НЕОБХОДИМОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ


Моим самым любимым писателем является О'Генри. Нет, не 'Короли и капуста', как подумают многие. Это произведение мне как раз совсем не нравится. А вот его маленькие новеллы, их оконцовки, тонкий юмор, когда одним заключительным предложением рассказ начинает сверкать жизнелюбием и радостью:
Уже год на форуме не перестаю приятно удивляться, насколько тонок и прекрасен юмор авиаторов. Как способны они одной фразой срезать своего оппонента. Как умело могут пошутить над собой. В продолжении, как и обещал, посмеялся тоже над собой.
К большому сожалению, я не смогу принять участие в сегодняшнем вечернем писательском Курултае. Поэтому этот рассказ имеет в своем названии 'Версия 1.0' Уверен, что мои коллеги представят завтра более полный и завершенный рассказ. При написании я использовал принцип 'литературного кода'. Сплетая общее повествование из названия веток и отдельных фраз. Надеюсь, что никто, кто обнаружит себя, не будет обижаться.
Свой скромный вклад в общее дело посвящаю всем авиаторам, которые умеют ценить юмор: Спасибо вам!

С уважением ко всем авиатором,
Искренне ваш Внук военлёта



РАССКАЗ О ЛЁТЧИКЕ-2. Версия 1.0




'Попытка понравиться всем ведёт к провалу'
Вольтер.

'Мир не погиб, потому что смеялся над собой'






ЧАСТЬ 1

Светало. На белоснежном облаке в виде наковальни, похрапывая турбинами, дремал самолёт. Он отдыхал после тяжелой ночной смены. Внизу на земле, посапывая в своих кроватях, спали фашисты. Они не догадывались, как много НАШИХ уже было в их Германии. Как не догадывались они и о том, что уже во второй раз, 'белой наковальней' их перелетал Командор.
На борту спали. Спал экипаж. Предрассветные лучи едва пробивались сквозь установленные на липучках шторки - подарок Командору на его юбилей, сорокадвухлетие. Шторки заботливо установил ночью бортинженер.
- Берегите себя. Берегите себя, Командор! - Слышал в предрассветной дрёме Реверс. - Берегите себя!
Это был Комментатор Снов. Каждую ночь его заунывный и надоедливый голос рассказывал Командору о мечтах и грёзах, далёких странах и континентах. Но Командор знал, что всё и всегда заканчивалось на роковой 89 минуте. Именно на этой, восемьдесят девятой минуте сна случались самые страшные кошмары. Вот и сегодня всё произошло так, как обычно. Реверс вздрогнул и пробудился в холодном поту.
Кардиометр, установленный на приборной доске раусcниками, согласно положению 'О сорокадвухлетних КВС' заскрипел и стал выводить кривые. Командор посмотрел на шторку с липучками, и все его страхи вмиг улетучились вместе с голосом Комментатора Снов. На душе сразу потеплело.
- Всё-таки сильна, сильна авиаторская дружба, - глядя на шторку, произнёс Реверс. - Надо бы дружбану на его юбилейные 42 тоже что-нибудь подарить. Командор вспомнил, что дома, на антресолях у него хранится с первого класса ванночка для проявки фотоснимков. На душе снова потеплело.
Под ложечкой сильно заныло и засосало. Приближалась глиссада. Командор всегда чувствовал её приближение своей ложечкой, которая заботливо стояла в стакане из под чая.
- Кофейку бы сейчас, - подумал Реверс и нажал на большую красную кнопку на приборной доске. - Тамарочка, будь добре, кофейку, да покрепче.
- Никак нет! - ответил динамик голосом бортпроводницы. - Вчерась начальник ЖЭКа подключил кофейный аппарат к кардиометру, а показатели на нём сами знаете какие. Вот и нету теперь кофею.
- Тамарочка! - Жалобно произнёс КВС. - Мне тогда чего-нибудь покрепче.
Через пять минут дверь кабины открылась и на пороге появилась с накрашенным только одним глазом тушью Тамара. На серебряном подносе стояла хрустальная рюмка чая.
- Вот! - Торжествующе произнесла она. - Вам теперь это положено. Заслужили!
Командор посмотрел на рюмку, потом на алюминиевую нашивку на реглане, которая говорила ему: 'Заслужил!'. Он взял рюмку с подноса, поднёс и залпом осушил, уткнувшись в рукав пиджака. Тамара вышла.
- Как-то день сегодня прям с утра задался, - подумал Командор, бодро потягиваясь в кресле. Его взор привлёк лежащий на тумбочке под головой спящего штурмана журнал. Аккуратно, стараясь не разбудить спящего, Командор вытащил из под уже седой головы заинтересовавший его журнал.
- А штурман то у нас самый молодой в авиации, - с теплотой подумал Реверс и взял в руки средство массовой информации. Это был современный глянцевый журнал, тиражом пятьсот тысяч и объемом 298 страниц. На всю обложку, к удивлению Командора, было его лицо.
- Однако, - произнес КВС и открыл журнал. На первой странице был 'Рассказ о лётчике-1'. Остальные 297 страниц были отданы литературным критикам. Среди их комментариев Реверс обнаружил немало знакомых слов, которые использовал при общении с Главным Дистпечером. Но были и другие, малознакомые, но очень притягательные выражения и словосочетания. Командор взял в руки красный фломастер и стал их подчеркивать.
- Пригодится, про запас. - С Главным Дистпечером он любил общаться по Есенински с оттягом.
Закончив подчёркивание, он отложил в сторону журнал и включил радиолу, висевшую у него за спиной.
- Радиобайки, радиобайки, есть такая пере-д-а-а-ч-а-а! - Запело радио. Это была любимая программа Командора. - Передаем сигналы точного времени!
Радиола пропикала 11 раз, и КВС выставил на циферблате точное время - 7.02.
- А теперь для всех кто в небе и на облаках передаём песню. - Жизнерадостно раздалось из динамиков и через полминуты полилось: 'Хмуриться не надо, Лад-д-д-а! Авиация отрад-д-д-а:'

