Тяжелые изотопы спирта
Что касается алкоголя в летном деле, то, как правило, ни один нормальный летчик не позволит особо надираться, и даже вообще пить, перед полетами. У каждого летчика бывали на эту тему разные случаи, но они, я думаю, в основном исключения. Другое дело, Афганистан. Там летали каждый день, без выходных и праздников. К примеру, в моей летной книжке за май 1984 г. тридцать один летный день, 110 боевых вылетов с налетом 66 часов. Поэтому снять стресс после дневных вылетов было обычным делом, благо конструкторы МиГ-21 позаботились об этом. Это была не СВС, а чистый (по регламенту ректификат) спирт, помимо антиобледенителя, им охлаждался и радиолокатор РП-22. Реально в Афганистане спирт заливался только в самолеты дежурного (по ПВО) звена, основная же часть шла исключительно для внутреннего употребления.
Вечерняя доза была индивидуальной, обычно дело ограничивалось 100-150 граммами. Иногда обстановка (праздники. дни рождения, ордена и пр.) требовала большего. Но это при нашей влетанности на качество полетов нисколько не влияло. Доктор полка Володя Ч. к весне 84 г. полностью самоустранился от предполетного контроля летчиков по причине доброго характера и личного регулярного употребления. Поэтому утром обычно командованием полка производился внешний предполетный осмотр с предложением отдохнуть до обеда особо преуспевшим в нарушении режима летчикам. Все жили одной семьей и знали кто, где, когда и сколько.
Мне же приходилось взлетать раньше всех, каждое утро, обычно еще затемно, встречая рассвет и восход солнца уже в воздухе. В случае наличия остатков вчерашнего или сегодняшнего употребления (были случаи, когда лечь спать так и не удавалось), на взлете включался ТРТВК (регулятор температуры в кабине) на 'горячее' и 100% кислорода, что приводило к полному прояснению головы уже минут через 10. Поэтому проблем с мыслительным процессом ни в одном полете не возникало.
Утренние полеты обычно были на разведку погоды для вертушек ло маршруту высадки очередного десанта, совмещаемые с визуальной разведкой, ударами по обнаруженным целям, а так же с посещением особо живописных мест. На спарку МиГ-21УМ обычно вешались 2 С-24, реже - 2 РБК-250ао1сч или 2 ФАБ-250. Такие полеты давали необыкновенные ощущения свободы, ведь после разведки в заданном районе можно было лететь куда и как хочешь..
Однажды, в утреннем полете на разведку, пролетая по проходу в небольшую долинку северо-восточнее аэродрома перед горным хребтом, вижу на входе в долину "пупок" - горушку высотой метров 200 (я метров в 100 ниже), на ней обваловка из камня, ДШК и, высокий металлический флагшток с зеленым (!) флагом. Форсаж, боевой разворот, пикирование и два 'поросенка' С-24 белым дымом уносятся на пупок. В пыли от взрывов ничего не видно, да и не к спеху, лету до пупка от аэродрома минут пять.
На следующий день залетаю посмотреть. Горушка стоит, ДШК убрали, но флаг по-прежнему весит. Повторяю воспитание еще двумя С-24 и лечу дальше.
А двумя неделями раньше наш зам. по ИАС (его кабинет находился в деревянном стартовом домике предполетных указаний) пожаловался, что уже несколько дней у него к кабинете припахивает брагой. Осмотр места показал, что источник запаха мог находиться только на чердаке. Оказалось, что наши бойцы, присвоив в столовой мешок сахара, замешали брагу в сорокалитровом баке от противопехотных мин ПФМ, заправляемых в КМГУ. Бак спустили с чердака, и наш доктор без промедления решил рискнуть жизнью и проверил напиток. Дегустация показала, что возраст напитка всего пара-тройка дней, словом 'продукт не готов'. На предложение вылить брагу доктор живо отреагировал предложением не портить добро и лично проконтролировать процесс, для чего бак и был перенесен в его личный кабинет в соседнем домике.
Возвращаюсь к истории с флагом. Баграм, обеденная жара. Летный состав отправлен в столовую на обед, мое звено (я, мой ведомый командир звена Виктор Скворцов, ведущий второй пары штурман полка Виталий Евтухов и его ведомый начальник разведки Игорь Долгих) остается дежурить для удара по вызову. Сидим 'на спине', отгоняя назойливых афганских мух и прослушиваем вялый радиообмен с с ВзПУ Ан-26рт, висящим где-то над Панджшером. Виталий в размышлениях о текущем моменте заявляет:
- Ты знаешь, что-то в последнее время мне доктор не нравится, раньше он раньше обеда не набирался, а сейчас уже с утра еле ходит.
- Продукт видно поспел, - откликаюсь я.
- Какой продукт? - спрашивает Виталий, и я рассказываю историю с баком браги, на что штурман предлагает посмотреть процесс. Заходим в кабинет доктора, бак с брагой заботливо укрыт от мух и стоит перед кондиционером, открываем, в баке уже трети нет. Без особых раздумий Виталий черпает кружкой светлокоричневую прозрачную жидкость с мелкими пузырьками. Ничего, прохладно, по крепости так, квасок. Пропускаем по паре кружек.
