказался таким серым, что у меня потемнело в глазах! Но обратной дороги уже не было!

ВЫЙТИ ПОГУЛЯТЬ во двор без разрешения, было нельзя, так как там росли одни бандиты, которые взрывали взрывпакеты и ели дички! А я, в отличие от них, рос в очень интеллигентной семье, где папа крайне редко посылал кого-нибудь в жопу! Поэтому, я позже других научился взрывать и меня реже других проносило!


ВЫЙТИ В ЛЮДИ меня заставляла еврейская мама. Как совпадение, она оказалась моей мамой, поэтому детства, как такового, у меня не было! Чтобы выйти в люди, нужно было, естественно, играть на скрипке, ходить в математическую школу и пить гоголь-моголь! Или забыть эти глупости, и когда вырастешь, жениться на дочке стоматолога Гуревича! Тот, кто видел дочку стоматолога Гуревича, поймет, почему я гр??з математику как сумасшедший и с таким остервенением играл на скрипке, что даже вмешался Комитет по сохранению скрипок и Общество защиты грызунов!


ВЫЙТИ ВОН меня заставляли всю жизнь! Первый раз в детском саду, когда я спросил, почему заведующая Регина Петровна такая жирная, как корова?! Мне было это просто интересно! Но, мою любознательность зарубили на корню в детсадовском углу, в котором я уже знал каждую царапину!.. В школе мне предлагали выйти вон в среднем, раза два в неделю. Причем, незаслуженно! Например, я приносил в школу жабу, чтобы засунуть ее за шиворот дочке стоматолога Гуревича! Это была моя месть за его бор-машину! Или подливал столярного клея на стул «ботанички», и можно было просто ухохотаться, как она вставала вместе со стулом! Или проверял, есть ли у той же Гуревич сзади под кофточкой пуговички, чтобы понять, носит ли она лифчик?! За это я, как правило, получал по лбу «физикой», «географией» или «русским», в зависимости от того, на каком именно уроке у меня пробуждался интерес к ее пуговичкам!.. Потом мне предложили выйти вон из комсомола. Это было предложение, от которого отказаться было невозможно, потому что на уроке истории я нарисовал основоположнику Ленинизма рога и копыта. Антисоветчины в этом не было никакой, это нарисовалось как-то интуитивно и, как-то, само собой!


ВЫЙТИ ЗАМУЖ, в смысле, тьфу ты, жениться меня в девятнадцать заставили обстоятельства! Они были уже, как минимум, на пятом месяце, и тянуть дальше было нельзя, так как стоматолог Гуревич сказал, что в противном случае он меня посадит за совращение малолетних, или вырвет из меня все зубы! Чтобы посадить, он легко возьмет для дочки Симы новые метрики, где ей будет не девятнадцать, а шестнадцать! А взять новые метрики ему было проще, чем дернуть зуб без наркоза, потому что семья начальника Паспортного стола, слава Богу, не вылезала из кариеса! А, насчет вырвать все зубы, так это он обещал сделать за милую душу... Поэтому, жениться я не сопротивлялся, тем более, что Сима из «страшней атомной войны» давно превратилась в «кровь с молоком» и с ногами от ушей!


ВЫЙТИ ИЗ СЕБЯ меня постоянно заставляла Советская власть плюс одурачивание всей страны! Лучшим местом, чтобы выходить из себя, была кухня. Только на кухне я чувствовал, что я это я! Но подвели стены, у которых оказались уши. Так я попал в черный список...



ВЫЙТИ ИЗ ЧЕРНОГО СПИСКА мне так и не удалось, как и всем остальным, у кого были тонкие стены, и мама была еврейская мама! На всякий случай мы были под колпаком, так как считалось, что мы держим Советской власти фигу в кармане!.. Поэтому, мы четко знали, куда нам никогда нельзя поступить, и кем мы никогда не станем! А на еврея, который подавал на юридический, или на «Международные отношения», смотрели, как на сумасшедшего!


ВЫЙТИ ИЗ ОБЕЗЬЯННИКА мне помог третий этаж! А попасть заставила молодость! В час ночи ее инстинкты заставили меня полезть по водосточной трубе в женское общежитие «Ковровой фабрики». Но на мое еврейское счастье туда же намылились лезть дв?? народных дружинника и один молодой лейтенантик милиции, которые тоже проявляли не детский интерес к коврам!.. По-видимому, они опасались с моей стороны конкуренции, и меня повязали. Но потом отпустили, когда я признался, что лез на третий этаж, а они собирались на второй!


ВЫЙТИ ИЗ ЗАПОЯ мне, слава Богу, никогда не приходилось, так как я туда не входил, потому что мне все детство приводили в пример нашего дядю Гришу из Черновцов, который спился, хотя имел ум, как у Эйнштейна и Эйзенштейна вместе взятых! Помер дядя Гриша в районном медвытрезвителе, чем навел несмываемый позор на всех евреев средней полосы, о которых ходила легенда, что они не пьют, не курят, а только приносят всю зарплату в дом!


ВЫЙТИ ИЗ СОСТАВА СССР мне удалось только в девяностом! Без меня СССР быстро захирел и вскоре развалился. Но на это я уже смотрел из Израиля, а потом из Америки, куда я, по сплетням, поехал за длинным долларом, который оказался не таким уж длинным!


ВЫЙТИ ИЗ КРИЗИСА среднего возраста мне помогли годы. Я куролесил до сорока, а в сорок обнаружил, что кризиса уже нет, и дальше жил спокойно, с грустью думая, что самое лучшее в жизни - это замечательные ошибки молодости и бесшабашные поступки среднего возраста!


ВЫЙТИ ИЗ ПОРОЧНОГО КРУГА я так и не смог. На мой взгляд, вся жизнь, это большой порочный круг, потому что она вся состоит из соблазнов. Говорят, что с соблазнами нужно бороться, засучив рукава! Но они такие заманчивые, что я давно понял, что сопротивление бесполезно и сложил оружие!..


ВЫЙТИ ИЗ МИНУСА мне тоже никогда не удавалось! И я внушил себе, что он не должен пугать! Тем более, что в минусе сидят все, кроме Абрамовича. Но Абрамович, далеко не все, поэтому его нужно вычеркнуть из народного списка! Кстати, минус имеет свои плюсы – есть ощущение, что ты гуляешь не на свои, а на чужие!


ВЫЙТИ СУХИМ ИЗ ВОДЫ – это надо уметь! Но я так и не научился! Если кто-то попал под сокращение, так ,тут даже к гадалке не ходи, это я! Если кого-то заливают соседи сверху, тут, тоже, даже не спрашивай, кого?! Единственное место, откуда мне удавалось выйти сухим, это бассейн, потому что, как только я иду в бассейн, там, или переучет воды, или санитарный день, или всю воду выпили, сами знаете, кто!.. Поэтому, слухи, что евреи всегда выходят сухими из воды, слишком преувеличены!