Оставалось 2 часа 16 минут:.


Олег Т очнулся. Поднявшись, он пошатываясь, подошел к тому, что его вырубило с перегрузкой минус 11G. Это были затычки от турбин.
- Хорошо что они из пенопласта сделаны, - Размышлял Олег Т. - Да ещё сверху поликарбамидом покрыты, а то:

Оставался 1 час 12 минут:.



Экипаж проснулся. Правак отправился рубить дрова для печных турбин, а бортинженер собирал хворост для розжига ВСУ. Рита с Ладой как всегда мирно переругивались. С кухни доносился запах приготовляемой яичницы - Тамара хозяйничала вместе с Жанной Авдотьевной, рубя мелко балык.
- Эх, уходит наша профессия, уходит насовсем, - тяжело вздыхал штурман.
- Ты это о чём? - удивился Командор.
- Да всё о том же. Первый канал проект новый запускает с января - 'Линии 1' называется.
- Это типа 'Мы первые'?
- Нет, это типа 'Мы единственные!'
- А это как? - C любопытством спросил Командор.
- Да так! - Раздражённо ответил штурман. - Запускают скоростную электричку Москва-Владивосток с заходом во все аэропорты страны.
- И часто будет ходить? - c ещё большим любопытством спросил Командор.
- Выход в эфир каждые полчаса с Казанского вокзала, вот и суди сам.
На время в кабине воцарилась тишина, пока в голове Командора дозревал новый вопрос.
- Слушай, а как там с кормёжкой то у них будет обстоять, а?
- Вагоны все в зелёный цвет будут. У меня кореш на 69 Челябинском трубопрокатном трудится, там их красют. Вот и суди сам насчёт кормёжки. Хотя ходят слухи, что прицепят к электричке 'Громыхающий Ресторан', в северном исполнении. Наша Жанна Авдотьевна туда как раз намылилась, уже во ВЛЭК резюме своё заслала.
'А что, - думал про себя Реверс.- Я давно об этом мечтал. Пусть труба поменьше, да дым пожиже, чем из наших печных турбин. Зато нашивки во весь рукав'
- Это ещё что. Это ещё цветочки! Ягодки впереди по курсу. - Подала голос Рита. - Скоро вас всех заменят. Собаки дрессированные за штурвал сядут. Запашные под новый проект подписались уже.
В кабине вновь стало тихо. Штурман щупал эфир, но эфир не отвечал ему взаимностью.
- Мля, говорил вам, баранам, предупреждал ведь с Костей дело не иметь. Какого хрена не подписались на 'Авиаторы'? C Алексеем надо было закручивать. А теперь вот кружи над этим Грёбаным Озером, жди, когда Константин даст команду на вторую часть 'Скоро на посадку' - и Командор начал энергично крутить головой в поисках скрытых камер.
- Зато у Константина в контракте классный пункт имеется, под номером 291. - Правак ввалился в кабину с вязанкой дров, весь в клубах облачного пара. - По нему я ведущим становлюсь на 'Ледниковом периоде-2' вместе с Татьяной Навкой.
- О, Навка! Я, я! Дастиг фантастиш! - раздались восторженные голоса немецких лыжников, скользящих по глади Грёбаного озера.

Оставался 1 час 7 минут:.



Глаза Олега Т освоились к темноте, и он увидел, как от стены отделились полупрозрачные зелёные тени.
- Так вот где они экипажи НЛО прячут! Вас всех обманывают! - В сердцах бросил он.
В планы Олега Т на это утро не входил контакт с зелеными человечками, и он зашустрил по винтовой лестнице вверх:

Оставалось 46 минут:.


Командор готовился к эфиру с Башней, где засел Главный Дистпечер. Он распевался, разминая лицевые мышцы.
- На, на, на, на! По, по, по, по!
Настроение стремительно набирало обороты.
Хр-е-е-е-е-н, - взял он верхнее Си. И завершил нижнем Фа - Т-е-е-е-б-е-е!
Эфир подозрительно молчал, но это не являлось существенной причиной испортить настрой Реверса. Даже непрекращающиеся дожди в Барнауле он воспринимал со свойственным ему спокойно. Командора неотступно скребла одна и та же мысль, которая вносила помехи в кардиометр и блокировала кофейный аппарат.
- На каком самолёте мы летим? - Пытался найти он ответ.- Пойду прогуляюсь, подышу свежим салонным воздухом.
И Командор покинул кабину.