Едем вскоре на обед и уже к вечеру взлетаем на удар по координатам по цели севернее Джелалабада. Цель - отдельная 'крепость' в ущелье, выходящем в долину реки, от границы с Пакистаном километров 10-15. Выходим к реке, справа Джелалабад, разворачиваемся влево на север, начинается долина реки, граница справа. Считаю ущелья, наша цель в четвертом, но оно какое-то не такое, как на карте. Чувствую, что с мышлением что-то не то - за кабиной одно, на карте другое, в голове третье, все вместе абсолютно не стыкуется. Справа 'сосет крыло Витя Скворцов и пара Виталия. На ведомых вообще-то надежды мало, они развращены тем, что обязанность найти цель и выполнить первый удар лежит на командире группы, взрывы в горах видны за 30 -50 км. Но Виталий штурман полка, к тому же в своей деятельности очень ответственный. Точно знаю, что у него-то есть и карта действий и 'километровка' цели. Спрашиваю:
- Виталь, как с целью?
Виталий держит паузу, потом мычит в эфир:
- По-моему, уже прошли.
Разворачиваемся на 180 к началу долины и начинаем снова считать ущелья. В голове удивительная тупость. Первый раз за четыре сотни боевых вылетов, Понимая, что цель и на этот раз не найду, командую паре Виталия выйти вперед. Но и его видно заклинило, разворачивается влево по склону, вправо, потом ляпает:
- Что-то сомневаюсь!
Повезло местным духам, правда есть одна запасная цель, которую думаю найду и в таком тупом состоянии.
К вопросу о запасных целях. Еще летом 83 г. из-за наводчика, не нашедшего цель, пришлось бросать бомбы, на которые тогда был дефицит (приходилось использовать ФАБ-500шн, требовавшие при сбросе угла пикирования 40 гр. и высоты сброса 800 м), в горное озеро. Садиться с пятисотками на аэродром с превышением 1500м удовольствие не сильное, хотя кое-кто однажды даже не заметил, что бомбы не сошли и обнаружил их наличие только на осмотре при заруливании. Позднее, поддерживая постоянные связи с местными разведгруппами, мы постоянно знали и доводили на предполетных указаниях запасные цели в районе аэродрома, по которым в случае чего можно нанести удар.
Итак, принимаю решение грех на душу не брать, и веду звено на мою запасную цель, к знакомому пупку, на который и вываливаем уже 4 тонны бомб. Отбомбившись, успешно совершаем посадку в Баграме, особо не распространяясь о том. куда на самом деле шарахнули. Впрочем, об этом в военной суете никто и не спрашивал.
На вечернем 'разборе' Виталий за стопкой нормального напитка назвал случившееся влиянием тяжелых изотопов спирта.
На следующее утро не мог не заглянуть к знакомой цели. Горушка конечно никуда не делась, камней в обваловке поубавилось, флагшток срезан на 2/3, но флаг на нем висел уже красный (!).
ещё пара историй из жизни авиабазы Стрый в период Чернобыля и "нового мышленья"
август 1985 года ночные полёты Ту-16 на маршрут в Херсон, на КДП Комиссия московская по безопасности полётов 3 часа ночи последний борт уже на подходе, комиссия отчаливает с КДП и покидает аэродром к литровому глотку, Тушка садится и разувается, и с диким визгом вылетает на концевую полосу безопасности, до АТУ не доехала, встала метрах в 150 от торца полосы зарывшись по самое некуда (причём с двумя изделиями под крыльями), подлетел наш дежурный тягач (Т-150 с клетчатой будкой)+ 4 Краза - тянут потянут а вытянуть не могут скользят по траве, РП вместе с комполка и прочими уже перевернули брюки ширинкой назад и утратили интерес к продвижению по службе, и тут кого то осенило - у ПВО (а за АПЛ стоял дивизион Стрыйской бригады) БАТ есть, при помощи известного количества известного всей авиации продукта вопрос был решён, тело было изъято из грунта(правда эскадрильцы уже переобули), после чего силами аэродромной роты колеи были заложены дёрном(начали в 3 ночи - закончили с рассветом), торец полосы по новому открашен брамером(сваренным на месте)резина с полосы собрана, комиссия проезжая в дальнюю зону(2-3 эскадрилья) ничего не обнаружила.
В общем всё закончилось исключительно благополучно.
ещё пяток весёлях историй из жизни авиабазы Стрый в период Чеонобыля и "нового мышленья"
А комендатура(да и ВАИ)- это целая песня была а не комендатура в Стрыю - кто служил - "Челентано" знают не понаслышке - а уж нашего брата авиатора он "любил" как родных - у нас рота охраны не раз возвращалась с наряда на губу в лице только ПНК с охапкой АКМов (остальные садились)