ВЫЙТИ НА ЗАСЛУЖЕННЫЙ ОТДЫХ меня вынудил возраст. Сидеть на заслуженном отдыхе оказалось скучно! Спасают только кругосветные путешествия, встречи по пятницам в «Клубе анонимных миллионеров», и неторопливый секс три раза в неделю, как прописал доктор!..

Виктор Шендерович
В 1992 году на телевидении снимался цикл передач . Двенадцать портретов известных артистов. Уж почему они были
, не знаю - название было просто взято взаймы у старого
американского фильма.
И вот тогдашнее телевизионное начальство предложило мне сделать передачу о
Гердте. Надо ли говорить, что я согласился прежде, чем начальство успело
закрыть рот!

Удивительная вещь. Задолго до знакомства я относился к Гердту как к близкому
человеку. Я понимал, что такое же родственное чувство Гердт вызывает в
сотнях тысяч людей, но всё равно (повторяю, задолго до знакомства) чувство к
этому человеку было очень: личным, что ли. Я позвонил Зиновию Ефимовичу - и
поехал на Пахру, на дачу, где он жил.

Машины у меня не было; машина Гердта стояла возле автобусной остановки. Он
встречал так всех гостей.


:Мы уже несколько часов обсуждали будущую телепередачу, когда Татьяна
Александровна предложила пройти за стол.

Гердт подозрительно сильно обрадовался моему согласию поужинать вместе с
ним, пошел на кухню и начал лично готовить антрекот, приговаривая что-то
насчет собственного гостеприимства. Рядом хлопотала Татьяна Александровна.

Через несколько минут передо мной, как на скатерти-самобранке, расстелилась
еда-питье. А напротив сидел Зиновий Ефимович Гердт - перед стаканом воды и
лежащим на блюдечке кусочком мацы.

Сидевшая рядом с мужем Татьяна Александровна голодала из солидарности. А я
сидел перед антрекотом, и слюноотделение уже началось. Я что-то жалко
пискнул в том смысле, что предполагал ужинать вместе с хозяевами:

- Ну что вы! - воскликнул Гердт. - Я обожаю, когда при мне вкусно едят!
Сделайте одолжение!

И даже, кажется, приложил руки к груди, изображая мольбу. А я (повторяю в
последний раз) был ужасно голоден и долго бороться с интеллигентностью не
мог.

Когда я положил кусочек антрекота в рот, начал его жевать и процесс
пищеварения стал необратимым, Гердт негромко - но так, чтобы мне было слышно
каждое слово! - сказал, обращаясь к Татьяне Александровне:

- Ну и молодежь пошла: Напротив него сидят два голодных ветерана войны - а
он ест, и хоть бы что!

Видимо, в этот момент у меня что-то случилось с лицом, потому что Зиновий
Ефимович немедленно и начал смеяться. И я понял, что нахожусь в
гостях у молодого человека.

Таким выдался первый день моего знакомства с Гердтом.


У Ежи Леца сказано: . Гердту жизнь была
поразительно к лицу!.. Он был воплощением радости жизни, человеком
невероятного мужского обаяния, которое сохранилось в нём до последних дней.

Я наблюдал, как это действовало на женщин: Уже во время съемок той нашей
телепередачи мы посадили за стол к Зиновию Ефимовичу наших ассистенток (по
совместительству - интересных молодых женщин), чтобы Гердту было не так
скучно рассказывать по сто восьмому разу свои репризы.

Я, конечно, надеялся, что такое соседство взбодрит Зиновия Ефимовича, но
никак не предполагал масштабов этого: полёта! Минут через десять все мы -
режиссер, оператор, осветитель, - все мужики от тридцати до сорока,
переглянулись, и в глазах у каждого была одна и та же печальная мысль: нам
здесь делать нечего! Никакой конкуренции этому семидесятишестилетнему
человеку мы составить не могли.

Способ его воздействия я бы определил как принцип пылесоса. Он не атаковал
объект, а просто приоткрывался немного, но там была такая сила и мощь, что
через пять минут собеседника Гердта просто затягивало внутрь.

Таких счастливых лиц, как у женщин в том застолье, я не видел много лет.


Он был обманчиво легким в общении. Обманчиво доступным. Поэтому люди
поглупее через десять минут начинали называть его Зямой: И для половины
страны он был Зямой. Он отдавал на откуп эту масочку.

Зиновий Ефимович был человеком абсолютно элитарным (в самом высоком смысле
этого слова), человеком драматичного сознания. В последнем интервью,
вышедшем уже после смерти Гердта, я прочел его лаконичный ответ на вопрос о
счастье: .


Он заставлял внутренне подтянуться. Я много раз ловил себя на том, что вот
сижу рядом с ним, мы разговариваем и я должен изо всех сил стараться
соответствовать.

При Гердте было немыслимо плохо рассказать анекдот и вообще - просто болтать
при нём было невозможно. Он огорчался, скучнел, отводил глаза. И вообще -
банальность, бездарность переживал как муку, как физическую боль. Терпел из
последних сил.

Зато как никто другой радовался чужому божьему дару, справедливо полагая,
что божий дар не может быть чужим. Свойство поразительно редкое для актера -
они же невероятно ревнивые существа! А Зиновий Ефимович мог позвонить на
ночь глядя и крикнуть в трубку:

Гердт никогда не путал личное с художественным. Ко мне он, кажется, был
расположен, но похвалы тому, что я делаю, я дождался только пару раз. Хотя -
что значит похвалы? А вот что: .

А бит я был за свои телевизионные экзерсисы многократно. В этих случаях
Гердт был тактичен, но неумолим. . После этого хотелось извиниться и немедленно провалиться сквозь
землю.

:Гердт рассказывал про своего друга, недавно умершего поэта N., какой он был
блистательный человек, честнейший, замечательный, глубокий: - но в оценке
поэтической был неумолим: поэт средний.

А про другого мог, наоборот, сказать:

У Гердтов было замечательное застолье. Оно сохранилось и по сей день в доме
у Татьяны Александровны (что, к слову, много говорит о качестве людей,
собиравшихся вокруг Зиновия Ефимовича). Меньше всего там было артистов.
Богемы и бомонда он терпеть не мог! За его столом была настоящая элита. Не
попса с политикой пополам - врачи, математики, ученые, с которыми Зиновий
Ефимович дружил по сорок - пятьдесят лет. Безукоризненные люди, знакомство с
которыми большая честь для любого. Когда этого не понимали, это
подчеркивалось.

Однажды я был свидетелем того, как Гердты поругались. И вот они ругались,
ругались: и наконец Татьяна Александровна бросила Гердту в лицо:
Это прозвучало как последнее оскорбление. И Гердт, оборвав крик, вдруг
мрачно сказал: И оба расхохотались.