Оставалось 16 минут:.



Стремительно поднимаясь по винтовой лестнице, Олег Т наткнулся на трос, скрывающийся в темной пасти самолёта. На тросу была прикреплена бумажная бирочка, на которой было написано 'ЭДСУ'.

Оставалось 9 минут:.


Идя по проходу, Командор обратил на одиноко сидящую девушку у иллюминатора. Одета она была в обтягивающие джинсы небесного цвета, коричневый свитер грубой вязки с верхом. На свитере, в районе груди была прикреплена табличка с какой-то надписью. В руке она сжимала диктофон, из кармана джинсов торчал седьмой томик полного собрания сочинений Оксаны Робски.
Увидев Командора, она вскочила навстречу. Ему удалось прочитать надпись на табличке: 'Коренёвская правда'.
- Меня зовут Дэнс. - смущённо произнесла девушка. - Но все друзья для краткости зовут Виолеттой.
Реверс молча протянул журналистке свою визитку, где на синем фоне белыми буквами шрифтом Arial 12 курсив было выведено: 'Семён Семёныч'. А в правом нижнем углу электронный адрес: yuh@nah.ru
- Возьмите меня в кабину, мне позарез свежачок в газету надо кинуть - попросила Дэнс, она же Виолетта.
Не успев даже 'ответить, после подумать', Командор почувствовал, как кто-то тянет его за рукав.
- Слышь, земеля, дай покататься в кабине. Я же пацанёнком под твоими глиссадами картошку окучивал да колорадских жуков собирал. - На Реверса смотрел молящими глазами юноша с взлохмаченной и чуть седой головой. - Ты же когда всеми четверьмя фурычил над Македонкой, я же из-за тебя сколиоз заработал. Внуком буду, дай полетать в кабине, а?
Весь салон затих в ожидании развязки, по рядам пустили лист бумаги и ручку с симпатическими чернилами. Паксы формировали очередь.
Нахлынувшую радость землячества сменила горечь необходимости выбора. Командор посмотрел на табличку с надписью в районе Виолетовой груди, потом на Земелю, потом снова на табличку, вздохнул и молча, взяв за руку журналистку, повел ее за собой в кабину.

Оставалось 2 минуты:.




ЧАСТЬ 2


- А у вас тут гламурненько, - Произнесла Виолетта, переступив порог кабины.
В углу, где ютились Лада с Ритой, раздалось шипение с покашливанием. Поведя капризно плечиками в их сторону, хмыкнув, Дэнс обратила свой взор на Правака. Через мгновение она сидела уже рядом с ним.
- Командор, эфир молчит, но ты поаккуратней сёдня будь, - Произнёс штурман. - Главный Дистпечер новую банную систему запустил, КРФ называется.
- А что за система, обойти можно? - Оживился сразу же Командор.
- Пока не пойму. Коллективный Разум Форумчян называется. Они ветки эфира щупают, а потом:. В общем слово скажешь, а они его тут же в строку. Жуть:
Реверс хотел что-то ответить, но в этот момент самолет содрогнулся от хвостового удара, его резко качнуло вправо, а затем влево. Через секунду новый мощный удар сотряс корпус, качка усилилась.
- Турбуленс! Турбуленс! Турбуленс! - Рита с Ладой стали хороводом прыгать вокруг КВС, радостно хлопать в ладоши.
Дверь распахнулась и на пороге, с горящими глазами появилась Тамара.
- Командор! Там: В хвосте: Вернее по хвосту: Сильно очень: Короче дальше некуда:
- Так это, небось, пустой топливозаправщик шурует, - высказал свою версию борт-инженер.
- Нет, от него другой совсем звук, - Возразила Тамара, листая 'Справочник юной стюардессы'. - Вот, нашла на 115 странице. Звук должен быть глухой, пустой и металлический. А это больше на стеклянный походит.
- Какие ещё версии будут, комрады? - озабоченно провёл взглядом по лицам товарищей Командор.
- Берём дополнительную минуту на обсуждение, - произнёс штурман.
Реверс молча посмотрел на Правака, тот молча кивнул и прошёл в салон. Виолетта, она же Дэнс, она же внештатная сотрудница 'Коренёвской правды' всё это время держала в руке включенный диктофон, другой делая пометки в блокноте.
Правак поднялся со своего места и нап равился в салон. Обернувшись, он посмотрел на Виолетту, подмигнул и произнёс:

- Я вам ещё кабрирование не показывал:




- Ну что, кто тут разбойничает у нас? - зычно спросил Вторак паксовую публику.
Ответа не последовало. И тут его привлёкла внимание одна хорошенькая пассажирка. Она стояла у иллюминатора, выходящего на крыло самолёта. Перед ней стоял мольберт, краски и баночка с водой. Поочередно макая кисть то в краски, то в баночки, она что-то старательно выводила на холсте. Стрельнув своими озорными глазками в сторону пилота, она продолжила своё занятие.
Стараясь не шуметь, чуть слышно, Правак подошёл поближе и замер. На холсте было изображено крыло самолёта.
- Вот здесь закрылки нарисуем, сюда инцепторы, туда спойлеры, а вот там интеринцепторы пририсуем, - приговаривала она.
Второй пилот замер от восхищения. У него в лётном училище по предмету 'Рисование крыла' была всегда твёрдая тройка. Постояв какое-то время, он двинулся дальше. Внезапно у него возникла идея вычислить, на каком самолёте они летят. И он попытался решить дифференциальное уравнение четвёртой степени, заведя следующие параметры: ширина кресел, толщина откидных столиков, диаметр иллюминаторов: Но для решения нужен был ещё один параметр, а Правак никак не мог вспомнить какой. То ли длина подлокотника, то ли цвет обивки кресел.
Справа от прохода он увидел красивую девушку, которая гордой осанкой восседала в своём кресле. Ее серые глаза лучезарно светились, а отражавшаяся в них синева небес слепила так, что Пилот вынужден был зажмуриться.
- Скажите, - с надеждой в голосе спросил он. - На каком самолёте мы летим?
- На ЯК-42Д - уверенно и с достоинством произнесла девушка.
- А вы уверены, что не ошибаетесь?
- А разве бывают другие самолёты? - также уверенно и с тем же достоинством спросила она.
В её глазах вновь отразилось небо, пилот зажмурился и поспешил на ощупь в хвост самолёта. Войдя в туалетную кабинку, он обнаружил вверху иллюминатор.
- Толково! - подумал он, силясь вспомнить тип самолёта, которому присуща такая компоновка иллюминаторов. Но вспомнить не удалось. В ту же секунду в иллюминатор что-то со звоном ударилось и самолёт качнуло опять. Правак успел заметить мелькнувшую надпись: 'Ростов рулит!'
- А мужики то и не знают! - воскликнул он, и со всех ног бросился к своему экипажу





ЧАСТЬ 3


- Значит, банка говоришь, - задумчиво произнёс Командор.
- Я же тебя предупреждал, - с укоризной штурман. - Пройди регистрацию перед вылетом, забанят ведь по самое не балуйся.
- Так всегда из под чёрной икры ж банили, - возмутился Реверс. - А теперь вот они что ироды удумали, из под красной:
И открыв форточку, он прокричал вниз:
- Да вы батенька эстетствуете!...
Там на земле, а вернее в Башне стоял Главный Дистпечер, размешивая сахар в чашечке кофе. Его кофейный аппарат работал исправно, не так давно он предусмотрительно отдал свой кардиометр рауссникам:
- Значится так, - нахмурил свой лоб Командор. - Снижаться мы будем. Да, снижаться, по другому и не быть. На Грёбаное Озеро будем садиться.
Нажав красную кнопку вызова Тамары, он cкомандовал:
- Раздать всем пассажирам посадочные комплекты, да про бизнес-класс не забыть. А то после прошлой посадки на Грёбаное Озеро они мне всю Книгу жалоб и предложений исписали, сцуки!
Тамара с Жанной Авдотьевной принялись поспешно раздавать комплекты, в которые входили: резиновая шапочка, купальный костюм, сланцы и мохеровое полотенце. Пассажирам бизнес-класса дополнительно прилагались: ласты, маска и спиннинг.
- Да заткнитесь вы, - рявкнул Командор на прыгающих вокруг него хороводом Риту и Ладу. - Нет турбуленс, понимаете, нет!
Рита и Лада шмыгнули на свои места и замолчали, испуганно тараща глаза.
- Командор, а ведь не дадут они спокойно притереть то без шасси, - задумчиво произнёс бортач. - Орать будут как резаные.
- Да, не дадим. Я визжать буду, а Лада орать! - воинственно отозвалась Рита.
Командор посмотрел на Риту с Ладой, потом на борт-инженера, потом на пластырь телесного цвета за десять копеек, лежащий на полу. Потом снова на борт-инженера. Тот, подняв с пола пластырь, молча принялся выполнять указание.
- Ну, бери управление на себя, что ли, пора бы уже попробовать хоть раз. А не то вечно теье вторым то ходить, - обратился Реверс к своему помощнику. Тот достал из под сиденья посадочный комплект, в котором лежали один красный и один зелёный носок. Натянув красный носок на левую ногу, а зелёный на правую, он взялся крепко за штурвал. Виолетта смотрела на него с восхищением.
- Ну, снижаемся, что-ли, - неуверенно произнёс он, и резко потянул штурвал на себя.


Самолёт качнуло, подбросило и Олег Т уцепился за трос, на котором висела бумажная бирка с надписью: 'ЭДСУ'.
- Вас всех обманывают, самолёт механический! - закричал он.
Трос под тяжестью Олега Т пошёл вниз с вертикальной скоростью 9 м/с. В подбрюшье самолёта раздался глухой стук, и его снова затрясло:





ЧАСТЬ 4

Немецкие лыжники при виде снижающегося самолёта радостно замахали палками и ускорили шаг. От их крика проснулись фашисты.
- Ещё хрен догоним их, - думал с тоской Реверс, сжимая в руке пустую пачку из под сигарет.
В этот момент, краешком глаза он увидел, как борт-инженер отлепляет от Риты с Ладой пластырь телесного цвета за десять копеек.
- Ты ж, что же делаешь, а сцуко! - закричал Командор. - Что творишь!
- А ты на табло посмотри, на табло: - прохрипел борт-инженер.
Реверс посмотрел и обомлел: Табло полыхало оранжевым цветом: 'Шасси! Шасси!'
- Кто дал коман:
В тот же миг самолёт коснулся водной глади и заскользил по ней выпущенными шасси. Его развернуло на 180 градусов, и он поехал хвостом вперёд.
- Этот элемент называется 'Корова на льду' - гордо произнёс Правак, глядя на Виолетту.- Теперь штурвал не нужен, он сам пойдёт, куда надо.
- Молодец! Правда, здорово! Есть прогресс! - произнесла Рита голосом Татьяны Анатольевны. - Но есть ещё куда стремиться. Поэтому за артистизм 6, 0 а за технику 5, 8.
'Так всё-таки 767', - осенило борт-инженера, а штурман в это время на карте с изображением Грёбаного Озера писал красным фломастером печатные буквы: АРЫТАУ.
В это время Командор наслаждался слаженной работой своего экипажа, которому удалось слетаться всего за одну ночь. Виолетта писала на диктофон посадочную речёвку.

- Парусность 0, 6
- Якорные закрылки выпущены
- Асинхронность двигателей в норме
- Погружение угловое 0, 2 м/с
- Кормовая перегрузка 3, 8g
- Водный градиент обтекаемости 1, 56 градусов
- Скольжение на втором уровне
- Глубина 8 юхов



ЧАСТЬ 5

Над головой спящего в меховой шапке человека что-то выпало и заболталось перед носом.
- Кислородная маска, однако - подумал спросонья тот, и потянул на себя.
К его удивлению это были чьи-то руки, за которыми показалась голова. Голова тут же произнесла:
- Вас всех обманывают! В маски заправлен не кислород, а озон!
- Я тебе поору, Кот Чеширский! - произнесла Жанна Авдотьевна. Любя и со всей дури она потянула Олега Т на себя, тот вывалился в салон, и они кубарем покатились по салону.



- Ну, стало быть взлетаем, - произнёс Второй пилот, прикручивая штурвал на место и отдавая его от себя.
Самолёт резко взмыл в небо. Банка неотступно следовала за ними. Снизу, за разразившейся воздушной дуэлью, с интересом наблюдали проснувшиеся фашисты.
- Командор, не оторваться нам. Кабы из под чёрной, оторвались. А из под красной никак! - угрюмо произнёс борт-инженер.
- Значится так! Иди в салон, и разыщи инженеров авиапрома, - подсказал Реверс. - И без них не возвращайся. Без них мы вообще не оторвёмся. Только вот это возьми с собой, пригодится. Без него хрен разыщешь.
И Командор, открутив три винта на приборной панели, сунул локатор в руки бортача. Тот, чуть сгорбившись от возложенной на него ответственной задачи, вышел из кабины.
Реверс нажал белую кнопку вызова Жанны Авдотьевны и произнёс:
- Приготовить развлечения для пассажиров. Прыжки с парашютом и без. Тока не бесплатно как в прошлый раз, а за деньги. Знаю я вас.


По проходу полз Олег Т. Ему мерещился большой зеленый искрящийся фонтан из Спрайта.
- Пить, пить: - произнёс он потрескавшимися от жажды губами. - Дайте пить:
- Не положено! - раздался над его ухом строгий голос Жанны Авдотьевны. - У нас на борту 'сухой закон', без напитков стало быть. Могу двойную порцию зелёных макарон предложить.
- Пить, - снова застонал Олег Т.


Борт-инженер медленно протискивался по узкому проходу, держа перед собой локатор. На его экране возникла 'засветка' слева. Четверо молодых ребят и одна девушка с черными косичками увлеченно лепили из пластилина трёхгорбый восьмикрылый самолёт.
- Зуруам! - приветливо обратился один из юношей к бортачу. - Чак-чак, бахетле!
- Я по самарски не понимаю, - ответил борт-инженер, и повернул к правому аварийному выходу, откуда раздавался стук. Открыв свинцовую бронированную дверь маленьким платиновым ключиком он вышел на крыло.
На крыле был Человек. Юноша. И был он босиком. Умело махая молотком, он приколачивал поперёк штакетник жёлтого цвета.
- Может подмочь чем? - обратился бортач.
- Да нет, спасибо, я почти уже закончил.
- А почему поперёк?
- Дык, да это же антикрыло, для ускорения. Может от банки и оторвёмся.
- А надёжно, не оторвёт штакетник?
- Да нет, что вы! Я ж его композитными гвоздями приколотил!
'Есть, есть будущее у авиапрома, пока такие таланты есть!' - с гордостью рассуждал бортач, возвращаясь обратно. По пути он обнаружил странную картину в салоне. Несколько человек, под руководством Земели, уставившись в небольшие электронные устройства, делали доклады:
- Курс 130
- Левый закрылок 45, правый 28. Норма.
- Высота:
- Скорость:
Бортач оцепенел от увиденного. Рядом двое пассажиров пытались воткнуть штекер от джойстика в панель индивидуального освещения.
- Передайте Реверсу, что курс верный, высота 3000 метров, скорость 850-900 узлов. Полёт проходит нормально, - обратился к борт-инженеру Земеля. - Скоро вот управление в свои руки возьмём? Тогда вообще веселуха пойдёт.
- Тамара, Тамара! - жалобно позвал стюардессу, сползая по стене бортач. - Кто дал команду пассажирам навигаторы раздать?