Слово в этой семье было оскорблением, эдакое богемно-фальшивое:

Дружить Гердты умели не по-нынешнему. Зиновию Ефимовичу было уже под
восемьдесят, но каждый год он лично перевозил из города на дачу
девяностолетнего артиста театра Образцова Евгения Вениаминовича Сперанского.
А уж по мелочи:

Однажды, зимой довольно голодного 1992 года в моей квартире раздается
звонок. На пороге стоит Татьяна Александровна с мешком картошки: .

По дурной интеллигентской привычке я начал было отказываться.
Аристократичная Татьяна Александровна послушала это с полминуты и сказала:


Татьяну Александровну Правдину Ширвиндт называл: (ее дедушкой был тот самый коньячный король Шустов, о котором
упоминает чеховский Андрей в ).

Татьяна Александровна стала Гердта (определение
Зиновия Ефимовича).История их знакомства замечательна и очень многое говорит
об этих двух людях.

На зарубежные гастроли Гердт выезжал за несколько
дней до труппы с переводчиком. Тот переводил ему свежие газеты, Гердт
уяснял, чем живет страна, и когда зрители приходили на спектакль русской
труппы, кукольный Конферансье на их родном языке шутил на злобу дня! Можете
себе представить эффект.

Так вот, Татьяна Александровна, переводчик-арабист, поехала в командировку в
Египет, работать с театром Образцова. Она была замужем. Гердт был женат.

Они познакомились - и перед расставанием договорились встретиться в Москве
через два дня.

Через два дня они встретились свободными людьми. Гердт за это время
объяснился с женою, а Татьяна Александровна - с мужем. У нее была двухлетняя
дочка Катя:


Незадолго до ухода Гердта из жизни Катя взяла его фамилию и отчество. Он ее
спросил:
- Что ж ты раньше-то?..
- Стеснялась:
- Ддур-ра:

Надо было слышать это
Так признаются в любви.

Татьяна Александровна сказала однажды: .

Есть острословы, а есть люди остроумные - и это диаметрально противоположные
типы людей. Гердт никогда не острил. В нем этого кавээнского - не было совершенно.Гердт поддерживал разговор, или
поворачивал его, или прекращал - но это всегда было развитие мысли. Он
успевал думать - редкость для людей шутящих.
Шутка рождалась как результат оценки ситуации.

Одна молодая журналистка передала мне совершенно блистательный диалог,
произошедший у нее с Гердтом: - -

В 1949-1950 годах, во времена борьбы с космополитизмом, Зиновий Ефимович со
своим братом Борисом возвращался с кладбища (была годовщина смерти мамы). На
Садовом кольце они зашли в пивнушку (, как определил ее Гердт) -
согреться и помянуть. Перед ними в очереди стоял огромный детина. И когда
очередь дошла до него, он вдруг развернулся в их сторону и громко сказал
продавщице: И Гердт,
маленький человек, ударил детину в лицо. Это была не пощечина, а именно
удар. Детина упал: Шалман загудел, упавший начал подниматься: Продавщица
охнула:

И стало ясно, что сейчас будет самосуд.

:Эту историю я услышал во время съемок телепередачи в ответ на свою просьбу
рассказать о людях, которые спасали Гердта. И он рассказал мне о троих. О
медсестре Вере Ведениной, которая вытащила его в феврале 1943 года с поля
боя, из-под огня. О Ксении Винцентини - хирурге, которая делала ему
последнюю, одиннадцатую операцию и спасла ногу. И рассказал он вот этот
случай.

:Когда всё шло к самосуду, от стойки оторвался человек, которому Гердт едва
доходил до подмышек. .
И (слово самого Гердта) поцеловав его, поставил на место и,
повернувшись, оглядел шалман. Шалман затих, и все вернулись к своим
бутербродам.

В этой истории - не только тот замечательный незнакомец. В ней - весь Гердт.
Как позже писал Визбор: . И эта
мягкость, этот из и - далеко не
весь Гердт. Повторюсь: он был человеком очень суровых правил.

На панихиде по Гердту Михаил Швейцер сказал: такие, как он, инвалиды сидели
после войны в переходах, играя на гармошке и прося милостыню: Судьба и
история, надо им отдать должное, действительно сделали всё для того, чтобы
стереть Гердта в порошок.

Еврей, что могло стать приговором само по себе; инвалид и вообще человек не
Бог весть каких физических кондиций. Внешность? Детские и юношеские
фотографии - жалко смотреть: Маленький еврейский мальчик с оттопыренными
ушами и огромными, заранее несчастными глазами:

Но, как сказал Бомарше, . Какой-то другой француз
заметил, что к сорока годам женщина получает на своем лице то, что
заслуживает. Мужчина - тоже. К началу пятого десятка собственно антропология
уходит на второй план; душа начинает рисовать на лице свои черты.

У Гердта к пятидесяти стало необыкновенное лицо. Поразительной красоты! Его
стали снимать в кино, и вдруг выяснилось, что - не оторваться! Война, четыре
года костылей и больниц, одиннадцать операций - все эти страдания
преобразили Гердта.

Сколько людей эти погибельные обстоятельства уничтожили!.. А Гердт преодолел
земное притяжение - в нем был такой заряд жизнестойкости! Он был, по точному
определению Саши Кабакова, супермен.

На вопросы о здоровье Гердт никогда не отвечал нейтральным .
: Только в последние полгода он опустил планку до
- когда боль уже почти не отпускала его. , - в разговоре со мной добавил он однажды, бабелевским
поворотом рычага переключив стон отчаяния в репризу.

Татьяна Александровна не позволяла ему умирать. Просто - не позволяла.
(а всегда кто-то
приезжал).

В последнее время очень часто рядом с ними была Людмила Львовна Хесина,
врач, друг. Если бы не эти две женщины, Гердт мог не дожить до своего
восьмидесятилетия.

Ему было под шестьдесят, когда он впервые после войны вышел на сцену - в
спектакле театра . Он дебютировал, когда принято подводить
итоги. Он играл блестяще - но как мало было ролей, достойных его дара! Лира
он сыграл только за кадром, Ричарда и Шейлока не сыграл вообще. Паниковский,
исполненный с какой-то головокружительной свободой, на пяти процентах
актерских возможностей, стал его визитной карточкой.

Он не любил эту роль, досадовал на случайно прилипшее амплуа.

Любимца капустников, всеобщего Зяму - его, в сущности, проглядели. Великий
артист, он рассказывал за кадром про лошадку, которая бегает быстрее
собачки, - и делал рекламный ролик произведением искусства! Всё, к чему он
прикасался, становилось золотым, потому что - он был гений.

Незадолго до ухода Гердта из жизни, когда ему исполнилось восемьдесят и было
ясно, что он уже: на пороге, Валерий Фокин сказал:

Какой бы это был Лир!

Про свои актерские работы он говорил крайне мало, но однажды признался, что
за своего Мефистофеля из козаковского телефильма ему не стыдно. Он сказал:
.
Это была его высшая похвала себе. Я думаю, ни разу в жизни никто не услышал
от него слова применительно к тому, что делал он сам.