ЧАСТЬ 6

В кабине Реверса второй час шёл техсовет. Банка не отставала. Решения всё не было. Как не было известно куда лететь.
- А вы, между какими городами летаете? - спросила Дэнс.
- Это всё от типа самолёта зависит, - мрачно ответил Реверс. - Вот как определим тип, так и выясним место посадки.
Правак вынул из под кресла 'Набор первоклассника'. Из него он извлёк транспортир, сломанный карандаш мягкостью 2МТ, точилку, обгрызенную по краям линейку, циркуль. Пока он разворачивал карту, Виолетта помогала точить карандаш.
В эту минуту из под командирского кресла выкатилась банка с остатками эмалита и ударила по здоровой ноге Командора.
- А-а-а-аа! Ы-ыы-ы-уу-к! - прыгал на одной ушибленной ночью пустой банкой из под красной икры Командор. - А-а-а-а-а-ы-ы-ыу-ак!
Он допрыгал до форточки, желая выразить умную мысль Главному Дистпечеру, но древесина от ночного ливня разбухла, и форточка не поддавалась.
- Идиоты! - взревел Командор на экипаж. - Я же месяц назад просил стеклопакет вставить! Идиоты, да ещё в авиации! Совсем охренели:.



Олег Т полз мимо группы ребят, увлечённо работающих с пластилином. С особой завистью он смотрел на горбы самолёта, куда по его расчётам можно было закачать не одну тонну зелёного искрящегося Спрайта. Он захотел сфотографировать самолёт, вынул фотоаппарат, и тут же получил по голове медным подносом.
- Низя, фотографировать! - раздался голос Жанны Авдотьевны.
- Зя! - прохрипел Олег Т, снова наводя ракурс.
- А я говорю, низ-з-з-я! - и поднос с новой силой опустился на его голову.
- А почему у других зя, а у вас низя? - прошептал Олег Т, закрывая на всякий случай голову руками.
- Да, мы такие! - гордо подбоченясь, сказала Жанна Авдотьевна.
- А почему вы такие? - не унимался Олег Т.
- Потому что мы лучшие! - ответила подоспевшая на выручку подруге Тамара.
Олег Т тихо застонал.



А в тоже самое время Командор устроил экипажу очередной разнос.
- Вам тут не здесь! Здесь вам не тут! - кричал он, размахивая перед их носами банкой с остатками эмалита. - Совсем расслабились! Где эмалит?
- Так начальник склада сержант Епанько больше в одни руки не выдает, - полушёпотом ответил штурман.
- А голова твоя на что! Формулу эмалита помнишь?
- Никак нет! - запинаясь, ответил штурман.
- А кто в четвертом классе в кружок авиамоделистов записался, я или ты?
- Ну я, - прошептал штурман.
- А кто из нашей секции настольного тенниса все шарики переплавил, ты или я? - наседал на него Командор.
- Я, я, я! - всхлипнул штурман, и закрыл лицо руками.
- То та жа! - удовлетворенно подвёл черту утреннего разноса Реверс. Что бы через полчаса у меня была полная банка эмалита.



ЧАСТЬ 7

По проходу с желтым парашютом в синий горошек брёл пакс Туристико. По пути он хватал за рукава сидящих пассажиров. За собой он волок парашют алового цвета с сиреневыми полосками, и бормотал под нос:
- Кто-нибудь хочет? Я хочу!... - Кто-нибудь хочет? Я хочу!... - Кто-нибудь хочет? Я хочу!...
Вдруг кто-то потянул его второй парашют. Обернувшись, он увидел перед собой Олега Т.
- Вас всех обманывают, прыгать надо через аварийные двери, я покажу.
Пробравшись к указанному месту, Олег Т поднял вверх указательный палец.
- В левый аварийный сиганёшь - в Петрозаводск попадёшь. В правый аварийный сиганёшь - в Старый Оскол попадёшь. А прямо в кабину пойдёшь - от Реверса огребёшь.
В этот момент лампочка над выходом в Петрозаводск замигала и потухла.
- Ну вот, - сказал Олег Т. - Петрозаводск отменяется прыгать. Они на зимнее время перешли, всё освещение вырубили. Остаётся Старый Оскол.
В этот момент перед ними возникла грозная Жанна Авдотьевна.
- Прыжки отменяются. Слева мы построим Игровой клуб, а справа торгово-развлекательный комплекс с подземной автостоянкой для экипажа.
И с этими словами она поставила у левого выхода игральный автомат, а справа шест из нержавеющей стали.
Олег Т подошёл к игровому автомату. Из него торчал штурвал. Олег Т ухватился за него и экран ожил. Суть игры состояла в том, чтобы 'зыбыковать' маленький самолёт на взлётной полосе, своими очертаниями напоминавший ЯК-40. 'Быковать' надо было с помощью управляемых штурвалом трейлеров, подвозящих автомобили.
- Цоп, цоп, цоп - фырчал самолётик и пытался взлететь.
- Цап, цап, цап - ставились машинки в ряд, и с каждым отъезжающим трейлером из автомата выкатывалась монетка.



В кабине вновь было уютно. Каждый был занят своим делом. Правак с борт-инженером готовили новую порцию эмалита. Рядом валялись выжатые тюбики из под зубной пасты, початая бутылка паксолита. За окном слышен был вой: то ли от банки, то ли от выпущенных шасси.
- А мы, старые пилоты всегда так летаем, - развалясь в кресле, надиктовывал Виолетте Правак. - Нам ведь самые старые самолёты всегда доверяют. Вот мы для надёжности шасси и не убираем.
Смотря в даль, туда, где догорал горизонт, Командор обратился к штурману.
- Куда лететь то будем?
Штурман достал из верхнего кармана лётной куртки от Версаче массивные часы с сапфировой крышкой.
- Небось командирские, - уважительно произнёс КВС. - С ЖПС наверное?
- Не, последняя модель, 'Депутатские'. Но ЖПС имеется, - важно произнёс штурман. - Шведские, фирма 'Бирюлькинг'. Я их за 6000 убитых енотов купил. А еноты у Оленевода выменял на бутылку антифлудина.
Штурман потёр поверхность сапфировой крышки, раздался бой кремлёвских курантов, крышка откинулась, и на свет проявился маленький заспанный кукушонок.
- Кукушка, кукушка, сколько нам ещё над Грёбаным Озером куковать? - в надежде спросил Реверс. - Куды-ть лететь-то?
- Выбирай курс сердцем, или проиграешь! - сказал нахальный кукушонок, и захлопнул сапфировую крышку. Послышался звук закрываемой изнутри защёлки.
Штурман вздохнул и полез за старой навигационной системой, которая состояла из трёх глобусов: Города, в которых полный ништяк. Города, в которых полный отстой и Просто клёвые города. Подумав немного, он протянул Командору последний.



ЧАСТЬ 8

У аварийного выхода в хвостовой части самолёта толпилась толпа пассажиров с парашютами. У двери стояла Жанна Авдотьевна и собирала e gfrcjd входные билеты. Билеты представляли собой пластиковые карточки: проездной на метро, проездной на автобус, единый:
Последним очередь замыкал пакс Туристико. В руке он сжимал пачку купюр достоинством 1526 рублей, на которых был изображён аэродром Кизыла.
- Это что такое ещё! - закричала Жанна Авдотьевна и выравла из рук Туристико купюры. - Это же форменное свинство!
С этими словами, она притянула Туристико к себе, пристегнула к тандемному парашюту и прыгнула вниз, навстречу 'Громыхающему Ресторану'.



Командор смотрел, как штурман вел волнистую линию по линейке от одной точки к другой. Внезапно грифель сломался, так и не доведя кривую до намеченной цели.
- Прямая линия частная от кривой, - зачем-то произнесла Рита.
'Нет, не оторвёмся мы так. Забанят они нас, ох забанят' - думал Командор. И тут ему пришла гениальная идея.
- Включить реверс! - зычно скомандовал он.
- Кого включить, Кэп? - три пары рук потянулись к Командору.
- Не кого, а чего, идиоты! - отчаянно бья по рукам, возмутился Реверс. - Только вот что у него там стоит: заслонки или жалюзи? Мля, на каком самолёте мы летим?
- Есть ли жалюзи на реверсе, не ли жалюзи на реверсе, науки это не известно - философски заметил бортач.
- Командир а если эмалитом заслонки помазать? - предложил штурман.
Реверс нажал на фиолетовую кнопку вызова Олега Т.