Гердт почти не публиковал своих текстов, хотя рифмовал очень лихо и как
литератор был намного талантливее большинства известных мне стихотворных
фельетонистов. Но - выросший на Маяковском и Пастернаке, бывший другом
Окуджавы и Самойлова, он стеснялся даже говорить о написанном, не то что
публиковать.

Не было случая, чтобы Гердта было больше, чем нужно, хоть на одну секунду.
Чувство меры родилось раньше него. Вот эта актерская болезнь, когда
бульдозером со сцены не стащить, была Гердту совершенно чужда. Он всегда
уходил раньше, чем это было нужно публике.

Зима, начало девяносто шестого года. Мы едем в Троицк, в больницу, где
Гердту должны поставить капельницу и дать очередную порцию лекарств. За
рулем сам Зиновий Ефимович.
Мы приехали и прошли в палату. Когда я вышел из палаты что-то
отнести-принести, в коридоре мне кланялись люди - потому что я был с
Гердтом. Я понял, что такое светиться отраженным светом. Как луна:

Он тогда должен был ехать в Прагу сниматься, и врач (ее звали Наташа) давала
ему последний инструктаж по таблеткам.

И вот Гердт полулежит в кресле, катетер в вене, рядом капельница, Наташа
сидит у него в ногах, и он сдает ей экзамен, перечисляет, что и когда нужно
принимать: Сдает он этот экзамен с первого раза, память профессиональная.
Наконец Наташа говорит Гердту: Тут Гердт, лежавший двадцать минут эдаким послушным старичком, вдруг
садится, при этом свободная от капельницы рука оказывается на Наташином
колене. И говорит:

Он был молод. Он был моложе многих из тех, кто годится ему во внуки - от
этого такая горечь доныне. Его смерть - смерть трагическая и
преждевременная, что подтвердили на его похоронах слезы сотен людей , как сказал бы сам Гердт. Старое, измученное тело унесло с собою в
могилу нежное юношеское сердце и ясную голову.

Когда Зиновию Ефимовичу стало ясно, что он уже уходит, что законы биологии
распространяются и на него, он не мог с этим смириться. Ему было невероятно
тяжело осознавать себя немощным - это, я уверен, причиняло ему самые большие
страдания.

На восьмидесятилетие Зиновия Ефимовича, 21 сентября 1996 года, к нему на
дачу съехались, по-моему, вообще все. Включая некоторое количество людей,
про которых я не поручусь, что Гердт их знал вообще.

А одним из первых, по роду службы, явился поздравить Гердта вице-премьер
Илюшин - он должен был вручить ему орден, называвшийся III степени. И, видимо, какой-то тамошний холуй подсказал
Илюшину, что он едет поздравлять интеллигентного человека. Вице-премьеру
положили закладочку в томик Пастернака - и, вручив орден, он этот томик на
закладочке открыл, сообщив, что хочет прочесть имениннику вслух
стихотворение .

Гердт отреагировал немедленно: А у Илюшина
протокол, он же готовился: Нет, говорит, я сам. Тогда Гердт, гений
компромисса, говорит:

И вот можете себе представить картинку. Илюшин (по книжке): Гердт (наизусть, дирижируя красивой, взлетающей в такт правой
рукой): Илюшин (по книжке):

И так они продвигаются по тексту, и всех, кроме вице-премьера, охватывает
озноб, потому что все вспоминают последнюю строчку стихотворения. Строчку,
которой в контексте физического состояния Гердта лучше не звучать совсем.

Положение спас сам Гердт (раньше всех вычисливший грядущую неловкость). И
когда вице-премьер пробубнил свое: - Гердт,
указав на себя, закончил:

И рассмеялся, прерывая эту чиновную выдумку. Последние строфы прочитаны не
были. Артист не дал первому вице-премьеру попасть в дурацкое положение.

На вечере в честь 80-летия Зиновия Гердта, в октябре 1996-го, случилось то,
что иначе как чудом назвать нельзя.
На сцену поднялась та самая Вера Веденина, которая спасла его, вытащив на
себе с поля боя, - и Гердт, сидевший за кулисами и смотревший действие по
телевизионному монитору, вдруг сказал:

И вот две Татьяны, жена Гердта и жена Сергея Никитина, помогли Зиновию
Ефимовичу добраться до кулисы, и он отпустил руку жены - и на сцену вышел
сам! Вся страна видела это.

Они обнялись. Вера Павловна, потерявшись на публике, начала говорить про
войну, про победу, что-то сбивчивое, неловкое: Гердт мягко остановил её:


Как он умел снимать пафос!

С Гердта не брали денег на рынке. Я видел это своими глазами. Отводили руку
с деньгами, а потом догоняли у машины и клали в машину арбуз.

Вот что такое - не популярность, а слава!

Если спросить этих людей, почему они так поступают, они, может быть, даже и
не смогли бы внятно ответить на этот вопрос. Но даже торговцы мясом
подсознательно понимали, что Зиновий Гердт им уже давно за всё заплатил.

Что все мы должны ему больше, чем он нам.

Вчера побеседовал с хорошим знакомым. Он от меня далековато,за океаном,но скайп
и Хьюстон достает. Болеет жалуется,что льготы,мед.услуги приходится выбивать с трудом.
Но добивается и сиделки и доставки продуктов и бесплатный массаж,не говоря о том ,что
он много лет получает дорогие препараты,препятствующие отторжению пересаженной почки.
С чем я его и поздравляю,я старше его на несколько лет,но дорогу в поликлинику забыл.
Меня там не ждут,а посылать врачей в... не этично. Так и мне и им спокойней. Вот съездил
в Одессу и у родственников врачей подлечился.
Рассказывает: Лежит он как в госпитале и в палату к нему заходит медсестра филиппинка,
бледная и глаза во флюгере. Мой товарищ интересуется,что с ней?. Филиппинка говорит:
Странный вы народ мужчины,трудно вас понять. В соседней палате мужчина умирает,
врач сказал завтра кончится. И мне нужно ему сменить постельное белье. А я боюсь к нему
подойти у него -эрекция!.Представляете,лежит без сознания,еле дышит,а этот самый-стоит.
Товарищ её успокоил,меняй белье,он уже не опасен,но герой,умирает как настоящий мужик.

Прочитал, пора ветку поднять.

Изучая лютюранское кладбище на Васькином острове Питера, я нашел могилу Осип Михайловича
де Рибаса, основателя города Одессы. Прочитал в википедии его биографию и любезно пересылаю её вам.
Рождение, детство, юность до поступления на русскую службу
Отец Хосе́ де Ри́баса (так звучит его имя по-русски на испанский манер) — испанец Мигель де Рибас-и-Буйенс, из знатного каталонского рода, дослужившийся в Неаполитанском королевстве до звания маршал (ум. 1774), мать — Маргарет Планкетт, из «благородной ирландской фамилии Дункан»[1]:45. Дата рождения Хосе точно неизвестна. Историки сходились на том, что он родился в период между 1749 и 1754 годами. Энциклопедия «Отечественная история» приводит дату 6 июня 1749 года[2]. Современные историки, по совокупности всех имеющихся данных, приходят к выводу, что датой рождения следует считать дату, отмечавшуюся в семье де Рибасов, о чём свидетельствуют найденные семейные документы — 13 сентября 1751 года[3]:12. Хосе был хорошо образован, знал шесть языков (испанский, итальянский, латинский, английский, французский и немецкий; а позже к ним прибавился и русский). Ещё в отрочестве был зачислен в неаполитанскую гвардию — Самнитский пехотный полк в чине подпоручика.
Поступление на русскую службу. Участие в Русско-турецкой войне 1768—1774 годов
Во второй половине 1769 года Джузеппе (а так его имя звучало по-итальянски) познакомился с командующим российской экспедицией Балтийского флота в Средиземном море — графом Алексеем Орловым во время пребывания последнего в Ливорно. Алексей Орлов, занимаясь в Ливорно вопросами снабжения и укомплектования экипажей русских кораблей, потрёпанных во время плавания вокруг Европы, предложил молодому человеку перейти на русскую службу. Джузеппе согласился и был принят в волонтёры флота. Возможно[3]:10, именно тогда он впервые увеличил свой юный возраст, что впоследствии и привело к путанице с его датой рождения.
26 июня 1770 года участвовал в Чесменском сражении. Был членом команды одного из четырёх брандеров, которыми был подожжён и уничтожен турецкий флот. Во время стоянки русского флота в Ливорно после Чесменской битвы Алексей Орлов давал Джузеппе разнообразные поручения курьерского и дипломатического свойства. Способствовал установлению дипломатических отношений между Неаполитанским королевством и Российской империей, за что[3] получил чин майора неаполитанских войск. В конце 1771 года впервые посетил Петербург с поручением от Алексея Орлова. Вернулся в Ливорно в начале 1772 года с поручением для Алексея Орлова от Екатерины Великой и Григория Орлова — вернуть в Россию их внебрачного сына — 10-летнего Алексея Бобринского, который учился в пансионе в Лейпциге. Алексей Орлов поручил это де Рибасу. В сопровождении де Рибаса А. Бобринский прибыл в Ливорно, где пробыл до начала 1774 года, и лишь затем отбыл в Петербург. За это время де Рибас сдружился с мальчиком. Факт знакомства с внебрачным сыном Екатерины, вне всякого сомнения[3]:66, повлиял на будущую карьеру и судьбу Джузеппе де Рибаса.
Выполняя данное особое поручение, де Рибас оказался в Петербурге, где 9 марта 1774 года был принят на действительную российскую военную службу с понижением на один чин (как тогда было принято при приёме иностранцев) — в чине капитана под русским именем Иосиф (или Иосип) Михайлович[3]:69.
К этому времени звезда Григория Орлова уже закатилась, у Екатерины появился новый фаворит — Григорий Потёмкин, поэтому рекомендательные письма от Алексея Орлова уже не могли произвести должного впечатления в Петербурге. Де Рибас отправился на юг в войска Румянцева — на продолжавшуюся русско-турецкую войну. 10 июня 1774 года участвовал в сражении при Козлуджи. В июле этого же года участвовал в сражениях у Енки-Базара и Буланика.
Участие в поисках Княжны Таракановой и пребывание при Дворе в Петербурге[править | править вики-текст]

Страница из итальянской книги 1841 года «Знаменитые люди всех времён и народов» с литографическим портретом де Рибаса и статьёй, посвящённой ему
По завершении турецкой кампании де Рибас отправился в отпуск к себе на родину, где в августе 1774 он вновь встретился с Алексеем Орловым. Орлов, занятый поисками княжны Таракановой, решил повторно воспользоваться услугами расторопного Иосифа и поручил ему найти авантюристку. Выполняя поручение, де Рибас побывал во многих[3]:20 городах Апеннинского полуострова, но Тараканову выследили и заманили в ловушку уже без него — в конце 1774 года он был вызван в Петербург на службу цензором (воспитателем) в шляхетном кадетском корпусе, на обучение в который был отдан Алексей Бобринский. Это назначение было вызвано, надо полагать, тем, что де Рибас был посвящён в тайну происхождения Бобринского и успешно выполнял подобные деликатные поручения в прошлом.
Отношения между Бобринским и де Рибасом к этому времени охладели. Из откровенного дневника Бобринского видно, что он разочаровался в своём воспитателе, который вёл разгульный образ жизни, при этом требуя от кадет высоконравственного поведения.
Тогда же Иосиф познакомился со вторым человеком, оказавшим влияние на его последующую карьеру, — Иваном Ивановичем Бецким. Бецкой был президентом Императорской Академии художеств и попечителем всех учебных заведений Российской империи (а значит, и шляхетного корпуса). Кроме того, согласно распоряжению императрицы, он был опекуном Алексея Бобринского[4].
Служба в шляхетном корпусе и особое положение воспитателя внебрачного сына императрицы открыли де Рибасу двери ко Двору; 21 апреля 1776 года он получил чин майора. 27 мая 1776 года де Рибас женился на Анастасии Ивановне Соколовой, камер-фрейлине императрицы и внебрачной дочери Бецкого. На свадьбе присутствовали Екатерина, Григорий Потёмкин и наследник Павел.
2 февраля 1777 года[3]:98 у Иосифа де Рибаса родился внебрачный[5] сын Иосиф Саби́р («Рибас» наоборот), а уже в мае этого же года родилась дочь Софья.
21 августа 1779 года императрица Екатерина наградила де Рибаса одним из двух[6]переданных ей Великим Магистром Мальтийского ордена орденов Суверенного военного гостеприимного ордена Святого Иоанна, Иерусалима, Родоса и Мальты[7], а 22 сентября 1779 года он получил чин подполковника. В октябре этого же года у него родилась вторая дочь — Екатерина, названная так в честь императрицы, которая принимала её роды в качестве повивальной бабки.
В 1782 году кадет Бобринский закончил своё обучение в шляхетном корпусе; закончилась и воспитательная работа де Рибаса. Он отправился в отпуск к себе на родину, из которого возвратился, побывав во многих европейских странах, в начале 1783 года[8].
Участие в русско-турецкой войне 1787—1792 годов[править | править вики-текст]
Весной 1783 года де Рибас по собственному желанию[3] отправился на юг в распоряжение Григория Потёмкина, имея при себе собственноручно написанный план реформы черноморского флота. Потёмкин обратил внимание на деятельного офицера[3] и оставил его при себе. В это время де Рибас выполнял личные поручения Потёмкина.
Принимал участие в так называемых[3] мирных походах на Крым под командою де Бальмена, в результате которых Крым был присоединён к Российской империи. 22 мая 1785 года назначен командиром новообразованного Мариупольского легкоконного полка и переименован в армейские полковники. Полк входил в Кременчугскую дивизию(а она в Екатеринославскую армию), которой с 1786 года командовал Суворов. Хотя де Рибас был не при полке, а находился при штабе Потёмкина дежурным бригадиром, между ним и Суворовым установились многолетние приятельские отношения, что подтверждается многочисленными[9] обоюдными письмами.
В первой половине 1787 года произведён в чин бригадира. 12 сентября 1787 года началась война с Турцией, которая стремилась вернуть себе Крым, признать Грузию своим вассалом и контролировать русские суда в Черноморских проливах. Одной из первейших задач турецкой армии было уничтожение русского флота и главной кораблестроительной верфи в Херсоне. Де Рибасу поручено командовать маленькой флотилией канонерских лодок. Они представляли собой беспалубные вёсельные (на 10—14 вёсел) баркасы, вооружение которых состояло в единственной носовой пушке. Летом 1788 года, в попытке прорваться к верфям, турецкий флот вошёл в Днепровский лиман — началось так называемое «лиманское сражение». Несмотря на болезнь (приступ ревматической лихорадки), 7 июня 1788 года де Рибас весьма деятельно командовал своей флотилией. Турецкий флот в лимане был разгромлен, а за это дело де Рибас 23 июня 1788 года был награждён Орденом Св. Владимира 3-го класса.
7 ноября 1788 года де Рибас отличился при взятии укреплённого острова Березань, когда его канонерские баркасы поддержали своим огнём десант черноморских казаков, чем обеспечили успех дела. Захват острова обеспечил полную блокаду Очакова, что позволило в скором времени захватить его, завершив многомесячную тяжёлую осаду. После этого в кампании наступила зимняя пауза, и де Рибас в свите Потёмкина отбыл в Петербург, где «покорителей Очакова» ожидали небывалые торжества, а в начале 1789 года был произведён в генерал-майоры.
Одним из составляющих общего успеха ведения войны было достижение господства на море. Русский Черноморский парусный флот (ещё называемый Севастопольским) базировался в Крыму, но его морские корабли с большой осадкой не могли вести боевые действия в мелководной прибрежной полосе, устьях рек и лиманах. Русский галерный или, иначе говоря, гребной флот только строился на верфях возле Херсона и не мог на равных сражаться с многочисленным турецким гребным флотом. Де Рибасу пришла мысль поднять затопленные в боях прошлогодней кампании турецкие галеры и лансоны, что было одобрено Потёмкиным, а на практике поручено черноморским казакам. Идея оказалась выполнимой, и черноморский гребной флот быстро[3]пополнялся турецкими судами, поднятыми со дна лиманов.
В конце июля этого же года Потёмкин назначил де Рибаса командующим отдельным отрядом — «авангардом» — армии Гудовича. Командуя этим отрядом, 14 сентября 1789 года де Рибас взял штурмом укреплённый замок Гаджибей, за что 3 октября 1789 года награждён Орденом Св. Владимира 2-го класса и орденом Св. Георгия 3-го класса и повышен в должности — 30 сентября 1789 года принял командование Днепровской гребной флотилией (позже переименованной в Черноморскую гребную флотилию), которая участвовала во взятии Аккермана. 4 ноября 1789 года его гребная флотилия приняла участие во взятии Бендер. Зима 1789—1790 и весна 1790 года прошли в приёмке новых гребных кораблей и подготовке умножившейся флотилии к боевым действиям в устье Дуная. 28 августа 1790 года принял участие в морском сражении у мыса Тендра.
7 ноября 1790 года де Рибас взял дунайскую крепость Тулчу, а 13 ноября 1790 года — Исакчу. Кроме захвата этих турецких опорных пунктов, закрывающих вход в Дунай со стороны моря, его флотилия, совместно с флотилией черноморских казаков, а также посаженные на лансоны десантные войска (которыми командовал его брат Эммануил), уничтожили значительную часть турецкого дунайского флота (всего около 200 кораблей), захватили пушки, обширные склады по берегам Дуная с продовольствием и военным снаряжением, затрудняя снабжение осаждённого русскими Измаила. За это 20 декабря 1790 года награждён орденом Св. Георгия 2-го класса по личному распоряжению императрицы[10].
20 ноября 1790 года истребил остатки турецкого флота (еще до ста судов), укрывавшегося под стенами Измаила, овладев противолежащим измаильской крепости островом Сулин и разместив на нём артиллерийские батареи. Де Рибас составил план штурма Измаила, одобренный Суворовым. Во время штурма 11 декабря 1790 года был начальником самой большой (десантной) колонны, наступавшей со стороны реки на наименее укреплённые — приречные — стены крепости. Уже в городе де Рибас бесстрашно вёл переговоры с турками, прятавшимися в укреплённых домах — ханах, принуждая обороняющихся сдаваться. И ему же довелось принять и капитуляцию всего города от губернатора паши Мемеда.
За личное участие во взятии Измаила Суворов называл де Рибаса не иначе как «дунайским Героем», а Екатерина 25 марта 1791 года наградила его шпагой с бриллиантами и имением с 800 крестьянами в Полоцкой (Могилёвской) губерниипотомственно.
В 1791 году продолжил боевые действия на Дунае. 29 марта 1791 года занял редут на острове Канцефан, против Галаца. 31 марта 1791 года участвовал в сражении под Браиловым. 28 июня 1791 года участвовал в сражении при Мачине.
В числе трёх представителей с российской стороны 29 декабря 1791 года подписал Ясский мирный договор. За успешное ведение переговоров с турками при заключении мира 18 марта 1792 года был награждён орденом Святого Александра Невского. После подписания мира увёл гребную флотилию на базу в Николаев. 22 ноября 1792 года переименован из генерал-майора в контр-адмирала.
В этот период де Рибас, по поручению Суворова, составил общий план завоевания Константинополя, разработал инструкцию для создания и обучения десантных войск.
Основание Одессы[править | править вики-текст]
По заключению с Портой мира Россия не пришла в успокоение. Многие факты указывали на то, что Турция восстанавливала захваченные русскими, но возвращённые Турции по его условиям, крепости по Дунаю, спешно строила новый флот. Для охраны новой русско-турецкой границы, пролегавшей по Днестру, было решено построить Днестровскую оборонительную линию и держать де Рибасову гребную флотилию, так хорошо зарекомендовавшую себя в войне на Дунае, в постоянной готовности. Россия также желала основать во вновь приобретённых землях порт — военный и купеческий (для развития торговли).
Строительство оборонительной линии началось летом 1793 года. Общее наблюдение за её постройкой было поручено Суворову, а за постройкой Хаджибейской крепости — де Рибасу. Крепости строил брабантский инженер де Волан, служивший главным военным инженером в армии Суворова. Хаджибейскую крепость начали возводить 10 июня 1793 года.
При выборе места базирования гребной флотилии руководствовались тем, что держать её в одном из Днепровских портов было бы слишком далеко от театра возможных военных действий. Поиски удобного и безопасного места стоянки для неё были поручены летом этого же года де Рибасу и инженерам де Волану и Андрею Шостаку. Выяснилось, что более удобного рейда, чем Хаджибейский залив, на всём побережье от Днепра до Днестра не найти, о чём де Рибас и представил доклад Екатеринославскому и Таврическому генерал-губернатору князю Зубову (который благоволил к де Рибасу), вместе с ходатайством о построении города и порта на месте Хаджибея и планы обоих, составленные де Воланом. Причём планам де Рибаса пришлось вступить в конфликт с планами вице-адмирала Мордвинова, который ходатайствовал об устроении порта, но в районе Очакова. Пребывая всю зиму при дворе в Петербурге, де Рибас деятельно занимался продвижением своего хаджибейского проекта, и в конце концов ему удалось убедить Екатерину. Был утверждён его проект основания порта и города, но в лице Мордвинова де Рибас приобрёл себе сильного недоброжелателя.
Такие обстоятельства сопровождали рождение города и порта Хаджибея, который в самом начале 1795 года был переименован в Одессу.
2 сентября 1793 года де Рибас произведён в вице-адмиралы. В первых числах мая 1794 в Хаджибей начали прибывать полки для гребного флота. 27 мая 1794 года последовали рескрипты Екатерины II об устроении Хаджибея — де Рибас назначался главным устроителем порта и города. В июне этого же года де Рибас был назначен и армейским начальником — шефом расквартированного в Хаджибее Черноморского гренадёрского корпуса, то есть стал одновременно флотским, армейским и гражданским начальником в Хаджибее. Основание нового города было торжественно отмечено 22 августа 1794 года закладкой фундаментов главных зданий.
Де Рибас усердно занимался строительством вверенных ему порта и города, которое велось во многом силами его гребной флотилии. К концу 1795 года многие важные работы были приведены к окончанию. Была, в основном, закончена крепость (императорский штандарт был поднят 22 сентября 1795 года), построена верфь, малый жете[11]. Зародилась международная торговля. В рескрипте от 4 декабря 1795 года на имя Зубова императрица, выражая благодарность строителям, отмечала:
…особливо Вице-Адмиралу де Рибасу, на попечении которого лежит главная часть тамошних крепостных и порта Одесского строений и который, усердием своим к службе Нашей, наиболее способствует к успешному течению оных…
На зимы де Рибас отбывал в Петербург к семье, возвращаясь в Одессу в начале лета. В последние годы царствования Екатерины де Рибас входил в число ближайших приближённых императрицы. Биограф Екатерины Валишевский писал:
В будни к столу ея Величества приглашалось человек двенадцать , а позже, в последние годы царствования, генерал-адъютант Пассек, граф Строганов, фрейлина Протасова, вице-адмирал де Рибас , Тутомлин , граф Эстергази и маркиз Ламбер.
В этот период возникли слухи, исходящие от Мордвинова и Ростопчина о, якобы, невероятных кражах де Рибасом средств, отпускаемых правительством на постройку порта и города. Знаменитая фраза Ростопчина: «То, что крадёт один только де Рибас, превышает 500 000 рублей в год», конечно же, не соответствовала действительности — хотя Екатерина и утвердила пятилетние расходы на строительство в размере почти двух миллионов рублей, однако за 3 года с момента начала строительства, до отстранения де Рибаса, было потрачено около 400 000 рублей[12], да и де Рибас в частной переписке того времени постоянно жаловался на стеснённость в средствах.
6 ноября 1796 года скончалась Екатерина II.
От воцарения Павла I и до кончины[править | править вики-текст]

Геральдический дворянский герб Иосипа Михайловича. Девиз рода — лат. IN LUCE LUCET — В свете светящийся
С воцарением Павла многое изменилось. Патрон де Рибаса, князь Зубов, был уволен от должности. 26 декабря 1796 года упразднена «Комиссия строения южных крепостей и Одесского порта», 18 декабря 1797 года Павел уволил де Рибаса с должности командующего Черноморским гребным флотом, назначив на его место контр-адмирала Пустошкинас приказанием произвести ревизию флота и строения порта и города. 10 января 1797 года де Рибас выехал из Одессы в Петербург по распоряжению Павла. Все говорило о том, что карьера де Рибаса, как и многих других любимцев Екатерины, завершена (к тому же рапорты Пустошкина указывали на деградацию флота и малый прогресс в строительстве порта и города). Но, вопреки ожиданиям опалы, уже 9 февраля 1797 года де Рибас был зачислен в Адмиралтейств-коллегию по Высочайшему указу.
2 января 1798 года назначен генерал-кригскомиссаром. В этой должности занимался сокращением казённых расходов на закупку провианта, в частности, производил закупки продовольствия напрямую у помещиков в регионах через командированных комиссионеров, а не у посредников и перекупщиков. Казалось, что Павел доволен де Рибасом и его карьера шла в гору: 8 мая 1799 года де Рибас произведён в полные адмиралы, 7 сентября 1799 года повелением Павла он назначен управляющим лесным департаментом (в этой должности де Рибас занялся заготовкой и разведением корабельных лесов, путешествуя по местам лесозаготовок; по его докладу по берегам рек стали высаживать дубовые рощи для нужд адмиралтейства), 3 декабря 1799 года награждён командорским орденом Св. Иоанна Иерусалимского.
Но 1 марта 1800 года его неожиданно отстранили от службы. Причиной называли злоупотребления в лесных доходах. Но опала, как это часто бывало в период царствования Павла, сменилась новыми милостями — уже 30 октября 1800 года он был вновь восстановлен на службе. Ему поручено составить план реконструкции укреплений Кронштадта. А 12 ноября 1800 года назначен «докладывать по делам адмиралтейств-коллегии его Императорскому Величеству», то есть де Рибас становится и. о. «морского министра», на время болезни президента Кушелёва.
Опала могла спровоцировать де Рибаса к действиям против императора. Есть свидетельства современников, что де Рибас был одним из активных организаторов заговора против Павла и даже рекомендовал заговорщикам прибегнуть к «традиционным итальянским средствам — к яду и кинжалу». Но императорские милости к де Рибасу в последний месяц его жизни могли изменить его отношение к Павлу и насторожить заговорщиков, которые опасались, что де Рибас, фактически ставший президентом адмиралтейств-коллегии и осыпанный прочими знаками расположения императора, может передумать и погубить их, выдав Павлу. Де Рибас неожиданно тяжело заболел. Существует гипотеза, что он был отравлен графом Паленом, находившимся у постели больного в ночь смерти адмирала, следя за тем, чтобы больной в беспамятстве не выдал заговорщиков.
Де Рибас скончался в пятом часу утра 2 декабря 1800 года в чине полного адмирала, в званиях лесного министра и исправляющего должность морского министра. Хотя статутом ордена Св. Иоанна Иерусалимского предусматривалось, что местом погребения всех его кавалеров будет Каменный остров, де Рибас похоронен на Смоленском кладбище в Санкт-Петербурге. Надпись на могильной плите гласит:
Адмирал Иосиф де Рибас, Российских орденов Александра Невского, победоносного Георгия, св. Равноапостольного князя Владимира 2 классов кавалер и св. Иоанна Иерусалимского командор, 1750—1800

В википедии не указывается,что де Рибас штурмовал Хаджибеевскую крепость,с ним был
и атаман Головатый,именем которого названа улица в Одессе на Пересыпи.

Аэрокобра американский самолет стал одним из символов нашей Победы. На этих истребителях летали трое из пяти лучших советских асов - Покрышкин, Речка-лов, Гулаев. Советские летчики ценили "Аэрокобру" за мощное вооружение, надежную радиостанцию, живучесть и хорошую защиту- говорили, что на Р-39 чувствуешь себя "как в сейфе". "Кобра" стала не только самым массовым, но и самым любимым из поставлявшихся по ленд-лизу самолетов и по популярности в войсках.-Эта цитата взята из книги "Сталинские соколы на американских Кобрах.
В книге "Песнь высоты" старший инженер авиаполка Тамара Богдановна Кожевникова отзывается
о Кобре,что нам отдали по принципу "На тебе Боже,что нам негоже". Обобщает один случай
отрыва шатуна и гибели пилота,жалуется на двигатель Аллисон,дескать работал только на
густом масле и т.д. Ну конечно у нас привыкли заливать в самолёт всякую гадость и удивляться--Смотри мать его итьть летает. Книга издана в 1980 году и это всё объясняет,
в "холодную войну" привыкли хаять все американское.
Александр Иванович Покрышкин велел все 7 огневых точек,включая пушку 37мм вывести на одну
кнопку и от его прицельного залпа от мессера только щепки летели.В заключении скажу
Тамара Богдановна Кожевникова достойна не просто уважения,а преклонение перед мужеством,
отвагой и беззаветной любви к авиации. А без этих "пассажей" и книгу бы не издали.
Это вроде того--заехал посоветоваться с Леонидом Ильичем (Жуков).

Написал в твитере,поделюсь и с вами.Старый еврейский анекдот.
На свадьбе жених окосел и поднял тост за тухис(зад) жены.
Родственники невесты возмутились:-Фулиган,шо он себе позволяет.
Положение спас папа жениха:-Мальчик оговорился он хотел сказать
выпьем за нахис(счастье). О,так это другое дело.Выпили за нахис.
А папа сыну на ухо:-Сынок хороший тухис,это тоже нахис!

В Тель-Авиве для сов.эмигрантов открыли кабачок под названием \"Тоска по Родине\".
Посетителей встречает толстый с вислыми усами,в вышиванке швейцар:-Чого тебе
треба жи довска морда!

Спасибо интернету,нашел текст песни которую пели в мореходке,когда шли строем.
Правда слова немного у нас были переделанные,но так водится. Пели же мы в ХВАТУ,
на мотив прощание славянки:-Прощай любимый край...словом труба зовет,а ты не
забывай наш боевой курсантский взвод..
rarita.ruАдрес и телефонМосква
Много есть на свете городов,
Но нет прекрасней города Одессы.
За него я жизнь отдать готов,
А если нет, то пусть меня повесят.

Припев:

Эх Одесса, ласковая мать,
Ведь одессит на бой идет без драмы,
А если мне придется помирать,
То не забуду я Одессы-мамы.


Одессита всюду узнают,
По разговорам, шуткам и походке.
Одессит везде, и там, и тут,
На самолете, в танке и в подлодке.

Припев.

В Черном море вода, как бирюза.
Ну кто не знает душу краснофлотца,
Но погубили синие глаза, Идет
он в бой, как зверь за них дерется.

Припев.

В бой идет веселый одессит,
Дрожите, фрицы, пощады вам не будет!
Ничего он гадам не простит,
Ничего он жабам не забудет.

Спасибо интернету,нашел текст песни которую пели в мореходке,когда шли строем.
Правда слова немного у нас были переделанные,но так водится. Пели же мы в ХВАТУ,
на мотив прощание славянки:-Прощай любимый край...словом труба зовет,а ты не
забывай наш боевой курсантский взвод..
rarita.ruАдрес и телефонМосква
Много есть на свете городов,
Но нет прекрасней города Одессы.
За него я жизнь отдать готов,
А если нет, то пусть меня повесят.

Припев:

Эх Одесса, ласковая мать,
Ведь одессит на бой идет без драмы,
А если мне придется помирать,
То не забуду я Одессы-мамы.


Одессита всюду узнают,
По разговорам, шуткам и походке.
Одессит везде, и там, и тут,
На самолете, в танке и в подлодке.

Припев.

В Черном море вода, как бирюза.
Ну кто не знает душу краснофлотца,
Но погубили синие глаза, Идет
он в бой, как зверь за них дерется.

Припев.

В бой идет веселый одессит,
Дрожите, фрицы, пощады вам не будет!
Ничего он гадам не простит,
Ничего он жабам не забудет.

Пардон за повтор,не заметил как перевалил на 27лист.

Пели и эту в одесской "бурсе",как мы ласково называли наше ОМУТФ.
В этот сентябрь я много раз проезжал на маршрутке мимо нашего
экипажа (казарма) и вспоминал,вспоминал..
ОНИ СТОЯЛИ НА КОРАБЛЕ У БОРТА…

Они стояли на корабле у борта,
Он перед ней - с протянутой рукой.
На ней - красивый шелк, на нем - бушлат потертый,
И говорил он ей с улыбкой и мольбой.
Он говорил ей: - Туда взгляните, леди,
Там в облаках витает альбатрос,
Я верю, что любовь моя нас приведет к победе,
Хотя вы леди, а я простой матрос!

Припев:

А море грозное ревело и стонало,
На скалы черные летел за валом вал,
Как будто море чьей-то жертвы ожидало,
Стальной гигант кренился и стонал!

Но на призыв влюбленного матроса
Сказала леди: «Нет!» - потупя в море взор.
Любовь вскипела в нем, как крылья альбатроса,
И кинул леди он в бушующий простор!

Припев:

А море грозное ревело и стонало,
На скалы черные летел за валом вал,
Как будто море эту жертву принимало,
Стальной гигант кренился и стонал!

А поутру, в глухом углу таверны
Сидел моряк, пил горький ром, кого-то тихо звал.
А море выбросило труп в красивом шелке,
На каменный гранит прибрежных диких скал.

Припев:

А море грозное ревело и стонало,
На скалы черные летел за валом вал,
Как будто море новой жертвы ожидало,
Стальной гигант кренился и стонал!

Шелк у нас был горячий,бушлат матроский и конечно не было в песне ЛЭДИ.
А море бум!...