Через полчаса дверь кабины широко распахнулась, и на пороге появился взбудораженный Олег Т.
- Тебя все обманывают - нанёс упреждающий удар Командор.
Олег Т замер с открытым ртом.
- Ты лучше скажи, куда садиться будем? - произнёс штурман.
- В Книжный сажайте, куда же ещё! - с жаром ответил Олег Т.
- Это почему это в Книжный? - возмутился борт-инженер. - Это может быть для собаки за штурвалом не крюк, а для нас: Красиво шьёшь.
- Вас все обманывают, в мире только один аэропорт - Книжный! - гордо повторил Олег Т.
- Командор, а похоже правду он говорит. - Придвинулся к Командору Правак. Мы как не подлетим на посадку в МВЗ, Главный Дистпечер докладывает: 'В Грибоедово - ясно, в Кепково - солнечно, во Вторчерметьево - отсутствие облачности, посадку запрещаю, все - в Книжный'
- Нукась, изобрази, - Командор протянул Олегу Т глобус с Просто клёвыми городами. На нём были отмечены Лос-Анжелос, Кызыл, Прага-2 и даже Барнаул, где уже четвертые сутки шли дожди. - Давай талдычь его в гору, против часовой кургань.
Олег Т начал искать на глобусе Книжный, но его не было.
- Обознатушки, перепрятушки! - захлопали в ладоши Лада и Рита.
- Ну что, соколик. Бабу не проведёшь, баба она сердцем чует! - усмехнулся штурман.
- Так и не увидите вы Книжный на глобусе. Он в тумане всегда, потому туда всех и садют.
- Командор, верно он говорит. - Поднялся с места Правак. - Был я в Книжном, бродил, там туман по колено:
- Готовимся к посадке, - дал команду Реверс. - Впереди по курсу Лос-Анжелос .
- Ты бы Командир ещё бы Гадю на помощь пригласил! - в запале сказал штурман.
- Я здесь! - раздался гадливый голос Гади.
Командор вздрогнул, и холодная испарина пробилась сквозь утренний пот.
- Командор, это экспортный вариант Риты - произнёс штурман. - Специальная разработка для посадки в Лос-Анжелосе.
- Ну что, пилоты, покувыркаемся? - гадливо захихикала Гадя.
Испарина повторна прошибла Командора, кардиометр зашкалило, а в щитовой кофейного аппарата выбило пробки:
- Кстати, давно хотела спросить вас, вы лётчик или пилот? - обратилась к Праваку Виолетта.
Второй пилот смутился и от чего-то покраснел.
- Давайте я лучше вам про то, как мы садим самолёты, расскажу - сказал Правак.
- Есть две системы: пиндосская и наша. Пиндосы садют по 'винде', в Лос Анжелосе на тренажёре сидит 'пилот Гейтс' а мы ему шлём разные отчёты о неисправностях. Так и заходим.
Виолетта продолжала строчить в свой блокнот.
- Но наша система посадки 'Каламбур' круче, то есть веселее и улётнее, - с воодушевлением продолжал Правак.
Он достал из ящика DVD, на котором был изображен улыбающийся усатый пилот с безумно-радостными глазами.
- По какой серии сажать будем, Командор, по сто двадцать третьей?
- Неа, в Лос-Анжелосе полоса короче, ставь триста шестую серию, - сказал Командор, бешено вращая штурвалом.
Диск ушел внутрь приборной доски, и самолёт затрясся мелкой дрожью. Впереди показалась статуя ГазМяс с факелом.
- Командор, к четвертому развороту подходим, - доложил, потирая руки, штурман.
Из наушников раздалось:
Good morning, mister КЭРЭВЭРС! We are glad too see you! Landing off! Just do it!
- Мля, не пойму, чё они хотят от меня! - недоуменно произнёс Командор.
- Рады тебе, Командор, - стал переводить бортач. - А ещё новая система посадки теперь у них, вместо 'винды'. Песенно- глиссовая называется, по музыке сажают теперь
Из динамиков раздался голос Элвиса Пресли 'Only you'.
- Мля, как я сажать буду, у меня по пению в школе двойка была, слуха нет. - заволновался Командор.
В этот момент в форточке раздался стук и в кабину влетел почтовый голубь.
- Это весточка от Пикируещего Пакса, - сказал Реверс, разворачивая вчетверо сложенный листок.
В записке было написано: 'Они: они подписали: всех твоих бразилов пиндосам: НБА, НХЛ и бейсбол:ВСЕХ'
- Как всех! - взревел Реверс.- Хотели одного, да и то к макаронникам в пиццерию на год в аренду сдать. Сцуки!
- Командор, к факелу подлетаем, четвёртый: - доложил штурман.
- Разворачивай назад! - дал команду Реверс.
- Как разворачивать?
- Молча!!!! Как Максимыч учил. У нас тут друзей нет! - мрачно сказал Командор и добавил - На Ростов пойдём. Там у меня кореш знатный, начальник местного МУРа. Должок у него передо мной, давно порыбачить приглашал.
Прорев всеми своими турбинами самолёт взял курс на Ростов.


ЭПИЛОГ

Олег Т подобрал банку, в которой созревал эмалит. Достав из кармана горсть стружки с крыла, он бросил в полученный состав, внутри всё зашипело, и пошёл едкий зеленоватый дым.
- Аццкая смесь готова! - прошептал он и затопал в хвостовую часть к реверсу. - Главное найти выход в воздухозаборник, где-то это я уже видел, как делают:
С кресла поднялся субтильный юноша с бледным лицом. Проводив взглядом топотущего Олега Т, он открыл иллюминатор и прислушался.
- Егор, вы меня слышите! - донёсся с земли еле слышимый женский голос.
- Елена! Приём! Я вас слышу!
- Егор! Приём! Вы готовы начать прямой репортаж аварийной посадки борта?
В салоне стало совсем тихо, оставалось 18 часов 43 минуты: